Эзра, родившийся в Вавилонском изгнании, происходил из семейства первосвященников. Он с детства ревностно изучал Священное писание и был широко известен в еврейских общинах Вавилонии и Персии как знаток Торы. За это он получил от современников почетное имя а-софер, что означает и «переписчик» и «книжник». «Он был софер, сведущий в Торе»/Эзра 7:6/. Относительно Эзры это было верно вдвойне. Он распространял переписанные им свитки Священного писания, и был глубоким знатоком и комментатором их. Учителем Эзры был Барух, ученик пророка Йирмеяу.
За несколько лет до вавилонской катастрофы, при реставрационных работах, в Йерушалаимском Храме были обнаружены спрятанные свитки Священного писания. Уходя в Вавилон, Барух взял их с собой, а впоследствии передал их своему любимому ученику Эзре. Из преданности к престарелому учителю Эзра лишь после его смерти возвратился на родину вместе с уже готовыми свитками Пятикнижия, чтобы поддержать духовно своих собратьев и наставить их на правильный путь.
Для того чтобы его миссия в Иудее протекла успешно, Эзра должен был обладать светской властью, то есть иметь полномочия от персидского царя Артаксеркса Лонгимана*, который хорошо знал Эзру — своего придворного писца. Артаксеркс снабдил Эзру “ништеваном” (грамотой, указом), предоставлявшим ему самые широкие полномочия. Эзра мог взять с собой из Вавилонии в Йерушалаим всех евреев, которые этого пожелают. Ему было разрешено собрать среди вавилонских евреев пожертвования в пользу Храма и нуждающихся жителей Иудеи. Богатые дары для Храма были даны Эзре самим царём и его советниками. Царские чиновники обязывались оказывать ему содействие. Все коэны, левиты и другие служители Йерушалаимского Храма были полностью освобождены от налогов.
И самое главное, Эзра получил право объявить Тору гражданским уложением иудеев, то есть привести жизнь народа в соответствие с законами Священного писания. Для этой цели он мог назначить в Иудее судей, которые должны были вершить суд согласно законам Торы. К тому же Артаксеркс наделил самого Эзру полномочиями верховного судьи.
Он мог наказывать виновных и даже приговаривать их к смертной казни. Этим своим правом Эзра никогда не пользовался. Из двух своих прерогатив — судьи и учителя — он явно предпочитал последнюю. Указ Артаксеркса дал Эзре необходимое оружие для выполнения его миссии.
“Эзра подготовил свое сердце к тому, чтобы исследовать учение Бога и исполнять его, и учить Исраэль закону и правосудию» / Эзра 7:10/.
На седьмом году царствования Артаксеркса «поднялись (люди) из исраэльтян, из коэнов и левитов, из певцов и стражей ворот (Храма) … — в Йерушалаим» / Эзра 7:7/.
Эзра двинулся в путь в 1-й день месяца Нисан и через пять месяцев, в 1-й день месяца Ав 3412 /348/ года прибыл в Йерушалаим. Безрадостной была открывшаяся перед ним картина. Народ забыл Святое Учение, погрязал в пороках, вступал в кровное родство с язычниками, утратил уважение к своим святыням, оскудел умом и сердцем. Эзра отказался от еды и питья, разорвал свои одежды, в глубокой скорби опустился на ступени Храма и был недвижим до самого вечера. Толпа собралась вокруг него, но он не видел ее. И так глубока была его скорбь, что никто не смел заговорить с ним.
Только когда наступил вечер Эзра встал и излил свою душу в молитве, обращенной к Всевышнему. И, видно, особенными были слова этой молитвы, потому что она потрясла самые закоснелые сердца. Люди подходили к Эзре, прикасались к краю его одежды, плакали, просили помощи, обещали послушание.
Истинное благочестие Эзры завоевало ему доверие народа. Сила воли и энергия вернулись к Эзре, и он без колебаний приступил к преобразованиям. При всяком удобном случае он читал в народных собраниях отрывки из Священного писания, объяснял и растолковывал прочитанное. Постепенно эти чтения стали необходимостью для слушателей, число которых всё возрастало. Духовная деятельность народа воскресла, и дух национального сознания, вновь вызванный Эзрой к жизни, не угасал с тех пор во все времена.
Основную причину глубокого духовного и нравственного упадка Иудейского общества Эзра видел в смешанных браках с язычниками.
Со всей присущей ему энергией и решительностью обрушился он на это зло. 20 Кислева 3412 года было созвано народное собрание на площади перед Йерушалаимским Храмом. В речи, обращенной не только к присутствующим, но и ко всему народу Исраэля, Эзра порицал его за отступничество от Закона, за безнравственность и, в особенности, за браки с язычниками. Эзра потребовал, чтобы евреи отпустили своих языческих жен. Это требование означало расторжение семейных уз, отказ от личных чувств во имя национального дела. Эзра понимал, что в данном случае, когда речь идет о будущем еврейского народа, не может быть места жалости, а мягкость стала бы непростительным грехом. Лишь очистив еврейское общество от чуждых элементов, можно было строить его по законам Торы. Народ принял требование Эзры, и в течение трех месяцев все смешанные браки были расторгнуты.
Расторжение браков, оправданное и благодатное в перспективе времени, на первых порах причинило иудеям много неприятностей.
Соседние языческие племена, куда были отосланы изгнанные из Иудеи жены и дети, почувствовали себя оскорбленными. Они вступили в союз с некоторыми знатными иудеями, недовольными реформами Эзры, и стали систематически совершать набеги на Иудею, проникая даже в Йерушалаим — тогда еще не укрепленный и малолюдный город. Среди врагов Иудеи особо выделялись наместник и вождь шомроним Санвалат, амони Тоний и Гешем — вождь племен, населявших южные районы Страны. Все эти иноплеменные вожди пользовались в Иудее большим влиянием, особенно Товий, состоявший в родстве с первосвященником Эльяшивом, противником Эзры, а позднее и Нехемьи.
К тому же персидская держава переживала в то время состояние острого кризиса. Подавление восстаний в Сирии и Египте потребовало максимального напряжения всех сил империи, и Иудея была оставлена на произвол судьбы на целых 12 лет. В это время нового духовного застоя деятельность Эзры была приостановлена. Иудеи, устав от вражды с соседями, помирились с ними и вернули в свои жилища отвергнутых языческих жён. Всё, чего достиг Эзра с таким трудом, рушилось и гибло. В этот тяжёлый час из Вавилона вновь пришли помощь и спасение в лице Нехемьи.
Заслуги Эзры перед еврейским народом неоценимы. Позднейшие поколения говорили о нем: “Божественное учение было бы забыто и исчезло, если бы Эзра не воскресил его“. Они даже считали, что Эзра был бы достоин получить Божественное Откровение на Синае, если бы его не опередил Моше. И всё-таки Эзре одному было не под силу завершить дело национального возрождения. Он был всё же больше духовным вождем, чем светским, человеком книги, учителем, а не политиком. Его целеустремленный ум высветил четко и ясно все причины национальной болезни, поставил верный диагноз и наметил правильный путь лечения. В Эзре со всей полнотой выразились идеалы еврейского народа, ищущего обновления. Он был светочем, но нужна была еще сила, и не только духовная, но и динамично-реальная, для того, чтобы довести национальное дело до конца.
продолжение следует