Недельная глава Ваера
Когда ангелы пришли разрушать Сдом, они обнаружили Лота, сидящим во вратах города.
В тот день его назначили главным судьей (а в те времена судьи сидели у ворот города). Непонятно: полсотни лет город с его жестокими законами существовал, и его не разрушали. Но именно когда назначили Лота судьей, нужно было его разрушать? Ведь, казалось бы, с таким честным судьей, как Лот, у них были шансы улучшить свое поведение.
Прежде чем ответить, расскажу вам одну историю, которая когда-то произошла со мной самим.
Когда коммунисты овладели и Литвой, запретили ешивы, закрыли талмуд-тора, запечатали миквы. Но отдельным людям они не могли запретить исполнять заповеди. А в Новардоке, знаете, воспитывали по принципу: «И пусть не стыдится насмешников, в его служении Всевышнему» (см. «Шулхан Арух»). «Стрела в глаза» (это выражение означает «вызов», «провокация» — прим. ред.) сатану! Так что я ходил по улицам с цицит наружу.
Ну, сатан и появился. Останавливает меня милиционер: «Это что за нитки?»
«Еврейская одежда, — отвечаю, — в Советском Союзе – свобода вероисповедания!»
Глаза его загорелись гневом: «Свобода вероисповедания — дома. А ходить так по улицам – это уже религиозная пропаганда! Контрреволюционная деятельность!» В те времена эти слова вызывали содрогание. «Ваши документы!»
Ну, попался. Я ведь был беженцем из Польши, документов у меня не было. А это уже уголовное преступление! Бедой грозит…
«Так, пройдемте-ка в отделение милиции!…»
И выяснят, что я – учащийся ешивы, безработный, «паразит» по их определению, это еще одно преступление. Но что я могу сделать? Пропал, так пропал.
Мы идем, и все от нас шарахаются, как от прокаженных. Никто не хочет связываться ни с милиционером, ни с арестованным.
По пути я достаю два рубля и протягиваю ему.
«Замечательно! – ядовито цедит он, — Религиозная пропаганда, документов нет, а теперь еще и попытка дать взятку представителю милиции во время исполнения его служебных обязанностей! Ну-ну, продолжай копать себе могилу…»
И ускоряет шаг в сторону отделения. Когда мы туда придем – я уже точно пропаду, дела выйдут из-под контроля.
«Ну ладно, — говорю я, — скажи – сколько?»
«Не меньше пяти!»
К счастью, у меня было пять рублей. Деньги поменяли владельцев, и он вздохнул: «Иди! Чтобы я тебя больше не видел!» Без пяти рублей имеется в виду…
И тогда я понял. Законы в Сдоме были ужасными, как же люди выживали? Ну, если не копейкой подкупали, так рублем. Однако в день, когда назначили честного судью, который не будет брать взятки, и будет судить жестко, строго по законам Сдома – его нужно разрушать!
Перевод: г-жа Лея Шухман
