Журнал Беерот Ицхак 141 — Недельная глава Корах

[1] НЕДЕЛЬНАЯ ГЛАВА

[1-1] Комментарии Рамбана к недельной главе Корах

«Г-сподь даст знать, кто – Его»

Сказано: «Вот придет утро, и Г-сподь даст знать, кто – Его» – т. е. кто предназначен для служения в качестве левитов; «…и кто свят» – т. е. избран для служения в качестве коэнов. Так комментирует Раши – и это прекрасное объяснение! В Торе говорится, что Всевышний даст знать, являются ли левиты Его [служителями], подобно сказанному: «Так выделишь левитов из среды сынов Израиля, и будут левиты Моими» (Бемидбар, 8:14), – или же по-прежнему Его [служителями] остаются первенцы, как написано: «Ибо всякий первенец – Мой» (там же, 3:13), и Он не заменил их левитами. А те, «кто свят» – это коэны, освященные для служения, как написано: «И был выделен Аарон, чтобы освятить его высшей святостью, он и сыновья его навеки, чтобы совершать воскурение перед Г-сподом, служить Ему и благословлять Его Именем…» (Диврей а-ямим 1, 23:13).

Ведь Корах, желая повести за собой народ, оспаривал также и избрание левитов и призывал возвратить право служения первенцам. И вот, когда эти первенцы были сожжены, стало очевидным, что Всевышний не избрал их для служения. А когда было принято воскурение Аарона, стало ясно, что он свят.

Итак, сначала сказано, что назавтра Всевышний даст понять, «кто – Его»: Он примет воскурения тех, «кто свят», и «приблизит их к Себе», а воскурения остальных – не примет. А затем повторено: «Тех, кого Он выберет – на все поколения, чтобы они и их потомки служили Ему всегда, – Он приблизит к Себе навечно». Таким образом, это испытание станет для них знаком на вечные времена, чтобы никто и никогда не оспаривал права избранного [в этом испытании] или его потомков.

[В Торе (Берешит, 4:4-5) говорится, что «Г-сподь благоволил к Эвелю и его жертве, а к Каину и к его жертве не благоволил». Знатоки сокровенного учения указывают, что такой параллелизм между отвергнутыми Каином и Корахом не случаен: в Корахе была воплощена «искра души» Каина. А намек на это содержится в самом имени Кораха, приведенном в начале данной главы: «קֹרַח בֶּן יִצְהָר – Корах, сын Ицхара» – первые буквы первого и третьего слова в сочетании с последней буквой второго слова образуют имя קין (Каин) («Китвей Аризаль», «Шаар а-псуким», Берешит, друш 4, цит. по «Ми-маамаким», Бемидбар, 42, с. 267).]

А рабейну Хананель написал, что все собравшиеся были левитами из рода Кораха. И поэтому Моше сказал: «Вы хотите слишком многого, сыны Леви!» (16:7) и «Послушайте-ка, сыны Леви!» (16:8). Может быть, [левиты] думали, что всё их колено избрано для коэнского служения, а Моше по собственному разумению выделил своего брата. [До этих слов излагается мнение рабейну Хананеля.]

Но не дай Б-г, чтобы в колене служителей Всевышнего было бы двести пятьдесят мятежных вождей, восстающих против своего великого наставника (т. е. против Моше) и против главы своего колена (т. е. против Аарона) и поднимающих ропот против Всевышнего! И если бы они были только из колена Леви, то не стали бы все колена Израиля обвинять на следующий день [Моше и Аарона], говоря: «Вы умертвили народ Б-га» (там же, 17:6), – ведь, [согласно версии рабейну Хананеля], у них-то никто не умер, но пали лишь люди из колена Моше и Аарона. И также испытание с посохами доказывает, что в споре участвовали люди из всех колен. И в Торе сказано: «Двести пятьдесят мужей из сынов Израиля» (там же, 16:2) – указывается, что они были из всех колен, а не только из двух названых [т. е. не только из колена Леви, к которому принадлежал Корах, или из колена Реувена, к которому принадлежали Датан и Авирам].

Но Моше сказал: «Вы хотите слишком многого, сыны Леви!», (поскольку он обращался к Кораху), а Корах вводил в соблазн все колена, призывая возвратить право на служение первенцам от всех колен, говоря: «Вся община – все святы» (там же, 16:3). А Моше благодаря своей мудрости сумел показать народу подспудное намерение Кораха, требовавшего [для себя] коэнства, и поэтому-то Моше сказал: «Вы хотите слишком многого, сыны Леви». А затем он добавил: «Послушайте-ка, сыны Леви!», [вновь обращаясь] к их предводителю Кораху, как и написано: «И сказал Моше Кораху». Но при этом он обращался и ко всему колену Леви, предостерегая, чтобы никто из левитов не потянулся за Корахом.

И Моше задумал именно такое испытание, предпочтя воскурение другим жертвоприношениям, поскольку он уже видел, как Надав и Авиу были сожжены Б-гом, когда попытались принести воскурение, которое не было заповедано. А Аарону было разрешено принести это воскурение по требованию момента – или, возможно, это было утреннее воскурение, которое он обычно совершал при зажигании свечей. И Моше был уверен, что Всевышний «осуществит слово Своего раба».

И мне кажется, что, когда Моше сказал Аарону: «Возьми совок и помести на него угли с жертвенника» (там же, 17:11), – на нем была рука Б-га, и это называется руах а-кодеш («дух святости» или «дух пророчества»). И подобно этому книги Давида и Шломо были написаны при помощи руах а-кодеш, как сказал [царь Давид]: «Дух Б-га говорит во мне, и слова Его на моем языке» (Шмуэль 2, 23:2).

[Как объясняет Рамбам в книге «Море Невухим», руах а-кодеш – это одна из начальных ступеней пророчества: достигая особого духовного состояния, человек чувствует, что через него говорит Высшая Сила, но при этом он остается в состоянии бодрствования и в полном сознании. Именно в таком духовном состоянии царь Давид написал Псалмы, а царь Шломо – книги Мишлей, Коэлет и Шир а-Ширим. И таким же образом была написана книга Даниэля и другие книги, вошедшие в третий раздел Танаха, называемый Кетувим (Писания), – и имеется в виду, что эти книги написаны с помощью руах а-кодеш («Море Невухим», 2:45).

Таким образом, в приведенном комментарии Рамбана отмечается, что, хотя в Торе и не содержится прямого указания Творца провести испытание с воскурением благовоний, тем не менее, это испытание стало выражением Его воли, переданной с помощью руах а-кодеш.]

«И земля сомкнулась над ними»

«Но если Г-сподь создаст нечто совершенно новое (בְּרִיאָה יִבְרָא)» (Бемидбар, 16:30).

В комментарии раби Авраама [Ибн Эзры] объяснено так: слово בְּרִיאָה означает в Торе сотворение сущего из ничего, но ведь и прежде во многих странах земля раздвигалась, поглощая жителей в свои недра, – поэтому [выражение בְּרִיאָה יִבְרָא] следует истолковать [по отношению к Кораху и его сообщникам] как «истребление», подобно сказанному: «И изрубят (וּבָרֵא) их мечами своими» (Йехезкель, 23:47).

И верно сказано, что в святом языке нет иного слова, указывающего на сотворение сущего из ничего, кроме этого ]слова בְּרִיאָה [. И действительно, раздвижение земли не является «совершенно новым» творением, но то, что «земля распахнет свою пасть и поглотит» грешников – это совершенно новое событие, какого никогда еще не было. Ведь когда земля раздвигается, как это часто бывает при землетрясениях, то разлом остается открытым и постепенно заполняется водой, образуя новое озеро. Но если земля раздвигается и сразу же снова смыкается, подобно тому, как человек открывает свой рот, чтобы проглотить что-нибудь, а затем его закрывает, – такое произошло в тот день впервые, как будто было сотворено. И поэтому-то сказано: «И земля сомкнулась над ними» (16:33).

И поэтому написано: «Земля под ними раскололась» (16:31), а затем разъяснено, как именно это происходило: «И распахнула земля свою пасть, и поглотила их» (16:32). А, по мнению наших наставников, открылся вход в Геином – и это тоже было совершенно новым событием.

[См. Санедрин, 110а, Раши. В Талмуде также указано, что существует три входа в Геином: один – в [синайской] пустыне (т. е. тот, что поглотил Кораха и его ближайших сообщников), второй – в море (рядом с этим входом побывал пророк Йона; см. «Пиркей де-раби Элиэзер», 10), а третий – в Иерусалиме, как поясняет раби Йоханан бен Закай: «Две пальмы есть в Гей Бен Ином (значение слова «гай» или «гей» – «ущелье», «долина»), а между ними поднимается дым – …и это вход в Геином» (Эрувин, 19а; см. также в книге Рамбана «Шаар а-Гмуль», русск. перевод «Врата воздаяния», с. 48-49).

Комментаторы утверждают, что Корах, Датан и Авирам опустились на самый нижний из семи уровней Геинома, называемый Шеол, как написано (Бемидбар, 16:33): «И сошли они со всем принадлежащим им заживо в преисподнюю (שְׁאֹלָה – шеола)» (р. Бхайе на Бемидбар, 16:33; о семи уровнях Геинома см. «Врата воздаяния», с. 50-52).

Выдающийся знаток сокровенного учения Маараль из Праги пишет, что не только Корах, но и каждый бааль а-махлокет (любитель раздоров, склочник) в конце концов неминуемо сходит в Шеол, на седьмой уровень Геинома, – и на это намеком указывает буква ק (куф) из слова מחלוקת (махлокет), выступающая вниз наподобие указующего перста («Нетивот Олам», «Натив а-Шалом», 1; «Ми-маамаким», Бемидбар, 40, с. 248). Более того, по определению Маараля, «Геином и махлокет имеют общее происхождение и представляют собой явления одного порядка», между которыми существует неразрывная причинно-следственная связь («Дерех Хаим», 5:17).

В содержащем глубочайшие тайны мидраше поясняется, почему в рассказе Торы о втором дне Творения не написано: «И увидел Б-г, что это хорошо», как в другие дни, – в этот день были сотворены Геином и махлокет (разделение, раздоры; от основы חלק – делить, разделять), как сказано (Берешит, 1:7): «Отделил воду под сводом от воды над сводом» («Берешит Раба», 4:6). По словам знатоков сокровенного учения, «в этот день нижний мир был отделен от высших миров, и возникла реальность земного мира, которая выглядит самостоятельной и отделенной от абсолютного единства Творца» («Ми-маамаким», Бемидбар, 40, с. 245, 41, с. 254-255). Эта иллюзорная «независимая реальность», существующая как бы вне своего Творца, породила в будущем, после сотворения Первого Человека, возможность свободного выбора и греха – и, соответственно, возникла необходимость в карах и Геиноме. И об этом же сказано в святой книге «Зоар»: на второй день Творения, когда Всевышний «отделил воду под сводом от воды над сводом», появилось первое разделение (махлокет), и как следствие этого возник Геином («Зоар», Берешит, 17а).

Таким образом, источник махлокет (разногласий и раздоров) заключен в том разделении, которое произошло на второй день Творения, когда земной мир был отделен от высших миров, являвшихся его корнем. Теперь в силу этого разделения человек ощущает себя автономным существом, не составляющим абсолютное единство с окружающим его миром. И чем более человек забывает корень, от которого он пророс, и удаляется от него, тем сильнее он увязает в раздорах и разногласиях, связывая себя, не дай Б-г, с Геиномом. И напротив, когда человек путем самоотверженного духовного служения воссоединяется со своим корнем, он тем самым воссоединяется со всем человечеством и со всей Вселенной, связанной с этим корнем. А следовательно, конечной целью служения Творцу должно быть преобразование своего אני (ани – «я») в אין (эйн – «нет»), чтобы все поступки совершались не для возвеличивания своего «я», но во имя Небес – и в этом высшее предназначение человека. И в этом заключена тайна мира и взаимопонимания между людьми, которой в полной мере владели избранные Б-гом вожди народа Израиля – Моше и Аарон («Ми-маамаким», Бемидбар, 40, с. 250 и 255, 41, с. 265).]

И сказано: «И пропали они из среды общины» (16:33), так как они исчезли на глазах у всех, стоявших вокруг, – земля на мгновение распахнула «свою пасть» и сомкнулась над ними, и «неизвестно, где место их».

[В Талмуде указывается от имени раби Акивы, что у Кораха и его ближайших сообщников нет удела в Будущем мире, как написано: «И земля сомкнулась над ними – в этом мире, и пропали они из среды общины[окончательно пропали и не вернутся даже] в Будущем мире» (Санедрин, 108а).]

Праведники защищают от наказания

«Поднимитесь от этой общины, чтобы Я смог сразу их истребить!» (Бемидбар, 17:10).

Я не мог понять смысл этого повеления, а также подобного ему, которое приведено выше: «Отделитесь от этой общины, чтобы Я мог сразу их истребить» (Бемидбар, 16:21). Ведь Всесильный способен истребить мором множество нечестивцев, стоящих вокруг одного праведника, – а он уцелеет. И нечто подобное было при казни египетских первенцев, и так же бывает при всех эпидемиях – трое спят на одной кровати, двое гибнут, а лежавший между ними остается в живых.

И мне кажется, что Его гнев воспылал на всю общину Израиля, чтобы уничтожить ее вместе с теми нечестивцами, за которыми она потянулась, – поглотить их открывшейся пастью земли или сжечь вышедшим [от Него] огнем. И это тотальные кары, способные истребить вместе всех стоящих там, – если не будет совершено особое чудо для [того, чтобы спасти] некоторых из них.

А возможно, Святой, благословен Он, сказал так, чтобы проявить уважение к праведникам, поскольку до тех пор, пока они находятся среди [подлежащих каре], Он не может опустить на них Свою [карающую] руку.

И подобными повелениями Всевышний дает понять, что необходимо [и еще не поздно] просить о милосердии и искуплении, – и Моше сразу же поспешил это сделать [ведь далее написано: «И они пали ниц» – в молитве].

Редакция «Беерот Ицхак» выражает глубокую признательность переводчику раву Александру Кацу, редактору раву Цви Патласу и издательству «Пардес» за право пользоваться их переводом комментария Рамбана на русский язык.

[1-2] Уловка Кораха и ответ Моше

Рав Йосеф Хаим из Багдада (Бен Иш Хай)

«И сказал Моше: вот так вы узнаете, что меня послал Г-сподь… Если они умрут, как умирает всякий человек, и постигнет их удел всякого человека, значит, меня не посылал Г-сподь» (Бемидбар, 16:28-29).

Как в вопросе Кораха, так и в ответе Моше, сокрытое преобладает над открытым, и в Торе вся история не упоминается, иначе как намеками. Из стихов [Торы] и мидрашей видно, как разнятся претензии Кораха и претензии двухсот пятидесяти человек, принесших кторет (воскурение). Корах признавал, что Всевышний избрал колено левитов, чтобы служить в Храме, но считал, что он сам достоин быть первосвященником. Причина же, почему Моше выбрал именно Аарона – только в том, что Аарон его брат.

Но те двести пятьдесят вождей, напротив, большей частью происходили из колена Реувена, они утверждали, что любой человек, желающий приносить воскурения, может это сделать, и колено левитов не имеет предпочтения перед другими. Если так, возникает вопрос: как Корах мог присоединиться к этим людям, ведь, по их утверждению, сам Корах тоже не был более других достоин стать первосвященником? Любой желающий мог бы стать им!

В книге «Решит Хохма» приводится история, с помощью которой мы сможем найти ответ на наш вопрос. Завистник и жадина шли как-то раз вместе по дороге, и вдруг повстречали царя. Царь сказал им: «Один из вас может попросить у меня то, чего желает его сердце, но… второму я дам в два раза больше, чем ему». Завистник и жадина стали спорить между собой. Завистник говорит: «Как же я смогу смотреть, что ты получаешь в два раза больше меня?! Проси первым!» А жадина говорит: «Как могу я упустить двойную прибыль?! Первым просишь ты!» В конце концов, жадина победил завистника, и они решили, что завистник просит первым. Он попросил, чтобы… ему выкололи один глаз, чтобы только жадине выкололи оба! Как же ужасно качество зависти! Ведь завистник мог попросить любое из земных удовольствий, но предпочел лишиться глаза, лишь бы другой лишился двух…

Так же было и с Корахом. Спор, который он затеял, был порождением его зависти к Моше, ведь весь народ слушал его. В глубине души Корах знал, что Моше ничего не выдумывает, а все, что он говорит – от Всевышнего. Он хорошо знал, что спорящий с Моше – как будто спорит со Шехиной. Но его зависть была так огромна, что он был готов заплатить высокую цену, если только это приведет к ослаблению авторитета Моше в глазах народа. Одно его мучило: он боялся, что в результате своих дурных поступков будет наказан внезапной и странной смертью, – ведь это без сомнения подтвердило бы, что правда на стороне Моше. Тогда именно его спор привел бы к укреплению позиции Моше. Чтобы избежать этого, он задумал присоединить к своему бунту тех, кто отдалился еще дальше от истины, тех, кто считал, что любой может возжигать воскурение (кторет). Теперь Корах считал, что Моше уж никак не выиграет от любого развития ситуации.

Корах думал так: если он умрет, а «возжигающие воскурение» не умрут, получится, что каждый может воскурять кторет, и Моше проиграет. Если же, наоборот, двести пятьдесят человек погибнут, а Корах останется в живых, будет доказано, что он был прав, и положение Моше пошатнется. И если даже все восставшие погибнут, не будет доказательства, что Корах был не прав, ведь причиной его смерти станет то, что он привел «чуждых» (т.е. тех, кто не может совершать подобное действие) воскурять кторет перед Всевышним. При этом, если бы только он один воскурял, Всевышний бы принял его кторет. Таким образом, он устраняет возможность упрочить положение Моше.

Однако Моше прекрасно понимал уловки Кораха, поэтому он и сказал: «Если они умрут, как умирает всякий человек», то есть если «они» (Корах, Датан и Авирам) умрут, как «всякий человек» (дести пятьдесят человек) тогда «меня не посылал Г-сподь», то есть не будет доказательства, что Всевышний велел Моше назначить первосвященников Аарона, поскольку будет основание полагать, что Корах был прав, а умер потому, что привел «чуждых» воскурить кторет. «Но если Всевышний создаст нечто новое, и земля разверзнет свою пасть, и поглотит их со всем, что принадлежит им» (Бемидбар, 16:30), то есть если Корах, Датан и Авирам умрут иначе, чем остальные воскуряющие кторет, тогда узнаете, что «эти люди презрели Г-спода». Причиной их смерти не были те двести пятьдесят человек, ведь они умерли иначе, следовательно, они прогневили Всевышнего, сомневаясь в Моше. И вышло, что в результате спора Кораха положение Моше лишь упрочилось, а все утверждения Кораха пусты, поскольку «Моше – истина, и Тора его – истина».

Перевод – З. Скаржинская

[1-3] С Именем Г-спода, а не с мечом. Афтара недельной главы Корах

Рав Нахум Шатхин

В афтаре недельной главы Корах читается отрывок из книги пророка Шмуэля (1, 11:14-12:22).

В трактате Санедрин (21б) наши мудрецы рассматривают вопрос о том, как евреи того поколения просили царя. В книге рава Йонатана Эйбешица «Аават Йонатан» приводятся слова «Зоара», что народ Израиля всегда вел свои войны с Именем Всевышнего, как сказал Давид (Шмуэль 1, 17:45)1: «Ты выходишь на меня с мечом, с копьем и с дротиком, а я выхожу на тебя с Именем Г-спода воинств, Б-га строя израильского». Но у народов мира все иначе – они ведут свои войны, полагаясь лишь на силу своего меча. Правда, для того, чтобы Всевышний помогал побеждать в войнах, нужно иметь соответствующий духовный уровень, близкий к абсолютной цельности. Если этот уровень не достигнут, то полагаться на Всевышнего, не имея заслуг, означает полагаться на чудо.

Когда в пределы Земли Израиля вторглись войска аммонитян, требовалось что-то предпринять. Можно было пойти по старому пути: раскаяться в грехах, исправить свои дела и поступки, и не только в отношениях со Всевышним, но и в отношениях с ближними. Сделать это не так просто, и поэтому евреи решили пойти по-иному, более легкому пути. Можно потребовать у Всевышнего установить над ними царя, чтобы он решал возникающие проблемы. Тогда не нужно будет тратить колоссальные силы на сложный процесс очищения и исправления. Поскольку без этого невозможно полагаться на помощь Всевышнего, евреи идут другим путем. «И сказали ему: … поставь над нами теперь царя, чтобы правил нами, как [это принято] у всех народов» (Шмуэль 1, 8:5). Замечает рав Йонатан Эйбешиц, что требование «быть как все народы» означало и желание воевать, не уповая на Имя Всевышнего, а полагаясь на силу меча.

Правление Давида с Именем Всевышнего

Когда Давид выходит на поединок против Голиафа, он произносит такие слова: «Ты выходишь на меня с мечом, с копьем, и с дротиком, а я выхожу на тебя с Именем Г-спода воинств, Б-га строя израильского, который ты поносил» (Шмуэль 1, 17:45). После этого Давид добавляет важные слова: «И узнает все это собрание [т. е. войско Израиля и войско Голиафа], что не мечом и копьем спасает Г-сподь, ибо [успех] войны – от Г-спода, и Он предаст вас в руки наши» (там же, ст. 47).

После того как Голиаф был повержен, Давид овладевает его мечем. Однако он не использует его как личное оружие, а относит в Мишкан в Нове, чтобы этот меч был напоминанием о великом чуде – о победе веры во Всевышнего над оружием.

Еще одно важное отличие между Шаулем и Давидом находят наши мудрецы в их победах над аммонитянами. Амон, в отличие от других народов, являлся носителем веры в нахаша (змея), представителя ситра ахра (корня зла) в этом мире. И Шауль, и Давид одерживали победы над нападавшими на Израиль аммонитянами. Но только о царе Давиде сказано, что он, победив аммонитян, завладел их короной, в которой и восседал на престоле. Говорят комментаторы, что обладание этой короной указывало на очень важную духовную победу. Этот факт являлся показателем того, что Давиду удалось ослабить и, в какой-то мере, подчинить себе нечистоту. С Именем Всевышнего, он смог ослабить власть ситра ахра в этом мире, использовать некоторые ее аспекты ради добра.

Правление Шауля с мечом и копьем

Иначе обстояли дела у царя Шауля. Его воцарение на царском престоле происходило не гладко. Вначале некоторые нагло не признали его: «Негодяи же сказали: как этот спасет нас? И презрели его, и не принесли ему дара; но он как бы не заметил [этого]» (Шмуэль 1, 10:27). Настоящее же признание пришло только после того, как царь Шауль выходит на войну и разбивает аммонитян, осадивших город Явеш Гилад. После были войны с филистимлянами, в ходе которых Шауль оступился первый раз. Увидев, что перед лицом опасности многие воины разбегаются, Шауль поспешно решает принести жертву и поднять этим воинский дух. За это пророк Шмуэль увещевает царя Шауля (см. Шмуэль 1, гл. 13). После этого народ Израиля находится под властью филистимлян, которые издают запрет на ношение оружия. И оказалось, что лишь у царя и его сына оказался меч, как сказано: «И было, в день войны не нашлось ни меча, ни копья в руках у всех людей, бывших при Шауле и Йонатане, а нашлись они [только] у Шауля и Йонатана, сына его» (Шмуэль 1, 13:22). Раши поясняет, что мечи у них оказались благодаря чуду.

Из всего этого видно, что в образе правления и способе действий царя Шауля всегда присутствовало оружие. Это соответствовало требованиям людей, которые просили царя не для того, чтобы выполнить заповедь Торы, а для того, чтобы быть как все народы. Хотите быть как все народы – получите царя, который будет править мечом и копьем, как принято у всех народов!

Говорится в мидраше «Ваикра Раба» (26:7), что Всевышний показал Моше, как в будущем царь Шауль и его сыновья, погибают от меча филистимлян. Сказал Моше: «Владыка всего мира! Разве это правильно, чтобы первый царь народа Израиля пал от меча?» Ответил ему Всевышний: «И это ты мне говоришь? Скажи это коэнам из города Нов, которых царь Шауль убил мечом, и которые выступают с обвинением!» Из слов мидраша следует, что царь Шауль был убит именно мечом за то, что были убиты мечом коэны города Нов с их семьями.

[2] ИЗУЧЕНИЕ МИШНЫ

[2-1] Трактат Брахот. Глава вторая. Мишна пятая

За возвышение души

Анатолий бен Михаил

Хана бат Лейб

Александр бен Наум

Предисловие

Мишна продолжает тему законов, связанных с произнесением «Шма». Так как мысли новобрачного полностью заняты заповедью, которую он должен выполнить в первую брачную ночь, Тора освободила его от необходимости произносить «Шма».

С этой мишны также начинается описание серии поступков, совершенных Рабаном Гамлиэлем, из которых выводятся детали некоторых законов.

חָתָן פָּטוּר מִקְּרִיאַת שְׁמַע בַּלַּיְלָה הָרִאשׁוֹן עַד מוֹצָאֵי שַׁבָּת, אִם לֹא עָשָׂה מַעֲשֶׂה

מַעֲשֶׂה בְּרַבָּן גַּמְלִיאֵל שֶׁקָּרָא בַּלַּיְלָה הָרִאשׁוֹן שֶׁנָּשָׂא. אָמְרוּ לוֹ תַּלְמִידָיו: לֹא לִמַּדְתָּנוּ, רַבֵּנוּ, שֶׁחָתָן פָּטוּר מִקְּרִיאַת שְׁמַע בַּלַּיְלָה הָרִאשׁוֹן? אָמַר לָהֶם: אֵינִי שׁוֹמֵעַ לָכֶם לְבַטֵּל מִמֶּנִּי מַלְכוּת שָׁמַיִם אֲפִלּוּ שָׁעָה אֶחָת

Новобрачный освобожден от обязанности произносить «Шма» в первую брачную ночь; до исхода Субботы, если не совершил акт.

Так поступил Рабан Гамлиэль: он произнес «Шма» в первую брачную ночь. Сказали ему его ученики: «Разве ты не учил нас, учитель наш, что новобрачный освобожден от обязанности произносить “Шма” в первую ночь?» Рабан Гамлиэль сказал им: «Я не послушаюсь вас, и не низложу с себя царство Небесное даже на один час[1]».

Комментарий рава Овадьи из Бартануры

Новобрачный, который женился на девственнице, освобожден от обязанности произносить «Шма» в первую ночь[2], так как он обеспокоен, что она не окажется девственницей. Я слышал [другое объяснение – что новобрачный] боится во время акта изуродовать себе половой орган и стать неспособным к деторождению. И это беспокойство, связанное с исполнением заповеди. А Тора сказала (Дварим, 6:7 и 11:19): «Когда ты идешь по дороге», – когда ты идешь по своим делам, ты обязан [произносить «Шма»], а если [ты занят делом, связанным с выполнением другой] заповеди, то ты освобожден [от обязанности произносить «Шма»].

Если не совершил акт. Если не совершил половой акт до исхода Субботы, то есть в течение четырех ночей [после свадьбы], то он обеспокоен. После этого [новобрачный] привыкает к ней [жене], и беспокойство проходит. И даже если он еще не совершил половой акт, все равно обязан произносить «Шма».

Комментарий «Полная чаша»

Объяснение мишны

Новобрачный освобожден от обязанности произносить «Шма». Он освобожден именно от этой заповеди, так как произнесение первого стиха «Шма» требует сосредоточения на смысле слов, и без этого заповедь не считается выполненной вообще. Этим чтение «Шма» отличается от других заповедей, выполнив которые машинально, новобрачный все же исполняет обязанность, хоть и не самым лучшим образом. По той же причине новобрачный также освобожден от обязанности молиться[3].

До исхода Субботы, если не совершил акт. Между комментаторами возник спор, должен ли новобрачный произносить «Шма» в эти дни утром. По некоторым мнениям[4], так как в дневное время не принято вступать в интимную близость, новобрачный не занят мыслями, которые помешали бы ему произнести «Шма». Другие комментаторы пишут, что его мысли о предстоящей брачной ночи терзают его даже днем[5], поэтому в течение этих дней он не должен произносить «Шма» и молиться даже днем.

«Я не послушаюсь вас, и не низложу с себя царство Небесное даже на один момент». Рабан Гамлиэль не спорит с тем, что сказано в начале мишны. Он лишь добавляет, что если новобрачный обладает достаточными душевными силами и самообладанием, чтобы на короткое время отстранить от себя мысли о брачной ночи и сосредоточиться на смысле слов, то ему разрешается произнести «Шма».

«Даже на один час». Хоть я и мог бы произнести «Шма» после акта, я не хочу откладывать выполнение заповеди даже на короткий срок[6].

Объяснение комментария рава Овадьи из Бартануры

Он обеспокоен, что она не окажется девственницей. Во времена написания Мишны было принято, чтобы мужчина посвящал женщину за год до свадьбы[7]. Если новобрачный обнаруживал, что его жена не девственница, возникало подозрение, что она изменила ему, уже будучи посвященной. В этом случае им запрещено продолжать жить вместе, и они обязаны развестись.

Обнаружив, что его жена – не девственница, мужчина должен пойти в суд для выяснения обстоятельств. Поэтому перед тем, как совершить акт, мужчина был обеспокоен, что назавтра ему придется идти в суд[8].

Но даже во времена, когда нет необходимости выяснять обстоятельства в суде, мужчина обеспокоен вопросом, является ли его молодая жена девственницей.

И это беспокойство, связанное с исполнением заповеди. А Тора сказала (Дварим, 6:7 и 11:19): «Когда ты идешь по дороге», – когда ты идешь по своим делам, ты обязан [произносить «Шма»], а если [ты занят делом, связанным с выполнением другой] заповеди, то ты освобожден [от обязанности произносить «Шма»]. Известно, что тот, кто занят выполнением заповеди, освобожден он произнесения «Шма». Однако понадобилось отдельно вывести из стиха закон, по которому новобрачный тоже освобожден от этого. Ведь можно предположить, что заповедь, возложенная на новобрачного, не мешает ему произнести «Шма». Он может успеть и произнести «Шма», и выполнить заповедь первой брачной ночи. Слова (Дварим, 6:7) «идя по пути своему» [וּבְלֶכְתְּךָ בַדֶּרֶךְ] сообщают, что существует причина, освобождающая молодожена от необходимости произносить «Шма». Того, что его тревожат мысли, связанные с выполнением заповеди, достаточно, чтобы освободить его от обязанности произносить «Шма».

До исхода Субботы, то есть в течение четырех ночей [после свадьбы]. Так как во времена Мишны суд заседал по понедельникам и четвергам, девственницам устраивали свадьбы по средам. Благодаря этому, если в первую брачную ночь муж обнаруживал, что его жена – не девственница, он мог сразу же пойти в суд для выяснения[9]. Так как свадьбы устраивали по средам, четвертая ночь после свадьбы – это ночь на исходе субботы.

После этого [новобрачный] привыкает к ней [к жене], и беспокойство проходит, даже если он еще не совершил акт. Согласно первому объяснению рава Овадьи он привыкает к своей жене и отказывается от мысли, что ему придется идти с ней в суд, даже если она окажется не девственницей. Согласно второму объяснению, он привыкает к жене, и степень стеснения, которое он перед ней испытывает, снижается. Благодаря этому теперь он знает, что сможет совершить акт медленно и не порезаться[10].

Другие комментаторы[11] объясняют, что хоть сомнение мужчины так и не разрешилось, после определенного срока нервное напряжение все равно спадает, и новобрачный приобретает способность произнести «Шма» с необходимой концентрацией.

Перевод и комментарий – рав Б. Набутовский

[3] ЕВРЕЙСКИЙ ВЗГЛЯД

[3-1] Маамар аль а-Агадот

Рав Моше Хаим Луцатто

Подход к различным видам высказываний мудрецов (продолжение)

Тем не менее, требуется углубленное изучение и великая мудрость, чтобы понять, как все эти идеи могут быть истинными по отношению к данной теме. Ведь, как мы уже сказали, их истинность не в одном аспекте и не следует общему принципу, а отражается в разных аспектах и следует разнообразным правилам.

Некоторые из этих идей будут истинны только с определенной точки зрения, некоторые – подчеркивают схожесть <между разными понятиями>, некоторые – истинны с точки зрения результатов, к которым они приводят, а некоторые подразумевают воздаяние, <которое полагается человеку за определенное действие>. И в этом смысл выражения «Писание рассматривает его как …», которое многократно встречается в словах <мудрецов>, благословенной памяти. Ведь с точки зрения заслуги и вины, награды и наказания иногда наличие рассматривается как отсутствие, а отсутствие – как наличие из-за сопутствующих им обстоятельств. И также малое может считаться за многое, а многое – за малое. И это то, что имели в виду мудрецы, благословенной памяти, когда объяснили: «То же, что не сделали более поздние поколения, и им это было поставлено в заслугу, не сделали и более ранние поколение, а им это было поставлено в вину».

И в этих вещах огромное множество деталей, которые невозможно собрать вместе. Единственное, что тебе необходимо знать: может быть, только одно понимание, соответствующее одному из этих методов, является истинным; а если пользоваться другими методами, то оно истинным являться не будет. И тем более оно не будет истинным в абсолютном смысле.

Поэтому пусть тебя не охватывает волнение, если увидишь высказывание <мудрецов>, которое на первый взгляд кажется ложным или несостоятельным. Ибо, если наберешься мудрости и поймешь, каким методом его можно понять, увидишь его истинность и испытаешь удовлетворение. А тот, кто знает основы Б-жественной мудрости, знает, к какой области эти вещи относятся.

Комментарий

«Требуется углубленное изучение и великая мудрость, чтобы понять, как все эти идеи могут быть истинными по отношению к данной теме». Подразумевается «углубленное изучение» самих слов мудрецов и «великая мудрость» в знании и понимании методов, которыми мудрецы пользовались при толковании Писания.

«Некоторые из этих идей будут истинны только с определенной точки зрения». Это общее правило, а то, что автор перечисляет после этого – это частные случаи этого правила.

Здесь автор отвергает еще одно распространенное возражение, которое возникает из-за неверного понимания слов мудрецов. Тот, кто считает, что их высказывания абсолютны, найдет в их словах множество противоречий и утверждений, противоречащих очевидным истинам. Но тот, кто знает, что слова мудрецов зачастую отражают лишь один из аспектов данного вопроса, поймет, что они истинны. (То же самое верно в отношении высказываний мудрецов, касающихся вопросов закона, как мы уже писали выше.)

«Некоторые из этих идей подчеркивают схожесть <между разными понятиями>». Например (Брахот, 35а): «Сказал Рав Йеуда от имени Шмуэля: каждый, кто извлекает пользу из этого мира без благословения, как будто извлекает пользу из того, что было посвящено Б-гу, как сказано (Теилим, 24:1): “Всевышнему – земля, и все, наполняющее ее”». И хотя законы, относящиеся к тому, кто не произносит благословение, не похожи на законы о присвоении посвященных предметов или получении от них пользы, оба этих действия происходят из одного и того же корня в душе человека, и этим они схожи.

«Некоторые истинны с точки зрения результатов, к которым они приводят». Например, Талмуд (Недарим, 40а) повествует об одном из учеников раби Акивы, который заболел, а мудрецы не пошли его навещать. Раби Акива пошел проведать его, и из-за почета, который оказывали великому мудрецу, дом этого ученика подмели и помыли, и благодаря этому ученик вернулся к жизни. Он сказал Раби Акиве: «Ты оживил меня!» Раби Акива вышел и произнес: «Каждый, кто не навещает больных, как будто проливает кровь».

Или («Йелкут Шимони», Дварим, 11:870): Написано (Дварим 11:19): «И учите им сыновей своих, говоря о них…», – именно детей, а не внуков. Если так, то почему написано (Дварим, 4:9): «И поведай о них сынам своим и сынам сынов своих»? Это говорит о том, что каждого, кто обучает своего сына Торе, Писание рассматривает, как будто он обучил Торе также своего внука и правнука, и так далее, до конца всех поколений.

«Ведь с точки зрения заслуги и вины, награды и наказания иногда наличие рассматривается как отсутствие, а отсутствие как наличие из-за сопутствующих им обстоятельств». Пример этого находим в Талмуде (Шаббат, 56б). «Раби Йосе говорит: “И (жертвенные) возвышения, что пред Иерусалимом, справа от Масличной горы, которые построил Шломо, царь Израиля, для Ашторет, мерзости Цидонян, и Кемоша, мерзости моавитской, и Милькома, гадости сынов аммоновых, царь <Йеошияу> осквернил” (Мелахим 2, 23:13) . Разве может быть такое, что пришел <к престолу праведный царь> Аса и не уничтожил их, <разве может быть такое, что пришел к престолу праведный царь> Йеошафат и не уничтожил их, пока не пришел Йеошияу, и уничтожил их? Но ведь все идолопоклонство, которое было в земле Израиля, уничтожили Аса и Йеошафат! В действительности, данный стих сравнивает более ранние поколения с более поздними. За то, что не сделали более поздние поколения, Писание их восхвалило, а за то, что не сделали более ранние поколения, Писание их возбранило». Комментарий Раши объясняет: «<Писание> сравнивает построение <идолов царем> Шломо с уничтожением <идолопоклонства царем> Йеошияу: за то, что не уничтожил Йеошияу, его восхвалили Небеса, так как он уничтожил все остальное <идолопоклонство>, которое было сделано после смерти Йеошафата. А за то, что Шломо не построил дом <идолопоклонства> его возбранили <с Небес>, так как он не воспрепятствовал своим женам, <которые служили идолам>».

То есть приведенный выше стих из книги Мелахим, на первый взгляд, дважды противоречит историческим фактам: во-первых, он утверждает, что царь Шломо построил жертвенные возвышения для служения идолам. Во-вторых, царь Йеошияу эти возвышения уничтожил. В действительности же известно, что праведный царь Шломо таких возвышений не строил, а царь Йеошияу – не разрушал.

Мудрецы объясняют, что жены царя Шломо служили идолам. Царь должен был воспрепятствовать этому, но он этого не сделал в должной степени. Стих говорит, в отношение царя Шломо, это бездействие рассматривается, как активное действие, ибо не соответствует его духовному уровню.

С другой стороны, неполное уничтожение идолов царем Йеошияу засчитывается ему как великое деяние, ибо для него даже то, что он сделал, было настоящим подвигом. Поэтому наличие идолов в народе во времена правления царя Йеошияу рассматривается как их отсутствие, поскольку уменьшение их количества являлось его великой заслугой.

«Только одно понимание, соответствующее одному из этих методов, является истинным». То есть некоторые высказывания мудрецов можно понять только одним из перечисленных выше способов. А если воспринимать его как абсолютное утверждение, верное во всех смыслах и при всех обстоятельствах, то возникнут неверное понимание и ложные выводы.

«Тот, кто знает основы Б-жественной мудрости, знает, к какой области эти вещи относятся». «Основы Б-жественной мудрости» – это основы мудрости Каббалы. (выше автор уже объяснил, что «Б-жественная мудрость» относится к категории «тайна», סוד.)

Хотя сейчас автор обсуждает высказывания мудрецов, объясняющие Писание, он все равно упоминает «Б-жественную мудрость», так как в основе всей мудрости Торы лежит «тайна». И истинные причины всех уровней понимания Писания (пшат, ремез и драш – простое значение, намек и то, что выводится из слов Писания), в действительности содержатся в тайной мудрости. И все правила, по которым интерпретируются слова Торы, уходят в глубины тайной мудрости. Поэтому только тот, кто знаком с этой мудростью, держит в руках ключи к пониманию слов Торы в их истинных рамках и параметрах. И такому человеку очевидна истинность всей традиции, письменной и устной.

Подготовил рав Б. Набутовский по материалам книги рава А. Баума

[3-2] О важности изучения Торы

Рав Яаков Исраэль Каневский (Стайплер)

Известно, что основной целью сотворения человека и его появления в материальном мире был труд в изучении Торы. Стих (Йов, 5) «Человек рожден для труда» наши мудрецы объясняют так (Санедрин, 99): «…неясно, для труда над Торой или для труда речи [рожден человек]. Поскольку сказано “Пусть не сойдет книга Торы этой с твоих уст” (Йеошуа, 1), следует заключить, что человек сотворен для труда над Торой». И все существование мира происходит в заслугу талмидей-хахамим, занимающихся Торой, согласно объяснению мудрецов (Псахим, 68) на стих «если бы не Мой Завет (Тора) днем и ночью, установления неба и земли Я бы не дал» (Ирмияу, 33). И сказали мудрецы (Санедрин, 99), что тот, кто не верит в это и говорит: «какая польза нам от изучающих Тору», попадает в разряд апикойресов и трактующих Тору против ее сути, Б-же упаси.

И сказали мудрецы (Брахот, 8): «С того дня, как был разрушен Храм, нет у Святого, Благословен Он, пристанища в Его мире, кроме мест изучения Закона». То есть, основа Б-жественного Присутствия в среде еврейского народа сегодня – это Тора.

Сказал царь Шломо (Мишлей, 3): «Все твои дела не сравнятся с ней», и говорит Иерусалимский Талмуд (Пеа, в начале): «Весь мир и даже все заповеди не сравнятся с одним словом из Торы», т.е. награда за изучение Торы равноценна награде за все заповеди вместе взятые. Объясняется в Талмуде (Мегила, 16), что изучение Торы важнее спасения жизни, важнее почитания родителей, важнее строительства Храма и важнее храмовой службы и жертв, как сказали мудрецы (Рош-а-Шана, 16) о потомках Эли, вина которых «не искупится жертвой и хлебным даром» (Шмуэль I, 3), но искупится изучением Торы.

Нет никакой иной возможности побороть дурное начало, усиливающееся и обновляющееся каждый день, кроме как посредством занятия Торой, как сказано (Бава Батра, 16): «Я создал дурное начало, Я же создал Тору – средство против него». И также сказано (Кидушин, 30): «Если вы заняты Торой, – не попадете в его руки… если дурное начало как камень – оно растворится благодаря учебе».

А битуль Тора – устранение от изучения Торы (пустая трата времени, которое можно было заполнить учебой), или создание препятствий для изучения Торы другими – тягчайший грех, как сказано в «Сифри» (глава Экев): «Как награда за изучение Торы выше, чем за прочие заповеди, так же наказание за битуль Тора суровее, чем за прочие преступления». И об этом также сказано в Иерусалимском Талмуде (Хагига, раздел 1): «Простил [т.е. не выносил приговора о разрушении Храма и изгнании] Святой, Благословен Он, [во время Первого Храма] грех идолопоклонства, разврата и кровопролития, но не простил битуль Тора, как сказано (Ирмияу, 9): “Что погубило Землю [Израиля]?”». И еще поясняют наши мудрецы (Санедрин, 99), что написанное в стихе (Бемидбар, 15) «Слово Б-га опозорил… искоренится душа его…» относится к тому, кто мог бы заниматься Торой, но не делает этого. И даже во время завоевания евреями Земли Израиля, когда весь народ был на милхемет мицва (предписанной Торой войне), возгорелся гнев Творца за грех битуль Тора, как сказано (Мегила, 3): «…незамедлительно “заночевал Йеошуа в низине (буквально – в глубоком месте)…” (Йеошуа, 8) – провел всю ночь, постигая глубины Закона».

Нельзя удостоиться оживления из мертвых, кроме как в заслугу изучения Торы. В отношении же тех, кто, так или иначе, неспособен заниматься Торой, мудрецы нашли выход – пусть поддерживают изучающих Тору (см. Ктубот, 111). И также сказано (Брахот, 17): «Чем женщины удостаиваются Грядущего Мира? Тем, что посылают сыновей учить Торы, и ждут мужей, возвращающихся из бейт-мидраша».

Нет никакой возможности описать награду за изучение Торы. И сказали мудрецы (Брахот, 34), что все пророчества о награде относятся к тем, кто выдает дочерей замуж за талмидей-хахамим или берет их в долю в бизнесе, но о награде самих талмидей-хахамим сказано (Йешайяу, 63): «Глаз не видел…», т.е. даже пророческому видению это недоступно.

На протяжении тысячелетий нашим народом руководили великие мудрецы Торы. Они распространяли Тору, чтобы не забылась она в среде народа Израиля, и великой милостью Творца никогда не прерывалось существование ешив и групп, изучающих Тору, трудящихся над ней и постигающих ее.

Известно, что Тора, которую человек изучает с малых лет и до женитьбы, возвышает его, как правило, до ступени ученика с ясным мышлением, который «способен учиться». Т.е. если он примет на себя ношу Торы, то сможет развиваться, заниматься разъяснением глубин Закона во всех его областях, двигаться в море Талмуда и разъяснений законоучителей истинным путем. Однако удостоиться короны Торы, чистого трепета перед Творцом может только тот, у кого Тора – основное занятие, и он жертвует собой ради нее (см. Шаббат, 83), выполняя то, что сказано (Мишлей, 5): «от любви к ней забывает обо всем»; и сказано (Эрувин, 55): «Не найдется Тора среди торговцев». Потому что наша Святая Тора – «длиннее земли и шире моря» (см. Эрувин, 21).

А что произойдет, если ученик сразу после женитьбы отправится зарабатывать на пропитание? Во-первых, в силу дурного окружения людей, сбросивших ярмо Торы, могут значительно поколебаться его трепет перед Небесами и исполнение заповедей, упаси Б-г. Особенно эта угроза сильна сегодня, когда из-за наших грехов дана воля губителю опутывать весь мир ловушками, невиданными доселе, храни нас Г-сподь. Кроме того, даже если этот молодой человек удостоится и выстоит, сохранив свое соблюдение заповедей, он все же весьма скоро забудет то, что учил в ешиве, согласно сказанному в Иерусалимском Талмуде (Брахот, в конце): «Если оставишь меня на день, оставлю тебя на два дня». И так сказали мудрецы («Авот де-раби Натан», 24): то, что человек выучил за двадцать лет напряженной учебы, он забудет за два года (если забросит учебу). И в Талмуде (Хагига, 16) о словах Торы сказано, что приобрести их трудно, как золотые сосуды, потерять же – легко, как стеклянные. Если так будет, что же станется с Торой, кто поддержит ее величие, кто преподаст Закон, кто возведет ограду, кто встанет на защиту проломов в ограде в дни, когда пойдут на виноградник Всевышнего войной вредители всех мастей, прилагающие усилия, чтобы найти в Торе лживые трактовки и исказить ее сообразно своим целям?

Тот, кто не достиг уровня законоучителя, но укрепился в Торе и устанавливает постоянное время для учебы. Тора для него – цель жизни, а не нечто, Б-же упаси, второстепенное, то, чем можно поступиться в силу тех или иных соображений. Такие люди самоотверженно хранили Тору и защищали стены Закона от атак разрушителей и губителей, приходящих извне и изнутри, и передавали Тору в святости и чистоте своим детям, из поколения в поколение.

Все это было прежде, во времена, когда любовь к Торе была крепка в народе Израиля. С тех пор, из-за наших больших грехов, испортились поколения, и люди сделали заработок основным, а Тору – второстепенной, сошел на нет и обычай поддерживать семьи молодых талмидей-хахамим, чтобы они не отрывались от учебы.

Тогда, два поколения до нас, чтобы не забылась, Б-же упаси, Тора в народе Израиля, великие мудрецы, благословенна память праведников, организовали в нескольких центрах изучения Торы колели для аврехим (женатых мужчин, постоянно занятых изучением Торы), для тех, кто будет возвышаться в Торе. И это спасло положение, и из этих колелей вышли мудрецы, великие в Законе и распространяющие Тору в наших святых общинах.

И милостью Творца мы удостоились сегодня того, что есть в Святой Земле и за ее пределами замечательные колели, в которых строго и свято соблюдают заповедь изучения Торы днем и ночью, изучая каждый нюанс Закона со всей возможной глубиной, ибо это – цель изучения Торы (см. Сота, 21).

В заслугу Торы мы существуем, и Тора – залог существования всех миров, как сказали мудрецы (Санедрин, 99): «Каждый, занимающийся Торой ради нее самой, внедряет мир в верхние сферы и в нижние, и как будто построил Небесный и Земной Храм, и защищает весь мир, и приближает Избавление». И еще (Брахот, 8): «Каждый, кто занимается Торой и благими делами… Я засчитываю ему, как будто он выкупил Меня и Моих сыновей у народов мира…»

Велик удел тех талмидей-хахамим, которые не увлеклись славой материального мира и его мнимыми ценностями, и стремятся лишь расти в Торе Всевышнего, в ней их мысли день и ночь. О таких сказали мудрецы (Иерусалимский Талмуд, Брахот, в конце): «Раби Шимон бар Йохай говорит: если ты видишь, что люди отчаялись и не прилагают усилий в Торе, встань и поддержи ее, и ты получишь заслугу всех». Велико достоинство людей, поддерживающих изучающих Тору, и о них сказано: «Древо Жизни она для держащихся за нее, и поддерживающий ее – счастлив». В будущем мире Святой, Благословен Он, поместит их рядом с талмидей-хахамим. О них говорит Тора словами «Благословен тот, кто установит слова этой Торы», как написано в Иерусалимском Талмуде (Сота, 7:4). И сказали мудрецы («Авот де-раби Натан», 28): «Нет любви, подобной любви к Торе», а царь Давид сказал в пророчестве: «Как полюбил я Тору Твою – весь день о ней мой разговор»!

Перевод – рав Ш. Скаржинский

[4] ЕВРЕЙСКОЕ МИРОВОЗЗРЕНИЕ

[4-1] Ховот а-Левавот. Врата смирения

Рабейну Бахае бен Йосеф ибн Пакуда

РАЗДЕЛ ШЕСТОЙ

Тому, кто желает обрести качество смирения, следует держаться следующих десяти правил.

Первое правило: познать Б-га и доброту Его, понимать, как высоко Он поставил человека над животными, как сказано: «Сделал Ты его властелином над творениями рук Своих» (Теилим, 8:7). И когда человек признает величие мощи Творца, высоту Его могущества и высшую мудрость Его, он смирится и почувствует себя низким перед Творцом. Тогда станет ему ясным наставление мудреца: «Не красуйся перед царём» (Мишлей, 25:6) – тем более [будь скромен] перед Царём над царями царей и Господином господ, перед Тем, Кто превыше всякого образа и сравнения, как сказала Хана: «Нет святого, как Г-сподь, ибо нет другого, помимо Тебя» (Шмуэль-1, 2:2).

Второе правило: знать обязанности, которые накладывают на человека Тора и разум, читать Б-жественную книгу Торы, овладевать мудростью, основанной на постижении разума, мудростью Письменной Торы и мудростью Устной Торы, выводя из всего этого условия смирения и указания относительно того, в каких случаях оно уместно.

Третье правило: проявлять сдержанность и умение терпеть слова и дела [других людей], вызывающие ненависть [здесь речь идёт о таких ситуациях, когда человек поступается своей собственной честью, а не честью других людей или Всевышнего, отказывается от мести или забывает причинённое ему лично зло таким образом, что это ведёт к прославлению имени Г-спода], ради Творца благословенного, как сказано: «Платил ли я злом другу своему; ведь отпустил я даром врага моего» (Теилим, 7:5), и также сказано: «Не говори: как сделал он мне, так я сделаю ему» (Мишлей, 24:29), и сказали наши мудрецы, будь благословенна их память (Гитин, 36б): «Обижаемые – но не обижающие других; выслушивают поношения – но не отвечают; поступают так из любви к Г-споду – и радуются в страдании; о них сказано в Писании: “Любимые Им – как солнце, восходящее в силе своей” (Шофтим, 5:31)». Тех, кто поступает так, наши мудрецы называют «превозмогающими самих себя» [то есть преодолевающими в своих поступках свою человеческую природу и душевные качества].

Четвёртое правило: [человек должен] делать людям добро, говорить о них хорошо, судить их, изыскивая им оправдание, не говорить о них плохого, прощать им, когда они говорят и рассказывают о нём плохое, даже если они недостойны того, как сказано: «Даже в мыслях своих не кляни царя» (Коэлет, 10:20), и также сказано: «Уста свои ты отдал во власть зла, и язык свой прилепил к обману. Сидишь, о брате своём судача; на сына матери своей навет возводишь» (Теилим, 50:19-20).

О том, что мы должны прощать тех, кто говорит о нас дурное и осуждает нас, известно нам из сказанного в Торе: «И говорила Мирьям с Аароном о Моше» (Бемидбар, 12:1) и далее: «А Моше – муж скромнейший» (там, 12:3), и так сказано о нём потому, что он простил им. Сюда относится и то, что сказал мудрец: «И также на всё, о чём говорят, не обращай внимания… Ибо множество раз знало сердце твоё, что ты проклинаешь других» (Коэлет, 7:21-22).

Сказали наши мудрецы: «Однажды раби Элиэзер вышел вести общественную молитву [во время засухи] и произнёс двадцать четыре просьбы [о дожде], но не были они приняты. Вышел раби Акива и произнёс “Отец наш, Царь наш”, и его молитва была принята. Голос с Небес сказал: это не потому, что один из них более велик, чем другой, а потому, что один из них [раби Акива] “превозмогает себя”, а другой – нет» (Таанит, 25б).

Рассказывают об одном из благочестивых людей, которому случилось раз пройти мимо дурно пахнущего мёртвого пса. Ученики его сказали: насколько же зловонна эта падаль! А он ответил им: насколько же белы её зубы! И они пожалели о том, что сказали об этой падали прежде. Но если предосудительно плохо говорить о мёртвом псе, то насколько же предосудительно говорить так о живом человеке! И если это хорошо и правильно – похвалить мёртвого пса за его белые зубы, то насколько же велика наша обязанность хорошо отзываться о человеке, одарённом разумом и пониманием! Тот праведник наставлял своих учеников в том, чтобы они не приучали свой язык говорить дурное, а вместо этого приучались говорить хорошее – и чтобы всё это сделалось частью их натуры, как сказано: «Не говорил дурного языком своим» (Теилим, 15:3); об обратном же сказано: «Беды замышляет твой язык; как бритва острая он – творит обман… Любишь ты всякие слова разящие» (Теилим, 52:4-6), и также сказано: «Что даст тебе и что тебе прибавит язык лживый?» (Теилим, 120:3); «Речения уст мудреца приятны, а уста глупца – его погубят» (Коэлет, 10:12).

Пятое правило: [человек должен] вести себя смиренно во всех делах его жизни, видимых другим и скрытых, в речах и в делах, в движениях тела и в покое его, так, чтобы не была внутренняя сторона всего этого не такой, как проявляемая вовне, и чтобы сокрытое не противоречило видимому. И чтобы действия человека отражали его смирение и скромность перед Б-гом благословенным и перед людьми, соответственно достоинствам их и благу, которое они несут этому человеку в [изучении и исполнении] Торы и во всех его делах, как сказано: «Благо человеку милостивому и дающему взаймы; дела свои он ведёт, как подобает» (Теилим, 112:5), и также сказали наши мудрецы: «Будь скромен перед всяким человеком» (Пиркей Авот, 4:10), и ещё сказали: «Будь скромен и предупредителен перед уважаемыми людьми, приветлив с молодыми» (там, 3:12).

Шестое правило: у человека должны быть великие желания и устремления, связанные с его будущим миром. Он не должен удовлетворяться теми делами, связанными с этим, которые приходят к нему сами собой, и не должен говорить: довольно мне того, что само окажется в моих руках. Пусть дела его, служение, возможности и усилия его всегда кажутся ему малыми; пусть душа его постоянно жаждет большего, как говорит Писание о царе Йеошафате: «И возвысилось сердце его [оттого, что шёл он] путями Г-спода» (Диврей а-ямим-2, 17:6); пусть он сердится и порицает самого себя перед Б-гом и перед людьми за неисполнение своих обязанностей в сфере духовного и просит у Б-га помощи и сил, чтобы больше успевать в служении и добрых делах, как сказано: «Прошу, [помоги мне] направить мои пути, чтобы соблюдать законы Твои» (Теилим, 119:5).

Седьмое правило: [человек должен] проявлять перед другими своё смирение, пренебрегая гордостью своей ради чести Творца и оставляя заботы о собственном величии, авторитете и достоинстве в то время, когда он занят служением Б-гу благословенному, – как в одиночестве, так и среди людей. Сказано об Аароне: «И снимет пепел [с жертвенника]» (Ваикра, 6:3), – невзирая на высокое положение Аарона, Творец вменяет ему в обязанность ежедневно, постоянно убирать пепел с жертвенника, чтобы он почувствовал себя приниженным и изгнал гордыню из своего сердца. Также и о Давиде свидетельствует Писание: «А Давид плясал изо всех сил пред Г-сподом [перед Ковчегом Завета]… И сказал Давид… буду веселиться пред Г-сподом… и ещё больше унижу себя» (Шмуэль 2, гл. 6). [Эти слова царь Давид сказал своей жене Михали, которая была дочерью царя Шауля, после того как она стыдила и упрекала его за то, что он этой пляской якобы унизил своё царское достоинство. Давид дал ей понять, что именно за то, что он готов пренебречь своим достоинством ради чести Всевышнего, он был избран с Небес царём над Израилем вместо Шауля.] И также сказано: «И буду говорить о законах Твоих пред царями – и не устыжусь» (Теилим, 119:46).

Восьмое правило: [человек должен] удовлетворяться теми средствами пропитания, которые приходят к нему сами и которые у него есть, ибо для него должны быть презренными и лишёнными смысла [материальные устремления] его души; он должен воспитывать в себе способность противостоять телесным вожделениям, чтобы направить свои силы на исполнение своих обязанностей перед Творцом – из долга благодарности за многие блага и милости, явленные ему Им, благословенным, как сказал Давид: «Дорогой повелений Твоих бежать я буду, когда Ты дашь простор сердцу моему [освободишь его от вожделений]» (Теилим, 119:32).

Девятое правило: [человек должен] мстить злодеям во славу Творца, а обычай его прощать людям обиды, причинённые лично ему, не должен склонять его к тому, чтобы он прощал им их провинности перед Б-гом, либо их речи против пророков Его, праведников, против тех, кто особо любим и приближен Им, благословенным. И обычай прощать грабящих и притесняющих его не должен распространяться на тех, кто грабит других людей; человек должен спасать ограбленных и помогать им вырвать добычу из рук грабителя, как сказано: «Творите суд с утра [без задержки] – и спасайте ограбленного от руки грабителя» (Ирмияу, 21:12), и также сказано: «Крушил я клыки беззаконному, из зубов его добычу вырывал» (Иов, 29:17). Человек должен учить других служению Б-гу, упрекать и стыдить их, наставлять их добру, предостерегать их от зла, устами своими и рукой, по мере своих возможностей. Должен без промедления наказывать виновных согласно законам, установленным Б-гом, не являя при этом ни смирения, ни приниженности, как сказано о Пинхасе: «И встал Пинхас, и свершил суд, и прекратился мор. И засчиталось ему это в праведность из рода в род, вовеки» (Теилим, 106:30-31).

Десятое правило: человек должен быть немногословным, говорить тихо, не смеяться много, поменьше клясться именем Г-спода даже об истине. Он не должен лгать и пребывать в компании пустых людей и насмешников; не должен предаваться утехам этого мира, доставляющим радость простолюдинам и невеждам, и всё это – из смирения своего и приниженности, но никак не из сознания своего величия и превосходства; и об этом сказал пророк: «Не сидел я в кругу насмешников, разделяя с ними веселье; под рукою Твоей сидел я одиноко, ибо Ты наполнил меня [пророчеством] гневным» (Ирмияу, 15:17).

РАЗДЕЛ СЕДЬМОЙ

Есть пять признаков, по которым распознаётся в человеке качество смирения.

Первый признак: оно проявляется в момент сильного гнева на того, кто позорит его словом или действием. Если человек овладевает собой и прощает, имея возможность отомстить, и делает он это из скромности и ощущения приниженности своей, это ясно указывает на то, что он обладает качеством смирения.

Второй признак: если в таких случаях, как имущественный ущерб или несчастье с кем-то из родных, его самообладание превозмогает душевное потрясение, он приемлет приговор Творца и признаёт истинным Его суд, то ясно, что он обладает истинным смирением и ощущением приниженности своей перед Б-гом. Подобное рассказывает Тора об Аароне – как он воспринял смерть своих сыновей Надава и Авиу: «И безмолвствовал Аарон» (Ваикра, 10:3), а царь Давид сказал: «Безмолвствуй пред Г-сподом и уповай на Него» (37:7), и также сказано: «Потому разумный в этот час смолчит» (Амос, 5:13).

Третий признак: если человек, обладающий качеством смирения, получает известность среди людей с хорошей или плохой стороны, то в случае, когда его хвалят за какое-то доброе дело, похвала должна показаться ему неуместной и излишней, а сделанное им доброе дело – слишком малым и ничтожным, недостойным быть принятым Г-сподом и желанным Ему, ибо оно много меньше того, что этот человек был обязан сделать. Он должен сказать хвалящему: довольно тебе хвалить меня, брат мой; ведь дело это против грехов моих – как искорка огня, упавшая в море. И если даже оно чего-нибудь стоит, кто знает, убережётся ли оно от всего, что может причинить ему ущерб, до того, как примет его от меня Творец, как сказано: «Когда явитесь, чтобы увидеть лицо Моё, [не будете желанными мне, ибо] кто просил того у вас – топтать Мои дворы?» (Йешаяу, 1:12), и далее сказано: «Не приносите больше напрасных даров; воскурение отвергнутое они для Меня» (там, 1:13).

Тем более относится сказанное к восхвалениям ложным: нужно отвергнуть их, говоря хвалящему: довольно, брат мой, ведь я не исполняю того, что обязан делать для Творца; не навлекай же на меня разом и наказание за неисполнение моих обязанностей, и наказание из-за похвал за добрые дела, которых я не делал! Ведь я знаю о своих грехах и проступках больше тебя, как сказал Давид, мир ему: «Ибо грехи мои я знаю» (Теилим, 52:5). [Ведь когда человека незаслуженно хвалят на земле, его проверяют на Небесах: почему он не делал того, за что его восхваляют (см. Брахот, 62а и комментарий Рош к Моэд Катан гл. 3).]

Если же о человеке, обладающем качеством смирения, пошла молва из-за чего-то плохого, сделанного им, то он должен признаться в совершённом и не выискивать причины для оправдания себя. Именно так поступил Йеуда [в истории с Тамар], когда сказал: «Она права против меня» (Берешит, 38:26). Он не должен стараться опозорить рассказывающего о нём и опровергать сказанное им; не должен обвинять его за то, что тот обнародовал дело, а должен сказать ему: брат мой! Сколь мала та доля злых дел моих, которую ты увидел, против той, которая тебе неведома, – та, которую Творец продолжает скрывать от глаз людских! Если бы открылось тебе всё зло моих грехов и преступлений, ты бежал бы от меня и пришёл бы в страх от наказания, которое даст за них Творец, как сказал один поэт: таковы грехи мои, что если бы прознали о них мои соседи, бежали бы и удалились от моих пределов [как сказали наши мудрецы: горе злодею – горе его соседу (Сукка, 56б)]; и сказал Иов: «Скрывал ли я, как [всякий] человек, грехи мои?» (Иов, 31:33).

Если же о человеке говорят ложь, он должен сказать тому, кто её распространяет: брат мой! Не следует удивляться тому, что Создатель уберёг меня и не дал мне совершить того поступка, который ты приписываешь мне, после всех тех великих благ, которыми Он оделил меня. Удивительно только, как он сохраняет в тайне гораздо более тяжёлые мои грехи, чем те, о которых ты рассказываешь! Прекрати это делать, брат мой, и пощади свои заслуги, чтобы тебе не потерять их – так, что даже не почувствуешь этого! Рассказывают об одном благочестивом человеке, о котором распустили ложную молву; когда он узнал об этом, послал клеветнику корзину лучших плодов своей земли и написал ему так: мне стало известно, что ты послал мне в подарок часть своих заслуг; прими же от меня взамен эти плоды!

Один из благочестивых людей сказал так. Есть множество людей, которые, когда им в день суда покажут книгу их заслуг, обнаружат в ней много не своих заслуг, и они скажут: это не наши заслуги! Им объяснят: они принадлежали человеку, который дурно говорил о вас! И точно так же те, которые дурно говорят о других, обнаружат, что у них пропала часть их заслуг, и им объяснят: эти заслуги пропали у вас в то время, когда вы плохо говорили о таком-то и таком-то человеке! Подобным же образом некоторые люди найдут в книге своих грехов такие, которых они не совершали. И когда они скажут об этом, им объяснят: грехи эти были записаны на ваш счёт из-за такого-то человека и такого-то, о котором вы дурно говорили, как сказано: «И возврати семикратно соседям нашим в лоно их поношения, которыми поносили они Тебя, о Г-споди!» (Теилим, 79:12). И о том же предостерегает нас Писание: «Помни, что сделал Г-сподь, Б-г твой, Мирьям в дороге» (Дварим, 24:9) [когда она говорила с Аароном о Моше].

Четвёртый признак. Бывает, что Б-г вдруг дарует человеку какое-либо великое благо, особенную мудрость или выдающееся разумение, или богатство великое, или почётное положение при царском дворе, или что-либо подобное, чем люди обычно гордятся и хвалятся. Тогда, если он остаётся в прежней своей приниженности, лишь умножая свою скромность и смирение перед Б-гом, уважительное отношение к людям и доброту к ним, то становится ясным, что в действительности у человека на сердце его, и таким образом подтверждается и удостоверяется его смирение. Так было с Авраамом, когда Творец превозносил его, говоря: «Скрою ли Я от Авраама то, что Я намереваюсь сделать?» (Берешит, 18:17), но тот ответил: «А я – прах и пепел» (там, 18:27), и также это было с Моше и Аароном, когда они сказали: «А мы – кто есть мы?» (Шмот, 16:7), а царь Давид, мир ему, сказал: «Я – червь, а не человек» (Теилим, 22:7). И об этом же сказал мудрец: «Если дух [Властелина мира] взойдёт на тебя [Ибн Эзра объясняет эти слова так: «если достигнешь величия», и именно такой смысл вкладывает в них здесь автор. Раши объясняет их иначе: «если постигнет тебя гнев Властелина мира»], не оставляй своего места [заповедей и добрых дел]» (Коэлет, 10:4).

Пятый признак: если человек упрекает и порицает самого себя [за грех], взыскивает с себя [принимая добровольное наказание] несмотря на то, что суд [Торы] не может судить его [за этот грех; нет свидетелей, либо суд людей вообще не может судить за этот грех], это подтверждает смирение человека перед Б-гом и истинную скромность его, как сказано: «Мы предавали Б-га нашего и брали жён иноплеменных – из народов мира» (Эзра, 10:2), и далее: «И обязались изгнать своих жён [взятых из других народов]» (там, 10:19).

Поведение человека в этих и подобных им ситуациях является признаком его смирения перед Б-гом превознесённым и приниженности его; в этом проявляется верность сердца его [названным качествам].

РАЗДЕЛ ВОСЬМОЙ

Здесь мы намереваемся дать ответ на следующий вопрос: должно ли приобретение всех прочих добрых качеств предшествовать приобретению смирения, или же, напротив, предшествовать должно приобретение смирения?

Нам известно непременное предварительное условие, исполнение которого даёт человеку возможность начать служение Б-гу: он должен избавиться от свойств личности своей, имеющих отношение к господству и властности, относя их всецело к одному только Б-гу, и обрести все качества, нужные, чтобы быть рабом Творцу. [То и другое] – способность быть рабом Творцу и ощущать лишь Его одного своим господином – из числа вещей, которые присоединяются друг к другу и одна без другой не существуют: человек не может называться рабом, пока у него не будет господина, а господин не может называться господином, пока у него не будет раба. Каждый из них так же зависит в этом от другого, как зависят друг от друга «купивший» и «купленный» – ни один из них не может предшествовать в получении своего имени другому.

И не станет для человека возможным служение Б-гу, пока он не приобретёт себе всех качеств, которые требуются рабу, – смирения и приниженности перед Ним, – и не избавится от качеств, имеющих отношение к господству: [сознания своего] величия и достоинства, высокомерия, хвастовства, гордости и т. п. Говорил один из мудрецов: величие – это одеяние Творца, как сказал Давид: «Г-сподь воцарился, облечённый величием» (Теилим, 93:1), и тот, кто желает облачиться в Его одеяния, как будто желает уподобиться Ему [в том, в чём не пристало человеку уподобляться Ему].

И невозможно говорить о приобретении добрых качеств человеком веры, пока он не исполняет возложенного на него, как сказано в Писании: «Ведь послушание лучше жертвы» (Шмуэль-1, 15:22). Но при этом он не исполнит своего долга, пока не примет на себя служение Творцу; однако служение Ему не станет для человека возможным, пока он не увенчает Творца всеми качествами, относящимися к господству, а сам избавится от них ради имени Его. Но всё это невозможно для человека, пока он не поработит себя Творцу, обретя все качества, относящиеся к рабу; сделаться же рабом Его невозможно без истинного смирения перед Б-гом, приниженности и согбенности перед Ним, как мы уже говорили прежде.

Всё это неизбежно приводит нас к тому, что приобретение всех добрых качеств и исполнение обязанностей должны опираться на смирение; оно – во главе их и начало им всем.

Из всего сказанного неизбежно следует, что не может быть добрых качеств у того, в чьём сердце нет смирения перед Б-гом и есть даже немного гордыни и сознания своего величия.

И потому основой и началом возвращения человека к Г-споду являются ощущение приниженности, согбенность и смирение [перед Г-сподом], как сказано: «И покорится народ Мой, на котором наречено Моё имя, и будут молиться, и попросят лица Моего [близости ко Мне], и сойдут с путей своих дурных» (Диврей а-ямим-2, 7:14), и также сказано: «Они покорились – не погублю Я их» (там, 12:7).

РАЗДЕЛ ДЕВЯТЫЙ

Могут ли в сердце человека веры пребывать одновременно гордость и смирение? Отвечая на этот вопрос, заметим прежде всего, что гордость разделяется на две части. Одна из них – гордость своим телом [красотой, ростом и т. п.], качествами его [физической силой, красотой голоса], материальными достижениями и приобретениями. Вторая составляющая – гордость духовными достижениями, мудростью и добрыми делами, совершаемыми во имя служения Творцу.

Всякая гордыня, связанная с вещами материальными, вытесняет смирение из сердца, ибо, пребывая вместе в одном и том же сердце, они вытесняют из него друг друга. Ведь когда человек гордится чем-либо, относящимся к материальному миру, его приводит к этому не что иное, как пренебрежение к тому, кто одарил его тем благом; он не знает цены его, не понимает, насколько быстро оно может от него уйти, и полагает, что он сам себя одарил этим благом, приобретя его своей силой и мудростью. Подобное этому мы находим в словах [ассирийского царя] Санхерива: «Силой моей руки я сделал» (Йешаяу, 10:13), и также Невухаднэцар сказал: «Вот он – великий Бавель, который я построил для царского дома силою могущества моего, во славу великолепия моего» (Даниэль, 4:27), и фараон сказал: «Мне принадлежит мой Нил, и я сам себя сотворил» (Йехезкель, 29:3). И мы знаем, что произошло с ними тотчас же, как они это сказали: царство их было разрушено и власть их уничтожена.

[О Санхериве сказано: «И было в эту ночь: вышел ангел Г-спода и поразил в стане ассирийском сто восемьдесят пять тысяч. И встали утром, и вот, все они – тела мёртвые. И ушел, и вернулся Санхерив, царь ассирийский, и поселился в Нинве. И было, когда он поклонялся в доме Нисроха, бога своего, Адрамэлэх и Сарэцер, сыновья его, поразили его мечом» (Млахим-2, 19:35-37). О Невухаднэцаре сказано следующее: «Ещё слово в устах царя, как сошёл голос с неба и сказал: тебе сказано, царь Невухаднэцар; знай, что царство ушло от тебя» (Даниэль, 4:28). А о фараоне, царе Египта, сказано: «Потому так сказал Г-сподь Б-г: вот, Я навожу на тебя меч и истреблю у тебя человека и скотину. И будет земля Египта пустынной и разорённой, и узнают, что Я Г-сподь, – за то, что сказал: мне принадлежит мой Нил, и я сам себя сотворил» (Йехезкель, 29:8-9).]

Гордость духовными достижениями разделяется на две части; одна из них предосудительна, а другая похвальна.

К предосудительной относится гордость своей собственной мудростью или гордость праведника своими делами. Она приводит к тому, что предмет её вырастает в его глазах, и достигнутого кажется ему довольно; он полагает, что ему достаточно того доброго имени и похвал, которых он уже удостоился у людей. Он начинает презирать людей, гнушаться ими, дурно говорить о них. Мудрецы и великие люди поколения теряют вес для него; он бахвалится, подчёркивая недостатки и неразумение ближних своих, делая то, что наши мудрецы называют «домогаться почестей, позоря ближнего». Такой человек – не смиренный и не скромный.

К похвальной гордости относится следующая: мудрец гордится своей мудростью, а праведник – добрыми делами, испытывая благодарность Творцу за Его великую доброту, выразившуюся в даровании этой мудрости или возможности совершать добрые дела, и радость от обладания этими дарами. Такая гордость побуждает человека постараться приумножить свою мудрость и добрые дела, вести себя скромно и смиренно с близкими ему, радоваться своим друзьям, щадить их честь, не выставлять напоказ их неразумение, говорить о них похвальное, любить их, искать им оправдание, быть осторожным во всём, что может задеть их честь. Все его добрые дела покажутся ему не столь уж значимыми, и он постоянно будет трудиться над тем, чтобы приумножить их. Он будет сокрушаться о том, что слабость его не позволяет ему делать их столько, сколько хотелось бы; будет готов унизиться перед тем, с чьей помощью надеется сделать больше. Он благодарит Б-га, даровавшего ему силы и способности, и восхваляет Его за то, что Он помог ему достичь духовных высот.

Такая гордость не противоречит смирению, и не вытесняет его, и вот что сказано о царе Йеошафате: «И возвысилось сердце его [оттого, что шёл он] путями Г-спода» (Диврей а-ямим-2, 17:6); она лишь помогает смирению и умножает его, как сказано: «Вслед за скромностью – страх перед Г-сподом, богатство, почёт и [вечная] жизнь» (Мишлей, 22:4).

[Скромность, то есть ощущение себя слабым и незначительным, помогает человеку осознать величие Творца и тем самым – обрести страх перед Ним. И Творец поднимает такого человека, по принципу «мера за меру», дарует ему богатство, почёт и жизнь вечную (Мальбим). И тогда они будут истинными достижениями человека, не противоречащими его скромности.]

Перевод – рав П. Перлов, приведено с сокращениями. Редакция «Беерот Ицхак» благодарит рава Моше Хенина и издательство «Тора Лишма» за разрешение использовать их материалы.

[4-2] Чистое сердце

По материалам уроков рава Игаля Полищука

Один из способов обретения Торы – бинат а-лев (понимание сердца). Так же этот способ называется: каванут а-лев (намерение сердца) и сихлут а-лев (разумение сердца). Чтобы обрести эти качества, и удостоиться с их помощью Торы, нужно иметь чистое сердце. Если мы изучаем Тору, хотим ее постичь, но у нас это не очень получается, в чем же причина? Когда разум и сердце «испачканы» грязью ложных идей, сложно воспринять Тору. Как же нам очистить наши сердца? Нет другого выхода, кроме как продолжать трудиться над Торой, но очень важно понимать, что, если мы не можем постигнуть какие-то вещи, это оттого, что нам препятствует та самая «грязь» в наших сердцах.

Поэтому нужно работать над очищением сердца. Мы просим об этом в субботней и праздничной молитвах. В субботу и в праздники в этом мире присутствует более высокий очистительный свет Творца. Надо помнить и повторять слова царя Давида (Теилим, 51:12): «Чистое сердце сотвори мне, Всевышний».

Есть важное условие: над Торой необходимо трудиться правильно. Условно говоря, Торой можно заниматься, как еврей, а можно – как грек. Рамбан объяснил, в чем скверна греческой мудрости. Суть греческого мировоззрения такова: того, чего я не чувствую и не воспринимаю – не существует.

Если человек учит Тору, имея в виду такой подход, то ничего путного у него не выйдет. Тора – это высший Б-жественный разум, который непостижим ограниченным человеческим умом. Только в том случае, если наш разум готов к этому Б-жественному разуму прилепиться, мы сможем удостоиться частично его постичь. Учить Тору, как еврей – это знать, что мы имеем дело с высшей Б-жественной мудростью, перед которой наши «гениальные» мозги – ноль или близко к нему. Поэтому, если мы чего-то не понимаем, то проблема не в Торе, а в нас самих. А это, в свою очередь, является причиной учиться еще сильнее, просить помощи у Всевышнего и делать тшуву, понимая, что грехи мешают постичь Тору.

Когда человек учит Тору, как еврей, а не как грек, то сами попытки выйти за рамки ограничений собственного понимания ради постижения воли Творца становятся причиной величайшего очищения сердца и разума. Эта проблема касается всей нашей учебы – не так легко идти по правильному пути.

Есть люди, которым, вроде бы, все понятно. У них нет никаких вопросов. Зачастую такой человек, на самом деле, не понимает ничего. А есть люди, обладающие критическим разумом. У них всегда много вопросов, много возражений. И, безусловно, такой разум необходим для постижения Торы. Вопрос в том, где человек останавливается в своих вопросах. Критический разум может превратить его обладателя в «грека», рассуждающего по принципу: «Если написано не так, как я понимаю, значит, написано что-то не то. Нужно исправить».

А есть другой подход, основанный на знании того, что Б-жественная Тора выше человеческого разума, поэтому даже мне, такому «великому и гениальному» можно что-то в ней не понять. Когда человек ощущает свою ничтожность перед Торой Всевышнего, это не убивает в нем критическое восприятие. В такой ситуации его понимание своей ничтожности перед Торой и мудрецами предыдущих поколений становится причиной того, что труд над Торой его очистит и исправит. И вот тогда он начнет понимать то, чего не понимал ранее.

Нет достоинства в умении задавать вопросы ради самого вопроса, а не ради получения ответа, и на этом основании утверждать, что твои вопросы опровергают сказанное мудрецами. Величие человека проявляется, когда он ставит свой вопрос правильно, понимая, в чем тут проблема, и тщательно работает над тем, чтобы разобраться в словах Торы и мудрецов. Этим человек удостаивается поднятия на гораздо более высокий уровень понимания. Он выходит за границы собственного разума и удостаивается истинного постижения Торы. В этом проявляется человеческое качество, называемое анава. Оно проявляется в осознании ничтожности себя перед Торой Всевышнего. Когда человек понимает и чувствует это, не подавляя при этом своих вопросов, а постоянно стремясь найти ответы, он удостаивается истинного труда над Торой. И это то, что реально очищает его и помогает ему обрести чистое сердце, готовое воспринять Тору.

Безусловно, было бы замечательно если бы качество анава было в человеке изначально. Слово «скромность» является неточным переводом этого понятия на русский язык. В русском языке точного аналога ему просто не существует. Приблизительное соответствие – это слово «самоуничижение», но в нем есть отрицательный оттенок. Дело в том, что язык всегда является отражением души его носителей. В наше время самоуничижение – это не достоинство. В современном обществе доминирует иная идея: «человек – это звучит гордо».

Когда человек знает, что перед Творцом и его Торой он – ничто, тогда может приобщиться к служению Творцу и его Торе, и таким образом обрести истинное величие. Об этом сказано: эвед мелех – мелех («раб царя – царь»).

Мы видим перед собой мудрецов нашего поколения, знающими всю Тору, и понимаем, насколько мы с нашими знаниями ничтожны перед ними, мы можем понять, какую ничтожность ощущают они сами перед мудрецами предыдущих поколений. Великий раби Акива Эйгер обладал уникальным сочетанием ясности и остроты ума с самоуничижением перед мудрецами предыдущих поколений. Задавая вопросы на их высказывания, он просил Всевышнего раскрыть ему глаза, чтобы он мог понять их святые слова. Его подход к Торе – это то, чему нужно учиться. Говорят, что хасиды очень любили раби Акиву Эйгера именно за это. Изучение его книг заменяло им чтение книг по мусару.

Сегодня недалекий начинающий ученик может сказать, что он понимает Тору лучше, чем Маарша. Это глупость, а источник ее – гордыня. Когда человек проучился пять лет и думает, что уже может оспаривать на равных величайших мудрецов нашего народа, он просто не понимает Тору.

Объясним это с помощью одной хорошей притчи, которая приводится в Талмуде. Там сказано, что если мудрецы предыдущих поколений, как ангелы, то мы – люди. Если они для нас, как люди, то мы – как ослы. Есть красивое объяснение этого высказывания. Человек создан для того, чтобы постичь многие тайны. Например, то, что Рамхаль и каббалисты постигали в Высших мирах. В этом разница между человеком и ослом. Осел не способен постигнуть то, что выше его ослиного уровня. Если человек понимает, что величайшие мудрецы предыдущих поколений в сравнении с нами – это ангелы, это признак того, что он – человек. Если же он считает, что они такие же люди, как мы, то это признак того, что он находится на уровне осла.

Когда мы говорим об отсутствии чистого сердца, – должны понимать, что мешает нам его очистить. В первую очередь, это гордыня, гаава. Если человек поймет, что проблема в его гордыне, у него уже есть шанс от нее излечиться. Тогда он сможет выйти из состояния осла и стать человеком.

Из сказанного выше можно сделать неправильный вывод о том, что у нас нет шансов изучать Тору полноценно. Это неверно. Всевышний дает нашему поколению шанс заниматься Торой и постигать ее, даже не имея на начальном этапе чистого сердца. Великое благо Творца, Его уникальный подарок нашему поколению, состоит в том, что Всевышний дает нам возможность постичь какую-то истину и свет в Торе, несмотря на то, что мы этого недостойны. Нужно просто понимать, что великий дар дается нам временно, чтобы мы осознали все это, и начали работать над собой. Нашим сердцам дается возможность ощутить сладость и радость Торы, чтобы мы почувствовали желание заниматься ею. Нужно знать, что если мы хотим по-настоящему удостоиться Торы, нам необходимо работать над тем, чтобы очистить наши сердца от дурных качеств и молиться об этом. Это касается, в первую очередь, гордыни.

Важно отметить, что, когда мы говорим о чистом сердце, речь идет не только об изучении Торы. Великим примером чистого сердца был величайший мудрец последних поколений рав Хаим Соловейчик (рав Хаим Брискер). Своей системой изучения он буквально перевернул весь мир Торы. Он был человеком, который постоянно учился. Он мог много часов стоять, не двигаясь, будучи погруженным в свои мысли. Люди иногда забывают о том, что рав Хаим Брискер был раввином города Бриска (ныне – Брест). Его дом был открыт для всех обездоленных и несчастных. Он растил детей, брошенных женщинами, которым нечем было их кормить.

В годы Первой мировой войны его дом был полон беженцев. Рассказывают историю, как однажды в доме поселился старик-беженец. Он сел за стол рядом с равом Хаимом, не зная, что это хозяин дома. Старик спросил у него, сколько дней разрешают находиться в этом доме. «Я тут уже давно, и никто не говорил мне, когда нужно уходить», – ответил рав Хаим Брискер.

Это пример того, что означают слова лев тов. Источник величия в Торе рава Хаима Соловейчика – это, в том числе, и его поступки, его отношение к людям. Сегодня мы не можем сдвинуться с места в учебе без того, чтобы не воспользоваться его способом постижения Торы, источником которого являлось его доброе сердце. И поэтому, каждый из нас обязан работать над тем, чтобы удостоиться чистого сердца. И тогда мы сможем обрести Тору с помощью бинат а-лев.

Подготовил рав Ц. Маламуд

[5] ХАСИДУТ

[5-1] Имрей Кодеш

Рав Шнеур Залман из Ляд

«Одеяния души»

Цель сотворения человека и его существования в этом мире – достигнуть близости к Творцу и наслаждаться светом Его Шехины. Человек удостаивается этого в силу «одеяний» души, называемых «дни» («Зоар», 1, 224а), как сказано: «Авраам состарился, пришел с днями [это дословный перевод слов ба бе-ямим; простой их смысл: достиг преклонного возраста]». А если [в служении Всевышнему] одного дня не хватает, «одеяния» получаются неполными.

Чтобы разобраться в этом, нужно учесть, что у души есть десять базовых черт, соответственно десяти Сфирот. Каждый атрибут может проявляться сильнее или слабее, и, таким образом, все шестьсот тысяч душ обладают своей уникальностью. Но эти черты души являются свойствами творения, они не могут сами по себе прилепиться к Творцу и наслаждаться светом Его Шехины. Для этого душе нужны «одеяния» из Торы и заповедей. И хотя заповеди тоже материальны – шерстяные цицит, кожаные тфилин – все же они более возвышенны, подобно ману, «росе света», который материализовался до такой степени, что его толкли в ступке.

Еще пример: Моше не мог подняться на гору Синай иначе, как в облаке; так и душа не может приблизиться к Шехине иначе, нежели с помощью «одеяний». Они могут быть из разряда действий или мысли и речи. Поэтому надо изучать внутреннее содержание заповедей, чтобы исполнить их во всей полноте: в мыслях, речью и действием. А иначе душа не сможет наслаждаться светом Шехины, и придется вновь прийти в этот мир, чтобы дополнить недостающие «одеяния».

Молитва в этом отношении подобна душе, она тоже – «творение», поэтому в Писании она называется «душой»: «Изолью пред Г-сподом душу…». И без молитвы нет у изучения Торы и исполнения заповедей должной высоты. Учеба и заповеди «притягивают сверху вниз», а молитва «поднимает вверх». «Зоар» говорит, что «молитва – это лестница между Небом и землей, ангелы – силы души – поднимаются и спускаются за счет любви и трепета, свойств души». Известно, что тот, кто читает «Шма» без тфилин, как бы лжесвидетельствует – потому что свойства любви и трепета (предельно четко отраженные в тексте «Шма») должны быть приложены к тфилину, а если нет заповеди, нечего возвышать посредством молитвы. Поэтому сказали мудрецы (Брахот, 21а): «Хорошо бы человек молился целый день!», но при этом «Тора равновесна всем остальным заповедям», и Торой нужно заниматься весь день. И оба эти изречения – истина, что можно понять, исходя из вышесказанного.

Исправление поступков

Сказали мудрецы: «Если человек видит, что его настигли страдания, пусть тщательно проверит свои поступки…» Возникает вопрос: зачем такой пристальный поиск, ведь зло человека у него перед глазами всегда?!

Известно, что в Высших мирах зла нет, оно возникает в силу очень сильного сокрытия Лика, так скверна получает жизненную силу, но корень сил зла – очень высоко, в святости, в атрибутах меры суда. Лишь сокрытие и преломление (так называемый швират келим) приводят к реализации зла вплоть до состояния «плети для побоев провинившегося» или «человека, в чьей власти вредить».

Нет сомнения, что именно вызванное человеком зло преследует его и причиняет ему страдания. Поэтому человек должен очень скрупулезно изучить свою ситуацию и понять, каким грехом вызваны его беды, и так он обнаружит зло, угнездившееся в самой его (человека) сердцевине. К примеру, если его унижают вне всякой меры, пусть постарается исправить в себе гордыню. А если его невзгоды связаны с имущественными вопросами, пусть проверит, не увлекался ли он чересчур пищей и одеждой.

Так что в словах «пусть проверит свои дела» имеются в виду и хорошие поступки, в них нужно искать скрытое зло, и он обнаружит что-то, соответствующее постигшим его страданиям. И пусть примет страдания с радостью, так аспекты меры суда «подслащаются» добром (Творца).

Однако страдания соответствуют тому злу, которое уже отторгнуто от человека благодаря Торе и молитве, но след которого присутствует в душе в более тонком проявлении. Например, он освободился от страсти к почету и больше не гонится за ним, но, когда ему оказывают уважение, это доставляет ему удовольствие, наполняет его…

Только когда начнет зло отделяться, тогда оно вынуждено искать себе другое пристанище: человека, чьи дела достаточно плохи. И тот грешник начинает преследовать его, как воплощение зла, присущего и преследуемому. Об этом сказано (Коэлет 8:9): «Когда властвует человек над человеком, чтобы вредить ему». Он подобен пиявке, сосущей из крови всякий мусор; когда она насосется, отвалится и издохнет…

Перевод – рав Ш. Скаржинский

[6] ЕВРЕЙСКИЙ ЗАКОН (АЛАХА)

[6-1] Хаей Адам.  Законы о цицит

Рав Авраам Данциг

Законы буднего дня. Утро

Глава 11. Законы о цицит (начало)

1. Предписывающая заповедь Торы – при ношении одежды, имеющей четыре угла (арба канфот), делать на каждом из углов кисти (цицит). И поэтому сразу после омовения рук утром, если уже занялся рассвет и можно различить между голубой и белой нитью, нужно облачиться в талит или одеть «малый талит» (талит катан), чтобы не пройти даже расстояние в четыре «локтя» без одежды, имеющей кисти-цицит (1). И тот, кто тщательно выполняет заповедь о цицит, удостоится воспринять Шехину (Б-жественное присутствие). А наказание за уклонение от выполнения этой заповеди, когда он обязан ее исполнить, велико – о таком человеке сказано: «…схватить землю за края (канфот), чтобы посыпались с нее нечестивцы» (Йов, 38:13) (2).

И уж как минимум необходимо облачиться в одежду с кистями-цицит в час молитвы. И даже молясь в пути, нужно одеть «большой талит» (талит гадоль) – а не так, как поступает множество неучей.

Во время «криат Шма» следует держать кисти-цицит левой рукой у груди, напротив сердца, чтобы, глядя на них, помнить обо всех заповедях Торы, как сказано: «И вы будете видеть их (кисти-цицит) (и будете помнить все заповеди Б-га и исполнять их)» (Бемидбар, 15:39) – так как вид их приводит к исполнению (заповедей) (3). И поэтому, когда (при чтении «Шма») доходят до строки «и, глядя на них», принято смотреть на цицит, а затем прижимать их к глазам и целовать их из любви к заповеди.

[В писаниях Аризаля указывается, что следует держать все четыре кисти-цицит так, чтобы они находились между мизинцем и безымянным пальцем левой руки. А когда доходят до третьего отрывка, который связан с заповедью о цицит, берут кисти также и правой рукой и держат так, пока не доходят до слов «нээманим ве-нэхемадим ла-ад» («достоверны и вечно желанны») – тогда их целуют и отпускают («Мишна Брура», 24:4).]

2. Кисти-цицит являются обязанностью самого человека (ховат гавра) (а не «обязанностью» одежды), потому что, если человек не надевает (одежду с четырьмя углами), он не обязан делать на ее углах кисти. И хотя написано: «…пусть делают себе кисти на углах их одежды» (там же, 15:38), тем не менее, наши мудрецы получили по цепи устной традиции знание о том, что это повеление подразумевает лишь «одежду», надетую на человека, как написано: «Кисти сделай себе на четырех углах одежды твоей, которую ты надеваешь» (Дварим, 22:12).

Поэтому-то не благословляют на изготовление кистей-цицит, а только на облачение в одежду с ними. И поэтому продавцы одежды, примеряющие ее, чтобы продемонстрировать ее размер покупателям, освобождены (от обязанности сделать на ней цицит). А тот, кто надевает одежду, чтобы не платить налог за ее провоз через границу, возможно, обязан сделать на ней цицит.

3. Обязанность «сделать кисти-цицит» выполняется только в дневное время, ведь написано: «И вы будете видеть их» – т.е. подразумевается время, когда человек их может увидеть (не прибегая к искусственному освещению). И изначально (ле-хатхила) эта заповедь имеет силу, начиная со времени, когда уже можно различить между голубой и белой нитью, и до выхода звезд (цэт а-кохавим). Но, во всяком случае, если человек надел одежду с цицит после рассвета (ме-алот а-шахар) (но еще до того, как возможно различить между голубой и белой нитью) и благословил на «облачение в цицит», он не должен повторно благословлять (после того как окончательно рассветет). ]И хотя Рамо (гл. 18) пишет, что принято благословлять сразу же после начала рассвета (ме-алот а-шахар), тем не менее в комментарии «Элия Раба» и в разъяснениях гаона раби Элияу указано, что изначально поступать так не следует.[

А тот, кто благословляет на цицит еще до рассвета, благословляет «впустую» (ле-ватала). Но и в таком случае, когда рассветет, нет необходимости снимать одежду с цицит, но достаточно лишь ощупать цицит и благословить.

[В кодексе «Мишна Брура» указано, что, если он уже благословил до рассвета, то не следует благословлять еще раз – ведь, возможно, закон соответствует мнению Роша, согласно которому и ночью обязаны делать цицит на дневной одежде (и соответственно, благословлять на них) (18:10).]

После вечерней молитвы (маарив) на цицит уже не благословляют. И поэтому перед наступлением Йом-Кипура облачаются в талит еще засветло, чтобы можно было благословить.

[А если уже наступили сумерки (бейн а-шмашот), то есть разрешающие благословлять, а есть запрещающие. И, следовательно, когда человек сомневается, наступил ли уже период бейн а-шмашот, благословить, безусловно, разрешено («Мишна Брура», 18:7).]

4. Благословляют только на одежду, предназначенную для дневного времени, и лишь когда одевают ее днем, так как есть законоучители, утверждающие, что, если одежда не предназначена для дня, на ней не обязаны делать цицит, даже если ее надевают днем. С точки зрения этих законоучителей, слова «И вы будете видеть их» указывают на то, что эта заповедь не относится к ночной одежде. Имеется в виду, что, если человек надевает даже днем одеяния, предназначенные специально для ночи, он освобожден от обязанности (сделать на них цицит), а если надевает дневную одежду даже ночью, то обязан (сделать цицит). И это точка зрения Роша.

Однако, согласно точке зрения Рамбама, хотя (слова «И вы будете видеть их») исключают ночное одеяние, тем не менее, подразумевается следующее: если он ночью надевает одежду, даже предназначенную для дня, он освобождается от обязанности (сделать на ней цицит), а если днем надевает одежду, даже предназначенную для ночи, то обязан.

[Однако из сомнения запрещено надевать любую одежду с четырьмя углами без цицит: как днем – ночную, так и ночью – дневную («Мишна Брура», 18:2).]

А значит, человек, сделавший себе талит для савана (тахрихин) и иногда надевающий его еще при жизни, согласно точке зрения Рамбама, обязан (сделать на нем цицит), а, согласно Рошу, освобожден от этой обязанности – ведь такой талит подобен одежде, предназначенной для ночи, так как умерший свободен от заповедей.

5. Поскольку написано «на углах их одежды» (Бемидбар, 15:38), но не уточнено, какой именно одежды, то можно заключить, что, по закону Торы, необходимо делать цицит на одежде из любых видов ткани. Однако есть мудрецы, утверждающие, что во всех местах, где в Торе сказано просто «одежда», подразумеваются именно те виды одежды, которые упоминаются в главе о язвах, где написано: «(Если на одежде появится язва цараат) – на одежде шерстяной или на одежде льняной» (Ваикра, 13:47). Поэтому эти законоучители полагают, что по закону Торы необходимо делать цицит только на одежде из шерсти или льна, а на одежде из других материалов – лишь по постановлению мудрецов (ми-де-рабанан). И поэтому предпочтительнее носить даже «малый талит» (талит катан) из шерсти, чтобы на протяжении всего дня выполнять заповедь наилучшим образом и в соответствии со всеми мнениями.

6. По всем мнениям, не требуется делать цицит на одежде из кожи (не только по закону Торы), но даже по установлению мудрецов (ми-де-рабанан), ведь кожа нигде не называется «одеждой» (бегед). И даже если к коже пришита подкладка из шерсти или льна, делать цицит не требуется, поскольку определяющим всегда является то, из чего сделана основная часть одежды, т.е. ее лицевая сторона, – независимо от того, приводит ли это к устрожению или облегчению закона. А если часть одежды сделана из кожи, а другая часть – из иного материала, то следуют за большинством. И тем более не требуется делать цицит, когда вся одежда изготовлена из кожи, а только углы – из ткани. Но если сама одежда изготовлена из какой-либо ткани, и лишь углы – из кожи, то обязан сделать.

7. Изначально не следует делать в одежде больше четырех углов, так как написано: «(Кисти сделай себе) на четырех краях своей одежды (которую ты надеваешь)» (Дварим, 22:12). И, тем не менее, если в одежде сделано пять углов или более, обязаны сделать на ней цицит, ведь написано: «(своей одежды), которую ты надеваешь» – подразумевается любая одежда, которую надевают. Но, во всяком случае, не следует делать более четырех кистей-цицит, а расположить их нужно на четырех максимально удаленных друг от друга углах.

8. Не следует делать талит длиною в два человеческих роста и более, так как есть законоучители, утверждающие, что, поскольку его невозможно надеть в развернутом состоянии, а только сложив вдвое, он не считается одеждой и не требуется делать на нем цицит. А если такой талит сложили вдвое, то следует сшить по краям и сделать цицит на четырех углах, образовавшихся при удваивании талита.

9. Минимальная длина и ширина одежды, на которой обязаны делать цицит, должна быть такой, чтобы мальчик девяти лет мог бы покрыть ею голову и большую часть тела, а взрослый мог бы, облачившись в такой талит, без стеснения выйти в нем за порог дома или на улицу («Элия Раба»). А талит меньшего размера не называется «одеждой, которую ты надеваешь» (Дварим, 22:12), и на нем не обязаны делать цицит.

[И люди, серьезно относящиеся к выполнению заповедей, следят за тем, чтобы даже «малый талит» (талит катан) был бы длиной как минимум в «локоть» спереди и «локоть» сзади, не считая отверстия для головы. Но уж, во всяком случае, не следует делать меньше трех четвертей «локтя» в каждую сторону («Мишна Брура», 16:4).]

А у ашкеназских евреев часто используют два небольших отрезка ткани, один спереди, а другой сзади, к которым пришивают ремни (перебрасываемые через плечи с двух сторон головы), и к ним (т.е. к этим отрезкам ткани) прикрепляют кисти-цицит, – но таким способом заповедь о цицит не выполняется. И уж, во всяком случае, на такие «цицит» не благословляют, но следует утром благословить на «большой талит» (талит гадоль), подразумевая также и этот («малый талит»), – и тогда уж пусть ходит в нем весь день, так как это все же указывает на его намерение не пренебрегать в течение дня заповедью о цицит. Но Б-гобоязненному человеку не следует полагаться на это ни в коем случае, а нужно сделать настоящую одежду, какую принято носить в той или иной стране.

А во Франции я видел, как на одежде, называемой «камзол» или «вест», которая имеет сзади глубокий разрез от подола до пояса, делают кисти-цицит на четырех углах, – и благо им. Но только необходимо удостовериться, что разрез занимает больше половины длины одежды.

И также необходимо остеречься в отношении «малых талитов», которые принято изготовлять в наших землях, и не поступать, как некоторые портные, которые зашивают талит по его сторонам, оставляя прорези для рук. Они сшивают две стороны талита под этими прорезями, а незашитым оставляют лишь чуть больше половины расстояния от прорези до полы, ошибочно полагая, что это расстояние и есть «длина одежды». Но это абсолютное заблуждение, так как такой талит (разрез на котором не превышает половины его полной длины) не считается одеждой, имеющей «четыре угла». И очевидно, что благословляющий на кисти-цицит, сделанные на подобном талите, благословляет «впустую» (ле-ватала). И уж, во всяком случае, такой талит ничем не лучше одежды, на которой разрез занимает лишь ровно половину длины: на подобной одежде обязаны сделать цицит, но на них запрещено благословлять и запрещено выходить в такой одежде в Шабат (так как «цицит» является интегральной частью одежды только в том случае, если служит для выполнения заповеди, а одежда, в которой боковые прорези составляют менее половины ее длины, в цицит не нуждается, и поэтому они являются не частью этой одежды, а просто ношей). Ведь при измерении длины подобных талитов необходимо учитывать и ту часть, которая выше прорезей для рук, и сами прорези, как будто они зашиты, – и разрез должен занимать большую часть всей этой длины.

И если на одежде сделали цицит еще до того, как разрез занял большую часть длины, а затем продлили разрез, такие цицит непригодны (псулим), ведь написано: «Кисти сделай себе (на четырех краях своей одежды)» (Дварим, 22:12) – т.е. в час, когда ты делаешь кисти-цицит, одежда должна быть пригодной для исполнения заповеди о цицит. А поскольку в час, когда привязали кисти, одежда была непригодной, и цицит непригодны –необходимо их развязать и снять, а затем, увеличив длину разреза до необходимой, снова привязать их.

Дополнительный комментарий

(1) Постоянно носить одежду с «четырьмя углами»

Приведенное р. А. Данцигом требование постоянно носить цицит, «чтобы не пройти даже расстояние в четыре локтя без одежды, имеющей кисти-цицит», является правилом благочестия (мидат хасидут) – но по букве закона Торы человек не обязан носить одежду с четырьмя углами ради того, чтобы выполнить заповедь о цицит.

В этой связи в Талмуде повествуется, что рав Катина сначала вообще не выполнял эту заповедь: летом он заворачивался в простыню, на которой не обязаны делать цицит, потому что это ночная одежда (см. пп. 3-4, точка зрения Роша), а зимой носил полукруглый плащ, у которого было только два угла, и, соответственно, цицит для него не требовались (см. п. 10). Но позднее ему было открыто с Небес, что «в час гнева карают» тех, кто уклоняется от выполнения этой заповеди (Менахот, 41а, Раши). Комментаторы поясняют, что «в час гнева» праведным людям необходимо защищать свое поколение – и не только молитвой, но и выполнением возможно большего числа заповедей (Маарша, «Хидушей Агадот», Менахот, 41а).

Исходя их этого, Рамбам постановил, что «благочестивому человеку не пристало освобождать себя от выполнения этой заповеди, но следует постараться всегда быть одетым в такую одежду, на которой обязаны делать цицит, – чтобы выполнять эту заповедь постоянно» (Рамбам, «Илхот Цицит», 3:11). И о том же подробно говорится в «Сефер а-Хинух» (386): «Знай, что хотя, согласно закону Торы, человек обязан выполнять эту заповедь, только если носит одежду с четырьмя углами, – так же, как сделать ограждение на крыше дома (маакэ) обязан только тот, у кого имеется крыша, – тем не менее, мудрецы указали, что следует очень постараться выполнять заповедь о цицит».

А в кодексе «Шулхан Арух» постановлено: «Хорошо и правильно было бы постараться находиться в малом талите на протяжении всего дня» («Орах Хаим», 24:1). И Виленский Гаон пишет, что заповедь о цицит нужно выполнять постоянно («Беур Агро», «Орах Хаим», 24:1).

И поскольку обычаем народа Израиля стало всегда носить одежду такой формы, на которой обязаны делать цицит, запрещено нарушать это установление, как и любой обычай всего народа Израиля, – тем более что с выполнением этого обычая связано и выполнение заповеди Торы (р. М. Файнштейн, «Игрот Моше», «Орах Хаим», 4, 4).

А согласно тайному учению (аль-пи сод), следует даже спать в малом талите с цицит – и таков был обычай величайшего каббалиста Аризаля («Мишна Брура», 21:15). В соответствии с этим, в некоторых общинах принято устрожать: не снимать малый талит во время сна (Бен Иш Хай, Берешит 1, 9).

И Хазон Иш, хотя и не спал в цицит, тем не менее, очень старался не оставаться без них ни одного мгновения. И в случае, если надо было снять талит-катан для починки, а другого не было, он немедленно закутывался в талит-гадоль («Долэ у-Машке», Цицит, стр. 26, прим. 71).

И необходимо приучать детей, достигших возраста воспитания, постоянно носить талит-катан – как правило, со времени первой стрижки, совершаемой в три года (если, конечно, к этому возрасту ребенок научился следить за чистотой своего тела) («Цицит», «Алаха ле-Маасе», 1:16; см. также «Ялкут Шимони», Шлах 750).

А если по какой-либо серьезной причине человек не может носить малый талит на протяжении всего дня, ему «уж как минимум необходимо облачиться в одежду с кистями-цицит в час молитвы», а также во время чтения «Шма» («Шулхан Арух», 24:1, «Мишна Брура», 3).

Что же касается большого талита, то в большинстве сефардских общин принято облачаться в него во время утренней молитвы, начиная с возраста воспитания или с бар-мицвы, а в большинстве ашкеназских общин – после женитьбы («Цицит», «Алаха ле-Маасе», 1:19/38/). И во многих ашкеназских общинах принято, что невеста дарит жениху талит-гадоль перед свадьбой («А-Нисуин кеилхата», 1, 3:101).

(2) Награда и наказание

В приведенном р. А. Данцигом стихе из «Книги Йова» содержится яркий образ: как талит берут за углы, чтобы стряхнуть с него пыль, так в будущем Творец возьмется за «края» земли и стряхнет с нее нечестивцев (Раши и Мальбим, Йов, 38:13). И из контекста, в котором р. Данциг приводит этот стих из «Книги Йова», можно было бы заключить, что не выполняющий заповедь о цицит называется «нечестивцем» (см. «Сифрей», Шлах 115; «Шулхан Арух», «Орах Хаим», 24:6).

Вместе с тем в талмудическом трактате Псахим (113б) сказано, что «тот, у кого нет цицит на одежде, как будто отлучен Небесами». В Тосафот оговорено, что «отлученным Небесами» считается именно тот, у кого имеется одежда с цицит, а он, тем не менее, ее не носит. Но и не имеющему такой одежды нужно постараться приобрести ее, чтобы выполнять эту заповедь (Тосафот на Псахим, 113б, «Ве-эйн ло баним»).

А выше уже упоминалась история с равом Катиной, которому было открыто с Небес, что «в час гнева карают» тех, кто уклоняется от выполнения этой заповеди (Менахот, 41а, Раши). И в Тосафот объясняется, что за это наказывали именно во времена Талмуда, когда большинство одеяний имели четыре угла, и надо было применять различные уловки, чтобы уклониться от выполнения заповеди. Но в наше время, когда на абсолютном большинстве одежд не должны делать цицит, тех, кто не покупает одежду с четырьмя углами специально ради того, чтобы выполнить эту заповедь, не наказывают с Небес. Однако и здесь составители Тосафот тоже подчеркивают: «И все же надо стараться выполнять все заповеди, …и тем более такую, как заповедь о цицит, которая равнозначна всем другим заповедям Торы» (Тосафот, Арахин 2б, «А-коль хаявин»; см. «Шита Мекубецет»).

И награда за выполнение этой заповеди огромна: по словам величайшего знатока сокровенных разделов Торы раби Шимона бар Йохая, приведенных здесь р. А. Данцигом, «тот, кто тщательно выполняет заповедь о цицит, удостоится воспринять Шехину (Б-жественное присутствие)» (см. Менахот, 43б; «Шулхан Арух», «Орах Хаим», 24:6). По воспоминаниям учеников Виленского Гаона, за несколько мгновений до смерти он сжал в руке свои кисти-цицит и произнес: «Как трудно покидать этот мир, где с помощью такой простой заповеди, как цицит, можно было удостоиться сияния Шехины!» («Гдолей а-Дорот»).

(3) Напоминает обо всех заповедях

В Торе сказано: «И вы будете видеть их (т.е. кисти-цицит), и будете помнить все заповеди Б-га, и исполнять их» (Бемидбар, 15:39). И в Талмуде объяснено, что взгляд на цицит приводит к тому, что человек вспоминает о других заповедях, а, вспоминая, стремится их выполнять (Менахот, 43б). И в силу этого «заповедь о цицит равнозначна всем другим заповедям Торы» (там же; см. также Рамбам, «Цицит», 3:12).

В связи с этим при надевании одежды с цицит следует подумать о том, что Святой, благословен Он, повелел облачаться в неё, чтобы помнить об Его заповедях и выполнять их («Шулхан Арух», «Орах Хаим», 8:8). А некоторые законоучители подчеркивают, что совершенное выполнение заповеди о цицит зависит от указанного мысленного настроя (Бах, «Орах Хаим», 8). Но даже если человек облачился в талит без подобного размышления, а лишь ради того, чтобы выполнить заповедь о цицит, задним числом (бедиавад) заповедь считается выполненной («Мишна Брура», 8:19).

В мидраше отмечается, что даже числовое значение слова צִיצִית (цицит), а также принятый способ завязывания кистей – пять узлов и восемь нитей – призваны напоминать о заповедях Торы. Ведь, если к числовому значению слова צִיצִית, равному шестистам (числовое значение буквы צ (цади) – 90, буквы י (йюд) – 10 и буквы ת (тав) – 400), прибавить количество нитей (8) и узлов (5), составляющих каждую из кистей, то получается 613 – число заповедей Торы («Мидраш Танхума», Корах 12; «Бемидбар Раба», 18:21; см. также Раши к Бемидбар, 15:39 и Менахот, 43б). И «заповедь о цицит равнозначна всем другим заповедям Торы» именно потому, что цицит напоминает о других заповедях – в том числе и с помощью числового значения самого слова (Бах, «Орах Хаим», «Цицит», 24).

А, кроме того, пять узлов каждой кисти намеком указывают на пять книг Торы, а четыре кисти, свисающие с четырех сторон, способствуют тому, что, куда бы человек ни повернулся, он увидит одну из них и вспомнит о заповедях. И еще, десять узлов, расположенных на двух кистях, свисающих спереди, напоминают о десяти сефирот (Б-жественных эманациях). А 16 нитей на них вместе с этими 10 узлами составляют в сумме 26, что равно числовому значению сокровенного Имени Творца י-ה-ו-ה («Шулхан Арух», «Орах Хаим», 24:1 и 24:5, «Мишна Брура», 8).

И поскольку кисти-цицит призваны напоминать обо всех заповедях Торы, в кодексе «Шулхан Арух» указано, что «предпочтительно носить малый талит поверх одежды, чтобы постоянно видеть его и вспоминать о заповедях» («Орах Хаим», 8:11). Именно так, поверх рубашки, надевал талит катан Хазон Иш, и таким же образом поступает один из глав нашего поколения рав Хаим Каневский («Долэ у-Машкэ», «Илхот Цицит» стр. 20-21, примеч. 52).

Однако в кодексе «Мишна Брура» говорится со ссылкой на учение Аризаля, что малый талит следует носить под одеждой, но сами кисти-цицит должны быть снаружи. А люди, которым приходится находиться среди неевреев, могут завернуть кисти в концы талита, чтобы скрыть их. И все же в момент благословения на цицит они обязательно должны быть открыты. И ни в коем случае не следует вправлять цицит под брюки, даже находясь среди неевреев, так как при этом не только не выполняется повеление Торы «И вы будете видеть их», но и проявляется неуважения к заповеди Царя царей. И те, кто так поступает, будут держать за это ответ перед судом Небес («Мишна Брура», 8:25-26; см. также «Маген Авраам», 8:13).

Перевод и комментарии – рав Александр Кац. Редакция «Беерот Ицхак» сердечно благодарит рава Моше Хенина и издательство «Тора Лишма» за право публиковать отрывки из готовящейся к выходу книги «Хаей Адам».

[7] Еврейский Дом

Памяти рабанит Гиты Леи Зильбер

[7-1] Решающее влияние жены на мужа

Рав Авраам Куперман

Наши мудрецы рассказывают, что великое падение Кораха случилось из-за его жены, и спасение Она бен Пелета тоже произошло благодаря его жене. Приведем здесь слова наших мудрецов и добавим к ним небольшой комментарий.

Написано в главе Хелек трактата Санедрин (109б, 110а):

Сказал рав: «Она бен Пелета спасла его жена. Она сказала ему: “Какая тебе разница? Если этот будет править – ты ученик, и если этот будет править – ты ученик”. Сказал ей: “Что я могу сделать? Я был в сговоре и поклялся вместе с ними”. Сказала ему: “Я знаю, что вся община является святой, как написано (Бемидбар, 16:3): «…ведь вся община, все святы»”. Сказала ему: Меняй свои планы, потому что я спасу тебя. Напоила его вином допьяна и уложила внутри. Села на входе и расплела косы. Всякий, кто приходил, видел ее и возвращался. Тем временем, они [Корах и его сообщники – прим. перев.] были проглочены.

(Здесь стоит сделать небольшое примечание. Рав Йосеф Шалом Эльяшив, благословенна память праведника, в ходе своих выступлений около шестидесяти лет назад задал вопрос: эти люди попрали все законы, объявили войну нашему учителю Моше и хотели разрушить всю веру, так почему же они избегали вида волос замужней женщины? Он ответил, что отдаление от разврата, в том числе от того, чтобы смотреть на запрещенное, укоренилось в нашем народе в силу наставлений и личного примера праведника Йосефа в Египте.)

Жена Кораха сказала ему: “Смотри, что делает Моше! Он стал царем, своего брата сделал первосвященником, детей своего брата – заместителями первосвященника. Если приходит трума – он говорит, что это будет принадлежать коэну, если приходит десятина, которую берете вы – он говорит, давайте одну десятую коэну. А еще он состриг ваши волосы и возносит вас, как лулав [имеется в виду сказанное в Торе об очищении и посвящении левитов]…”

… Об этом написано (Мишлей, 14:1): “Мудрая жена устраивает дом свой” – это жена Она бен Пелета, “а глупая разрушает его своими руками” – это жена Кораха».

И так же объяснил Раши в комментарии к Мишлей (14:1):

«Мудрая жена устраивает дом свой» – слово «хахмот» огласовано знаком «патах», потому что это не существительное, а мудрые женщины строят свои дома в том плане, что они существуют благодаря им, подобно жене Она бен Пелета, как описано в главе Хелек; «а глупая» – а женщина неразумная; «разрушает его своими руками» – разрушит свой дом – это жена Кораха.

Составитель сборника толкований «Леках Тов» вывел на основе этих двух женщин общее правило и привел дополнительные примеры (Бемидбар, Корах, лист 114, страница 2):

«…а глупая разрушает его своими руками». Это жена Кораха, побудившая его восстать против Моше. То же самое мы находим относительно Адама, который пострадал из-за своей жены. И то же самое мы находим относительно Ахава, жена которого подстрекала его [идти против воли Творца – прим. перев.]. Основываясь на этом, сказали: всякий, кто идет (не думая!) за советом жены, попадает в Геином. И речь идет о том, что связано с Торой, но в житейских вопросах – следуют [за советом жены]. Как говорят люди: если твоя жена низка ростом – наклонись и шепчи ей, чтобы спросить у нее совет.

Я слышал от рава Нахума Диаманта (который является известным специалистом в вопросах мира в семье), да продлятся его годы, два интересных замечания.

1. Жена Кораха подогревала его амбиции, а жена Она бен Пелета нивелировала его амбиции.

2. Обе женщины хотели лучшего для своих мужей! Просто жена Кораха не смогла понять, что является лучшим.

Подготовил р. Э. Швальб

  1. Под словом «час» (שָׁעָה) подразумевается короткий промежуток времени.
  2. См. комментарий рава Овадьи из Бартануры к следующей мишне, в котором указано, что практический закон не соответствует этому утверждению. Так как в наше время люди потеряли способность по-настоящему концентрироваться на чем бы то ни было, все обязаны произносить «Шма» и молиться, в том числе и новобрачные.
  3. תוספות אנשי שם
  4. תוי״ט, תפארת ישראל אות כח
  5. רשב״א כאן, טור
  6. תפארת ישראל אות ל
  7. По закону еврейский брак происходит в результате двух «приобретений» (киньянов). Первое – это посвящение, второе – это хупа. После посвящения женщина приобретает статус замужней женщины (אשת איש) в полном смысле слова.В наше время оба «приобретения» совершают одновременно, а во временя Мишны и Талмуда между ними проходил целый год.
  8. כל זה מבואר בריש כתובות, וע’ רש״י שם
  9. В начале недели не устраивались свадьбы, так как нет достаточно времени после субботы, чтобы приготовить свадебный пир.
  10. תוי״ט
  11. רמב״ם על המשנה כאן


http://www.beerot.ru/?p=26493