Недельная глава Ваикра
Принести в жертву самого себя
Рав Шимшон Довид Пинкус
«Если человек (нефеш) совершает хлебное приношение Г-споду…» (Ваикра, 2:1).
«Слово нефеш (душа) не упоминается ни в одной из добровольных жертв, кроме как в хлебном приношении. Кто обычно приносит хлебное приношение? Бедняк. Говорит Всевышний: “Я засчитываю это, как будто он принес в жертву свою душу”» (Раши).
Если бы мы увидели богача, который приходит в Бейт а-Микдаш с упитанным, большим быком, чтобы принести его в жертву Всевышнему, и рядом с ним идет бедняк, который приносит в жертву немного тонкой муки – каким убогим показалось бы нам это приношение! Однако Всевышний смотрит на это по-другому: наоборот, то небольшое количество муки, которое было принесено, хотя человеку это было тяжело, и для него это было настоящим самопожертвованием – эту муку Всевышний засчитывает, как будто бедняк принес Ему самого себя в жертву. И это действительно так, ведь он принес свои последние копейки, чтобы положить их на жертвенник любви к Всевышнему.
В наше время, из-за наших многочисленных грехов, у нас нет ни жертв, ни жертвенника, которые искупали бы наши провинности, но и сегодня мы можем выразить свою любовь к Творцу разными путями.
Самый прекрасный из них – это изучение нашей святой Торы, которое важнее Всевышнему, чем все жертвоприношения. И здесь тоже есть приношение богатого и приношение нищего. Каким убогим может показаться тот, кто приходит в синагогу после тяжелого рабочего дня, садится слушать урок Торы, и из последних сил, то ли бодрствуя, то ли дремля, старается сосредоточиться на словах раввина!
В наших глазах это так мало, так бедно… Но совсем не так это выглядит в глазах Всевышнего! Он, благословенный, засчитывает, как будто этот человек пожертвовал свою душу, и на самом деле это так – ведь свои последние силы он вложил в Тору и любовь к Творцу.
Так же и мудрец Торы, который учится ночью, уставший и обессиленный, и самоотверженно продолжает учебу еще и еще, это тоже наверняка засчитывается, как излияние его крови на жертвенник, и благоуханный запах этой жертвы поднимается к Всевышнему, открывая врата благословения для всего народа Израиля.
Страдания – завет с Творцом
Рав Шимшон Довид Пинкус
«Не совершай хлебного приношения без соли брита (завета)» (Ваикра, 2:13).
«Сказал раби Шимон бен Лакиш: “О соли сказано брит — “завет”, и о страданиях сказано брит. О соли сказано: “не совершай хлебного приношения без соли брита”, а о страданиях сказано: “это слова брита”. Так же, как завет, с которым связана соль – что соль улучшает вкус мяса, так и завет, связанный со страданиями – страдания очищают человека от всех его грехов» (Брахот, 5а).
Наши мудрецы учат нас, что страдания называются брит — «завет». Они приближают, «привязывают» человека к Всевышнему, и есть здесь несколько смыслов.
Один из них таков: человек, который живет в мире добра, не знает, что Всевышний заботится о его теле. Всевышний вводит его в огромную систему благодеяния, и только когда Он создает у человека какой-то недостаток, тогда человек вдруг обнаруживает, что Всевышний заботится о нем лично. Само собой получается, что именно страдания выражают собой завет, поскольку в этот момент человек вспоминает и начинает ценить то, что у него есть.
Когда у человека болит голова, ему нужно знать, что источник его головной боли то, что Всевышний любит его и лично заботится о нем. Тогда он обнаруживает, что уже само по себе то, что Творец дал ему голову – это великое благо. А ведь Он дал ему еще и глаза, уши, рот, семью, заработок и т.д. Это потрясающий момент, когда нужно благодарить и восхвалять Всевышнего.
В соответствии с вышесказанным можно понять сказанное в Теилим (9:1): «Руководителю (левитов) – на смерть сына, мизмор Давида. Прославлю Б-га всем сердцем…» Некоторые комментаторы объясняют, что этот мизмор был сказан после смерти одного из сыновей Давида. У царя Давида были дети. Вдруг – не дай Б-г – умирает один из сыновей. Что он видит в этот момент? Что вовсе не обязательно ребенок будет жить, он может и умереть. Вдруг он обнаруживает тот факт, что у него самого есть жизнь, и есть дети. Он обнаружил все то добро, которое Всевышний дает ему, и поэтому стал воспевать Его.
Что видно в зеркале?
«Если кто-нибудь из вас захочет принести жертву Г-споду…» (Ваикра, 1:2).
Бен Иш Хай объясняет эту строку с помощью примера. Один человек зашел в магазин купить зеркало. Продавец предложил ему одно красивое зеркало. Тот посмотрел и отказался. «Что не так с зеркалом, почему оно тебе не нравится?» – спросил продавец. Ответил покупатель: «Еще бы! Я вижу в зеркале какого-то неряху – лицо перемазано, волосы растрепаны, шапка на боку, да еще и смотрит так сердито!»
«О, глупец! – рассмеялся продавец. — Это же твое отражение! Приведи себя в порядок, улыбнись – и увидишь совсем другую картину!»
Смысл этой истории в том, что Всевышний ведет себя с человеком так же, как человек сам ведет себя: если его поведение честно и порядочно, он увидит, что и Свыше его осыпают добром, а если он испортится – то и отношение к нему Свыше будет соответствующим.
Так Бен Иш Хай и объясняет эту строку: «Если кто-нибудь из вас захочет принести жертву Г-споду…». На иврите слово леакрив (приносить жертву) происходит от слова леиткарев – приближаться. Это значит, что если человек захочет приблизиться к Всевышнему «из вас», то есть он сам, по своему желанию, то насколько он приблизится к Творцу – такой будет и «жертва Г‑споду» – так и Всевышний приблизится к нему, и будет одарять его добром.
Точно так же объясняют и строку из Шир а-Ширим «Я принадлежу моему любимому, а он – мне»: насколько ты приближаешься к Любимому, настолько же Он приближается к тебе.
Приведем историю, которая прекрасно демонстрирует нам, как Всевышний платит добром за добро.
Произошло это летом 1949 года. По улице раби Акивы в Бней-Браке шла пожилая женщина. Когда она переходила дорогу, ее неожиданно сбила машина – водитель не заметил ее. Женщина умерла на месте.
Люди стали выяснять, кто она и что она. Никто ее не знал. Через некоторое время выяснилось, что женщина эта была одинокой, у нее не было никаких родственников, да и жила она вообще в Холоне.
Что ж, одинокая еврейка, которая умерла – это мет мицва. Это особая заповедь – проводить в последний путь одинокого человека, и о таком человеке сказано, что все евреи – его родственники. Так что собралось множество людей, тем более, что была еще одна причина, по которой нужно было спешить похоронить ее: в то время во многих больницах начали практиковаться посмертные вскрытия, что категорически запрещено законом Торы. Так что несколько раввинов, которые оказались рядом, решили постараться похоронить ее по закону Торы, не передавая дело в руки полиции. Тем не менее, полиция приехала, и полицейские начали требовать отдать им тело, чтобы провести процесс по стандартным процедурам: сначала вскрытие, потом похороны. Ведь не было родственников, которые воспротивились бы этому.
Возникло противостояние между полицейскими и собравшимися. Тем временем на месте собрались уже несколько тысяч религиозных евреев, и прибывали все новые и новые. Тогда несколько человек подошли к начальнику полиции и стали уговаривать его отступить, объясняя, что все эти тысячи людей пришли проводить одинокую старушку, и они ни за что не допустят осквернения тела. После длительных переговоров полицейские согласились уступить.
Начали похороны. В последний путь умершую провожали все собравшиеся, среди которых было немало мудрецов Торы. Так неизвестная женщина удостоилась похорон, которых обычно удостаивается большой раввин.
После похорон люди стали спрашивать друг друга, чем какая-то женщина из Холона, которую никто не знал, заслужила, что ее будут провожать тысячи людей?
После длительных выяснений все стало ясно: нашелся человек, который знал ее еще из Польши, и находился с ней вместе в гетто. Он рассказал, что все время войны, когда она находила тело еврея, она хоронила его, не жалея последних сил. Часто это доходило до настоящего самопожертвования.
Так что, когда пришло время хоронить ее, Всевышний отплатил ей за ее благородные поступки почетными проводами, в которых участвовали тысячи евреев.
Зачем нужны добровольные жертвы?
По статье рава Яакова Исраэля Каневского в книге «Биркат Перец»
В Торе мы находим ряд заповедей, которые не являются обязательными, а их выполнение зависит от доброй воли человека. К примеру, приказ о сборе необходимых материалов для возведения Мишкана в пустыне, как сказано: «Скажи сынам Израилевым, чтобы собирали для Меня приношение; от всякого человека, благорасположенного сердцем, берите приношение Мне» (Шмот, 25:2). Подобным статусом обладает и часть жертвоприношений, которые приносятся по доброй воле: недава, шламим, ола и менахот. Заповедь назира не является обязательной, и стих лишь указывает на то, что каждый, кто пожелает, может это сделать. Даже в некоторых обязательных заповедях Тора оставила размер выполнения заповеди на наше усмотрение. Так, например, для того чтобы выполнить заповедь трумы, достаточно отделить всего лишь одно зерно пшеницы. Также в заповедях о пеа, бикурим, реайон и оказании милосердия Тора не устанавливает меру, а точнее — не ограничивает нас никакими размерами. Все зависит от пожелания самого человека. Такое положение требует пояснения. Ведь если эти заповеди необходимы в служении Всевышнему, то почему не сопроводить их четкими предписаниями, включая требуемый минимальный размер? Если же в этих заповедях нет особой важности и надобности, то какая тогда в них необходимость?
И видится мне, что возможность проявления доброй воли во имя Небес – это совершенно особый аспект служения Творцу. На самом деле, из заповеди любить Творца следует, что каждый еврей может удостоиться этого.
Но что делать тому, чье сердце не пылает особой любовью к Небесам, ему сложно выполнить то, что предписывает нам Тора: «И люби Г-спода, Б-га твоего, всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всеми силами твоими» (Дварим, 6:5). Ведь гораздо легче выполнить практические заповеди, чем заповеди, находящиеся в зависимости от состояния души?
Наши мудрецы указывают нам на пути, которыми можно приблизиться к Творцу и достичь высокого уровня любви к Нему. Рамбам пишет, что этого можно достичь путем осмысливания возвышенности Всевышнего. А автор книги «Ховот а-Левавот» пишет, что любовь возникает, когда человек вдумывается в обилие добра и милосердия, которое Он изливает на нас.
Рамхаль в «Месилат Йешарим» (гл. 7) пишет о качестве расторопности и двух схожих и взаимосвязаных процессах внутри каждого человека: иногда внутреннее пробуждение приводит и к пробуждению внешнему (расторопности). И наоборот — расторопность в заповедях приводит к любви к Творцу. Эти же процессы происходят в человеке, когда он жертвует что-то во имя Небес, делая, по сути, то, в чем он не обязан, и отказываясь от чего-то, что ему принадлежит. В результате такого проявления доброй воли в человеке пробуждается настоящая любовь к Творцу и укрепляется связь с Ним. И чем больше человек дает от себя, тем больше укрепляется связь.
Подобная самоотдача может выражаться по-разному. Для одного это — напряженный труд в изучении Торы, другой посвящает много времени милосердию. Кто-то с максимальной точностью, во всех деталях закона старается исполнять все заповеди Торы. Есть те, кто достигает этого самоотверженной молитвой. Другие — при помощи зикуй а-рабим, т. е. удостаивая многих выполнения заповедей. У всего этого есть одна основа — добровольная самоотдача, больше, чем человек обязан по закону. И чем большим человек жертвует во имя Небес, тем сильнее в нем пробуждается желание приблизиться к Творцу.
Нет недостатка в путях осуществления самоотдачи во имя Небес. И возможно, именно для этого в Торе были даны заповеди о добровольных жертвоприношениях (и все заповеди, основанные не на обязанности, а на доброй воле). Но если бы они входили только в разряд обязательных для выполнения заповедей, то вряд ли это могло настолько повлиять на человека. Ведь это похоже на то, как человек выплачивает свои долги.
В этом есть особое преимущество тех, кто жил как светский человек и затем пришел к познанию Творца, и тех, кто прошел гиюр. Ведь все они приблизились к Творцу не по принуждению, а по собственному желанию. Ведь даже после того, как «пришедшие издалека» принимают на себя ярмо Небес, в их душах еще долго сохраняется чувство, будто бы они делают все не по принуждению, а по доброй воле. В этом аспекте и сохраняется у них преимущество над теми, кто всегда находился в лоне иудаизма, и кто всегда выполнял заповеди, потому что так приказывает Тора.
Пишет «а-Рокеах», что нет ничего выше, чем хасидут в своей начальной стадии. Вероятно, он говорит и о вышеперечисленных причинах. Ведь стадия начального пробуждения всегда происходит по доброй воле и сопровождается пылкостью души. А наша главная задача — постараться закрепить и развить это проходящее состояние.
подготовили рав Нахум Шатхин и г-жа Лея Шухман