«Чуждый огонь» — Из комментариев Рамбана к недельной главе Шмини

Дата: | Автор материала: Рамбан

5001

Недельная глава Шмини

«Чуждый огонь»

«И вышел огонь от Г-спода» (Ваикра, 10:1-2).

Суть ошибки Надава и Авиу можно понять из того, что сказано (10:1): «И воскурили пред Г-сподом чуждый огонь» – но не сказано: «И воскурили перед Г-сподом (такую) смесь для воскурений, которую Он им не повелел».

[Т.е. им следовало взять угли с жертвенника и на них положить смесь для воскурения, как написано (Ваикра, 16:12-13): «И возьмет полный совок горящих угольев с жертвенника, …и положит смесь благовоний на огонь пред Бгом». А Надав и Авиу положили на свои совки угли из печи (р. Бхайе на Ваикра, 10:1 от имени Раавада).

Вместе с тем, согласно объяснению Талмуда, Надав и Авиу погибли вследствие того, что в присутствии своего наставника Моше они вынесли алахическое решение, а «каждый, кто выносит алахическое решение перед своим наставником, подлежит смерти (от рук Небес)». В чем же заключалось это «решение»? Надав и Авиу постановили, что, хотя на жертвенник спускается небесный огонь, тем не менее, следует добавлять к нему обыкновенный, земной, ведь в Торе сказано (Ваикра, 1:7): «И принесут сыновья Аарона-коэна огонь на жертвенник, и разложат дрова на огне» (Эрувин, 63а, Раши). И хотя в приведенной строке Торы говорится о «внешнем жертвеннике», находившемся во дворе Шатра, они заключили, что точно так же следует добавлять обыкновенный «огонь» (т.е. угли из печи) на «внутренний жертвенник», находившийся в самом Шатре, на котором воскуряли благовония (кторет). И поэтому они, как очень точно сказано в Торе, взяли «каждый свой совок и положили в них огонь» – т.е. углей с малого костра на внешнем жертвеннике (этот огонь поддерживали специально для того, чтобы брать угли для воскурения кторет), а затем уже «воскурили пред Г-сподом чуждый огонь, который Он им не повелел (т.е. не приказал через Моше)» – и это угли, добавленные ими из печи (Риф на «Эйн Яаков», Эрувин, 63а).

Но даже если вывод, сделанный ими из слов Торы, был верным, все равно им не следовало принимать решение самостоятельно, без указания Моше (Сфорно, Ваикра, 10:1; «Эц Йосеф» на «Ваикра Раба», 20:6, «Ше-ору алаха»).

А если так, то почему же мудрые и праведные сыны Аарона проявили такую опрометчивую поспешность? Что вынудило их действовать вопреки очевидному и известному им запрету?

Раши рассказывает, что в течение семи дней посвящения, когда все служение совершал только Моше, Шехина не пребывала в Шатре Откровения. И тогда сыны Израиля, ощущавшие себя разочарованными, упрекнули Моше: «Наставник! Все наши труды и усилия были ради того, чтобы мы узнали, что прощен наш грех с золотым тельцом!» И Моше им ответил: «Мой брат Аарон достойнее меня – поэтому Шехина будет пребывать среди вас благодаря его жертвоприношениям и его служению» (Раши наВаикра, 9:23). И вот, на восьмой день Моше окончательно установил Шатер, и Аарон приступил к служению первосвященника (Ваикра, 9:1, Раши). И в первую очередь он принес грехоочистительную жертву (хатат) – молодого бычка в искупление за грех с золотым тельцом (там же, 9:8-11). Но хотя все установленные жертвы уже были вознесены на жертвенник, огонь с Небес все еще не опускался, и Шехина не пребывала вШатре Откровения. Аарон с горечью подумал: «Я знаю, что Всевышний гневается на меня и из-за меня не осеняет Своим Присутствием народ Израиля». И он сказал: «Моше, брат! Для чего ты сделал так, что я стал первосвященником – и опозорился?!» (Раши на Ваикра, 9:23). И в этот момент, когда все жертвы были принесены, а Шехина по-прежнему не осеняла Шатер, Надав сказал брату: «Разве бывает варево, которое можно приготовить без огня?» – и они, положив на свои совки угли из печи и смесь благовоний, устремились в Святилище (см. «Сифра», Шмини 1, 22, Раавад; «Ялкут Шимони», Шмини 524).

Таким образом, согласно этому толкованию, Надав и Авиу приблизились к «внутреннему жертвеннику», предназначенному для воскурений, еще до того, как огонь с Небес опустился на «внешний жертвенник». Поскольку братья знали, что утром кторет воскуряют раньше, чем сжигают части жертв, они, взяв угли из печи, постарались ускорить события. И тогда из Святая Святых вырвались две огненные молнии, которые подожгли принесенные благовония, а затем, поразив на своем пути Надава и Авиу, устремились на внешний жертвенник и подожгли жертвы. И значит, в строке «И вышел огонь от Г-спода, и пожрал их, и умерли они» речь идет о том же самом огне, что и в строке: «И вышел огонь от Г-спода, и сжег на жертвеннике всесожжение и жир, и как увидел это народ, возликовал он и пал ниц» (9:24). Но, как это часто бывает в Торе, сначала говорится о свершившемся событии, а затем уже разъясняется, как оно конкретно происходило (Рашбам и Хизкуни на Ваикра, 10:1-3). И по этому объяснению, Надав и Авиу просто не имели возможности взять угли с жертвенника, так как «небесный огонь» на нем разгорелся только после их гибели – и они могли воскурить благовония лишь на «чуждом» огне. Получается, что своим поступком они как бы «вызвали огонь на себя», и поразивший братьев «небесный огонь» в то же время стал знаком того, что грех с тельцом прощен их отцу – Аарону (см. также Ор а-Хаим на Ваикра 16:1, где сказано, что Надав и Авиу «стали искупительной жертвой за своего отца»). Не случайно имя старшего из братьев נָדָב (Надав) родственно слову נדב (надав – пожертвовал) (см. «Ми-маамаким» Ваикра, Шмини 20 с. 110), а имя אֲבִיהוּא (Авиу) включает в себя слово אבי (ави – мой отец), намеком указывая на Аарона, во имя искупления которого они пожертвовали своими жизнями.

А есть объясняющие, что их ошибка заключалась в том, что заповедь добавлять обыкновенный огонь вступала в силу только после освящения Шатра, когда на жертвеннике уже воспылал «небесный огонь». Но в сам день освящения, до того, как на жертвенник спустился огонь с Небес, использовать обыкновенные угли из печи было запрещено, – и в тот день принесенный ими огонь был, действительно, «чуждым» («Даат Зкеним» и Хизкуни на Ваикра 10:2; см. также «Пардес Йосеф», Шмини 10:3/30/).]

И вот, они положили смесь для воскурений на огонь, подобно написанному: «Возлагают воскурения перед Тобой (בְּאַפֶּךָ – бэ-апеха; буквально «перед Твоим гневом»)» (Дварим,33:10) – и обратили свои помыслы только к этому (т.е. к Его Мере Суда). Но это не было воскурением «в огне, чтобы доставить удовлетворение Г-споду».

[Выражение בְּאַפֶּךָ (бэ-апеха), переведенное как «перед Тобой», буквально означает «перед Твоим гневом» – от слова אף (аф – гнев), ведь написано: «…уничтожил Г-сподь в Своем гневе (בְּאַפּוֹ – бэ-апо)» (Дварим, 29:22), а также «В Моем гневе (בְאַפִּי – вэ-апи) Я подобен пылающему огню» (там же, 32:22). Таким образом, слова Торы «Возлагают воскурения перед Твоим гневом» указывают на то, что кторет воскуряли перед Мерой Его Суда (р. Бхайе на Ваикра 10:1). И в книге «Зоар» написано, что кторет воскуряли на внутреннем жертвеннике ради того, чтобы усмирить гнев (Меры Суда) и восстановить мир (между народом Израиля и Творцом) (Ваикра 18б, «Маток ми-Дваш»).

И там же, в книге «Зоар», разъяснено, что при воскурении кторет во Вселенной производятся необходимые исправления, восстанавливающие связь высших миров с нижним миром (Ваякэль, 219а; см. также р. М. Риканати, «Таамей а-Мицвот», Асе 41). Ведь название קטורת(кторет) происходит от арамейского глагола котрин (связывают). Так, например, слово וַתִּקְשֹׁר («и повязала») из строки Торы «…и повязала на нее красную нить» (Берешит, 38:28) Ункелус переводит на арамейский язык как וקטרת (у-кетарат).

А поскольку воскурение кторет, обладая величайшей искупительной силой, восстанавливает гармонию и цельность мира, оно избавляет сынов Израиля от «преследований Меры Суда». Более того – оно способно остановить ангела смерти, лишив его всякой силы. И в Торе рассказывается, что, когда в стане начался мор после мятежа Кораха, Аарон, воскурив на своем совке кторет, «встал между мертвыми и живыми, и мор был остановлен» (Бемидбар, 17:13) – ведь кторет превосходит по своейискупительной силе все жертвоприношения и все другие виды служения («Зоар», Ваякхель 219а, Ваикра 11а).

Но тот, кто воскуряет кторет перед Мерой Суда, должен при этом обращать свои помыслы только к Его Мере Милосердия, которую выражает Его Особоечетырехбуквенное Имя Авая. А Надав и Авиу по заблуждению обратили свои мысли не к Имени «Г-сподь», а к самой Мере Суда – и поэтому их воскурение не могло «доставить удовлетворение Г-споду» – и их поразила Мера Суда, перед которой они совершали свое служение: огонь «пожрал их» (р. Бхайе на Ваикра 10:1 и 10:3; см. также «Мидраш Танхума», Шмини 1).]

Поэтому-то написано: «И положили в них огня, и возложили на него смесь благовоний», а не сказано: «И возложили на них (т.е. на совки)», как говорится по поводу сообщников Кораха: «Поместите на них (т.е. на совки) огонь, и положите на них смесь благовоний» (Бемидбар, 16:7). И еще там написано: «И поместите на них (т.е. на совки) воскурение» (там же 16:17). Но здесь написано «на него», чтобы подчеркнуть, что они положили воскурение именно на огонь – «и вышел огонь от Бога, и пожрал их».

[«Огонь» также указывает на Меру Суда – ведь пламя уничтожает: сожженный предмет как бы аннулируется и перестает существовать в реальности. А согласно Мере Суда, в этом неисправленном и искаженном грехами мире нет ни одного человека, у которого была бы заслуга сохранить жизнь. И поступление жизненной энергии к тому, кто по букве закона не имеет права на существование, должна быть немедленно пресечена, чтобы он исчез. И если бы Мера Суда не была уравновешена Мерой Милосердия, то все человечество было бы уничтожено в одно мгновение – как будто бы спалено огнем.Следовательно, каждый человек нуждается в проявлении Б-жественного снисхождения, и каждый в той или иной мере зависит от милости Творца. По уже упомянутому определению Маараля из Праги, всё сотворенное существует только по Его милосердию («Гвурот Ашем», гл. 69; см. коммент. на Ваикра 1:9, примеч. 68). И поскольку награды, зарабатываемой человеком, недостаточно, чтобы получить право на жизнь по букве закона, в сущности, вся система «награды и наказания» построена на Его снисхождении к Своим творениям, как написано: «От Тебя, Г-сподь, – милосердие, ведь Ты платишь каждому по его делам» (Теилим, 62:13) – т.е. даже воздаяние «по делам» является Его милостью, без которой человечество перестало бы существовать. Понимающий это человек должен считать себя «вечным должником» и служить Творцу всеми силами, как преданный раб, не рассчитывая на награду, – подобно праотцу Ицхаку, готовому отдать Творцу свою жизнь: взойти на жертвенник в качестве жертвы всесожжения и сгореть во славу Небес («Ми-маамаким», Ваикра, Цав 17 с. 87, 18 с. 90-95).

Вместе с тем, воля Б-га заключается в том, чтобы мир существовал именно по Мере Суда, как написано (Йешаяу, 61:8): «Я, Г-сподь, любящий закон» («Зоар», Эмор 99а; см. также «Ми-маамаким» Ваикра, Шмини, 20 с. 102). И, как поясняет Раши в своем комментарии на книгу Берешит, «вначале Всевышний задумывал сотворить мир по Мере Суда (Мидат а-Дин), но когда увидел, что так мир не может существовать, подключил к Мере Суда Меру Любви (Мидат а-Рахамим)». Поэтому в рассказе о Сотворении мира употребляется имя Элоким, указывающее на Меру Суда: «Вначале сотворил Элоким небо и землю» (Берешит, 1:1). И лишь затем к нему прибавлено имя Авая, связанное с Мерой Милосердия (Мидат а-Хесед), как сказано (там же 2:4): «в день, когда Г-сподь Б-г завершил небо и землю» (Раши на Берешит, 1:1; см. также «Берешит Раба», 12:15).

И если, согласно Мере Суда, жизни достоин лишь абсолютный праведник, не совершавший грехов, а по Мере Добродетели благо и изобилие дается всем, независимо от заслуг, то Мера Милосердия является равнодействующей между ними, включая в действие систему награды и наказания («Ми-маамаким», Ваикра, Цав 18 с. 90, Шмини 20 с. 104). Как объясняет величайший знаток сокровенного учения р. М.-Х. Луцатто (Рамхаль), по Мере Суда «согрешивший должен подвергаться наказанию мгновенно, в саммомент прегрешения» – но по Мере Милосердия, «согрешившему даруется время, и его не истребляют сразу после греха». И «эта отсрочка не является списыванием греха, а лишь возможностью исправления» – чтобы обитатели нижнего мира смогли устоять на Суде и существовать («Месилат Йешарим», 4; см. также «Ми-маамаким», Ваикра, Шмини 20 с. 104).

И все же первоначальный замысел Творца не был отменен (см. Маараль, «НетивотОлам», 2, Тшува 6; «Ми-маамаким», Ваикра, Шмини 20 с. 102-104). В конце времен, после исправления мира, закон будет установлен по школе Шамая, устрожавшей в соответствии с Мерой Суда, – но в наше время закон установлен по школе Илеля, облегчавшей в соответствии с Мерой Милосердия («Ми-маамаким», Ваикра, Шмини 21 с. 113-114; см. также «Шаар а-гилгулим», Акдама 34; «Беур Агро ле-Тикуней Зоар», 4; р. Цадок а-Коэн, «Нер Мицва», Асе 1).

Праведник стремится заслужить воздаяние по Мере Суда, как и сказал в молитве праотец Яаков: «И будет мне Г-сподь Б-гом» (Берешит, 28:21)» – т.е. пусть даже Мера Милосердия обратится для меня в Меру Суда. Так и Надав и Авиу с самыми чистыми намерениями положились на свою праведность, обратив служение только к Мере Суда («Михтав ме-Элияу» 2, с. 246).

Согласно описанию Талмуда, «из Святая Святых вышли две огненные молнии, разделившиеся на четыре, – две из них вошли в ноздри одного и две – в ноздри другого» (Санедрин, 52а; см. также «Ялкут Шимони», Шмини 524; Раши на Ваикра, 10:5). И под воздействием этого «огня» их души отделились от тел, – но тела и одежды не были сожжены (р. Бхайе на Ваикра, 10:2).

В мидраше объяснено, что «огонь пожирающий», пребывавший на вершине горы Синай, «не вернулся на свое место, но остался на земле и вошел в Шатер Откровения». И именно этот огонь «пожирал» все жертвоприношения, приносимые сынами Израиля в пустыне. Ведь в Торе не написано: «Сошел огонь с Небес», но сказано: «И вышел огонь отГ-спода и сжег на жертвеннике всесожжение и жир» (Ваикра, 9:24). И именно этот огонь поразил сообщников Кораха, как написано: «Но от Г-спода вышел огонь и поглотил двести пятьдесят мужей, приносивших воскурение» (Бемидбар, 16:35). И этот же огонь поразил сынов Аарона, как сказано: «И вышел огонь от Г-спода, и пожрал их» («Пиркей де-раби Элиэзер»«Ялкут Шимони», Шмини 524).]

И возможно, намеком на это служит строка «Не возносите на нем (на внутреннем жертвеннике) чужого воскурения» (Шмот, 30:9) – т.е. не делайте воскурение «чуждым». И об этом сказано: «Они предстали пред Богом и умерли» (Ваикра, 16:1) – ведь они умерли, приближаясь к Б-гу.

Редакция «Беерот Ицхак» выражает глубокую признательность переводчику раву Александру Кацу, редактору раву Цви Патласу и издательству «Пардес» за право пользоваться их переводом комментария Рамбана на русский язык.


http://www.beerot.ru/?p=24875