Журнал Беерот Ицхак 155 — Недельные главы Бо — Бешалах

[1] Недельная глава Бо

Лакомства к субботнему столу.

[1-1] Казни – Б-жественное управление миром

Недельная глава Бо начинается со следующего стиха (Шмот, 10:1): «И сказал Г-сподь Моше: войди к фараону, ибо Я отягчил его сердце и сердце его рабов, чтобы свершить Мне эти Мои знамения в его среде». В своем великом кодексе «Мишне Тора» Рамбам пишет («Тшува», 6:3): «Бывает, что кто-нибудь совершает такой великий грех или такое множество грехов, что Праведный Судья решает за грехи, совершенные человеком по своей воле и разумению, лишить его способности к раскаянию и возвращению. Не будет такому человеку дано возможности оставить свое злодейство, и погибнет за грехи, в которых повинен. <…> И поэтому написано в Торе (Шмот, 4:21): “И Я ожесточу сердце фараона”. За то, что он грешил по своей воле прежде и делал зло Израилю, жившему в его стране, как написано (Шмот, 1:10): “Давайте применим против него хитрость”,– по приговору Всевышнего возможность исправиться у него была отнята, чтобы наказать его за все грехи. Потому-то и ожесточил Всевышний сердце фараона. А зачем же посылал Он к фараону Моше с требованием отпустить евреев и исправиться? <…> Чтобы все обитатели мира узнали: если пожелает Святой, благословен Он, лишить человека возможности исправления – не сможет тот исправиться и погибнет за свои злодеяния».

В свете этих слов Рамбама рав Ицхак Зэев Соловейчик объясняет первые стихи недельной главы (см. агаду «Ми-Бейт Леви», стр. 165). Слова «…чтобы свершить Мне эти Мои знамения в его среде», по его мнению, указывают: целью казней было сообщить людям, что грешник умрет за свои злодеяния, то есть будет лишен возможности исправиться. Нельзя сказать, что цель казней – отягчить сердце фараона, чтобы он не отпустил евреев, поскольку он и так был лишен выбора в этом вопросе.

И поскольку фараон был средством для того, чтобы сообщить это людям, египетские казни были лишь особо изощренным наказанием. Поэтому написано (Шмот, 10:2): «…Как Я наказывал [издевался] над Египтом…», и благодаря этому (там же): «…И [чтобы] вы знали, что Я – Г-сподь».

Еще один смысл египетских казней – расширить картину веры, раскрывающуюся при исходе из Египта. Исполняя заповедь рассказа о выходе из Египта, евреи будут много говорить о чудесах, которые совершил Г-сподь. «И чтобы ты рассказывал твоему сыну и сыну твоего сына…» (там же), – чтобы евреи могли рассказать о Моем особом наказании Египту: Я знал, что фараон не отпустит народ, но, несмотря на это, послал к нему Моше сказать ему, чтобы отпустил.

В следующих стихах недельной главы (там же, 3-4) сказано: «И пришел Моше и Аарон к Паро, и сказали ему: так сказал Г-сподь, Б-г евреев: до каких пор тебе отказывать смириться предо Мною? Отпусти Мой народ, и они будут служить Мне. Ибо если откажешься отпустить Мой народ…». Почему Моше не ограничился приказом отпустить еврейский народ и предупреждением фараону о том, что случится, если он откажется? Это можно объяснить в соответствии с тем, что писал Рамбам («Мишне Тора», «Таанит», 1:3): «Но если не воскликнут и не возгласят [о том, что беда постигла их за грехи], но скажут: “Это случилось с нами в результате естественного стечения обстоятельств, по воле случая настигла нас эта беда”, то это – путь жестокости, который побуждает их продолжать совершать свои дурные действия. В результате к их беде добавятся и другие беды, и это то, что написано в Торе (Ваикра, 26:27-28): “…и пойдете против Меня [по воле случая]. То в ярости [случая] пойду Я с вами…”. Я наведу на вас беду, чтобы вы раскаялись, а вы скажете, что это – лишь случай, и тогда Я добавлю вам ярости того же случая».

Таким образом, мы можем заключить: если человек считает, что его беды – лишь воля случая, то тем самым он приводит на себя новые беды. Это Моше и сообщил фараону – что казни постигнут его за две вещи: за то, что он не отпускает еврейский народ, и за то, что он обосновывает свой отказ, утверждая, что казни – не дело рук Б-га, а всего лишь плод мудрости и колдовства. Это утверждение фараона само по себе является хорошей причиной для сурового наказания, как объяснил Рамбам.

[1-2] Отягчение сердца, но не лишение выбора

Недельная глава Бо начинается со стиха (Шмот 10:1): «…Приди к фараону, ибо Я отягчил его сердце…».

В сборнике «Мидраш Раба» (80:13) об этом стихе написано так: «Сказал раби Йоханан: здесь находят повод открыть рот вероотступники, говоря, что у фараона не было возможности исправиться. Сказал Рейш Лакиш: пусть закроется рот вероотступников. Это можно сравнить с человеком, которого предупредили один раз, два раза, но он не послушал… Так и фараон: поскольку его предупредили один раз… до пяти раз, и он не послушал, сказал ему Святой, благословен Он: вот, Я запираю твое сердце и добавляю нечистоту к твоей нечистоте. Это то, что сказано (Мишлей, 3:34): “Если над насмешниками Он насмехается…”».

Сказанное Рейш Лакишем требует объяснения. Следует понять и то, что сказано в самом стихе: если сердце фараона отягчено, то и разговаривать с ним нет смысла. И тем более отягчение сердца фараона не может быть причиной приходить к нему!

На этот вопрос отвечает рав Йеуда Лейб Хасман в своей книге «Ор Яэль», в соответствии со сказанным (Коэлет, 1:16): «…И много видело сердце мое мудрости и знания». Связь между сердцем – источником чувств и «мудростью и знанием» находит выражение и в другом источнике (Дварим, 4:39): «Знай же сегодня и возложи на сердце твое», – то есть восприми своим сердцем. Если так, логично предположить, что стих в Коэлет тоже говорит о восприятии сердца и называет это чувство зрением. Это призвано научить нас: наряду с материальными глазами у человека есть «духовные глаза», в частности, сердце.

Это можно сравнить с двумя людьми, которые не видят солнечного света. Один из них слеп, а другой – зрячий, но его глаза чем-то закрыты. Схожий результат никак не отменяет огромной разницы между ними. Слепой, которому выкололи глаза, потерял свое зрение навсегда. А у зрячего всегда есть возможность снять то, что закрывает его глаза, и тогда он снова будет видеть, как все остальные.

Для «духовных глаз» тоже существуют два вида слепоты. И это – источник ошибки вероотступников. Они утверждают, что фараон был лишен своего сердца, то есть возможности исправиться. На это возражает Рейш Лакиш: «Пусть закроется рот вероотступников…». Они заблуждаются и вводят в заблуждение других: фараон не был лишен своего сердца – оно всего лишь было «заперто» на замок. Таким образом, он был временно лишен возможности передавать знание своего разума чувству своего сердца.

Получается, что сейчас он не видит своим сердцем, но имеет возможность снять покрытие и «отпереть замок». Сразу после этого он снова станет подобен остальным людям. Но это очень тяжелая задача. И это Святой, благословен Он, сказал Моше: «Войди к фараону…». Не говори, что не с кем разговаривать, «…ибо Я отягчил его сердце…», – отягчил, но не забрал, и потому у тебя есть смысл прийти к нему. Это покрытие, лишающее человека возможности довести знание до своего сердца, называется отягчением сердца, подобно повязке, которая закрывает глаза и не позволяет увидеть свет.

История с фараоном призвана научить нас не только тому, что случилось с ним, но и принципу в целом, как пишет Рамбам (см. «Шмона Праким» и «Мишне Тора», «Тшува»). В Талмуде, в трактате Шаббат (31б) сказано: «Не достаточно злодеям, что они не страшатся дня своей смерти и не печалятся из-за него. Вместо этого их сердце здорово и велико, как зал [то есть непоколебимо]». Далее в Гемаре и в комментарии Раши сказано, что они знают, что однажды умрут, но не доводят это осознание до своего сердца и не раскаиваются.

Здесь мы видим пример отягченности сердца, подобной той, что была у фараона. Они говорят: люди тянутся за своими страстями, значит, такова природа творения, и человек не может ее изменить. Но мы решительно возразим ему: «Ты говоришь, как вероотступники, которые утверждают, что у фараона не было возможности раскаяться! Но наши мудрецы уже сказали, что должны закрыться их уста! Ведь на самом деле все не так: твое сердце лишь заперто, не более. И в такой ситуации Б-г послал к фараону Моше, чтобы он поговорил с ним – возможно, сердце фараона откроется».

Здесь мы можем найти открытый упрек в сторону тех, которые объясняют свои неблаговидные поступки неспособностью раскаяться. Убрать то, что закрывает сердце можно только посредством занятий Торой. Как сказано в трактате Кидушин (30б): «Я создал дурное начало – Я создал ему Тору в качестве лекарства [приправы]». И написал Рамхаль в своей книге «Месилат Йешарим», что, раз Святой, благословен Он, Который создал дурное начало, говорит так, значит, кроме изучения Торы лекарства не существует. И тем более это относится к изучению мусара – ведь это слова Торы, которые как раз предназначены для устранения закрытости сердца. Как сказал царь Шломо (Мишлей, 4:13): «Держись наставления [мусар], не оставляй, храни его, потому что оно – жизнь твоя».

[1-3] Наш мир – мир испытаний

В недельной главе Бо написано (Шмот 13:8): «…Ради этого совершил Г-сподь мне [чудеса] при моем исходе из Египта». Раши объясняет: «Ради того, чтобы я соблюдал Его заповеди, такие как [заповеди о] пасхальной жертве, маце и горькой зелени».

В своей книге «Даат Тора» рав Йерухам Лейвович, духовный наставник ешивы Мир, пишет: мы привыкли думать, что главное во всей истории выхода из Египта – раскрытие Б-га в чудесах и знамениях и то великое укрепление в вере в существование Б-га и в Его контроль над тем, что происходит в этом мире. И действительно, многие стихи указывают, на первый взгляд, на правильность такого хода мыслей, как например, стих (Шмот, 8:18): «…Чтобы ты знал, что Я – Г-сподь среди земли». Также на основе этого воззрения мы считаем, что смысл выполнения заповедей о пасхальной жертве, маце и мароре – напомнить себе об исходе из Египта.

Слова Раши, однако, показывают, что все совсем не так. Наоборот, весь смысл исхода из Египта – «…чтобы я соблюдал Его заповеди, такие как [заповеди о] пасхальной жертве, маце и горькой зелени». Получается, что главное – это именно те заповеди, которые появились у нас благодаря исходу из Египта, а весь исход из Египта является как будто второстепенным относительно заповедей о пасхальной жертве, маце и горькой зелени.

Схожие вещи мы находим в комментарии Хасида Яавеца к трактату Авот. Объясняя слова мишны (Авот, 3:17) «…Без Торы нет дерех эрец, а без дерех эрец нет Торы…», он говорит: «Дерех эрец здесь следует понимать в соответствии с простым смыслом – обычаи этого мира, как, например, сев, жатва, отход ко сну, подъем, строительство домов, еда, питье и прочие… Имеется в виду, что Г-сподь, благословен Он, создал все эти вещи только ради того, чтобы они несли на себе Тору, ведь она предшествовала этому миру, как сказано (Мишлей, 8:22): “Г-сподь создал меня в начале пути Своего…”. В трактате Шаббат (88б-89а) рассказывается, как наш учитель Моше сказал ангелам: в Торе написано (Шмот 20:11): “Почитай своего отца…”. Разве у вас есть отец? Так зачем вам Тора? И об этом говорит здесь тана (автор мишны): “…Без дерех эрец нет Торы…”».

Таким образом, мы видим, что не заповеди Торы призваны упорядочить нашу жизнь в этом мире, а наоборот: все творение создано, в основном, для того, чтобы нести на себе Тору. Поскольку в Торе присутствует такая основа, как почитание отца и матери, становится необходимым и само существование родителей, чтобы заповедь об их почитании могла быть выполнена. Получается, что все творение второстепенно по отношению к заповедям.

О мане сказано (Шмот, 16:4): «…Чтобы Я испытал его, будет ли он поступать по Моему наставлению или нет». Раши (там же) объясняет: «Будут ли они [евреи] соблюдать заповеди, связанные с этим [маном], чтобы не оставить от него и не выйти в субботу собирать». Это еще один пример: ман действительно был пищей еврейского народа на протяжении сорока лет в пустыне, но целью его спуска были именно связанные с ним заповеди.

Слова «чтобы Я испытал его» приводят нас к еще одной основе. Смысл и суть заповедей – испытания, которым подвергается тот, кто их исполняет. А если следовать тому, что говорит Хасид Яавец, что весь мир существует только для Торы и заповедей, получается, что смысл всего творения – в испытаниях, связанных с соблюдением заповедей, которым постоянно подвергается человек. Таким образом, наш мир совершенно справедливо называют «миром испытаний».

В первой главе книги Рамхаля «Месилат Йешарим» это написано открытым текстом: «…Потому что все аспекты этого мира, как хорошие, так и плохие, являются испытаниями для человека». А в сборнике «Мидраш Раба» (Шмот, 31:3) находим следующее: «Замечателен удел человека, выдерживающего свое испытание, ибо нет создания, которое не испытывает Святой, благословен Он».

Другой мидраш («Мидраш Раба», Бемидбар, 20:6) говорит так: «Трех проверил Святой, благословен Он, и нашел их [подобными] кувшинам для нечистот, и вот они: Каин, [царь] Хизкияу и Билам. <…> Хизкияу – когда он оправился от своей болезни, [царь Вавилона] Меродах Баладан послал ему дар, как сказано… Пришел [пророк] Йешаяу, сказал ему: “Что это за люди, и откуда пришли они к тебе?” Он должен был сказать: “Ты – пророк Всевышнего, а спрашиваешь меня?” Он же начал гордиться и сказал: “Из далекой земли пришли ко мне, из Вавилона”». На первый взгляд, удивительно: как мог такой праведный человек, как царь Хизкияу, оступиться в столь легком испытании? Ответ, по всей видимости, таков: если бы Хизкияу был изначально готов к такой проверке, он, несомненно выстоял бы и в более тяжелом испытании. Но без подготовки и без знания о том, что в любую секунду человек может быть подвержен испытанию, как написано (Иов, 7:18): «…Каждое мгновение испытываешь его», человек действительно может не справиться.

И это ответил раби Акива своим ученикам, когда они удивились тому, что он читал «Шма», пока римляне срезали с него куски плоти (Брахот, 61б): «Все мои дни я огорчался из-за этого стиха (Дварим, 6:5): “…Всей твоей душой”, – [что означает] даже если Он забирает твою душу. Я говорил [себе]: когда же у меня будет возможность выполнить его? И теперь, когда у меня появилась такая возможность, я не исполню его?!» Раби Акива всю свою жизнь был готов к возможности испытания. Не только к такому великому испытанию, как смерть ради освящения Имени Б-га, – он готовился ко всяким видам испытаний. Относительно других испытаний у раби Акивы не было никаких сомнений в том, что он сможет выстоять. Но в том, что касалось этого, самого тяжелого испытания, раби Акива действительно огорчался и боялся, что может не выстоять, и потому он ни на секунду не переставал готовить себя к нему. И когда час действительно пришел, он отдал свою жизнь с радостью.

Рав Йерухам заканчивает свою статью такими словами: «Как глупы люди, пребывающие в дремоте и не знающие о том, что нужно быть готовыми к проверке и испытанию! Ведь они постоянно, на каждом своем шагу, окружены всяческими испытаниями. Ибо в этом весь мир – в испытаниях для человека. А тот, кто отвлечется от этого, непременно оступится. И именно о таких людях говорит стих (Мишлей, 14:16): “Мудрый опасается и избегает зла, глупец же – гневлив и самонадеян”».

По книге рава Яакова Байфуса «Леках Тов». Подготовил рав Элияу Швальб

[2] Недельная глава Бешалах

Лакомства к субботнему столу.

[2-1] «Он посылает пищу всему живому»

Недельная глава Бешалах начинается так: «И было, когда отпустил фараон народ, то не повел их Б-г по пути [через] землю плиштим…» (Шмот, 13:17).

Хафец Хаим говорит, что, когда евреи вышли из Египта, они могли пойти по двумя путями: через землю плиштим или через пустыню. У каждой из возможностей было свое преимущество и свой недостаток. Преимущество пути через землю плиштим заключалось в том, что он проходил через населенные места, и потому обеспечение народа пропитанием было бы относительно легким. С другой стороны, этот путь таил большую опасность для духовного уровня евреев. Ведь они только что поднялись с сорок девятого уровня духовной нечистоты, и не было никаких гарантий того, что, проходя через нечистое место, они не поддадутся влиянию местных жителей.

Преимущество пути через пустыню состояло в том, что там не было духовной нечистоты. С другой стороны, обеспечение народа пропитанием в пустыне – тяжелая, подчас невозможная задача.

Святой, благословен Он, решил, что лучше вести еврейский народ через чистую пустыню, а не через нечистую землю плиштим. Проблема с пропитанием в пустыне была решена с помощью мана – хлеба с Небес, который чудесным образом опускался на землю. Все это – только ради того, чтобы евреи не вернулись к своему прежнему, низкому духовному уровню.

Здесь мы находим решительный ответ всем, кто в целях пропитания занимается работой, чуждой закону еврейского народа и Торе. Каждый, кому приходится столкнуться с таким испытанием, должен сказать себе: «Если Творец дал ман шестистам тысячам человек, то тем более Он может дать хлеб каждому, кто будет соблюдать его заповеди и законы, – главное, чтобы человек не занимался ничем дурным».

Автор книги «Маасай ле-Мелех» рав Йешаяу Зильберштейн добавляет к этому объяснение, которое дал Хафец Хаим высказыванию наших мудрецов: «Тяжело пропитание человека, подобно рассечению моря Суф» (Псахим, 118). Разве Святому, благословен Он, было тяжело рассечь море? Ведь Он может сотворить весь мир одним речением. То же относится и к пропитанию человека: «Разве есть недоступное для Г-спода?» (Берешит, 18:14).

На самом деле, сходство рассечения моря и обеспечения человека пропитанием заключается в известном правиле, согласно которому человек должен прилагать столько усилий, сколько он может. Как сказали наши мудрецы: «Может быть, [человек] будет сидеть и нечего не делать? [Поэтому] говорит учение: “И благословит тебя во всем, что ты будешь делать” (Дварим, 15:18)». То же случилось и при рассечении моря Суф. Святой, благословен Он, сказал Моше: «…Говори сынам Исраэля, чтобы они отправились в путь» (Шмот, 14:15), – то есть они должны спуститься настолько, насколько это возможно с точки зрения естественного хода вещей, а затем – море будет рассечено перед ними. Ибо таков порядок вещей: Творец совершает чудо после того, как природа исчерпает свои возможности. То же относится и к пропитанию человека: оно тяжело вначале, и человек не знает, как он сможет заработать. Однако он обязан начать, и тогда к нему придет благословение Б-га.

В бейт мидраш рава Хаима Лейба Мишковского, главы раввинского суда польского города Стависки, зашел торговец, который продавал религиозную утварь. Такие торговцы ходили из города в город и из деревни в деревню, предлагая людям свой товар. Прибыв в местечко, где жили евреи, они направлялись в синагогу, ведь именно там можно было сразу найти много покупателей. На столе, который они ставили в дальнем углу синагоги, около печки, они раскладывали свои товары во время молитвы, и молящиеся покупали то, что хотели.

Упомянутый торговец, прибыв в синагогу города Стависки, тоже раскрыл свои сумки и достал сидуры, тфилин, мезузы и прочую религиозную утварь и положил их на стол. Рав Хаим Лейб подошел к столу, и его взгляд наткнулся на связку чуждых Торе книг, которые были известны как отвергающие основы веры. Рав, который был непреклонным в своих взглядах и стремительным в своих действиях, поспешил лично выполнить заповедь «Искорени же зло из своей среды» (Дварим 17:7). Он взял эту связку книг со стола и бросил ее в горящую печь.

Торговец предъявил раву претензию: «Господин раввин причинил мне большой ущерб на сумму трех серебряных рублей, помимо того, что отнял у меня возможность заработать. Разве я смогу обеспечить свою семью теми жалкими грошами, которые зарабатываю на продаже связки цицит? Мои ожидания связаны в основном с этими книгами, которые являются основным источником моего заработка!»

Рав ответил ему шепотом, что за сожженные книги он заплатит ему из своего кармана. Но что касается заработка, человек не имеет права торговать книгами, отрицающими основы веры, и ему следует найти другой источник заработка. В этом рав тоже пообещал торговцу свою помощь. Услышав это обещание рава, торговец поблагодарил его, и они договорились о том, что на следующий день торговец подойдет к нему после утренней молитвы, чтобы напомнить раву о его обещании.

На следующий день, сразу после молитвы, человек подошел к раву, и тот сообщил ему новость: «Только что я попросил служку, чтобы он пригласил в мой дом ксендза. С его помощью я надеюсь обеспечить тебя подобающей работой».

«Чем же мне поможет ксендз?» – спросил торговец.

«Все очень просто, – ответил рав. – На прошлой неделе ксендз рассказал мне, что человек, звонивший каждое утро в колокола его костела, покинул этот мир. Если на его место еще никого не назначили, я попрошу ксендза сделать милость и отдать эту должность тебе, чтобы ты смог обеспечивать себя достойным образом».

Торговец испугался и сказал: «Разве рав полагает, что на старости лет я соглашусь стать помощником служителя чуждого культа?»

Ответил ему рав Хаим Лейб: «Суди сам: звонить в колокола, чтобы будить неевреев на их молитву, ты не хочешь. Но ведь продавая эти чуждые еврейству книги еврейской молодежи, ты побуждаешь их идти и служить идолам! Разве может еврей делать такое?!»

[2-2] Хитрости в борьбе с дурным началом

В недельной главе Бешалах написано (Шмот, 13:17): «…То не повел их Б-г по пути [через] землю плиштим, ибо близок он …». Отказ Святого, благословен Он, вести еврейский народ через землю плиштим может научить нас тому, как человек должен направлять себя по жизненным путям.

Рав Элияу Деслер пишет в своей книге «Михтав ми-Элияу» (третья часть, стр. 293), что одного лишь принятия на себя обязательства не совершать грех в будущем недостаточно для раскаяния и исправления, поскольку в этом случае все еще остается опасность того, что грешник легко вернется к своим дурным делам. Правильный образ действия – «сжечь мосты», то есть искоренить саму причину греха и то состояние, в котором находился человек до того, как исправил свои пути.

В Талмуде (Эрувин, 53б) рассказывается история о том, как, направляясь в некий город, раби Йеошуа бен Хананья встретил на перепутье мальчика и спросил его, по какой дороге идти. Мальчик ответил: «Эта [дорога] коротка, но длинна, а эта – длинна, но коротка». Раби Йеошуа пошел по первой дороге, но, дойдя до города, обнаружил, что из-за прилегающих садов войти в него здесь невозможно. Вернувшись, он обратился к мальчику: «Ты же сказал мне, что она коротка!» «Но разве я не сказал тебе [также, что она] длинна?» – ответил ему мальчик. Первая дорога действительно была короче с точки зрения расстояния, которое нужно было пройти по ней до города, но на практике, чтобы быстрее попасть в город, следовало идти по второй.

В упомянутом выше стихе Тора учит нас, что иногда следует выбрать именно длинную дорогу, даже если для этого придется идти через моря и пустыни, – главное, чтобы не осталось возможности вернуться к пути злодеяний. Человеку следует много работать и тяжело трудиться, чтобы искоренить привычки своего дурного прошлого и таким образом перекрыть себе путь к греху. И все же такое отдаление помогает не всегда.

Так, например, когда евреи выходили из Египта, они, несмотря на свои усилия отдалиться и «сжечь мосты», не спаслись в полной мере, ведь фараон погнался за ними и настиг их. Причина этого – в том, что, уходя из Египта, еврейский народ все еще в какой-то степени держался за свою прежнюю жизнь. Говоря фараону, что уходят лишь в «трехдневный путь» (Шмот, 5:3), евреи намеревались не только ввести в заблуждение фараона, чтобы тот думал, что они еще могут вернуться, но и удовлетворить этим свое дурное начало. Смысл был в том, чтобы облегчить тяжелое испытание путешествия по пустыне. Таково правило борьбы с дурным началом – использовать его же уловки. Когда оно хочет удержать нас от выполнения заповеди, мы говорим ему: «Только в этот раз» или «Только немножко» и т. п.

Но этот прием может сам по себе вызвать другие трудности. Такое компромиссное возражение по сути показывает, что человек не готов в полной мере к войне со своим дурным началом и у него не хватит сил усмирить его напрямую. Таким же было положение еврейского народа около моря Суф. И этим воспользовалось дурное начало в лице фараона, который погнался за евреями и настиг их, когда они разбили лагерь около моря. Но означает ли такой поворот событий, что никакой надежды уже не осталось? Нет! Стремительный прыжок Нахшона в море – именно он привел к рассечению и к спасению еврейского народа. Отсюда мы всегда можем учить, что, действуя с готовностью к самопожертвованию, человек полностью побеждает дурное начало, как сказано (Шмот, 14:27): «…И возвратилось море при наступлении утра к природной силе своей… И опрокинул Г-сподь египтян среди моря».

Это – единственный ясный совет для того, кто не хочет вводить себя в заблуждение.

Обман дурного начала с целью уменьшить испытание помог раву Яакову Исраэлю Каневскому (также известному как Стайплер), когда он был солдатом в русской армии. Однажды ему приказали охранять больницу. Была зима, и солдаты, выходившие в наряд ночью, получали теплую шинель, которая защищала их от мороза. Каждый постовой передавал шинель тому, кто приходил охранять вслед за ним. Однажды рав Каневский вышел в наряд в ночь Шаббата и увидел, что предыдущий постовой повесил шинель на дерево. Возник вопрос: можно ли нарушить Шаббат, сняв с дерева шинель? В принципе, можно было найти возможность разрешить, поскольку речь шла о нарушении запрета мудрецов (пользоваться деревом в Шаббат), а переохлаждение и обморожение могло представлять угрозу для жизни. Однако Стайплер решил попробовать выдержать пять минут без шинели. По прошествии этого времени он решил продержаться еще пять минут, рассудив, что столь небольшой отрезок времени без шинели точно не представляет угрозы для жизни. Таким образом, откладывая нарушение раз за разом, рав Каневский простоял на посту всю свою ночную смену, так и не сняв с дерева шинель.

[2-3] Отдалиться от испытания

В недельной главе Бешалах написано (Шмот, 13:18): «И повернул Б-г народ в пустыне на дорогу к морю Суф».

Возникает вопрос: разве у Святого, благословен Он, было недостаточно других возможностей для того, чтобы смирить обусловленное тяготами странствования по пустыне стремление евреев вернуться в Египет? Неужели для этого нужно было обязательно вести их к морю Суф?

Также логично предположить, что Творец мог бы избавить еврейский народ от войны, когда они вошли в Землю Израиля, подобно тому, что мы находим в истории о нашем праотце Яакове: «И был страх Б-жий на городах, которые вокруг них, и не преследовали сынов Яакова» (Берешит, 35:5). А в Иерусалимском Талмуде сказано, что, когда евреи вошли в Землю Израиля, гиргашиты покинули ее и отправились в Африку. Понятно, что таким же образом Творец мог бы посеять страх и среди остальных шести народов, вынудив их бежать за пределы Земли Израиля.

Ясно, что все эти возможности были открыты для Всесильного Б-га. Почему же Он предпочел такой, на первый взгляд, запутанный путь – заставить еврейский народ кружить «в пустыне… к морю Суф»? По мнению рава Яакова Исраэля Каневского, это указывает на некоторые особенности того, каким образом Творец контролирует происходящее в этом мире.

Основной принцип сотворения мира и его цель – наличие свободы выбора. Вокруг свободы выбора вращается все служение Б-гу, которым занят человек. На человека возложено преодолеть все свои желания и выполнить желание своего Творца, в том числе – и даже в основном – когда он сильно желает каких-либо телесных удовольствий.

Поэтому все, что связано со святостью и со служением Б-гу, приобретает двойную важность, когда оно очищено страданиями и испытаниями. Как сказали наши мудрецы (Авот, 5:23): «В соответствии со страданиями – награда». А в «Авот де-раби Натан» (3:6) мудрецы добавляют: «Лучше один в страданиях, чем сто без страданий».

Как известно, Земля Израиля – это один из трех подарков, которые Творец дал еврейскому народу вместе со страданиями, как сказано в Талмуде (Брахот, 5а): «Три хороших подарка дал Святой, благословен Он, евреям, и все они были даны только вместе со страданиями: Тора, Земля Израиля, Будущий мир».

По этой причине на самом входе в Землю Израиля еврейский народ ожидала война. С одной стороны, стремление избежать страха войны запечатлено в природе человеке его Царем. С другой стороны, было очень вероятно, что евреи решат вернуться в Египет, чтобы не вступать в войну. Г-сподь решил предупредить такое развитие событий и отдалил их от Египта на большое расстояние, поведя через пустыню, чтобы возвращение в Египет тоже не казалось им легкой задачей.

Таким образом Святой, благословен Он, уравновесил страх войны за Землю Израиля и возвращение в Египет, которое теперь представляло бы собой тяжелый переход через большую пустыню, в которой живут змеи и скорпионы. После того как перед еврейским народом появились две эти возможности, свобода выбора – основа работы человека в этом мире – вернулась на свое место.

Вместе с тем, нам следует знать, что и после того, как Святой, благословен Он, ставит перед человеком выбор между хорошим и плохим, Он помогает ему выбрать хорошее, сохраняя при этом свободу выбора. Как это происходит? Очень просто. Создавая препятствия и преграды, Творец затрудняет человеку путь ко злу. В итоге возможность выбрать добро и идти по прямому пути, не отягощенному проблемами и страданиями, выглядит более привлекательной, хотя в принципе перед человеком по-прежнему открыты все дороги. Так Всевышний поступил и с еврейским народом во время исхода из Египта.

Из нашей святой и вечной Торы и из того, как Святой, благословен Он, руководил еврейским народом при исходе из Египта, нам следует учить на все поколения: этот мир полон испытаний, подстерегающих человека на каждом шагу. Когда страсти усиливаются, человек теряет весь свой страх перед Небесами. В этот момент между ним и смертью – то есть грехом – один шаг. Чтобы исправить положение, нужно, главным образом, очень сильно отдалиться от места греха и тем самым уменьшить испытание. Воспитывая в себе страх перед Небесами и обращаясь с молитвой к Творцу, человек удостоится помощи Небес и избежит греха.

По книге рава Яакова Байфуса «Леках Тов». Подготовил рав Элияу Швальб

[3] Изучение Мишны

За возвышение души

Анатолий бен Михаил

Хана бат Лейб

Александр бен Наум

[3-1] Трактат Брахот. Глава четвертая, мишна первая

Предисловие

Первые три главы трактата Брахот обсуждали законы, связанные с произнесением «Шма». Последующие две главы посвящены законам молитвы.

В данной мишне обсуждаются три ежедневные молитвы, одну из которых произносят утром, другую – днем, а третью – вечером[1]. В ней также идет речь о дополнительной молитве «Мусаф», которую произносят только в определенные дни.

תְּפִלַּת הַשַּׁחַר עַד חֲצוֹת. רַבִּי יְהוּדָה אוֹמֵר: עַד אַרְבַּע שָׁעוֹת. תְּפִלַּת הַמִּנְחָה עַד הָעֶרֶב. רַבִּי יְהוּדָה אוֹמֵר: עַד פְּלַג הַמִּנְחָה. תְּפִלַּת הָעֶרֶב אֵין לָהּ קֶבַע. וְשֶׁל מוּסָפִין, כָּל הַיּוֹם. רַבִּי יְהוּדָה אוֹמֵר: עַד שֶׁבַע שָׁעוֹת:

Утренняя молитва до полудня. Раби Йеуда говорит: «Утренняя молитва до конца четвертого часа дня». Послеполуденная молитва до вечера. Раби Йеуда говорит: «До часа плаг а-минха». Вечерняя молитва непостоянна, а молитва «Мусаф» – весь день. Раби Йеуда говорит: «Молитва “Мусаф” до конца седьмого часа дня».

Комментарий рава Овадьи из Бартенуры

Утренняя молитва до полудня. Так как по мнению мудрецов утреннее жертвоприношение «Тамид» приносят до полудня. А по мнению раби Йеуды его можно приносить только до четвертого часа дня. И «до четвертого часа» означает до конца четвертого часа, то есть в течение первой трети дня, когда день продолжается двенадцать часов. И время ее [утренней молитвы] всегда продолжается до одной трети дня, во время длинных дней или коротких, как мы уже объяснили выше в отношении произнесения «Шма» (гл. 1, мишна 2). И закон соответствует мнению раби Йеуды.

Послеполуденная молитва до вечера. До наступления темноты.

До часа плаг а-минха. Время, называемое минха ктана [מנחה קטנה] – от девяти с половиной часов дня и до наступления ночи[2], то есть два с половиной часа. А плаг[3] а-минха [פלג המנחה] – это половина этого времени, или час с четвертью [до наступления ночи]. Закон в данном случае таков: можно поступать по любому из мнений. Тот, кто хочет следовать мнению мудрецов и произносить послеполуденную молитву до вечера, имеет право так делать, но при условии, что не будет в это время произносить вечернюю молитву. Ведь тот, кто рассматривает это время как дневное и произносит послеполуденную молитву, не может одновременно рассматривать его как ночное и произносить в него вечернюю молитву! А тот, кто поступает в соответствии с постановлением раби Йеуды, должен произносить послеполуденную молитву только до плаг а-минха, то есть до часа с четвертью до наступления ночи. И сразу же после этого времени может произносить вечернюю молитву.

Непостоянна. Время, в которое ее можно произнести, продолжается всю ночь. А то, что в мишне написано, что она непостоянна, и не написано, что «время, в которое ее можно произнести, продолжается всю ночь», говорит о том, что вечерняя молитва не является обязательной. Причина в том, что она соответствует воскурению частей и туков [жертвоприношений], которое можно совершать в течение всей ночи. И это воскурение не является обязательным, так как после того, как покропили кровь, жертвоприношение принимается [Всевышним], даже если части и туки приобрели нечистоту [и их уже нельзя воскурить на жертвеннике]. Но сегодня [народ Израиля] принял [вечернюю молитву] в качестве обязательства.

А молитва «Мусаф» – весь день. И если произнес ее после седьмого часа, то выполнил обязательство. Но такой человек рассматривается как проявивший халатность, и таков закон.

Комментарий «Полная чаша»

Объяснение мишны

Ранее мы уже писали (см. гл. 3, мишна 3), что существует разногласие между комментаторами, есть ли заповедь молиться каждый день по закону Торы. Но даже Рамбам, по которому такая заповедь есть, согласен, что три ежедневные молитвы, их порядки, законы и содержание – это постановление мудрецов, а закон Торы можно выполнить, произнеся любую молитву один раз в день в любое время дня. В Талмуде в трактате Брахот (33а) упоминается, что тексты и законы молитв были установлены мужами Великого Собрания[4]. Талмуд приводит два высказывания мудрецов, связанных с молитвой. Одно из них утверждает, что молитвы установили праотцы. Другое – что молитвы установили в соответствии с общественными жертвоприношениями[5]. Комментаторы пишут, что в постановлении и в законах молитв есть оба аспекта – молитвы были установлены праотцами, но мужи Великого Собрания установили связь между молитвами и жертвоприношениями[6].

В законах, связанных с молитвами, явно прослеживаются и признаки того, что их установили праотцы, и черты, связанные с жертвоприношениями. Пропущенную молитву в определенных случаях можно восполнить. В этом молитва не похожа на общественные жертвоприношения, которые невозможно восполнить ни при каких обстоятельствах. С другой стороны, тот факт, что в дни, когда приносили жертву «Мусаф», есть дополнительная молитва «Мусаф», говорит о том, что молитвы соответствуют жертвоприношениям. Молитва «Мусаф» не соответствует ни одному из праотцов[7].

Маараль [נתיבות עולם, נתיב העבודה ג] объясняет, что два источника происхождения молитвы соответствуют двум аспектам того, что такое молитва, и какой душевный настрой должен быть у молящегося.

Праотцы поставили себе цель исправить грех Адама и привести мир к полному исправлению. Для этого они полностью подчинили себя воле Всевышнего и стали выражением качеств, которые Он проявляет при создании и поддержании мира. Благодаря этому все их существо стало продолжением этих качеств.

В результате праотцы с полной ясностью ощущали, что Всевышний постоянно дает им жизнь, и само их существование является следствием того, что этого желает Всевышний. Для праотцов молитва начиналась с осознания своей полной и постоянной зависимости от Всевышнего, осознания себя как часть Его воли.

Благодаря тому, что Авраам с полной готовностью, не задерживаясь, выполнил заповедь Всевышнего отдать на заклание своего сына Ицхака, еврейскому народу была дана возможность приносить жертвоприношения. Так же, как баран, который был уготован для этого на горе Мория, был принят вместо Ицхака, жертвы, которые приносят в Храме, принимаются вместо тех, кто их приносит. То есть если, принося жертву, человек думает о том, что за нарушение воли Всевышнего он сам должен был бы пролить свою кровь и отдать свою плоть на сожжение, то его жертва принимается как искупление за грех. Так и во время молитвы человек должен стараться ощутить готовность отдать свою жизнь Творцу.

Вечерняя молитва непостоянна. У этой молитвы нет «своего» времени. Ее можно произносить во время, «не занятое» ни молитвой «Шахарит», ни молитвой «Минха». Поэтому спор между мудрецами и раби Йеудой, когда оканчивается время произнесения молитвы «Минха», автоматически выливается также в разногласие, когда начинается время произнесения молитвы «Маарив» [שנות אליהו].

Объяснение комментария рава Овадьи из Бартануры

Закон соответствует мнению раби Йеуды. Кодекс «Шулхан Арух» пишет [אורח חיים ס’ פט סע’ א]: «Заповедь произносить утреннюю молитву “Шахарит” в момент появления первых лучей солнца… Но если произнес ее после того, как появились первые признаки рассвета и западная часть неба осветилась, выполнил обязательство. И продолжается время этой молитвы до конца четырех часов, то есть до одной трети дня. А тот, кто ошибся или специально нарушил закон, и произнес молитву после четырех часов до полудня, хотя у него и нет награды за молитву вовремя, он получит награду за молитву». Рамо добавляет, что после полудня запрещено произносить молитву «Шахарит».

Кодекс «Шулхан Арух а-Рав» уточняет (там же), что необходимо закончить молитву «Шмоне Эсре» до окончания четвертого часа дня. Но тот, кто закончил ее позже, не должен произносить молитву «Минха» дважды.

Тот, кто произносит молитву «Шахарит» затемно из-за того, что отправляется в путь или по какой-то другой причине, должен помнить, что не все заповеди, связанные с молитвой, можно выполнить в это время [משנה ברורה ס’ פט ס״ק ד]. Как обсуждалось выше (гл. 1, мишна 2), время, когда можно произнести благословение на наложение тфилин и выполнить заповедь произносить «Шма», начинается после того, как можно увидеть и узнать малознакомого человека на расстоянии в 4 локтя[8] без искусственного освещения[9].

Утреннее жертвоприношение «Тамид». Тора заповедовала приносить два ежедневных жертвоприношения в Храме, как написано (Бемидбар, 28:3-4): «И скажешь им: вот всесожжение, которое вы должны приносить Г-споду: агнцев годовалых без порока двух в день, во всесожжение постоянное. Одного агнца приноси утром, а другого агнца приноси в послеполуденное время». Слово тамид [תָמִיד] означает «постоянный».

До плаг а-минха. Рав Овадья упомянул, что существует разногласие между мудрецами и раби Йеудой по поводу времени приношения утренней жертвы «Тамид». По некоторым мнениям, между мудрецами и раби Йеудой также существует разногласие о времени принесения послеполуденной жертвы. Раби Йеуда считает, что ее можно приносить только до плаг а-минха, а мудрецы – что до захода солнца[10]. Отсюда вытекают и их разногласия по поводу времени, в которое можно произносить послеполуденную молитву.

Минха-ктана. Рамбам пишет [משנה תורה, הלכות תמידים ומוספים, פ״א הל’ ג’ וה’]: «Послеполуденное жертвоприношение можно резать с момента, когда тени начнут удлиняться, и всем это будет очевидно[11]. Это время – с шести с половиной часов[12] и до конца дня. Но каждый день его резали, начиная с восьми с половиной часов, а приносили с девяти с половиной часов. Почему же ждали два часа после того, как наступало время, когда его можно резать? Для того, чтобы было время принести индивидуальные или общественные жертвоприношения. А их запрещено … резать после того, как зарезали послеполуденную жертву “Тамид”. Единственное исключение – это пасхальная жертва, так как весь народ Израиля не мог принести пасхальные жертвы за два часа[13].

В день перед праздником Песах жертвоприношение “Тамид” резали в семь с половиной часов и в будний день, и в Субботу[14]. А приносили его в восемь с половиной часов. Но если день перед праздником Песах выпадал на день перед Субботой[15], то послеполуденное жертвоприношение резали в шесть с половиной часов, а приносили в семь с половиной, чтобы [у народа] осталось время зажарить пасхальную жертву до наступления Субботы».

Таким образом, в законах послеполуденной молитвы «Минха» фигурируют три временные границы[16]:

1. Минха гдола – шесть с половиной часов дня. Самое раннее время[17], в которое можно было резать послеполуденную жертву. Практически в Храме в это время резали жертву только в день перед праздником Песах, при условии, что Песах выпадал на Субботу.

2. Минха ктана – девять с половиной часов дня. Обычное время, в которое завершали приношение послеполуденной жертвы «Тамид».

3. Плаг а-минха – десять и три четверти часов дня. Самое позднее время, в которое можно было завершить приношение послеполуденной жертвы «Тамид» по мнению раби Йеуды.

Закон в данном случае таков: можно поступать по любому из мнений. Кодекс «Шулхан Арух» [אורח חיים ס’ רלג סע’ א, וע’ מ״ב שם] приводит, что изначально следует произносить послеполуденную молитву «Минха» после времени минха ктана. Но если в этом есть необходимость, можно произнести ее и раньше, начиная со времени минха гдола[18].

Что касается окончания времени молитвы «Минха», «Шулхан Арух» постановил, что можно поступать по любому из мнений, но при этом нужно быть последовательным. Это означает, что тот, кто произносит молитву «Минха» после времени плаг а-минха, не должен начинать вечернюю молитву «Маарив» до выхода звезд. А тот, кто произносит «Маарив» до выхода звезд, должен заканчивать молитву «Минха» до плаг а-минха. И речь идет не только о том, что нельзя так поступать в один и тот же день. Даже в разные дни необходимо следовать только одному из мнений.

«Шулхан Арух» добавляет, что в наше время принято поступать по мнению мудрецов и произносить молитву «Минха» до наступления ночи. Следовательно, не следует начинать молитву «Маарив» до ночи. Но комментатор Рамо пишет, что в европейских странах[19] принято молиться «Маарив» после плаг а-минха, следовательно, не следует молиться «Минху» после этого времени. Но тот, кто молился «Минху» до выхода звезд, выполнил обязательство.

«Мишна Брура» [שם ס״ק יא] добавляет, что человеку, который молится в одиночестве, в один и тот же день нельзя молиться и «Минху», и «Маарив» в промежутке между плаг а-минха и заходом солнца. Но если это единственный способ устроить общественную молитву (а в другое время люди не соберутся), то можно организовать обе молитвы одну за другой в это время.

«Мишна Брура» [שם ס״ק יד וע’ ס’ קכד ס״ק ז] также пишет, что молитву «Минха» в любом случае следует произнести до заката, и тот, кто молится с миньяном, должен произнести ее так, чтобы даже повторение молитвы «Шмоне Эсре» окончили до заката. Более того, даже если есть возможность собрать миньян молящихся только после заката солнца, предпочтительно, чтобы каждый произнес молитву самостоятельно, но до заката.

Хазон Иш пишет [דינים והנהגות פ’ ח אות ה], что тот, кто не успевает закончить молитву «Минха» до заката, не должен даже ее начинать. Тот, кто попал в такую ситуацию по ошибке или в результате не зависящих от него обстоятельств, должен произнести молитву «Маарив» дважды, чтобы восполнить пропущенную молитву «Минха».

Ранее (гл. 1, мишна 1) мы уже писали, что тот, кто произнес молитву «Маарив» до выхода звезд, должен произнести «Шма» еще раз после выхода звезд.

Время, в которое ее можно произнести, продолжается всю ночь. Ранее (гл. 1, мишна 1) уже упоминалось, что по закону Торы «Шма» можно произносить всю ночь, но существует разногласие между мудрецами Мишны, есть ли необходимость произнести «Шма» до полуночи по постановлению мудрецов. С точки зрения практического закона, такая обязанность, несомненно, есть [רמב״ם ה’ קריאת שמע פ״א ה״ט שלחן ערוך אורח חיים ס’ רלה סע’ ג’, וע’ באור הלכה שם ד״ה וזמנה]. Что касается молитвы «Шмоне Эсре», существует разногласие между более поздними комментаторами, есть ли необходимость произносить ее до полуночи [הובא במ״ב ס’ קח ס״ק טו]. «Мишна Брура» пишет [ס’ רל״ה ס״ק כ״ד], что изначально следует произнести эту молитву до полуночи. После начала рассвета [עלות השחר] вечернюю молитву «Маарив» произносить нельзя ни при каких обстоятельствах, так же как время сожжения туков и внутренностей оканчивалось с рассветом [משנה ברורה ס’ רלה ס״ק לד ושער הציון שם אות מ].

Воскурение не является обязательным. Рав Овадья подразумевает, что оно не обязательно для того, чтобы жертвоприношение было принято Всевышним и возымело свое действие. Если туки и внутренности жертв чисты, то есть заповедь воскурить их, и коэны обязаны выполнить эту заповедь. Комментарии Тосафот и Рабейну Ашера пишут, что то же самое относится к молитве «Маарив» – есть обязанность произносить ее. И только тот, кто занят выполнением какой-то другой заповеди, и из-за этого не имеет возможности произнести молитву «Маарив», освобожден от нее. Но в наше время народ Израиля уже принял эту молитву как обязательство, как пишет рав Овадья.

Молитва «Мусаф». Эта молитва соответствует дополнительному жертвоприношению, которое приносилось в субботу, в новомесячье и во все упомянутые в Торе праздники. Все эти жертвоприношения Тора описывает в книге Бемидбар в главе Пинхас.

Молитва «Мусаф» – весь день. Время, в которое можно произносить молитву «Мусаф», начинается тогда же, когда и время утренней молитвы «Шахарит». В дни, когда молятся «Мусаф», следует вначале помолиться «Шахарит», а после него «Мусаф». Но тот, кто по какой-то причине произнес молитву «Мусаф» раньше, чем «Шахарит», выполнил обязательство [רמ״א אורח חיים ס’ רפ״ו סע’ א, ומ״ב שם ס״ק ה].

Молитва «Мусаф» – весь день, и если произнес ее после седьмого часа, то выполнил обязательство. То есть в данном случае закон не соответствует мнению раби Йеуды.

Такой человек рассматривается как проявивший халатность, и таков закон. Так пишет кодекс «Шулхан Арух» [אורח חיים ס’ רפו סע’ א][20]. «Мишна Брура» [ס’ תרכ ס״ק ב’] добавляет, что желательно начать молитву «Мусаф» не до семи, а до шести с половиной часов дня, чтобы не возникал вопрос, какую молитву следует молиться раньше – «Минху» или «Мусаф». Но если до этого времени «Мусаф» не помолились, то общественную молитву «Мусаф» следует устроить до молитвы «Минха», а тот, кто молится один, должен вначале помолиться «Минху», и только после этого – «Мусаф».

Перевод и комментарий – рав Б. Набутовский

[4] Еврейский взгляд

[4-1] Сила веры

По материалам уроков рава Игаля Полищука

Одной из больших проблем, с которыми сталкивается каждый человек, стремящийся к духовному росту, является недостаток уверенности в собственных силах. Это становится большой проблемой, ведь многие рассуждают так: кто я такой, чтобы достичь настоящих высот в Торе и вере? Особенно часто этот вопрос возникает, когда речь идет о том, что после смерти великого праведника и мудреца мы должны взять себе что-либо из его качеств. Кто мы такие, чтобы сравнивать себя с гаоном равом Моше Шапиро? Как мы можем взять себе что-то из его качеств? Как можем достичь таких высот в Торе? Ответы на все эти вопросы, мы, тем не менее, можем получить из самой жизни нашего великого учителя.

Один из сыновей рава Шапиро сказал, что одним из великих достоинств его отца была сила веры. Вера не зависит от способностей, и не передается по наследству от великих предков. Единственное, чего требует вера – основательной работы над собой.

У веры есть множество аспектов. Приведем один пример, который наиболее точно иллюстрирует обсуждаемые нами проблемы. Говорят наши мудрецы, что во времена пророка Ирмияу многие евреи не верили в возможность совершить тшуву. Они, безусловно, верили в Б-га. Но именно из-за того, что люди тогда намного лучше нас понимали всю тяжесть совершенного греха, они не верили в возможность его исправления. Тем не менее, если мы доверяем Всевышнему, то должны верить в то, что написано в Его Торе о возможности исправления совершенных прегрешений. Именно эта вера в возможность очищения себя от грехов – то, чего многим из нас так недостает.

Я был знаком с равом Моше Шапиро почти двадцать восемь лет. Однажды я задал ему вопрос: чем велик день 15 Ава? Это не был простой вопрос, требующий сведений из энциклопедии. Эта тема разбирается в Талмуде в конце трактата Таанит, ее обсуждают комментаторы. Но я задал свой вопрос уже после изучения этих источников, не найдя в них понятного ответа. Говорится в Талмуде, что 15 Ава евреи обрели уверенность в том, что прекратились смерти из-за греха разведчиков. Но есть одна важная деталь: умирать они прекратили за год до того момента, о котором говорит Талмуд. То есть, праздничной датой стал не день прекращения мора, а день, когда в этом убедились. Почему же уверенность они обрели лишь год спустя – 15 Ава? Рав Моше показал мне комментарий Рамбама к последней мишне трактата Таанит. Он пишет, что в этот день евреи обрели «уверенность сердец», и увидели, что Всевышний благоволит к ним.

Это место у Рамбама меня очень заинтересовало. Что такое «уверенность сердец»? Речь идет про уверенность в себе? Уверенность в себе – это совсем нееврейское понятие. Разве сами по себе мы чего-то стоим? Мы должны быть уверены в Творце, а не в самом себе! Это не означает, что мы должны воспринимать себя ни на что не годными «тряпками». Такой подход тоже противоречит еврейскому мировоззрению. Но о чем же говорит Рамбам? Для ответа на этот вопрос мы должны, прежде всего, понять то, что само наше существование – следствие желания Творца. Мы существуем только потому, что Он этого хочет. Поэтому, когда Рамбам говорит об «уверенности сердца» евреев, это означает, что они почувствовали великое благо в желании Всевышнего дать им жизнь. Это желание относится ко всему творению. Но есть еще более высокий уровень добра – благоволение Всевышнего. Об этом говорит Раши в начале комментария к Торе. Берешит – это бишвиль решит, буквально – «для того, что называется решит». То есть все творение – для того, что названо решит. А этим словом называется народ Израиля. Ощущение такого благоволения, и уверенность, что все творение создано для них, – именно так мне видится правильным объяснить понятие «уверенность сердец». Таким образом, евреи поняли, что Всевышний дает силы и возможность исправить себя. Само это придает человеку силы, чтобы служить Творцу дальше.

Одним из величайших качеств рава Моше была сила его веры в евреев. Многих людей, далеких от Торы, пришедших к соблюдению, зачастую, в сознательном возрасте, он буквально взрастил до уровня мудрецов. И эти люди стали преподавателями Торы, главами колелей и ешив.

Рав Шапиро тратил огромное количество времени и сил на то, чтобы приблизить к Торе наших братьев по всему миру. Все это было проявлением его великой веры. Он верил, что в каждом еврее заложена Б-жественная искра, из которой можно и нужно раздуть пламя Торы. Как часто, глядя на какого-то человека, мы думаем: ну какой из него еврей? На самом деле, в любом еврейском сердце, даже очень далеком от Торы, скрыта искра святости. Рав Цви Патлас говорил от имени рава Моше Шапиро, что в каждом из нас «похоронен» праведник. Нужно лишь пробудить его к жизни.

Вера в то, что в каждом еврее заложен великий и святой потенциал, давала силы раву Моше много внимания и времени уделять людям, далеким от Торы. В каждом еврее можно разжечь огонь Торы, который буквально сожжет наслоения грехов на его душе. Именно эта великая вера рава Моше давала ему силы на такую деятельность по всему миру. Он совершил множество великих дел ради возвращения наших братьев к Торе, не считаясь с собственным почетом, не жалея времени и сил. Рав Моше верил в каждого еврея, в его духовный рост! Он обучал Торе так, что ее понимали люди, очень далекие от его духовных высот. При этом, истинное его величие способны оценить лишь единицы в нашем поколении. Но его Тора была способна разжечь в евреях ту самую Б-жественную искру.

Как-то у меня был хеврута – напарник в изучении Торы. Мы изучали очень глубокие темы еврейского мировоззрения. Этот человек был учеником рава Моше Шапиро. Но кем он был до того? Взломщиком и квартирным вором. Он давно ушел из этого мира. А чтобы оценить влияние рава Моше в полной мере, стоит добавить, что взломщик, ставший мудрецом Торы, вернул все награбленное… Как такое может быть? В человеке, с которым, при иных обстоятельствах, мы бы вряд ли захотели не то что Тору учить, но даже здороваться, рав Шапиро сумел разжечь огонь Торы.

Другой пример на эту же тему приводил рав Цви Патлас. В начале своей деятельности по приближению евреев к Торе, рав Моше давал уроки в Тель Авиве. Уроки проходили в помещении мастерской. В этой мастерской было, мягко говоря, накурено. Но речь там шла не о курении табака… И вот из посетителей таких мест рав Моше растил мудрецов Торы. И делал он это не научно-популярными лекциями и рассказами. Он умел передавать слушателям внутреннюю силу света Торы. И все это – благодаря вере рава Моше в то, что скрытая в каждом еврее Б-жественная искра, воспримет услышанное и даст импульс к духовному росту и исправлению. Даже если человек опускается буквально на самое дно – он способен «родиться заново» благодаря тшуве.

Есть мидраш, который повествует о том, как Яаков увидел множество князей Эсава, и всерьез обеспокоился этим. Наши мудрецы объясняют это притчей. Караван верблюдов, навьюченных льном, пытается войти в какое-либо место, но не проходит. Груз слишком велик. Тем не менее, одна искра способна полностью уничтожить весь этот груз. И именно это сказал Всевышний Яакову: у тебя есть Йосеф, который, подобно той искре, способен сжечь влияние князей Эсава.

Этот мидраш, на самом деле, говорит про нас с вами. Одна искра, которая разожжет огонь Торы, способна исправить многое. В каждом из нас есть множество «князей дурного начала». И мы, глядя на них, думаем: как возможно со всем этим справиться? Как можно это перебороть? Надо помнить, что еврейская душа возгорается от одной искры. И эта искра способна сжечь всех посланников Эсава в нас самих. Именно в это верил рав Моше Шапиро. И поэтому он нес Тору даже очень далеким от нее людям.

В Израиле жил (причем совсем недавно) рав Исраэль Элияу Вайнтруб. Он был сопоставим по уровню в каббале с равом Моше Шапиро. Я слышал от его имени важное замечание о периоде иквета де-Машиха (перед приходом Машиаха). Этот период – очень страшный, и кажется, что тьма изгнания сгущается изо дня в день. Но именно в этот период начинают проявляться искры будущего прихода Машиаха. О каких «искрах» идет речь? Мы сами можем видеть, как наши современники, живущие рядом, люди, изначально очень далекие от Торы, становятся большими мудрецами.

Рав Моше Шапиро верил в наш народ, в то, что каждый из нас способен воспринять свет Торы. И именно этому мы должны у него научиться. Мы должны поверить в самих себя – в правильном смысле. То есть поверить в то, что Он благоволит к нам. Евреи называются баним ле-Маком, сыновья Всевышнего, – даже если мы отошли от Торы. Так говорит Талмуд в трактате Кидушин, и так говорит алаха. Всевышний хочет нашего духовного пробуждения! И нам нужно поверить в это. Это то, чему мы можем научиться у рава Моше Шапиро. Он верил в нас, в наши возможности духовного роста!

Это – великое духовное богатство рава Моше Шапиро, которого каждый из нас может удостоиться. Вера в самих себя, в то, что Всевышний желает (и помогает) каждому из нас, дает силы преодолеть сомнения, и, как следствие, приведет к тому, что мы сможем удостоиться духовного величия! Это то, чего многим из нас не хватает. Но в силах каждого еврея обрести это, невзирая ни на какие прошлые грехи и недостатки.

Подготовил рав Арье Кац

[5] Еврейское мировоззрение

[5-1] Ховот а-Левавот. Врата посвящения

Рабейну Бахае бен Йосеф ибн Пакуда

РАЗДЕЛ ПЯТЫЙ (продолжение)

Если же ты устоишь против дурного побуждения во всём этом [см. «Беерот Ицхак» №153-155] и оно не сможет обольстить тебя приведенными здесь доводами, оно попытается отвратить тебя от изучения Торы. Увидав твоё рвение в учёбе, оно скажет так. Разве не довольно тебе в знании Торы того, чего достаточно для великих людей твоего поколения и старейшин? Разве ты не знаешь, что нет у Торы ни конца, ни края? Обрати свои усилия в учёбе на основы веры и основы Торы, а после этого изучай то, что поможет тебе завоёвывать симпатии людей: премудрости музыки и поэзии, тайн грамматики, оригинальных загадок, популярных в народе притч. И оставь изучение законов вместе со спорами мудрецов относительно этих законов. И не погружайся в исследование высказываний, типов возражений и доказательств, причинно-следственных связей, соединения открытой мудрости со скрытой – из-за глубины и тонкости применяемых во всём этом понятий. Полагайся на полученное по традиции [от родителей твоих и учителей] в том, что ты мог бы осилить и достичь в этом понимания [если бы занимался этим], – так же, как ты полагаешься в том, что тебе не по силам.

Если ты не послушаешь своё дурное побуждение, проявишь усердие и укрепишься, оно будет выпускать в тебя стрелы зависти к товарищам [по учёбе]. Если они достигли большего, чем ты, в мудрости Торы, оно вселит в тебя ненависть к ним, желание найти в них недостатки, приуменьшить их достижения, осуждать их, как будто они отняли у тебя твоё разумение и похитили твою мудрость. Если же ты достиг большего, чем они, в постижении мудрости Торы, то дурное побуждение сделает их ничтожными в твоих глазах, чтобы ты возненавидел их за их глупость и демонстрировал своё отношение к ним перед всеми людьми; чтобы ты возгордился и восхвалял себя за собственную мудрость. И так – пока ты не дойдёшь до того, что станешь уверять, что знаешь то, чего в действительности не знаешь, и дух твой возвысится настолько, что ты решишь, что можешь уже больше не учиться; и вознесётся сердце твоё во время учёбы, и станут непереносимыми для тебя любые возражения; и будешь всё более считать себя мудрецом, и будешь добиваться почёта для себя, демонстрируя глупость других; и будешь кичиться собой, позоря сверстников; и будешь лишён всех нравственных норм и ценностей, которые мы получаем из поколения в поколение через мудрецов, удостоившихся знания Б-га и Его Торы.

Если дурному побуждению не удастся соблазнить тебя, указывая тебе на различия в ту или другую сторону между тобой и другими людьми в познании Б-га и Его Торы, оно постарается сделать это на основе различий между тобой и другими в иных делах служения Б-гу. Когда ты совершишь во имя Б-га одно из таких дел, оно возвеличит и вознесёт его в твоих глазах, и заставит тебя гордиться им. Оно умалит людей твоего поколения в твоих глазах, чтобы тебе было легче дойти до того, чтобы гнушаться ими, стыдить и позорить их, – тогда как в действительности они, возможно, лучше тебя перед Б-гом.

А если среди твоих товарищей будет такой, который достойнее тебя в служении Б-гу, и дела его лучше твоих, и он больше тебя старается приблизиться к Нему, то дурное побуждение будет подстрекать тебя против него, говоря тебе так. Всякий раз, когда кто-нибудь, помимо тебя, проявляет большее рвение в служении, чем ты, он тем самым обнаруживает недостаток твоего рвения! Если бы не он, ты выглядел бы – и перед людьми, и перед Б-гом – самым большим праведником своего поколения! Потому – натравливай других людей на него, завидуй ему, ненавидь его, ищи в нём недостатки и всё, что достойно осуждения, подстерегай его на оплошностях, следи за его ошибками и разглашай их всех, насколько сможешь, среди людей. Осуждай его за них; а если сможешь распустить о нём ложь, чтобы опозорить его имя среди людей, то делай это.

Но ты отвечай своему дурному побуждению так. Как я могу возгнушаться тем, кого любит Б-г, и осуждать того, кого хвалит Творец? Разве недостаточно того, что я ленив, и из-за этого не служу Б-гу так, как служит этот человек, чтобы я ещё и ненавидел его – того, кто действительно служит Ему! Разве в этом – мой долг Б-гу благословенному? Напротив; мой долг – любить тех, кто любит Его, из моей любви к Творцу, и почитать чтящих Его – из почтения е Нему, как сказано: «И боящихся Г-спода чтить будет» (Теилим, 15:4). И также известно, что случилось с Мирьям: «И говорила Мирьям с Аароном о Моше» (Бемидбар, 12:1), и что случилось с Корахом и его общиной, когда они позавидовали Моше и Аарону за то, что те более их приблизились к Г-споду.

РАЗДЕЛ ШЕСТОЙ

Вот что я хотел бы сказать тебе об осторожности в мысли и о том, как хранить её. Чрезвычайно важно для тебя не уклоняться от того, чтобы следить за своими мыслями, идеями и побуждениями сердца. Ведь большая часть как ущерба, так и исправления в наших делах зависят ни от чего другого, как именно от этих вещей, от степени правильности их или испорченности, как сказано в Писании: «Пуще всего береги своё сердце, ибо оно – источник жизни» (Мишлей, 4:23), и также в Торе сказано: «Ибо побуждение сердца человеческого – к злу с юности его» (Берешит, 8:21), и ещё сказано: «Ибо знаю я побуждение его» (Дварим, 31:21), и ещё сказано: «Ибо все сердца исследует Г-сподь и всякое побуждение мыслей знает» (Диврей а-Ямим 1, 28:9), и ещё сказано: «Ибо близко тебе это дело чрезвычайно – устами твоими и сердцем твоим исполнить его» (Дварим, 30:14), и ещё сказано: «Чего же Г-сподь, Б-г твой требует от тебя? Только того, чтобы страшился ты Г-спода, Б-га твоего» (там, 10:12). А страх – лишь в сердце, в разуме и в мысли.

Итак, брат мой, ты должен стараться, чтобы все твои дела посвящены были Творцу благословенному, и да не будут труды твои пустыми и хлопоты напрасными, как сказано: «Зачем вам отвешивать серебро не за хлеб, чтобы труды ваши вас не насыщали» (Йешаяу, 55:2). И не уклоняйся от того, к чему я тебя побуждал; ведь я собрал для тебя здесь, в этой части книги, всё главное, что мешает посвящать дела твои Б-гу, и каждая из этих вещей разветвляется на множество других, которым почти нет конца.

Итак, ты должен остерегаться их, насколько только можешь, и тогда, быть может, твоё дело будет совершенным перед Б-гом и посвящённым Ему, желанным и благосклонно Им принятым. И руководствуйся в служении теми же правилами, которыми ты руководствуешься в делах этого мира: выбираешь всегда самое лучшее, наименее испорченное, лишённое какой-либо подделки и чистое от примеси. И если ты поступаешь так в делах этого, преходящего мира, тем более следует поступать так же, и даже с вдвое против этого, в делах, относящихся к миру будущему, вечному, в делах, посредством которых ты приближаешься к Б-гу.

И постарайся в меру сил своих очистить дела свои [от примеси личных интересов], даже если от этого их станет меньше, вместо того, чтобы умножать их, не очищая. Ибо немного чистых дел – это в действительности много, а множество неочищенных дел – это в действительности мало, и нет в них пользы! И тем более – если дела твои, помимо того, что их немного, не чисты перед Б-гом.

Берегись, чтобы не уподобиться в делах служения Б-гу птице, о которой говорит Писание, – той, которая откладывает яйцо и высиживает его на земле, мало заботясь о сохранении его, пока не растопчут его звери, – и цыплёнок не выходит из него: «Радостен страус крылатый; крылом и пером своим [гордится] аист. Оставляет на земле яйца свои, в песке их согревает. Не думает, что нога раздавит его, и зверь полевой растопчет. Жесток к птенцам своим, словно к чужим; не боится, что труд его напрасен. Ибо лишил его Б-г мудрости, и разумением не наделил» (Иов, 39:13-17). И восхваляет мудрец [Шломо] тех, кто, напротив, проявляет расторопность и доброе усердие в своём мире; он велит нам смотреть на него и учиться на примере его дел, будь он даже слабейший из ползающих по земле, как сказано: «Ступай к муравью, ленивец; посмотри на пути его – и наберись мудрости… Заготовляет летом хлеб свой; собирает в жатву пищу свою» (Мишлей, 6:6-8).

Итак, мы говорили здесь [в этой части книги] о немногом из многого [о чём можно было бы сказать]. И пусть не покажется тебе этого много, и не пренебрегай [всем, о чём мы здесь говорили], ибо, чем выше достоинства дел служения, тем более подстерегают их опасности. И от человека, одарённого разумением, не укроется возвышенность и важность того, что было предметом исследования в этой книге.

Этим заканчиваются Врата посвящения наших дел.

Перевод – рав П. Перлов, приведено с сокращениями. Редакция «Беерот Ицхак» благодарит рава Моше Хенина и издательство «Тора Лишма» за разрешение использовать их материалы.

[5-2] Томер Двора. Качество Малхут

Глава девятая. Качество малхут

Рав Моше Кордоверо

Предисловие

В книге «Шаарей Ора» (врата 1) приводится характеристика атрибута малхут: «Атрибут малхут называется “прозрачным кристаллом” так как он принимает все оттенки от всех духовных уровней, находящихся над ним. И он может совершать самые разные действия в творении, включая действия противоположного характера – иногда хорошее, иногда плохое. Он может оживить и убить, поразить и излечить, сделать человека нищим и богатым».

В книге «Зоар» приводится, что у атрибута малхут «нет ничего своего», он является «бедным и нищим». Это качество сравнивается с луной, которая, как известно, не является источником света, а лишь отражает свет солнца. Когда само солнце увидеть невозможно из-за того, что оно сокрыто от нас землей, луна позволяет увидеть его свет. Она служит инструментом для выражения того, что скрыто от глаз.

Зеркало создано для того, чтобы отражать находящиеся перед ним объекты. Если у зеркала «нет ничего своего» – это не недостаток, а достоинство. Зеркало, лишенное собственного цвета и формы, может отражать правильно и без искажений. Точно так же роль атрибута малхут – это верно отразить влияние, исходящее от более возвышенных атрибутов, и раскрыть его в этом мире. Любое собственное свойство может только помешать, стать преградой перед раскрытием этих высших сил.

То же самое относится к человеку. Единственный способ стать сосудом, который способен принять влияние из высших миров — это сделать себя «ничем». Когда человек молится, чувствуя себя нищим, у которого нет ничего своего, он может получить все, что ему необходимо. То же верно и в отношении изучения Торы: «Начало мудрости – трепет перед Г-сподом» (Теилим, 111:10). Трепет перед Всевышним заставляет человека ощутить свое ничтожество по сравнению с Творцом, позволяет ему приобрести великую мудрость Торы. Также написано «Трепет перед Г-сподом – это его сокровищница» (Йешаяу, 33:6). Это означает, что Б-гобоязненность является сосудом, который вбирает и сохраняет драгоценную мудрость Торы.

Атрибут малхут проявляет в этом мире возвышенные духовные влияния, которые исходят от вышестоящих сфирот и которые невозможно получить от них непосредственно. Это подобно тому, как простой человек не может зайти в царский дворец, познакомиться с царем, узнать его мысли и оценить его мудрость. Но если царь устанавливает в стране справедливые и мудрые законы и праведно судит свой народ, то даже простой человек может в определенной степени познать качества царя. Также атрибут малхут позволяет низшим материальным созданиям познать влияние, исходящее из высших духовных миров.

Часть человеческого тела, соответствующая атрибуту малхут – это рот, орган, который позволяет человеку выразить свои самые сокровенные мысли. Не будь у человека возможности говорить, многие его душевные качества и мысли остались бы полностью скрытыми от других.

В этой главе автор объясняет, каким образом человек может уподобиться атрибуту малхут.

Текст рава Моше Кордоверо

Прежде всего, он не должен гордиться тем, чем он обладает; наоборот, следует всегда ощущать себя бедным и представать перед Всевышним как нищий, просящий и умоляющий. И необходимо приучить себя к этому качеству. Даже если он богат, должен представлять себе, что ничто из его имущества ему на самом деле не принадлежит, и что он покинут всеми и постоянно нуждается в милосердии Творца; что у него нет ничего, кроме хлеба, который он съел. И нужно смирить свое сердце и почувствовать себя бедняком. Это удивительное средство, особенно во время молитв.

Обратное же этому описывается в стихе (Дварим, 8:14): «И возвысится твое сердце, и забудешь», ибо внешнее проявление <ущерба, который наносит гордыня> это забывчивость. Царь Давид постоянно руководствовался этим качеством, как сказано (Теилим, 25:16): «Ибо я одинок и беден». Ведь все его домочадцы должны, прежде всего, заботиться сами о себе, что же они <смогут сделать> для него? Даже его жена и дети, чем смогут помочь ему, когда он будет судим перед Творцом и когда отойдет душа его? Разве они проводят его дальше могилы? Что они ему во время судилищ, которые он пройдет от края могилы и далее? Поэтому человек должен принизиться и исправить себя в соответствии с тайным смыслом этого качества.

Книга «Зоар» (гл. «Ваякель», 198б) описывает еще одно важнейшее действие <связанное с атрибутом малхут>. Следует скитаться с места на место во имя Небес. Тем самым следует сделаться колесницей для Шехины, которая находится в изгнании. И надо говорить себе: «Вот, я попал в изгнание, но взял с собой необходимые мне вещи. А что делать Высшей Славе? Шехина (Б-жественное присутствие) в изгнании без необходимых ей вещей, ибо в результате изгнания эти вещи были утеряны!» И из-за этого следует брать с собой наименьшее возможное количество вещей, как сказано (Ирмияу, 46:19): «Готовь себе вещи, необходимые для изгнания». Находясь в изгнании, следует смирить свое сердце и привязаться к Торе, и тогда Шехина будет с ним. И следует устроить себе изгнание, и всегда уходить из дома отдохновения своего, как уходили раби Шимон и его товарищи, чтобы заниматься Торой. А о том, кто будет влачить ноги свои из одного места в другое без коня и без телеги, сказано (Теилим, 146:5): «надежда его – на Г-спода, Б-га его» [שִׂבְרוֹ עַל ה’ אֱלֹקָיו]. Слово «надежда» [שִׂבְרוֹ] объясняют («Зоар», Ваякель, 198а) еще как «перелом» [שֶׁבֶר] – то есть речь идет о человеке, который ломает свое тело во славу Небес.

Еще одно качество, относящееся к малхут, является наиважнейшим и служит вратами к служению Всевышнему. Это трепет перед Творцом, Великим и Грозным. Однако качество страха таит чрезвычайную опасность искажения, если в него войдут «внешние силы» (силы зла). Ведь если человек боится страданий, смерти или ада, то это страх перед «внешними силами», ведь все эти действия – от них.

Однако основной страх – это трепет перед Всевышним. Требуется размышлять о трех [четырех] вещах:

1. Величие Творца Всего по сравнению со всем сущим. Ведь человек боится льва, медведя, бандита, огня, обвала; но это — лишь Его малые посланники. Почему же он не страшится Великого Царя, дабы был трепет перед Его величием на его лице? Следует сказать себе: «Как может презренный человек грешить перед столь великим Господином? Ведь если бы это был медведь, тот загрыз бы его, а Всевышний «терпит обиду». Но разве это причина не страшиться Его величия?

2. Когда представит себе постоянное Провидение Творца, Которое смотрит и надзирает над ним. Ведь раб боится своего господина всегда, когда находится перед ним; а человек постоянно находится перед Творцом, взор Которого следит за всеми его деяниями. Поэтому человеку следует бояться и страшиться, что Он видит, как он нарушает Его заповеди.

3. Всевышний – источник всех душ, и все они укоренены в Его сфирот. Как же он не убоится, если Дворец Царя будет изгажен его злыми делами?

4. Убоится, что вред, нанесенный его действиями, изгоняет Шехину (Б-жественное присутствие) свыше. Поэтому человек должен страшиться принести столь великое зло – отдалить благоволение Царя от Царицы.

Подобные виды страха наставляют человека на правильный путь к исправлению данного атрибута (малхут) и позволяют ему прилепиться к этому атрибуту.

Человеку следует также очень стараться вести себя таким образом, чтобы Шехина прилепилась к нему и не отходила от него. Если же он еще холост – очевидно, с ним нет Шехины совершенно, поскольку она приходит к человеку в основном через женское начало. Мужчина стоит между двумя «женскими началами». В низшем материальном смысле – его жена, которая получает от него (Шмот, 21:10) пропитание, одежду и сожитие, которые он обязан давать ей. И Шехина, которая стоит над ним, чтобы благословить его всеми этими благами, дабы он мог передать их своей жене, с которой он вступил в брачный союз. Это подобно атрибуту тиферет, который стоит между двумя атрибутами, обладающими женскими качествами: «высшей матерью» (атрибут бина), которая дает ему все необходимое, и «низшей матерью» (атрибут малхут), которая получает от него «пропитание, одежду и сожитие», что, как известно, соответствует качествам хесед, дин и рахамим. Если же человек не уподобится Высшему образу, Шехина не придет к нему.

Иногда человек отстраняется от своей жены по одной из следующих трех причин:

1. Она пребывает в состоянии нида;

2. Он занимается Торой и отдаляется от нее все будние дни;

3. Он находится в дороге и хранит себя от греха.

В эти периоды Шехина прилеплена к нему, и связана с ним, и не оставляет его, чтобы он не был отвержен и одинок. Наоборот, он постоянно пребывает в состоянии совершенства, включая в себя и мужские, и женские аспекты.

И поскольку Шехина соединяется с ним, человек должен остерегаться, чтобы она не отошла от него, когда он находится в дороге; поэтому нужно расторопно и как следует прочесть дорожную молитву, заниматься Торой. Тогда Шехина, которая охраняет в дороге, постоянно будет с ним. А когда он занимается Торой, Шехина тоже находится с ним, если, изучая Тору, он остерегается греха. Подобным же образом Шехина будет с ним, если он будет соблюдать законы ниды как подобает. После этого, в ночь, когда жена очищается, или в ночь субботы, или когда он возвращается с дороги — все это времена, когда есть заповедь быть со своей женой – Шехина свыше открыта и готова принять святые души. И тогда следует уделить внимание своей жене (войти с ней в интимную близость), и тем самым Шехина всегда будет с ним — так объясняется в книге «Зоар», глава Берешит. Внимание должно быть уделено жене именно в то время, когда Шехина находится на своем месте, то есть когда она между двумя «руками». Но во времена, когда общество пребывает в тяжелой ситуации, и Шехина не присутствует между двумя «руками» – это запрещено. И так объясняется в книге «Тикуней Зоар» гл. Берешит.

Тот, кто хочет соединиться с «дочерью Царя» (Шехиной) так, чтобы она никогда не отошла от него, должен сначала украсить себя всеми видами украшений и прекрасных одежд, и это – исправление всех вышеупомянутых качеств. И после того, как человек исправил себя этим, он должен иметь намерение принять на себя Шехину, постоянно занимаясь Торой и неся бремя заповедей, подразумевая Единство. И тогда Шехина «выходит за него замуж» (прилепляется к нему) и не отходит от него – с условием, что он очистит и освятит себя.

А после того, как человек стал чистым и святым, он должен намереваться выполнить по отношению к Шехине то, что мужчина обязан давать своей жене: «пропитание, одежду и сожитие» <следующим образом>:

1. Всеми своими действиями человек должен привлекать на Шехину духовное воздействие с Правой стороны (от атрибута хесед) – это питание.

2. Укрывать ее от атрибута гвура, качества Суда, чтобы Внешние силы не властвовали над ней. Чтобы не было примеси дурного начала в исполнении заповедей: к примеру, намерения ублажить свое тело, надежды на мнимый почет и т.п. Ведь в таком случае в данной заповеди присутствует дурное начало, и Шехина бежит от него, ибо это срам, ערו״ה. Поэтому срам следует прикрывать и всегда прятать, чтобы не воцарились в ней <силы зла>. Чем это достигается? Тем, что все действия делаются во имя Небес, без примеси дурного начала. Кроме того, заповеди тфилин и цицит – надежные защитники для Шехины, чтобы Внешние силы не получили над ней власть. Поэтому следует привыкнуть к ним.

3. Соединять ее с тиферет во время произнесения «Шма» и выделением постоянного времени для изучения Торы. Когда же человек устанавливает время для всего этого, он должен подразумевать, что это – отделенное время для сожития Шехины, «дочери Царя». И на все это есть намек в книге «Тикуней Зоар».

Продолжение следует

Редакция «Беерот Ицхак» выражает признательность раву Цви Вассерману и издательству «Швут Ами» за право пользоваться переводом книги «Томер Двора». Примечания редактора частично основаны на книге рава Бен-Циона Эпштейна «Акдамот у-Шеарим». Подготовил рав Б. Набутовский.

[6] Еврейский закон (алаха)

[6-1] Хаей Адам. Законы о готовности к молитве

Рав Авраам Данциг

Законы буднего дня. Утро

Глава 24. Законы о молитве «Шмоне Эсре», об упоминании «Машив а-руах» и «Таль у-матар», а также «Яалэ ве-яво»

Продолжение

6. …А если он еще не завершил благословение, а только произнес בָּרוּךְ אַתָּה ה’ («Благословен Ты, Г-сподь»), то пусть завершит לַמְּדֵנִי חֻקֶּיךָ (ламдени хукейха – «…обучающий меня Своим законам»; Теилим, 119:12). (8) Тогда получится, что он все еще в середине благословения, и пусть вернется к словам אַתָּה גִּבּוֹר («Ты Могуч»), как разъяснено далее в п. 8.

7. Если в сезон дождей ошибся и не упомянул וּמוֹרִיד הַגָּשֶּׁם («…и проливающий дождь»), то, если еще не завершил благословение, пусть скажет это в том месте, где вспомнил. А если завершил, но еще не начал благословение אַתָּה קָדוֹשׁ («Ты свят»), пусть произнесет вставку מַשִּׁיב הָרוּחַ וּמוֹרִיד הַגָּשֶּׁם («Посылающий ветер и проливающий дождь»), а затем уже начнет благословение אַתָּה קָדוֹשׁ («Ты свят»). А если уже начал אַתָּה קָדוֹשׁ («Ты свят»), то должен возвратиться к самому началу молитвы «Шмонэ Эсре», так как первые три благословения считаются как бы единым благословением. [Но возвращаться следует только в том случае, если не сказал даже מוֹרִיד הַטָּל («Опускающий росу»). Но если упомянул росу, то возвращаться не нужно («Шулхан Арух», 114:5, «Баэр Эйтев», 9, «Беур Алаха», «Эйн»).]

8. Общее правило в отношении тех случаев, когда возвращаются назад, например, когда [по ошибке произнесли зимние] вставки מַשִּׁיב הָרוּחַ («Посылающий ветер и т.д.») и טַל וּמָטָר («росу и дождь») в дни лета: если еще не завершили благословение, то возвращаются к началу благословения. Так поступают даже в тех случаях, когда [даже при полном пропуске должной вставки] не возвращаются [к началу молитвы] – например, при пропуске вставки יַעֲלֶה וְיָבוֹא (яалэ ве-яво – «пусть поднимется и придет») в вечерней молитве начала нового месяца и вставки עַל הַנִּסִּים (аль а-нисим – «за чудеса»), и при подобных им вставках. И возвращаются не всегда к началу благословения, но к тому месту, к которому следует в данном случае.

Если он [произнес неверную вставку], но уже начал בָּרוּךְ אַתָּה ה’ («Благословен Ты, Гсподь»), однако еще не продолжил дальше, то пусть завершит לַמְּדֵנִי חֻקֶּיךָ (ламдени хукейха – «…обучающий меня Своим законам»; Теилим, 119:12) – чтобы благословение не было произнесено напрасно (ле-ватала). Тогда получится, что он все еще не завершил это благословение, и тогда пусть произнесет его как следует. Но так поступают только в случаях, когда обязаны вернуться к началу. А в случаях, когда не обязаны возвращаться, сразу после того, как произнесли בָּרוּךְ אַתָּה ה’ («Благословен Ты, Г-сподь»), завершают это благословение и не возвращаются. (Ритва, комментируя 13-ый лист трактата Таанит, приводит мнение рабейну Йоны. Согласно этому мнению, произнесший «Благословен Ты, Г-сподь» завершает словами «…обучающий меня Своим законам», как бы читая стих Танаха, т.е. он поступает как, например, тот, кто хотел благословить на плоды, но они у него упали. Тогда получается, что этот человек еще не завершил благословение, и теперь он произносит его как следует – даже в тех случаях, когда не обязаны возвращаться, ведь это не считается возвращением. Однако мнение других величайших законоучителей не таково. Но, когда не обязаны возвращаться, то начавший заключительную часть благословения пусть завершит ее как обычно. И только в тех случаях, когда обязаны возвращаться, поступают, как описано выше, и тогда вновь произносят середину благословения, как установлено).

Тут имеются в виду только те случаи, когда он по ошибке произнес вставки מַשִּׁיב הָרוּחַ («Посылающий ветер и т.д.») и טַל וּמָטָר («росу и дождь») в дни лета. Но если он по ошибке пропустил необходимые вставки, то тут нет различия: даже если он вспомнил уже после того, как произнес בָּרוּךְ אַתָּה ה’ («Благословен Ты, Г-сподь»), пусть закончит благословение как установлено, а затем сразу же упомянет вставку, прежде чем начнет следующее благословение.

9. Если летом он сомневается, произнес ли верную вставку, то исходят из убежденности, что в течение тридцати дней [после того, как начинают произносить другую вставку], человек машинально произносит то, к чему привык. И также, если он сомневается в сезон дождей, то в течение тридцати [первых] дней исходят из убежденности, что он не сказал [вставку о дожде]. Но если он девяносто раз повторил רַב לְהוֹשִׁיעַ מַשִּׁיב הָרוּחַ וּמוֹרִיד הַגָּשֶּׁם («Великий Избавитель, посылающий ветер и проливающий дождь»), а в летний период девяносто раз повторил רַב לְהוֹשִׁיעַ מְכַלְכֵּל חַיִּים («Великий Избавитель, питающий живых») – по количеству молитв за тридцать дней, три молитвы в день, – то он уже приучил себя и привык произносить [новую вставку]. И если [в какой-то молитве после этого] он все же сомневается, [произнес ли верную вставку], возвращаться не надо, так как исходят из убежденности [что он произнес новую вставку, к которой уже привык]. И так стоит поступать в наше время, когда, по великим нашим грехам, молятся без должного настроя и часто сомневаются [произнесли ли ту или иную вставку] – [поэтому стоит произнести девяносто раз], чтобы избавить себя от напрасных благословений (брахот ле-ватала).

10. Третье благословление называется «Святость Имени» (Кдушат а-Шем), и оно начинается со слов אַתָּה קָדוֹשׁ («Ты свят»), а завершается словами הָאֵ-ל הַקָּדוֹשׁ («Б-г святой»). И если по ошибке завершил הַמֶּלֶךְ הַקָּדוֹשׁ («Царь святой»), то возвращаться не нужно («Элия Раба» от имени «Кнесет Гдола», конец главы 118).

А в десять дней раскаяния завершают הַמֶּלֶךְ הַקָּדוֹשׁ («Царь святой»). Если ошибся и завершил словами הָאֵ-ל הַקָּדוֹשׁ («Б-г святой»), то, если спохватился за время, пока можно произнести короткую фразу (бе-тох-кдей дибур), и сказал הַמֶּלֶךְ הַקָּדוֹשׁ («Царь святой»), то благословение засчитывается. (9) А если нет, он должен вернуться к началу молитвы «Шмоне Эсре». И таков же закон, если он сомневается, сказал ли [הַמֶּלֶךְ הַקָּדוֹשׁ («Царь святой»)] – он должен вернуться к началу молитвы. Здесь невозможно применить вышеупомянутое установление, когда [новый фрагмент молитвы] повторяют девяносто раз, ведь невозможно повторять само благословение.

Гаон, наш учитель и наставник р. Авли Пасовелер предложил здесь новое законодательное решение: если человек ошибся вечером в Рош а-Шана и не сказал הַמֶּלֶךְ הַקָּדוֹשׁ («Царь святой»), он не должен возвращаться к началу. Это подобно закону о том, кто по ошибке не упомянул вставку יַעֲלֶה וְיָבוֹא (яалэ ве-яво – «пусть поднимется и придет») в вечерней молитве начала нового месяца. Он не должен возвращаться к началу, поскольку новый месяц не освящают в ночное время. (10) А если так, то и в ночь Рош а-Шана закон должен быть таким же: [если не сказали הַמֶּלֶךְ הַקָּדוֹשׁ («Царь святой»), то] не возвращаются. Таково высказывание этого гаона [но в кодексе «Мишна Брура» закон не определен в соответствии с этим мнением («Шаар а-Циюн», 582:4)].

11. Четвертое благословение – אַתָּה חוֹנֵן («Ты даруешь»). На исходе Шабата и йом-това в нем произносят вставку אַתָּה חוֹנַנְתָּנוּ («Ты даровал нам»). А если ошибся и забыл, и уже закончил это благословение, то, даже если еще не начал следующее благословение, возвращаться не

Дополнительный комментарий

(8) Исправляя ошибку

Выше, в книге «Хаей Адам» (5:1), уже упоминалось, что тот, кто благословляет без надобности (ле-ватала), нарушает запрет мудрецов, служащий «оградой» заповеди из Торы «Не произноси Имени Г-спода, твоего Б-га, напрасно» (Шмот, 20:7). И если человек по ошибке начал неверное благословение и спохватился, когда уже произнес первые слова בָּרוּךְ אַתָּה ה’ («Благословен Ты, Г-сподь»), включающие святое Имя Творца, он может исправить свою ошибку, произнеся далее слова из стиха псалма: «…обучающий меня Своим законам (…ламдени хукейха)». Тогда получится, что он просто произнес от начала до конца весь этот стих: «Благословен Ты, Г-сподь, обучающий меня Своим законам» (Теилим, 119:12).

Так и здесь: если во втором благословении молитвы «Шмоне Эсре» человек по ошибке упомянул летом зимнюю вставку וּמוֹרִיד הַגָּשֶּׁם («…и проливающий дождь») и уже начал произносить завершающие это благословение слова בָּרוּךְ אַתָּה ה’ («Благословен Ты, Гсподь»), он может завершить לַמְּדֵנִי חֻקֶּיךָ (ламдени хукейха – «…обучающий меня Своим законам»). После этого следует начать это благословение сначала и произнести верную вставку («Мишна Брура», 114:20).

(9) «По ходу речи»

Тох кдей дибур (תוך כדי דיבור – «по ходу речи») – это минимальный промежуток времени, за который можно произнести короткое приветствие «Шалом алейха раби у-мори» – «Мир моему учителю и наставнику!» (Бава Кама, 73б). А некоторые законоучители считают, что это еще более короткий период, не включающий последнее слово «у-мори» (Рош, 7).

Считается, что в течение такого короткого времени после сказанной фразы она еще не завершена. Эти мгновения еще как бы относятся к сделанному высказыванию и являются его частью. В Талмуде этот принцип сформулирован так: тох кдей дибур ке-дибур дами – краткая пауза после фразы «присоединяется» к самой фразе, т.е. считается ее частью (Бава Кама, 73а-б, Раши). Поэтому в эти секунды человек еще может отменить, уточнить или исправить сказанное. Например, свидетели могут тох кдей дибур изменить или даже отменить свои показания, хотя после этого времени отменить показания уже невозможно (см. Раши, Ктубот, 18б). И также подсудимый, давший признательные показания, может отказаться от них в течение времени тох кдей дибур («Шулхан Арух», «Хошен Мишпат», 81:22). А человек, который допустил ошибку при произнесении благословения, может в течение времени тох кдей дибур ее исправить (см., например, «Шулхан Арух», «Орах Хаим», 209:2).

Так и в данном случае: если в Десять дней раскаяния молящийся по ошибке произнес не הַמֶּלֶךְ הַקָּדוֹשׁ («Царь святой»), а «Б-г святой», как в обычные дни, и сразу же спохватился, то в короткий промежуток времени тох кдей дибур он может исправить свою ошибку и сразу же произнести הַמֶּלֶךְ הַקָּדוֹשׁ («Царь святой») – тогда к началу не возвращаются. Но если это время упущено, молящийся должен возвратиться к самому началу «Шмоне Эсре» («Шулхан Арух», 582:1-2, «Мишна Брура», 4 и 7).

В Талмуде оговорено, что правило тох кдей дибур не действует по отношению к четырем типам особенно серьезных высказываний. Первое – если нечестивец проклинает Всевышнего, второе – если он признает своим «богом» идола, третье – когда мужчина посвящает женщину себе в жены, четвертое – когда дается развод (Недарим, 87а). Выдающийся комментатор Талмуда рабейну Нисим (Ран) объясняет, что в обычных вещах человек принимает окончательное решение только через несколько мгновений после того, как его фраза завершена, оставляя себе возможность в эти краткие мгновения – тох-кдей дибур – передумать и оказаться от сказанного. Однако в таких особенно серьезных вещах, как женитьба, развод и, не дай Б-г, служение идолу или проклятие, человек принимает окончательное решение заранее, еще до того, как произносит свое высказывание – и поэтому в этих случаях изменение, внесенное даже тох кдей дибур, недействительно (Ран, Недарим, 87а).

(10) Освящение нового месяца

Слова «новый месяц не освящают в ночное время» подразумевают освящение нового месяца Великим Санедрином в Земле Израиля. Свидетели, которым удавалось увидеть тонкий серп нового месяца, приходили в Иерусалим (или в другие места, где располагался Санедрин после разрушения Храма), и судьи (как минимум, трое из них) допрашивали их, чтобы установить, не ошиблись ли свидетели в своих наблюдениях. Кроме того, судьи проверяли верность показаний своими астрономическими расчетами. И если показания подтверждались, тогда глава суда произносил «Мекудаш» («Освящен»), и весь народ, присутствующий при освящении месяца, повторял за ними «Мекудаш! Мекудаш!» (Рош а-Шана, 24а, 25б; Рамбам, «Кидуш а-Ходеш», 1:5-6, 2:7-8).

А поскольку суд может проводить свои заседания только в светлое время суток, «новый месяц не освящают в ночное время». И хотя при рассмотрении имущественных тяжб, если суд начал рассмотрение дела в дневное время, но оно затянулось, разрешено закончить суд ночью, – в отношении освящения нового месяца иначе. Даже если на тридцатый день завершающегося месяца, еще до наступления темноты, успели допросить свидетелей, и, когда наступила ночь, осталось только произнести «Мекудаш», тем не менее, этого не делают. Тогда началом месяца считают не тридцатый, а следующий за ним день, несмотря на то, что новый месяц свидетели увидели еще на тридцатый (Рош а-Шана, 25б; Рамбам, «Кидуш а-Ходеш», 2:8).

Это закон, связанный еще с периодом Великого Санедрина, имеет продолжение в наши дни. Если в вечерней молитве нового месяца человек забыл произнести вставку יַעֲלֶה וְיָבוֹא (яалэ ве-яво – «пусть поднимется и придет»), он не должен возвращаться к началу молитвы, потому что «ночью новый месяц не освящали». Но если бы такая же ошибка произошла в утренней или послеполуденной молитве – т.е. в дневное время, он был бы обязан возвратиться («Шулхан Арух», 422:1; см. также далее – «Хаей Адам», 24:22).

Такая связь с эпохой Санедрина не случайна. Рамбам поясняет, что, «когда мы сегодня …по имеющемуся у нас календарю выделяем определенный день и говорим, что это – рош ходеш или праздник, мы ни в коем случае не устанавливаем этот день согласно нашим подсчетам». Но этот день становится первым днем месяца «только потому, что Великий Санедрин, который был в Земле Израиля, уже установил, что этот день будет рош ходешем или праздником» («Сефер а-Мицвот», «Асе», 153). Имеется в виду, что еврейский календарь имеет силу лишь потому, что он был установлен и одобрен в древности великими мудрецами Земли Израиля. Именно поэтому закон о том, что «новый месяц не освящают в ночное время», имеет законодательное продолжение и в наши дни.

Продолжение следует

Перевод и комментарии – рав Александр Кац. Редакция «Беерот Ицхак» сердечно благодарит рава Моше Хенина и издательство «Тора Лишма» за право публиковать отрывки из готовящейся к выходу книги «Хаей Адам».

[6-2] Законы лечения в Шаббат и праздники

Рав Лейб Нахман Злотник

От редакции. Все законы, приведенные в этой статье, относятся только к лечению евреев. Законы лечения неевреев отличаются (например, наши мудрецы запретили лечиться евреям, но не неевреям). Поэтому тот, кого касаются вопросы лечения неевреев, должен отдельно проконсультироваться с компетентным раввином.

Вступление

Законы лечения в субботу регулируются двумя принципиальными вопросами. Первый из них: разрешено ли ради лечения совершать действия, которые в ситуации, когда не говорится о больном, запрещены в Шаббат Торой или постановлениями мудрецов. Второй: разрешен ли процесс лечения как таковой, если при этом не происходит ничего другого, что запрещено в субботу.

В отношении законов лечения в субботу, всех людей, исходя из состояния их здоровья, принято делить на шесть групп:

1. опасно больные, то есть те люди, болезнь которых представляет угрозу для жизни;

2. люди, у которых есть риск полностью либо частично потерять дееспособность какого-либо органа тела, но угрозу для жизни это не представляет;

3. лежачие больные – то есть люди, состояние которых таково, что для них естественен постельный режим (даже если по какой-либо причине они не лежат в кровати), либо у них болит все тело, но опасности для жизни или угрозы полной или частичной потери какого-либо отдельного органа нет;

4. легкие больные – те, кто испытывают физические страдания, но могут нормально функционировать;

5. люди, испытывающие легкие недомогания;

6. здоровые люди.

Первая группа – опасно больные. В случае даже небольшой вероятности угрозы для жизни человека, не только разрешено, но даже существует великая заповедь совершать любые действия, которые могут привести к его излечению. В Торе сказано: «Вот те заповеди, которые будет исполнять человек, и жить в них» (Ваикра, 18:5). Говорят мудрецы: «Жить в них, но не умирать в них» (Йома, 85б). То есть в случае, когда жизни человека грозит опасность, разрешено в Шаббат совершать любые действия ради его спасения, включая и те, которые в обычной ситуации запрещены в субботу Торой. Отметим, что остальные запреты Торы и мудрецов, за исключением трех самых строгих – идолопоклонства, убийства и разврата – так же отменяются в случае, когда это необходимо для спасения жизни человека.

Нарушение субботы во имя спасения человека является высшей степенью соблюдения субботы («Ор а-Хаим», Шмот, 31:13). Тот, кто, нарушив Шаббат во имя спасения человека, кается и постится за то, что нарушил субботу, ведет себя крайне неумно («Мишна Брура», 334:78).

Даже если обнаружится, что действия, запрещенные в Шаббат, которые были направлены на спасение жизни, не увенчались успехом или в них не было надобности (состояние больного улучшилось и без этого, или кто-либо другой уже успел сделать все необходимое для спасения), – все равно считается, что была исполнена великая заповедь («Шулхан Арух», там же, 15; «Мишна Брура», там же, 40 и 42).

Вторая группа – люди, у которых есть риск полностью или частично потерять дееспособность какого-либо органа тела. В случае, когда нет опасности для жизни, но есть вероятность того, что если срочно не предпринять определенные действия, может полностью или даже частично выйти из строя какой-либо орган тела, еврею разрешено совершать действия, запрещенные в субботу мудрецами. Если есть необходимость в действиях, которые запрещены в субботу Торой, разрешено обратиться к нееврею, чтобы он их совершил.

Третья группа – лежачие больные. Если человек, настолько болен, что, либо он должен был бы лежать в кровати, либо у него болит все тело, но его болезнь не представляет опасность для жизни, еврею для его лечения разрешено измененным способом совершать только действия, запрещенные в субботу мудрецами. В случае, когда для лечения такого больного есть необходимость совершить действия, запрещенные в субботу Торой, разрешено попросить об этом нееврея.

В законах лечения в субботу, как это упоминалось выше, существует еще одна часть. Помимо правил о том, в какой ситуации для больного разрешено совершать запрещенные в Шаббат действия, а в какой ситуации такого разрешения нет, существует также отдельный запрет мудрецов лечиться в субботу, даже если при этом дополнительно не совершают никаких запрещенных в субботу действий. Данное постановление мудрецов было вызвано опасением, что в процессе лечения, забыв о субботе, человек приготовит лекарство, непреднамеренно нарушив при этом какой-либо субботний запрет Торы. Понятно, что запрет мудрецов лечиться в Шаббат не распространяется на случаи, когда есть вероятность опасности для жизни. Этот запрет не обращен также и к лежачим больным. Тем более он не касается ситуаций, когда есть риск полностью либо частично потерять дееспособность какого-либо органа тела (первая, вторая и третья группы). Постановление о запрете лечиться в субботу распространяется на легких больных, на людей, страдающих легкими недомоганиями, и на здоровых людей (четвертая, пятая и шестая группы).

Четвертая группа – легкие больные. В ситуации, когда речь идет о человеке, который испытывает физические страдания, но в состоянии нормально функционировать, еврею для его лечения не разрешено совершать никаких действий, запрещенных в субботу. К этой группе людей относится постановление мудрецов о запрете лечиться в Шаббат, однако в случае, когда болезнь доставляет довольно ощутимые страдания, разрешено попросить нееврея лечить такого больного, а также совершать для него и другие действия, которые запрещены еврею в субботу постановлениями мудрецов. Нельзя просить нееврея совершать для легкого больного действия, запрещенные Торой.

Пятая группа – люди, испытывающие легкие недомогания. Для человека, испытывающего легкие недомогания, запрещено (ему самому или другим людям) предпринимать в субботу действия, направленные на лечение, а также просить нееврея совершать для него любые действия, которые запрещены еврею в субботу Торой или постановлениями мудрецов.

Шестая группа – здоровые люди. Здоровому человеку запрещено предпринимать в субботу действия, направленные на оздоровление и укрепление организма («Мишна Брура», 328:120; «Шмират Шаббат ке-Илхата», 34, примечание 85 от имени рава Ш. З. Ойербаха; «Хут Шани», 4, 89:2).

Следует сразу оговориться, что для простоты изложения будут использоваться выражения «для такого-то больного разрешено нарушать субботу» и «для такого-то больного разрешено совершать запрещенные в субботу действия», которые звучат парадоксально: разве может быть разрешено что-либо нарушать?! Конечно же, имеется в виду, что действия, которые в обычной ситуации (когда не говорится о больном) запрещены в Шаббат, в случае с данным больным разрешены.

Ниже будут приведены частные случаи, связанные с изложенными принципами, а также различные законы, связанные с лечением и поддержанием здоровья в субботу.

Все принципы, приведенные выше в отношении законов лечения в Шаббат, верны и в отношении еврейских праздников (йом тов), за исключением готовки еды и переноса предметов в общественных местах, не окруженных эрувом, законы которых в праздники намного легче, чем в Шаббат («Мишна Брура», 632:5). Хотя законы второго дня праздника (йом тов шени), который отмечают в странах диаспоры, практически идентичны законам первого дня, тем ни менее лечение в йом тов шени в случае, когда это необходимо, и при условии, что не будут нарушены другие законы праздника, – разрешено (Рамо, там же, 496:2).

Опасно больные

Спасение жизни является величайшей заповедью, и тому, кто спешит спасать ближнего, несомненно полагаются слава и хвала. Даже в случае сомнения, есть ли опасность для жизни другого человека, запрещено тратить время на раздумья и расспросы. Необходимо срочно броситься на помощь, хотя для этого придется совершить запрещенные в Шаббат действия («Шулхан Арух», «Орах Хаим», 328:2; «Мишна Брура», там же, 6). Понятно, что, если время терпит и состояние человека, находящегося в опасности, не должно ухудшиться, необходимо выяснить у специалиста, существует ли в действительности угроза для жизни, после чего спросить у раввина, как правильно поступить в данной ситуации. В случае, когда не представляется возможным проконсультироваться с раввином и со специалистом, без раздумий предпринимают все действия, которые необходимы для лечения.

Даже если доподлинно известно, что больного не удастся спасти, а можно будет только немного продлить ему жизнь или немного облегчить его страдания и боль, разрешено ради этого нарушать субботу («Шулхан Арух», там же, 329:4). Это верно даже в ситуации, когда вероятность того, что больного можно спасти или продлить ему жизнь, ничтожна. Поэтому разрешено приготовить или доставить лекарства, даже если это сопряжено с нарушением Шаббата, если существует малейшая вероятность того, что с их помощью смогут спасти или хотя бы немного продлить жизнь больному.

Действия по спасению жизни, не терпящие промедления, должны совершать взрослые евреи самостоятельно, не прибегая к помощи нееврея или ребенка. Более того, если представляется такая возможность, нужно, чтобы это делали известные знатоки Торы для того, чтобы показать всем, что опасность для жизни, без всякого сомнения, отодвигает законы субботы («Турей Заав», 328:5).

Если больной не хочет, чтобы для спасения его жизни совершали действия, запрещенные в Шаббат, его следует уговорить, а если уговоры не помогут, то его спасают против его воли («Мишна Брура», 328:6).

Для того чтобы было разрешено нарушать субботу для спасения жизни больного, полагаясь на мнение человека, который не является специалистом в вопросах медицины, необходимо, чтобы этот человек осознавал важность соблюдения законов субботы. На диагноз профессионального медика в отношении нарушения субботы для спасения опасно больного разрешено положиться, даже если его дал нееврей или еврей, не соблюдающий законы Торы. Если специалист считает, что жизни больного не грозит опасность, а сам больной считает, что грозит, предпринимают действия по его спасению. Таков же закон, если один врач считает, что состояние больного не опасно, а другой врач примерно того же уровня компетентности считает, что есть опасность. В этом случае следует срочно принять меры по спасению жизни, учитывая мнение второго врача, даже если для этого придется прибегнуть к действиям, запрещенным в Шаббат. Если мнения двух врачей разошлись, и один из них является специалистом более высокого класса по сравнению с первым, следуют его точке зрения («Шулхан Арух» и Рамо, там же, 10; «Мишна Брура», там же, 27-30).

Даже такие болезни, от которых подавляющее большинство излечивается и только незначительной процент умирает, считаются болезнями, представляющими угрозу для жизни. Болезнь, которая, если ее не лечить, может привести к летальному исходу, несмотря на то, что для ее лечения существуют эффективные средства, и поэтому она не вызывает у людей страха за свою жизнь, как например, воспаление легких или ангина, все равно считается опасной («Орхот Шаббат», 20, примечание 22 от имени рава Й. Ш. Эльяшива; «Хут Шани», 4, стр. 173).

Заболевания, травмы и симптомы, при которых человек считается опасно больным

После изложения общих принципов представляется правильным перечислить некоторые болезни, увечья и симптомы, при которых человек автоматически получает статус опасно больного, и для его лечения разрешено совершать запрещенные в субботу действия. Причем во всех этих случаях нет нужды дополнительно выяснять мнение врачей или больного. Если доподлинно известно, что в срочном медицинском вмешательстве нет необходимости и небольшая задержка начала лечения не скажется негативно на состоянии больного, запрещено нарушать субботу для его лечения («Шулхан Арух», там же, 4; «Мишна Брура», там же, 8).

Если есть вероятность, что, если срочно не будут приняты необходимые меры, человек может навсегда стать умалишенным, разрешено предпринимать любые необходимые действия, запрещенные в субботу («Шевет а-Леви», 4:34).

При повреждении одного из внутренних органов, включая зубы и полость рта, полученном в результате удара или нарыва, а также в случае, когда человек ощущает сильную боль в одном из внутренних органов, которая, возможно, вызвана ударом или нарывом, нарушают субботу («Шулхан Арух», там же, 3; «Биур Алаха», там же).

Повышенная температура, либо температура, которая несколько выше нормальной, если она сопровождается дрожью, в случае, когда не известна причина повышения температуры, может являться симптомом опасности. Если причина повышения температуры известна, то каждый отдельный случай должен рассматриваться отдельно: иногда даже при температуре 40°С нет опасности для жизни, а иногда (например, при менингите) даже незначительное повышение температуры может быть опасно. У маленьких детей и престарелых людей даже не особо высокая температура может являться симптомом опасной болезни, если она вызвана повреждением внутренних органов. [В случае, когда в Шаббат возникает необходимость измерить температуру, следует пользоваться ртутным градусником. Мерить температуру в Шаббат с помощью электронного термометра или термометра с термодинамиками, который прикладывают ко лбу и на нем проявляются цифры, разрешено только в случае, когда существует вероятность опасности для жизни, и нет возможности померить температуру ртутным градусником. Если еврею измеряет температуру нееврей, то воспользоваться электронным или термодинамическим градусником разрешено даже в случае, когда речь идет о лежачем больном.]

Больной сахарным диабетом на определенной стадии болезни считается опасным больным. Ему разрешено в Шаббат делать проверки на содержание сахара в крови, уколы инсулина и другие необходимые процедуры.

Острая форма конъюнктивита (воспаления глаз), сопровождающаяся обильным выделением слез, гнойными или кровяными выделениями иногда может представлять опасность («Шулхан Арух», там же, 9; «Мишна Брура», там же, 23).

При открытом переломе, при переломе длинных костей, когда есть вероятность их смещения, при переломе черепа, ключицы, ребра, грудной клетки или позвоночника может возникнуть угроза для жизни. Остальные виды переломов, как правило, не представляют опасности для жизни («Шулхан Арух», там же, 47; «Мишна Брура», там же, 145; «Шевет а-Леви», 1:121, 6:25, 9:74; «Шмират Шаббат ке-Илхата», 32:11).

Обильное кровотечение во время беременности, на каком бы сроке беременности женщина ни находилась, может служить индикатором опасности, и следует срочно вызвать врача или поехать в больницу. В случае незначительных кровяных выделений вызывать врача (нарушая Шаббат) или ехать в больницу запрещено, но женщине необходим полный покой.

В приведенных ниже случаях также следует срочно оказать помощь, даже если для этого потребуется совершить действия, запрещенные в Шаббат («Шулхан Арух», там же; «Хут Шани», 4:89; «Шмират Шаббат ке-Илхата», 34):

1. внутреннее кровоизлияние;

2. венозное или артериальное кровотечение, которое невозможно остановить;

3. сильный удар, глубокая рана или порез, нанесенные каким-либо острым или тяжелым предметом;

4. рана, которая может привести к заражению крови, если ее срочно не обработать;

5. рана на внешней стороне ладони или ступне, не включая пальцы (то есть в месте сосредоточения вен), в случае вероятности повреждения кровеносных сосудов;

6. рана, которая вызывает воспаление лимфатических узлов за ухом, под мышкой или на шее;

7. тепловой или солнечный удар;

8. ожоги, полученные от солнца, огня, раскаленного предмета, кипятка или химикатов;

9. отравление, вызванное химикатами, медикаментами, ядовитыми растениями;

10. проглоченная игла или другой острый предмет;

11. потеря сознания, обморок, болевой шок, сильное психологическое потрясение;

12. неожиданная одышка, неожиданная потеря зрения;

13. паралич, инсульт, инфаркт (любой степени сложности);

14. необычно низкая температура тела;

15. вероятность заразиться опасной болезнью;

16. обезвоживание организма.

Роженица

Статус роженицы приравнен к статусу опасно больного. В случае, если представляется такая возможность, было бы правильно, чтобы субботы, близкие по времени к предполагаемому времени родов, женщина проводила в месте, находящемся поблизости от роддома, хотя по букве закона такой обязанности нет. Состояние, которое определено как опасное в обычной ситуации, начинается либо со времени, когда схватки происходят каждые 15 минут, либо после отхода околоплодных вод, либо если есть ощущение, что плод сильно давит вниз.

Статус роженицы как опасно больного продолжается в течение семи суток после родов. По прошествии недели после родов роженица считается тяжелым больным, а по прошествии месяца – здоровым человеком, если нет особых причин опасаться за состояние ее здоровья («Шулхан Арух», там же, 330; «Мишна Брура», там же).

Женщина, которая делает аборт без веских на это причин, не обсудив с раввином, является ли в ее случае причина достаточно весомой, совершает великое нарушение закона Торы. Тем не менее, если после аборта ее жизни угрожает опасность, нарушают субботу для ее спасения, несмотря на то, что она совершила нарушение, и несмотря на то, что она сама ввергла себя в состояние опасности («Ашрей а-Иш», «Орах Хаим», 2, 37:17).

Законы о роженице в полной мере верны и в случае, если произошел выкидыш после 40-го дня беременности («Шулхан Арух», там же; «Биур Алаха», там же).

Статус женщины, перенесшей «кесарево сечение», приравнен к статусу человека, перенесшего операцию, для спасения жизни которого разрешено нарушать субботу.

Продолжение следует

[7] Еврейский дом

[7-1] Жена – помощник или противник?

По материалам уроков рава Игаля Полищука

Мы знаем, что в Торе содержится вся мудрость мира. Нам осталось лишь открыть ее и приступить к учебе. Написано в главе Берешит: «сказал Всевышний: нехорошо человеку быть одному, сделаем ему помощника напротив него (эзер кенегдо)». Из этого отрывка мы учим: замысел Творца таков, что человек способен полностью реализоваться только в паре. Без пары человек неполноценен, он страдает от своего одиночества. [Можно предположить, что, если человек настаивает на том, что ему хорошо без пары, то это либо лукавство, либо медицинский случай.]

Вопрос, интересующий наших законоучителей сотни лет: что же такое эзер кенегдо? Помощник, безусловно, необходим, но почему Тора добавляет кенегдо – помощник напротив него? Самое известное объяснение таково: если мужчина удостоится, то его супруга будет помощником (как двое работников, сидящих друг напротив друга и исполняющих слаженно одну работу), а если не удостоится, то помощник будет «напротив». Образно говоря, жена будет играть в команде противника.

Мой великий учитель рав Хаим Камил говорил так: достаточно того кенегдо, которое написано в Торе. Юноша и девушка должны максимально подходить друг другу, кроме естественных различий между мужчиной и женщиной. И именно так следует понимать написанное в Торе.

Это построено на словах Раши, который объясняет слово кенегдо, как «противник». Однако это объяснение нужно дополнить. Например, есть две параллельные линии. Они находятся одна напротив другой, но при этом они не противостоят друг другу. Талантливый архитектор располагает здания по противоположным сторонам улицы так, чтобы они дополняли друг друга. Таково самое простое значение понятия кенегдо. Это две противоположности, которые не только не противоречат, но дополняют и улучшают друг друга, создавая единую гармонию. Мужчина и женщина всегда будут разными, но они должны дополнять друг друга.

В «Шулхан Арухе» приводятся слова Рамбама о том, что всегда представлять Всевышнего перед (ленегди) собой – большое правило праведников. И здесь ни в коем случае не имеется в виду, что человек ставит Всевышнего против себя, – лишь напротив!

В слове кенегдо есть намек на еще один вид соответствия. Всем известно, что мужчина и женщина отличаются друг от друга. Именно эти отличия и восполняют недостаток. То, чего не хватает мужчине, он получает от жены, а то, чего не хватает женщине, она получает от мужа. Это именно то, что имел в виду рав Хаим Камил: достаточно написанного в Торе кенегдо, заложенной в самом творении непохожести мужчины и женщины, чтобы вместе они составили единое целое. Семью можно представить, как паззл (детскую мозаику). Специальные выемки и выступы помогают частям паззла сложиться в единую картину и держаться вместе. Если две части паззла будут гладкими квадратами, картинка тоже сложится, но вместе держаться не будет. Например, большинство мужчин руководствуются, прежде всего, разумом, тогда как большинство женщин при принятии решений полагаются на чувства, интуицию. Это ли не величайшее дополнение друг друга в семье? Об этом важно помнить при поиске пары и не следует ожидать от людей того, чего у них нет и не может быть. Так, если юноша привык все просчитывать, а девушка, наоборот, эмоционально реагирует на все и идет за чувствами, то это не причина прекратить шидух потому что «она (он) не похожа на меня». Скорее всего, именно эта девушка идеально подойдет юноше!

Сказали наши мудрецы, что женщинам дано дополнительное разумение (бина йетера). Это – типичное для женщин понимание и принятие окружающего мира. На опыте своей семьи я могу точно сказать, что это такое. Я женат более сорока лет, и в нашем доме выросло, слава Б-гу, много дочерей и внучек. Уникальное качество женщин – уметь понимать всех. Женщины могут понять мотивы поступков любого человека, и, соответственно, оправдать их. Обычно женщины рассуждают так: «Он чувствовал так и так, поэтому он поступил так и так. Поступил неправильно, но он совсем не виноват…».

В дополнение к понятию бина, пониманию, есть даат – умение принять верное решение в противоречивой ситуации. Качество даат подобает мужчинам (хотя его нельзя удостоиться, не работая над собой). Его сочетание с женским качеством бина дает семье мудрость видеть причины поступков и совместно принимать правильные решения. Именно поэтому говорится им эйн бина, эйн даат; им эйн даат, эйн бина – без понимания нет знания и без знания нет понимания. Чтобы установить порядок в семье, стоит научиться принимать решения на основании четкого видения картины. Мудрость жены – в том, чтобы видеть полную картину происходящего, не упуская деталей, и не только то, что на поверхности, но и внутренние мотивы, скрытые помыслы. Мудрость мужа – проанализировать происходящее и, с учетом понимания и советов жены, принять правильное решение. Да, у жены совещательный голос, а у мужа – решающий, но по отдельности эти два голоса не просто неэффективны – они могут привести к совершенно неправильным решениям. Лишь вместе муж и жена смогут вести семью правильным путем!

На первых встречах и даже еще до самой первой встречи, вопрос, касающийся кенегдо – первоочередный для выяснения. Насколько оба предполагаемых супруга одинаково представляют себе свой будущий дом, в каких семьях они сами выросли, какие у них ценности и ориентиры, – и в духовном, и в материальном плане. Взаимное влечение – нормальный и необходимый компонент в союзе мужчины и женщины. Но оно не должно отодвигать все остальное. На деле оказывается, что у юноши, например, идеальный распорядок дня – три седера в колеле и вкусный домашний ужин, а будущая жена представляет свою семью и своего потенциального мужа совершенно иначе. Все в рамках еврейского закона, и каждый имеет шанс построить такую семью, о которой мечтает. Но только с другой парой. Какая бы взаимная симпатия ни возникла, как бы радужно ни рисовалось совместное времяпровождение, слишком много кенегдо – это реальная возможность несчастливой и недолгой семейной жизни. Многих трагедий можно было бы избежать, если бы на стадии шидуха использовать и бина, и даат, чтобы трезво оценивать общие ценности. Еще до первой встречи (и тем более – во время встреч) нельзя поддаваться искушению «пойти за своими глазами».

Рав Мордехай Цукерман, ученик Хафец Хаима, как-то дал одной девушке совет. Она долгое время не могла найти шидух по сердцу, и когда ее отец пришел к нему посоветоваться и получить благословение, он сказал так: передай своей дочери, что, если она найдет с молодым человеком общий язык, – пусть выходит за него замуж. Общий язык – это то, что отличает союз человека от спаривания животных; это то, что является основой для духовной близости (и не только духовной) во все годы семейной жизни. Вот те «маячки», на которые надо ориентироваться на шидухе: есть ли общий язык, есть ли общие интересы, есть ли желание людей быть вместе. Речь не идет о чувственной стороне семейных отношений. Каким бы сильным ни было половое влечение на первых порах, известно, что есть периоды отдаления, плохое настроение, подавленное самочувствие и много других факторов, снижающих это влечение. И что есть кроме этого? Остается ли вообще хоть что-то, что можно было бы назвать единством мужа и жены? Об этом следует подумать наперед, решая главный вопрос всей жизни: кто сидит передо мной – мой эзер кенегдо или нет? Тот ли это человек, с которым я хочу провести свою жизнь?

Когда слова, выражение лица, улыбка нашей пары радуют нас – это важный признак соответствия и залог счастливой жизни. Заповедь жениться и построить семью Всевышний возложил на зачастую незрелых людей. Но Он дал молодым людям силу и возможность понимания, что подходит, а что – нет. Поэтому решение о свадьбе должно приниматься самой парой. Напомним себе, что пары составляет сам Творец. И даже, если после женитьбы случаются неприятные «сюрпризы», то это не повод для недовольства, а для укрепления и исправления самих себя.

Подготовила Адасса Швальб

  1. О том, что молятся три раза в день, написано в книге Даниэля (6:11): «У него наверху были открыты окна в сторону Иерусалима, и три раза в день, преклонив колени, молился он и славил Б-га, как делал он это и прежде». Источник постановления о трех молитвах обсуждается в комментарии.
  2. В данном случае под «наступлением ночи» рав Овадья подразумевает окончание заката солнца. См. подробное обсуждение вопроса, когда оканчивается день и начинается ночь, в комментарии к гл. 1, мишна 1.
  3. Плаг [פלג] – половина (арам.).
  4. Совет ста двадцати величайших мудрецов, который был собран Эзрой по возвращении из вавилонского изгнания в землю Израиля.
  5. Есть также мнение, по которому молитвы были установлены Моше с тем, чтобы после разрушения они заменили собой заповедь приносить в Храм первые плоды (תנחומא תבא א’).
  6. Мидраш также утверждает, что после разрушения, когда у еврейского народа уже нет возможности приносить жертвы в Храме, молитвы заменяют жертвоприношения (תנחומא צו י״ד).
  7. Но есть мнение, что молитва мусаф соответствует сыну Якова Йосефу, который тоже в определенном смысле являлся праотцом, так как от него произошло два колена, Менаше и Эфраим.
  8. 4 локтя [אמות] – по разным мнениям, от 192 до 232 см.
  9. Это время для каждого дня года и для каждых географических координат можно найти в еврейском календаре или вычислить с помощью компьютерной программы.
  10. Комментаторы также высказывают мнение, что даже раби Йеуда согласен, что по букве закона послеполуденное жертвоприношение можно принести до заката. Но так как практически это не делалось, так как после этого жертвоприношения было необходимо успеть воскурить благовония (קטורת), возлить вино на жертвенник, и левиты должны были успеть произнести песнь, послеполуденное жертвоприношение можно было принести только до плаг а-минха. (פני יהשוע כאן ובמרומי שדה כתב שכל זה עיקר הדין, לא רק הנהגה למעשה.)
  11. То есть, удлинение теней будет явно заметно «среднему» человеку.
  12. Речь идет об относительных часах, которые отсчитываются от начала дня.
  13. Время пасхального жертвоприношения, установленное законом Торы, – это период, начинающийся после послеполуденного жертвоприношения «Тамид» и оканчивающийся в конце дня.
  14. В обычной ситуации по закону Торы в Субботу запрещено резать животных. Но заповедь принесения пасхальной жертвы распространяется даже на Субботу, обязанность зарезать жертвенное животное обретает приоритет над запретами субботнего дня. В противоположность этому, жарить мясо пасхальной жертвы разрешается только после окончания Субботы.
  15. То есть, если первый день праздника Песах выпадал на Субботу.
  16. Как упоминалось выше (гл. 1, мишна 2), существует разногласие между поздними комментаторами, считаются ли сумерки частью дня, или частью ночи. Расчет упомянутых здесь точек времени тоже меняется в зависимости от того, какому мнению следуют.
  17. Существует также мнение, что ее можно приносить с шести часов. См. ниже.
  18. Есть также мнение, по которому можно произносить молитву «Минха», начиная с полудня (считая по относительным часам). Изначально так делать не следует, но тот, кто по какой-то причине произнес эту молитву между полуднем и минха гдола, не должен произносить ее еще раз (מ״ב שם ס״ק ב).
  19. Возможно, разница в обычаях связана с тем, что в северной Европе летом ночь наступает очень поздно, а выхода звезд нет вовсе. Поэтому было бы чрезвычайно неудобно или невозможно устраивать молитву «Маарив» после выхода звезд.
  20. Что касается молитв дня Йом Кипур, «Шулхан Арух» пишет, что желательно закончить утреннюю молитву таким образом, чтобы успеть помолиться «Мусаф» до окончания шестого часа. Из этого можно сделать вывод, что «проявившим халатность» называется только тот, кто молится «Мусаф» поздно без уважительной причины.


http://www.beerot.ru/?p=30503