[1] НЕДЕЛЬНАЯ ГЛАВА

[1-1] Комментарии Рамбана к недельной главе Ваеце

«ДАЙ МНЕ ДЕТЕЙ!»
«И увидела Рахель, что не рожает Яакову, и позавидовала Рахель своей сестре, и сказала Яакову: Дай мне детей, а если нет – я умру! И разгневался Яаков на Рахель, и сказал: Разве я вместо Б-га, который лишил тебя потомства?!» (Берешит, 30:1-2).

«Дай мне детей…» – комментаторы поясняют: она просила, чтобы он за нее молился. «…А если нет – я умру» – Раши поясняет: потому что тот, у кого нет детей, подобен мертвому, как об этом говорится в мидраше наших учителей.

И меня поражает: если так, то почему же Яаков разгневался, и почему сказал: «Разве я вместо Б-га?!» – ведь Г-сподь внемлет молитве праведников! И еще, он ей сказал: «У моего отца (который молился, чтобы моя мать зачала) не было детей – но у меня-то есть дети! Это тебя Б-г лишил потомства, а не меня!» Но разве праведники не молятся за других людей?! А ведь пророки Элияу и Элиша молились даже за посторонних женщин! И вероятно, именно по этой причине Святой, благословен Он, как повествуется в мидраше, упрекнул Яакова: «Разве так отвечают страждущим?! Клянусь твоей жизнью, что в будущем твои сыновья предстанут (как страждущие) перед ее сыном!»

И согласно простому смыслу этой строки Торы, Рахель, сказавшая Якову «Дай мне детей…», действительно имела в виду, чтобы он за нее молился – но молился до тех пор, пока Всевышний не даст ей детей во что бы то ни стало! А если нет, то она уморит себя от горя. Так, в порыве ревности, она говорила не должным образом, рассчитывая, что Яаков из любви к ней начнет поститься, облачившись во вретище и посыпав голову пеплом, – и чтобы она не умерла от горя, станет молиться до тех пор, пока она не родит.

А Яаков разгневался из-за того, что от праведников не зависит, будет ли их молитва услышана и непременно исполнена. И за то, что Рахель прибегла к жалобам окруженной любовью женщины, чтобы напугать его своей близкой смертью, он разгневался, и поэтому возразил ей, что не в состоянии заменить Б-га, способного дать бесплодной женщине детей по Своей воле, и не он виноват в том, что у нее нет детей, ведь Б-г лишил потомства именно ее, а не его. И он сказал все это, чтобы наказать ее и пристыдить.

И тогда эта праведница, увидев, что она не может положиться на молитву Яакова, сама стала снова молить Того, Кто «слышит вопль сердца», – и поэтому сказано: «И услышал ее Б-г» (Берешит, 30:22).

МНОГОЧИСЛЕННОЕ ПОТОМСТВО

«И увидела Лея, что перестала рожать, и взяла свою служанку Зилпу и отдала ее в жены Яакову» (Берешит, 30:9).

И я не знаю, почему Лея так поступила и дала свою служанку мужу – ведь она не была бесплодной, чтобы стремиться иметь потомство от служанки, и обычно женщины не стремятся умножить число жен у своего мужа!

Но следует сказать, что наши праматери были пророчицами, и они знали: в будущем от Яакова должны произойти двенадцать колен, – и Лея желала, чтобы большинство сыновей было от нее и от ее служанки, которая находится в ее власти, и чтобы сестра не смогла обойти ее по числу сыновей. И поэтому-то она сказала: «Дал мне Б-г вознаграждение за то, что я отдала свою служанку моему мужу!» (Берешит, 30:18). И, как объясняют наши учителя, Яаков тоже знал об этом пророчестве, и поэтому послушался Лею – чтобы было у него множество сыновей.

Редакция «Беерот Ицхак» выражает глубокую признательность переводчику раву Александру Кацу, редактору раву Цви Патласу и издательству «Пардес» за право пользоваться их переводом комментария Рамбана на русский язык.

[1-2] Перевернуть зло

По материалам уроков рава Игаля Полищука

Наша недельная глава начинается с того, что Яаков, получив двойное благословение отца, убегает от Эсава. Путь его лежит в Харан, к Лавану – Яаков должен взять себе в жены его дочь. Заканчивается глава тем, как спустя двадцать лет тяжелой работы, Яаков возвращается на Святую Землю, обогащенный благословением Творца: с женами, детьми и большим имуществом.

Харан – нечистое место, его жители отличались особой безнравственностью и идолопоклонством. И Лаван был не лучшим из них. Все двадцать лет он обманывает Яакова: дает ему в жены Лею вместо Рахели, постоянно меняет условия договора. Однако при невнимательном прочтении, мы можем счесть Лавана гостеприимным и радушным. Написано о встрече Лавана с Яаковом: «…побежал он ему навстречу, и обнял его, и привел его в дом свой» (Берешит, 29:13). Раши, опираясь на мидраш, так комментирует этот стих: Лаван спешит навстречу своему племяннику, помня о том, какие дары привез с собой слуга Авраама Элиэзер при сватовстве Ривки. Не гостеприимство руководит им, а жадность. Не увидев каравана верблюдов, Лаван предполагает, что все богатство Яаков носит с собой, и, обнимая, обыскивает его. Не обнаружив денег в одежде, Лаван ищет драгоценные камни во рту Яакова, когда целует его.

Слово лаван в переводе с лашон а-кодеш означает «белый». Он выглядит доброжелательным и гостеприимным, но за всем этим кроется ненависть и зло. Негативную духовную силу Лавана мы видим в конце главы, когда, разделяя сферы влияния в этом мире, наш праотец Яаков и Лаван строят холм. В Торе написано, что Яаков назвал это место «холм-свидетель», галь эд. Лаван назвал его по-арамейски йгар-саадусо, что в переводе означает то же самое. Арамейский язык, состоящий из тех же букв, что и святой язык, деформирует корни многих слов. Он является «изнанкой», отражением языка Торы, подобно тому, как зло, изворотливость Лавана противопоставляется доброте и прямоте Яакова. Говорит Пасхальная Агада: что хотел сделать Лаван Яакову? Фараон приказал (уничтожить) одних только мальчиков, а Лаван желал искоренить всех, как сказано: «Арамеец (Лаван) хотел убить отца моего» (Дварим, 26:5). Маараль так комментирует источник ненависти Лавана: поскольку Лаван и Яаков были двумя противоположностями и находились рядом, то по природе своей Лаван хотел уничтожить Яакова. Противостояние сущности добра и зла – корень ненависти Лавана к Яакову.

Яаков приходит в дом Лавана нищим, а возвращается с большим имуществом. «И весьма разбогател этот человек (Яаков). И было у него много овец, рабыни и рабы, верблюды и ослы» (Берешит, 30:43). В месте, отравленном самыми страшными пороками, Яаков находит себе жен – великих праведниц. И именно в этом месте, в доме грешника и хитреца Лавана, создает он первую полноценную еврейскую семью, и все без исключения его потомки вошли в «собрание народа Израиля». Так из тьмы зла Яаков извлекает искры святости, взращивает праведность в доме идолопоклонника, обращает зло в добро.
Есть такая поговорка: с волками жить – по-волчьи выть. Как ни исхитрялся Лаван, обманывая Яакова, влияя на него своими взглядами и образом жизни, – наш праотец остался прямым и целостным, с незамутненной нравственной чистотой.

Говорят наши мудрецы: маасе авот – симан ле баним, «дела отцов – знак для сыновей». Вся история нашего народа имеет прообраз, восходящий к жизненному пути Авраама, Ицхака и Яакова. Суть понятия галут, изгнание, связана с праотцем Яаковом. Наш народ находится в последнем изгнании, галуте Эдома. Трудно себе представить все великое множество страданий, погромов, смертей, издевательств, которые евреи испытали за это время. Корень последнего изгнания – в наших грехах: беспричинной ненависти и злословии. На нас лежит обязанность искоренить причины изгнания, а кроме того – зло и страдание этого мира, находящегося под сенью духовных потомков Лавана, царства Эдома, обратить в добро.

В галуте нашему народу, рассеянному, гонимому, приходится жить в окружении сил зла и нечистоты. Но именно в галуте происходит максимальное освящение Имени Всевышнего. Во времена римлян, греков, крестовых походов, инквизиции, тысячи и тысячи евреев решали идти на мучения и смерть, но оставались верными Творцу. Известна леденящая душу история смерти сыновей женщины по имени Хана. Греческий царь Антиох вызывал по очереди каждого из семерых юношей и приказывал поклоняться идолу. И один за другим они шли на смерть, но не нарушали заповедь Всевышнего. Все дети были казнены на глазах матери, которая подбадривала их, вдохновляла пожертвовать собой ради освящения имени Творца.

Есть много глубоких комментариев Тосафот, которые были написаны в ночь перед тем, как их авторов сжигали на костре.

Рав города Вильно Ханох Эних Эйгис, автор книги «Мархешет», перед смертью сказал своим палачам-нацистам: «У вас нет никакой власти надо мной! На все есть только воля Творца!» Он умер как раби Акива, душа которого покинула этот мир со словом Эхад (Б-г – один) из Шма.

Знание, что все зло мира не имеет никакой силы, знание единства Всевышнего, – это очень непростое знание. О нем легко рассуждать сидя дома на диване с книгой в руках. Люди, способные в таком страшном испытании, перед лицом смерти, перевернуть зло в его самом худшем проявлении в максимальное добро – провозгласить всеми фибрами души, что все это – только воля Творца, – строят мир грядущий. Об этом пишет рав Моше Хаим Луцатто в конце книги «Даат Твунот», когда раскрывает понятие «праведник, которому плохо». Он пишет, что свет лучше всего видно, когда он сияет во тьме. Всевышний скрывает Свое лицо, и зло обретает невероятную силу. Праведник, который не искривляет своих путей под гнетом этого зла, светом знания о единстве Творца исправляет весь мир. Так худшее зло обращается в максимальное добро. Это и есть то приобретение, которое мы получаем в изгнании. Подобно тому, как Яаков вышел от Лавана, обретя семью и имущество, так наш народ, проходя через трагедию изгнания,  обращает зло в добро и строит великое здание будущего мира, где будет сиять свет Творца.

Однажды один еврей попросил рава дать ему благословление. На что рав сказал: обрати внимание в си-нагоге на еврея, одевающего тфилин – с печатью на руке, оставшейся от нацистских концлагерей, – у него нужно просить благословления. Это величайшее достоинство – остаться евреем, пройдя нацистский ад, не утратить веру в Творца. И конечно, это не заслуга тех, кто несет зло. Нам не за что благодарить Лавана! Не за что благодарить преследователей, угнетателей и убийц. Они творили зло, в силу которого свет истины только ярче горел в нашем народе. Но этот свет – не их заслуга.
Основа всего творения – воплотить зло в добро. И это то, что мы видим в нашей недельной главе.

Можно провести еще более тонкую аналогию. Наши души приходят из высшего, тонкого, духовного мира в этот мир полного сокрытия лика Всевышнего, в мир, погруженный во тьму материальности. Творец ограничивает свет души, чтобы она могла сосуществовать с материей. Это самое страшное изгнание, которое только можно себе представить. Разница между домом учения Авраама и домом Лавана не такая большая, как между миром душ и этим миром.

Много лет назад, во время болезни моей мамы, я провел несколько суббот в больнице в Манхеттене. Там была далеко не субботняя атмосфера, жизнь кипела 24 часа в сутки, работал телевизор, в киосках что-то продавали, из окон было видно проезжающий транспорт. Я почувствовал себя как в могиле! Конечно, ощущение наших душ, которые спускаются в этот мир, гораздо хуже.
Мудрецы сравнивают жизнь души в земном мире с положением царской дочери, которая попала в дом простого крестьянина: ей не по вкусу грубая пища, не радуют деревенские развлечения, ей неуютно, и она тоскует по родному дому, к которому привыкла.

Но с другой стороны, если душа спускается в этот мир в первый раз – у нее нет ничего своего. И именно в нашем мире души приобретают величайший удел. Откуда? От йецер а-ра, дурного начала! Воюя с ним, наши души приобретают заслуги в Торе и заповедях – это самое большое приобретение, и оно достается только в противоборстве.

Во время чтения Шма мы говорим: «И возлюби Господа, Б-га твоего, всем сердцем твоим…». В слове «сердце» – левав вместо лев – одна лишняя буква вет. Мудрецы поясняют, что здесь имеются в виду два сердца, и это два начала, доброе и злое. Как же можно любить Творца, приближаться к нему, используя злое начало, йецер а-ра, которое только и стремится к тому, чтобы искривить наш путь, соблазнить на со-вершение греха? Здесь есть два аспекта: первое – это уклониться от него, сделать правильный выбор и отвергнуть саму идею совершения греха. Второе, и это более глубокое понимание служения посредством злого начала, – это преобразовать его в добро, когда дурные наклонности используются ради совершения добрых дел. Виленский Гаон пишет, что основное наше служение Творцу – это именно использовать злое начало.

В книге Зоар приводится известная притча, раскрывающая суть дурного начала. У царя был единственный сын, любимый им больше всего. Царь решает проверить своего сына и нанимает развратницу, чтобы та соблазнила его. Царь заплатит ей независимо от того, как поступит царевич, ее обязанность – соблазнить, обязанность сына – устоять. Если сын устоит в этом испытании и не подпустит к себе нечестивую женщину, то проявится все его величие, возрадуется отец, наградит его почестями и подарками. Так и злое начало помогает нашим душам унаследовать высшее богатство.

Однако известно, что души живущих сейчас людей спустились в этот мир уже не в первый раз. Если человек не завершил своего предназначения, то его душа или ее часть продолжает возвращаться в этот мир, чтобы закончить свое исправление. Душа сопротивляется этому, она не желает возвращаться в тюрьму материальности, и тогда появляется ангел и спускает ее. Всевышний создает для души наилучшие условия для ее исправления на земле. Время и место, когда рождается человек, его окружение и его возможности, – все подбирается для этого наилучшим образом.

Но в природе человека быть завистливым. Есть поговорка «клумба у соседа всегда зеленее, чем у меня». И это большая ошибка, изъян, который вкладывает в нас злое начало. Можно представить такую ситуацию, когда человек, выросший в нерелигиозной семье, в месте, зараженном болезнями души, вдруг делает тшуву, – ему открывается совсем другой мир. И когда он видит семьи, где знание о единстве Творца передавалось из поколения в поколение, где с рождения люди живут исполнением заповедей, то в душе его может зародиться зависть. Это большое испытание, пройдя которое человек поднимется на следующий уровень духовности. Ведь то зло, в которое он был погружен изначально, он способен превратить в добро. В трактате Йома (86б) говорится: «Тшува – возвращение к Творцу – из любви обладает такой силой, что она даже сознательные грехи обращает в заслуги». Когда человек возвращается к Всевышнему, его грехи не стираются, а превращаются в заслугу, поскольку послужили причиной для раскаяния. И это касается всех нас! Так, например, в семейной жизни человек часто ощущает контакт со злом, когда жена предъявляет претензии, дети не слушаются, муж не помогает по дому… Но если мы посмотрим в свое духовное зеркало, то увидим, что наше собственное злое начало приносит нам намного больше вреда, чем кто-либо из домочадцев. И только его мы замечаем гораздо реже, привыкли… Наша основная работа заключается в том, чтобы обратить зло, йецер а-ра, в добро. Это подобно тому, как если бы человек попал в колодец, у которого есть лестница, ведущая еще глубже вниз. Чтобы подняться к свету, нужно перевернуть эту лестницу. Так все аспекты зла, которые в нас есть, мы должны перевернуть и обратить их в великое добро. Нет такого зла, которое невозможно было бы исправить – Всевышний не дает нам непосильных испытаний.

Талмуд говорит, что у Авраама было 10 испытаний. То есть не все трудности и перипетии в жизни называются испытаниями. Сама жизнь – это борьба, преодоление собственной природы, когда человеку нужно переступать через свою сущность. Вспомним, что акеда – это испытание Авраама, а не Ицхака именно по этой причине. Для Авраама, олицетворяющего собой хесед, милосердие, – жертвоприношение собственного сына было целиком против его сущности. Испытание, на иврите – нисайон, имеет корень нес, что означает «чудо», а так же «знамя, поднятие». Выдерживающий испытание выходит за пределы естественного, возможно, удостаивается этим чуда и поднимается на ступень выше. До испытания акедой Авраам – один человек, после – совсем другой. Каждый из нас, сталкиваясь со злом и побеждая его, проходит подобное превращение.

Конечно, мы все любим, чтобы все было хорошо, чтобы жизнь проходила в душевном спокойствии, никто не любит проблемы и преднамеренно их не ищет. Но мы живем в мире, где много зла, и сталкиваемся с ним против нашей воли. Даже максимально оградившись от зла, которое несет нам внешний мир, мы все равно неизбежно каждый день имеем дело со злом внутри нас самих, с дурным началом. Нужно всегда помнить, что все трудности, которые выводят нас из нормального течения жизни, если правильно на них посмотреть, окажутся той самой лестницей, которая ведет к Творцу.
И здесь важно заметить, что до того как попал к Лавану, Яаков проучился четырнадцать лет в доме учения Шема и Эвера. Перед тем как идти на войну со злом, нужно тщательным образом подготовиться. В Талмуде написано, что ребенка еще в утробе матери обучают всей Торе (Нида, 30б). Всевышний, создавший дурное начало в человеке, создал и лекарство. Говорят наши мудрецы: «Я создал дурное начало и создал средство против него – Тору» (Кидушин, 30б). Пишет рав Моше Хаим Луцатто в своей книге «Месилат Йешарим», что тот, кто думает излечиться от этой болезни души иным способом – ошибается и увидит свою ошибку в самом конце, когда погибнет в грехе. Никто не знает, что это за болезнь – дурное начало – кроме Творца, создавшего его. Мы все участвуем в сражении за грядущий мир, и нашим единственным оружием является Тора. Нужно погрузиться в нее, даже сверх наших возможностей и сил. Ведь это война всей жизни и нельзя дать злу себя поработить. Нужно, наоборот, обратить его в добро!

Подготовила Р. Кудрина

[1-3] Гордецы – мерзость для Всевышнего. Афтара недельной главы Ваеце

Рав Нахум Шатхин

В недельной главе рассказывается о бегстве Яакова от его брата Эсава, об этом же упоминается в первом стихе афтары: «И убежал Яаков в поле Арама, и служил Исраэль за жену, и за жену стерег <стада>» (Ошеа, 12:13).

В афтаре пророк Ошеа увещевает десять колен Израилевых и их царей, вспоминая о милости Всевышнего, оказанной Яакову, когда тот вступил в противостояние с ангелом Эсава, и о чудесах, произошедших с Яаковом во время его пребывания в доме Лавана.

«Прогневил Эфраим <Г-спода> до горечи, поэтому кровь их падет на него, и поругание его обратит на него Г-сподь его» (Ошеа, 12:15).

Говорят комментаторы, что этот стих повествует о Йероваме бен Невате, который был из колена Эфраима, и который удостоился того, что стал царем над десятью коленами Израилевыми благодаря тому, что упрекал царя Шломо, и увещевание это было во имя Небес. Но говорят мудрецы, что в то же время он обрек себя на наказание, потому что увещевал Шломо прилюдно, таким образом, опозорив его.
Йеровам бен Неват, увидев, что совершаются действия, идущие вразрез с Торой, не побоялся того, что перед ним находится великий царь Шломо, и увещевал его, выполнив задачу, на которую другие не нашли в себе сил. Но в то же время действия Йеровама были не совсем правильными, потому что сказано в Торе: «…увещевай ближнего твоего, и не понесешь за него греха» (Ваикра, 19:17). Как поясняют мудрецы, увещевать ближнего нужно таким образом, чтобы он не был опозорен, и даже лицо его не изменилось. А Йеровам укорял Шломо в присутствии большого количества людей, и Раши говорит, что он сделал это преднамеренно, чтобы опозорить царя.

Йеровам упрекал Шломо за то, что он не ходит прямыми путями, и что отступил от пути отца его царя Давида, который пробивал дополнительные входы в стенах Иерусалима, чтобы облегчить прибытие поднимающихся на праздник, в то время как Шломо замуровал эти проходы. Но, как уже упоминалось, поскольку Йеровам сделал увещевание в недопустимой форме, то в конце сам стал не только причиной того, что не давал людям подниматься в Храм, но даже приказал своим солдатам убивать всякого, кто все-таки попытается подняться в Иерусалим в обход запрета. Пишет Раши в трактате Санедрин (102б): «Не суди ближнего своего, пока не побываешь на его месте». Йероваму нужно было подумать о положении царя Шломо, и тогда, возможно, он выполнил бы заповедь об увещевании ближнего правильно.

Там же, в трактате Санедрин, рассказывается о том, насколько большим человеком был Йеровам: все мудрецы Торы казались травой в сравнении с Шломо и Йеровамом. И не было почти ничего в Торе, что было бы непонятно им. Здесь есть чему удивиться: как такой великий мудрец Торы мог погрязнуть в страшных грехах?

Рабейну Йона в книге «Шаарей Тшува» (1:27) пишет, что гордецы преданы в руки своего дурного начала, потому что они мерзки Всевышнему, и Он не помогает таким людям в борьбе с их дурным началом. А ведь известно высказывание мудрецов, что каждый день йецер а-ра (дурное начало) обновляется и превозмогает человека. И если бы не помощь Свыше, то не смог бы никакой человек справиться с ним, как сказано: «Выслеживает нечестивый праведника и ищет, как бы умертвить его. Г-сподь не оставит его (праведника) в руке его (нечестивого) и не (даст) обвинить его на суде его» (Теилим, 37:32-33).

Так и Йеровам, каким бы великим знатоком Торы он ни был, возгордившись, утратил покровительство Всевышнего, без которого не смог выдержать первого же испытания.
По закону, когда евреи поднимаются в Храм на праздники, лишь царь Иудеи имеет право сидеть в азара (на территории Храма). Йеровам понимал, что хоть он и назначен пророком на роль царя десяти колен Израилевых, но он не удостоится сидеть в Храме во время праздников. Этот факт стал причиной того, что он установил золотых тельцов на границе царств, и приказал народу поклоняться им, обрекая на страшный грех идолопоклонства.

«Когда Эфраим говорил с трепетом, возвысился он в Израиле, но провинился он из-за Баала и погиб» (Ошеа, 13:1). Пишет Раши: «Та большая заслуга увещевания ближнего, которая подняла Йеровама на царский престол, стала препятствием для него, поскольку к этому действию был примешан проступок прилюдного увещевания, что и свело со света Йеровама».

[1-4] Благословение Ицхака: Эсав и Яаков или Иссахар и Звулун

По материалам уроков рава Игаля Полищука

У нашего великого учителя, рава Йосефа Шалома Эльяшива был странный обычай: спать в ночь праздника Шавуот, несмотря на то, что в эту ночь принято учиться до рассвета. Причины такого обычая рава Эльяшива (который обычно учился 16-18 часов в сутки) можно объяснить на примере человека, который учится допоздна, и часто бывает так, что к вечеру накопившаяся усталость не дает человеку возможности полноценно воспринимать информацию, и он фактически просто сидит над книгой, мало что понимая из написанного. Очевидно, что такому человеку будет лучше пойти спать и проснуться пораньше утром. За полтора часа до шахарита он успеет выучить и понять больше, чем за четыре часа такой полудремы над книгой. Думается, что наш учитель рав Эльяшив видел, что если он будет заниматься Торой всю ночь, то не сможет полноценно учиться на следующий день. Это называется на Святом языке: йаца схаро бе-эфседо – удостоиться малого, упустив гораздо большее.

Есть интересный комментарий ТаЗа (рав Давид а-Леви Сегал, автор фундаментального комментария на Шульхан Арух, названного «Турей Заав»), который касается законов благословения на Тору. Там он говорит о том, как надо спать ле-шем Шамаим – во имя Небес! Это касается людей, которые буквально «вставляют спички в глаза», чтобы не уснуть над книгой; и про таких людей он говорит, что им лучше пойти спать ле-шем Шамаим, чтобы потом были силы, свежесть и ясная голова для того, чтобы нормально учиться весь день.

Однако, если человек полностью выкладывается ради Торы, отдает всего себя, пускай даже он при этом мало что понимает, все равно это очень важно. Однако мысль ТаЗа здесь в том, что иногда хизук а-Тора, укрепление в Торе, происходит при ее изучении, а иногда такое укрепление в Торе происходит, если человек не учит Тору, – ради нее самой!

Как-то у меня состоялся разговор с равом Моше Шапиро, и в этом разговоре он упомянул, что есть люди, которые не могут полноценно и усидчиво учить Тору, и таким людям свои силы было бы лучше использовать для того, чтобы помогать учащимся материально. Для меня было очень странным такое распределение приоритетов: я привык к тому, что для каждого еврея самым главным является его учеба. Однако слова рава Моше Шапиро помогли мне взглянуть на ситуацию с новой стороны: каждый должен думать о собственной учебе, не как о самоцели, а, прежде всего, в том ключе, том, что лично он может сделать, в чем его задача и миссия в этом мире, как он может самым лучшим образом поспособствовать усилению Торы? Безусловно, это очень тяжелый вопрос, и нужно посоветоваться с настоящими мудрецами Торы. Более того, изначально нужно немало времени полноценно учиться – без этого трудно представить себе, как человек будет делать что-либо ради Торы и Творца.

В начале трактата Авода Зара описывается, что будет в конце веков, когда Всевышний вызовет все народы мира на суд. Будет выставлена книга Торы и сказано: тот, кто этим занимался – пусть придет и получит вознаграждение! Говорится, что пришли Рим, Персия и все остальные народы – получать свою награду за Тору! Каждый из народов выходит и перечисляет все, что он сделал: построил дороги, бани, возвел мосты, и в конце добавляет, что все это было сделано ради Торы! Отвечает им на все это Всевышний: «Нет, все это вы сделали ради себя, а не ради Торы»! Рав Барух Бер Лейбович, великий ученик рава Хаима из Бриска, спросил: «Какая наглость – зная, что все это они делали для себя, приходить и просить награду за Тору!» Ответил ему рав Хаим Брискер так: «Именно потому, что на Грядущем Суде время истины пришло, они поняли, что все, что они сделали на самом деле, Всевышний творил их руками ради Торы, и ради передачи ее будущим поколениям. Народы мира это поняли, и именно поэтому пришли требовать вознаграждение! Однако то, что у них были совершенно иные намерения – причина для того, чтобы не считать это действиями ради Торы. Соответственно и награда за них не полагается. В этом поступке есть урок для всех нас: если мы что-то делаем ради Торы, то надо постараться делать это максимально искренне, с полным сердцем».

Можно увидеть интересную вещь в недельной главе, где рассказывается о благословении Яакова. Известно, что Яаков хотел благословить Эсава, хотя именно Ицхак сидел в шатрах учения! Зачем Ицхаку, который называется цельной жертвой вознесения, давать благословение Эсаву, охотнику, и практически разбойнику с большой дороги? От рава Моше Шапиро я слышал четкое определение, которое связывает события недельной главы с известной парой – Иссахаром и Звулуном: Иссахар занимается Торой, а Звулун ему помогает материально. Об этой святой паре пишет Раши в комментариях в конце книги Берешит (а также в конце книги Дварим). Святость этой пары – в единении замысла раскрытия Торы в этом мире, который требует участия в изучении и поддержке учения.

Пара Иссахар и Звулун раскрывают Тору в этом мире так, как мы с этим знакомы. Но изначальным воплощением такой пары должны были быть Яаков и Эсав! Яаков должен был сидеть в шатрах Торы, а Эсав – приносить добычу. Более того, когда Ицхак хочет дать благословение Эсаву, он не просит его, например, «приготовь мне хабуру по трактату Макот». Ничего подобного, никакой двар Тора он от него не требует! Все, о чем он просит – принести ему добычу, то есть исполнить наилучшим образом его роль в этом мире. Ицхак хотел освятить в этом мире то материальное, что было воплощено в Эсаве, так, чтобы оно стало обращено к Торе. Это необходимый компонент управления миром, и в этом Ицхак видел роль Эсава в этом мире! Ривка, однако, видела другое: Эсав не может быть Звулуном. Быть Звулуном очень непросто. Зачастую жить праведно, проводя время в учении, проще, чем жить приземленной жизнью и делать бизнес ради Торы. Сложность в том, что человек, который занимается Торой и живет внутри Торы, весь наполняется ей и автоматически «выталкивается на поверхность», а человек, который погружен в бизнес, ради того, чтобы оставаться по-настоящему посвятившим себя Торе, должен прилагать больше усилий, чтобы материальное не «утопило» его. Если он на таком высоком уровне, как истинный Звулун, и все то, что он делает ради Торы, – делает до конца, это его освящает. Однако достичь этого очень и очень непросто: когда человек занимается бизнесом, прийти к истинному намерению все посвятить Торе, не занимаясь при этом постоянно Торой, – очень тяжело, думаю, что практически невозможно. Поэтому даже те, кто самоотверженно поддерживают изучение Торы, должны выделить время для серьезной учебы.

Если же поддерживающий Тору достигнет того уровня, что все будет делать ради Торы, тогда даже сам бизнес, которым такой человек занимается, будет очищать и поднимать его. Тора – это средство от дурного начала не только для того, кто ею занимается, но и для того, кто ее поддерживает. Более того, обещано такому человеку нечто потрясающее – в Будущем мире он будет знать всю ту Тору, которая изучалась в этом мире в силу его заслуг!

Ривка видела корень проблемы, она как никто другой знала сущность своего старшего сына. Его занятия охотой и прочими промыслами, столь далекими от сидения в шатрах учения, уводили его все дальше от первоначального замысла. Обеспечивать пропитание брата и отца, жить во имя Торы, – это было Эсаву не по силам. Более того, если бы Эсав получил благословение и полноценный удел в этом мире, то для Яакова не осталось бы ничего. В результате Ицхак благословляет Яакова, но не брахой «преуспеть в изучении Торы», а «иметь материальное благосостояние», ведь на самом деле забота о материальном обеспечении изучающего Тору Яакова и его потомства была возложена на него самого. Однако вместе с этим Яаков удостоился благословения Эсава.

Есть фраза Ицхака из недельной главы: коль – коль Яаков, ве-йадаим – йедей Эсав – «голос – голос Яакова, а руки – руки Эсава». Здесь есть сильное противоречие: с одной стороны, надеть шкурки на руки и тем изменить свою внешность, несложно. Однако голос Яакова, – почему Ицхак решил, что это именно Эсав с голосом Яакова, а не Яаков с руками Эсава?

Обратим внимание, что вначале, когда Яаков пытается возразить матери, что Ицхак его узнает и не благословит, он опасается не того, что узнают по голосу, а того, что узнают по рукам.

Вероятно, что у Яакова и Эсава были очень схожие голоса. Это также можно понять из слов Раши, который пишет, что голос Яакова проявился в упоминании имени Творца, что было обычно для Яакова, но не для Эсава. Т. е. разница была не в голосе, а в том, что говорили и как говорили.

Объясним это, с Б-жьей помощью. Безусловно, Ицхак прекрасно знал, что Яаков сидит в шатрах учения, а Эсав – охотник. Тем не менее, Ицхак видел в Эсаве много хорошего. Часть была истинным добром (почитание отца), часть – лицемерием. Как бы то ни было, Ицхак видел Эсава подходящим для поддержки Торы Яакова, и так Эсав должен был удостоиться подходящего удела в служении Творцу. Именно поэтому отец послал Эсава поймать добычу и приготовить ему обед: как известно, мицва горерет мицва – заповедь влечет за собой еще одну заповедь, и известно также, как Эсав был велик в заповеди почитания отца. Позаботившись об отце, и этим удостоившись благословения, Эсав и дальше возьмет на себя функцию поддержки изучающих Тору в этом мире (т. к. это источник благословения и для него самого). Именно поэтому Ицхак и думал, что голос Эсава изменился: для него было естественно, что сын, исполнив волю отца, уже исправился и изменился внутренне, отсюда и «голос Яакова», упоминание Всевышнего! Конечно, такой сын достоин благословения от всего сердца! Тут можно заметить, что само благословение материальным достатком, которое, как утверждал позднее Эсав, Яаков получил по ошибке, как будто «украл», – относилось именно к голосу Яакова, к жизни по Торе, а не к истинной сути Эсава. Поэтому Яакову оно подобало по праву, и поэтому Ицхак благословил его второй раз.

Для Яакова благословение Ицхака тоже стало решающим. Если до этого Яаков был «сидящим в шатрах учения», то практически сразу после получения благословения, он оставил родительский дом и отправился тяжело работать – физически, у Лавана за обеих своих жен, за стада и за все то, что составляет материальную основу служению Всевышнему. Однако перед этим, по дороге к Лавану, он должен был остановиться для учебы в ешиве Шема и Эвера, на четырнадцать лет. Для того, чтобы справиться с новой функцией материального обеспечения, которая ушла к нему от Эсава, Яакову надо было очень сильно постараться. Забота о материальном не должна снизить его духовный уровень! Противопоставить этому можно только Тору, много учебы. И это то, что сделал Яаков, когда пошел учиться в ешиву Шема и Эвера. Еще четырнадцать лет, кроме тех десятков лет «в шатрах», которые он провел до этого. Для того чтобы не оступиться, чтобы в будущем не «упасть» в доме Лавана, Яакову жизненно необходимы были эти дополнительные годы учебы, когда он всего себя посвящал учению, буквально не ложась спать.

Даже сбор денег на Тору не ради заработка, а ради поддержки Торы, требует четкого понимания смысла и важности совершаемого: ради чего человек решил посвятить этому свое время и силы. Огромную поддержку миру Торы в сборе средств оказывали великие мудрецы Торы: рав Элиэзер Йеуда Финкель, глава ешивы Мир, рав Йосеф Шломо Каанеман, глава ешивы Поневеж, т. к. они, как никто, осознавали важность происходящего, будучи величайшими мудрецами, понимая Тору, чувствуя Тору и живя Торой. Они готовы были на огромное самопожертвование ради того, чтобы Тору учили и передавали дальше.

Что же касается нас, то мы должны самоотверженно заниматься Торой и поддерживать наших детей и учеников – духовно и материально. С нашей помощью они должны обрести свой удел в Торе, Б-гобоязненность, любовь к добрым делам. А та Тора, которую мы учим сами, направит нас на правильный путь, и Иссахар будет Иссахаром, а Звулун – Звулуном.

Дай Б-г всем нам, чтобы мы удостоились быть сами и вырастить наших детей евреями, преданными Торе, и чтобы мы удостоились помощи с Небес делать все, что мы делаем, ради Торы и во имя Творца.

Подготовила А. Швальб

[1-5] Влияние праведника

Рав Реувен Куклин

«И вышел Яаков из Беер-Шевы и пошел в Харан» (Берешит, 28:10).
На первый взгляд, было достаточно сказать «и пошел Яаков в Харан». Для чего же стих упоминает также выход из Беер-Шевы? Отвечая на этот вопрос, Раши пишет: «уход праведника из какого-либо места дает о себе знать: пребывая в городе, праведник являет собой его величие, блеск и великолепие; когда же он уходит оттуда, город лишается своего величия, блеска и великолепия».
Маараль в книге «Гур Арье» пишет, что есть три основных вещи, которым праведник обучает своих близких и соседей:
1) Б-гобоязненности,
2) мудрости,
3) хорошим чертам характера.
Соответственно этим трем качествам, утверждает Маараль, Раши упоминает три преимущества, которые теряет город (величие, блеск и великолепие).

Несомненно, не только те, кто слушает уроки мудреца, являются его учениками. Каждый, кто живет в одном городе с праведником, может считаться его учеником. Ведь люди видят его поведение и тем самым учатся правильным действиям, доброму нраву и хорошим чертам характера. В «Законах о поведении» (6:1) пишет Рамбам, что «в природе человека – подражать в образе жизни и действиях близким людям и друзьям, и следовать обычаям своих соотечественников». Еврей видит, какую святость праведник привносит в самые простые повседневные дела, такие, как еда и питье, с каким почетом он относится ко всем созданиям Творца. Человек тянется за ним и становится ближе к Создателю во всех своих поступках. Подобное влияние не слабее, чем воздействие преподавания, поскольку тот, кто видит, как ведет себя мудрец в различных ситуациях, получает урок практики, а не только постигает это в теории.

В Пиркей Авот (1:17) приводятся слова рабана Шимона бен Гамлиэля: «На протяжении всей жизни я формировался как личность в окружении мудрецов и пришел к выводу, что ничто так не идет на пользу человеку, как сдержанность в словах, и основное – не рассуждения, а поступки». По мнению рабейну Йоны, рабан Шимон под словами «основное – не рассуждения, а поступки» подразумевал, что на ученика влияют не рассуждения учителя, а его поступки – то, как он ведет себя.

Поскольку влияние окружения на человека велико, он обязан «выбирать в друзья праведников и всегда быть среди мудрецов, чтобы учиться от их поступков», как пишет Рамбам в «Илхот Деот» (6:3). Рамбам также утверждает, что, стремясь к общению с мудрецами, человек выполняет заповедь «И прилепись к Нему» (Дварим, 10:20): «Каким образом можно прилепиться к Нему? …имеется в виду быть рядом со знатоками Торы и их учениками. Поэтому каждый человек должен стараться жениться на дочери знатока Торы, выдать свою дочь замуж за знатока Торы, участвовать в трапезах со знатоками Торы, помогать им материально и всячески стараться быть с ними». Прикрепиться к Творцу – это значит, что человек во всех своих делах, даже самых обычных и «будничных», тянется ко Всевышнему. А это возможно, только когда он приближен к знатокам Торы, которые смогли освятить всю свою жизнь.

[2] ЕВРЕЙСКОЕ МИРОВОЗЗРЕНИЕ

[2-1] Томер Двора

Рав Моше Кордоверо

ГЛАВА ВТОРАЯ. КЕТЕР

Кетер – милость и строгость
Тора заповедовала нам следовать путями Всевышнего. Это означает, что в своих действиях мы должны уподобляться тому, как Творец ведет себя по отношению к творению. Всевышний создал мир и постоянно поддерживает его существование, и влияет на него с помощью десяти Сфирот. Книга «Томер Двора» объясняет их и учит нас, каким образом человек может уподобиться Творцу, следуя путями Его, в соответствии с каждой из них.

Во второй главе автор разбирает действие сфиры Кетер и то, как голова человека должна функционировать по ее примеру.

Милость и строгость
[Материальный мир не может существовать без ограничений. Если поток материального блага становится слишком мощным, то превращается в водопад, в цунами, которое все разрушает на своем пути. Так же и человек в своей повседневной жизни иногда должен использовать качество суда, ограничивающее поток благодеяния, когда это необходимо. Примером этого может служить воспитание детей: их надо приучать довольствоваться малым, и наказывать при необходимости.

Кроме того, управление низшим, материальным миром характеризуется наличием четких границ и основывается на воздаянии. Написано, что «достаток, который дается человеку в течение недели, предопределен». Только в Шаббат, когда в мир приходит неограниченный свет из атрибута Кетер, изобилие не имеет строгих границ. Поэтому сказано, что Всевышний возвращает долги, взятые, чтобы купить необходимое для субботней трапезы – затраты на субботу не входят в ограниченный провидением «бюджет». Поэтому в Шаббат человек обязан отдыхать от работы и полагаться на Всевышнего, Который удовлетворит все его нужды.]

Мы перечислили восемь положительных качеств, относящихся к кротости [анава] и связанных с высшими проявлениями сфиры Кетер. И когда человек захочет приблизиться к Всевышнему и уподобиться Ему, чтобы открыть источники высшего влияния низшим мирам, он должен совершенствоваться в качествах, описанных в этих двух главах.

Мы знаем, что невозможно вести себя в соответствии с этими качествами постоянно, поскольку есть и другие качества, относящиеся к низшим категориям суда, в которых человек тоже должен совершенствоваться, как мы объясним ниже. Однако, есть определенные дни, когда гвурот (качества суда) не действуют, и люди в них не нуждаются, поскольку над ними властвует атрибут Кетер, и есть часы, когда Кетер необходим. В эти периоды нужно пользоваться всеми вышеперечисленными качествами. А что касается других качеств, хотя они и необходимы для служения Всевышнему в свое время, в те периоды проявлять их не следует. Поскольку свет Кетера упраздняет их [в высших мирах], человек тоже не должен их использовать. Например, в субботу, когда мир исправляется тайной наслаждения, и когда не судят [суды], нужно проявлять все эти качества Кетера, чтобы открыть источники в высших мирах. Ведь если человек будет пытаться открыть источники света Кетера во время молитвы, а сам в тоже время будет вести себя наоборот, как он сможет открыть источник Кетер? Ведь он отталкивает его своими собственными действиями!

[Качество гнева тоже иногда надо использовать, но только в адрес себя самого: «человек должен разозлить свое доброе начало в отношении собственного злого начала» (Брахот, 5а). То есть, человек должен поднять восстание против своих естественных желаний и следовать зову разума.]

И если Кетер не присутствует даже в святых высших сфирот, когда в них усиливается качество суда и святой гнев, то тем более это относится к человеку, который внешне проявляет гнев, даже если поступает так из лучших побуждений, – свет атрибута Кетер не снизойдет на него. А в ответ на то, что он пытается пробудить его в высших атрибутах, эти атрибуты говорят ему: «Как велика его дерзость! Свет Кетер не проявляется в нас из-за присутствия в нас святого и чистого качества суда. А он хочет раскрыть его, будучи полон гнева и совершая постыдные и поверхностные действия!»
[Написано (Псахим, 66): если мудрец сердится, мудрость уходит от него. Объясняется это тем, что мудрость появляется у человека благодаря части его души, которая называется нешама. Нешама не входит в тело человека, а витает над ним, и время от времени дает ему возможность постигать мудрость Торы, которая обыкновенному человеческому разуму недоступна. Когда человек сердится, эта часть души покидает его, и пока она не вернется, у него нет возможности постичь мудрость.]

Поэтому в праздники, субботы, в Йом Кипур, в часы молитвы и занятия Торой – периоды, когда не время для проявления качеств суда, наоборот, когда проявляется Высшее благорасположение – человек должен сопрягать свои мысли и поведение с этими качествами. [Ибо занятие Торой – это наибольшее возможное приближение к Всевышнему. Когда уста человека произносят слова Торы, «уста Всевышнего» как бы произносят слова Торы вместе с ним.] А в другое время пусть использует для служения Всевышнему другие качества характера – но не отрицательные, которые управляют человеком только для того, чтобы принести ему зло, как мы объясним ниже. Тогда, в те моменты, когда он будет использовать эти возвышенные качества, он сможет быть готовым и уверенным, что открывает тем самым источники в высших мирах.

[Написано в книге «Шаарей Ора» (врата 9): Произнесенная надлежащим образом молитва поднимается от сфиры к сфире, все выше и выше, пока не достигает Воли, которая примыкает к самому Кетеру… Поэтому все врата, высшие и низшие, открываются перед ней, и ничто не может задержать или отменить его просьбу – ведь он черпает из источника Высшей Воли. Из этого можно понять тайну молитв всех праведников, которые возносили молитвы, и все их нужды были удовлетворены удивительным и чудесным образом. Дело в том, что они достигали своей молитвой Мира Милосердия, места, из которого начался процесс создания мира. И как из этого места возник мир со всем, что содержится в нем, так же праведники, чьи молитвы достигают этого места, могут совершать знамения и чудеса и менять обычное течение событий, которое подчиняется законам природы. И в этом месте обитает полное упование на Творца.

Написано в трактате Авот (2:4): «Сделай Его волю своей волей, чтобы твоя воля сделалась как Его воля». Если человеку желанно то, что желанно Всевышнему, то и Всевышний будет выполнять его желания.]

Редакция «Беерот Ицхак» выражает признательность раву Цви Вассерману и издательству Швут Ами за право пользоваться переводом книги «Томер Двора». Примечания редактора основаны на книге рава Аарона Довида Гольдберга «Ве-алахта би-Драхав» и на книге рава Бен-Циона Эпштейна «Акдамот у-Шеарим». Подготовил Б. Набутовский.

[2-2] Игрот Цафун

Рав Шимшон Рафаэль Гирш

ПИСЬМО СЕДЬМОЕ
Из стихов пророка Йешаяу, которые ты нашел в моем предыдущем письме, становится понятным место народа Израиля в развитии человечества. Ты не ошибся, дорогой Биньямин. Воспитание человечества происходило посредством попыток дать ему через собственную судьбу постичь Творца и себя самого. Однако чтобы обеспечить и ускорить процесс этого воспитания, из среды человечества была избрана особая группа людей. Люди изгнали Шехину из собственной жизни и из природы, надеясь найти смысл жизни в накоплении благ и реализации вожделений. Они видели свою жизнь как совокупность множества собственных желаний, а окружающую природу – как совокупность творений своих божеств. И поэтому взошел на подмостки истории народ, провозглашающий своей судьбой и жизнью единство Творца и то, что единственная цель жизни – исполнение Его воли. Выражение этой воли и есть смысл существования этого народа как такового.

Для этой цели был избран народ, лишенный всех тех достояний, на которых основывает свою жизнь и судьбу остальное человечество. Народ, которому, казалось бы, пришел конец; народ, о котором, казалось бы, не будет памяти среди народов; народ, опирающийся в своем существовании только на Б-га, – дабы раскрыть истину, что Он – Творец, Судья и Господин всего, властвующий над природой и историей. С другой стороны, этому народу предстояло заново получить из рук открывшегося им Б-га все необходимое для существования каждого из своих сыновей и всего народа в целом, и воспользоваться всем этим как средствами достижения единственной цели – исполнения воли Б-га. Эта воля открылась ему. Все народы увидят, что от ее исполнения зависит их жизнь – благосостояние или трагедия. Благодаря делам и величию этого народа станут известны в мире Тора Всевышнего и предназначение человека, которым учат косвенно и все события человеческой истории. Всевышний – Творец всех созданий, Законодатель, Судья и Правитель, питающий всех, Отец всему живому. Все создания – дети Его и рабы, и человек – сын и раб Его. Все принадлежащее человеку – дар Б-жий, данный, чтобы исполнять волю Его. В ее исполнении – цель жизни человека, все прочее – лишь средства, данные Творцом для осуществления цели. Народ, для которого лишь Г-сподь – Б-г Всесильный, народ, признающий Б-гом лишь Творца мира, призывает и учит все человечество в любви служить Творцу во все времена. Народ, для которого Б-г – начало и конец всех помыслов, чувств, речей и поступков, народ, получающий все от Б-га и стремящийся к Б-гу во всех своих проявлениях.

Этот народ послужил краеугольным камнем в здании нового человечества. В его среде нашло себе место осознание Всевышнего и предназначения человека, проявившись через его судьбу и жизнь знамением, предостерегающим и наставляющим все человечество.

И поэтому надлежит этому народу быть обособленным от других, не смешиваясь с ними и не учась их де-лам, чтобы не погряз и он в поклонении стяжательству и наслаждению. Пока не настанет день, когда все человечество, восприняв опыт поколений и знамение избранного народа, объединится, вознеся глаза к Всевышнему, и признает вместе с этим народом Б-га, единого и единственного, наделяющего жизнью все живое. В тот день будет Г-сподь – един, и Имя Его – едино, и тогда – «из Сиона выйдет Тора, и слово Г-спода – из Иерусалима».

«Г-сподь из Синая пришел и из Сеира воссиял ему, появился с горы Паран и пришел средь десятков тысяч святых. Из десницы Его – огонь закона для него. И любит [Он] Свой народ, Своих святых, что в руке Твоей. Все они – у Твоих ног, произносят Твои слова: Тору заповедал нам Моше – наследие общины Яакова» (Дварим, 33).
Перевод – рав М. Гафт

[2-3] Шмират а-Лашон

ШААР А-ТВУНА

Рав Исраэль Меир а-Коэн из Радина

[В квадратных скобках: прямым шрифтом – примечания автора; курсивом – примечания переводчика и редактора]

ГЛАВА 5. ОБЪЯСНЕНИЕ ЗАПОВЕДИ «ЛЮБИ БЛИЖНЕГО КАК САМОГО СЕБЯ»

Как следует обдумав вышесказанное, уместно прийти к выводу, что исполнение заповедей судить ближнего к оправданию и хранить уста свои зависит от исполнения повелительной заповеди Торы: (Ваикра, 19:18): «Люби ближнего своего как самого себя». Если человек действительно любит ближнего, он не злословит о нем и изо всех сил старается найти ему оправдание. Ведь с ним самим может случиться, что он сделал что-то недостойное, и люди говорят об этом, но он знает о себе нечто в свое оправдание – что он сделал то плохое дело по ошибке или была еще какая-то причина. Как бы ему хотелось тогда, чтобы нашелся кто-нибудь, кто сказал бы слово в его оправдание, чтобы меньше был его позор! Именно это и должен человек делать для ближнего.

И заповедь эта – любить ближнего своего – обязывает человека предупредить и не допустить того, чтобы товарищ его дошел до позора. Ведь если человек женит сына в другом городе или переезжает жить туда и не знает обычаев, и как там себя ведут – он всячески ищет надежного друга. Такого, который известит его обо всем, что нужно, а если он что-то будет делать не так, предупредит его наедине– чтобы знать ему, чего остерегаться и как не опозориться перед жителями того города. Именно так должен поступать человек со своим товарищем: если он видит, что тот может споткнуться на чем-то, что ему не подобает, даже если в этом нет запрета, обязан сказать ему, чтобы тот не познал стыда.

[Подобного рода история о р. Яакове бен Куршай и рабане Шимоне бен Гамлиэль описана в Орайот (13б), см. там. И еще более того – о нескольких танаим, которые приняли на себя позор, чтобы избавить от него других людей (Санедрин, 11а)].

И тем более – если человек видит, что его товарищ сделал что-то вопреки закону, несомненно, он должен поговорить с ним наедине и дать ему наставление, чтобы тот не попал под власть сил зла и в этом мире, и в будущем. И тем будет выполнена повелительная заповедь Торы о наставлении, и вместе с ней – заповедь: «Люби ближнего своего как самого себя».

И это принесет большое удовлетворение Благословенному Творцу – оттого, что тот человек исправил Его сына для служения Ему. Но если человек, не дай Б-г, не сделает всего этого, а, напротив, своим наставлением опозорит товарища перед людьми, – что это будет значить для Творца?

Чему это можно уподобить? Был у человека сын, который вел себя в чем-то неподобающе, а его товарищ на глазах у отца разнес и разгласил это повсюду. Нет сомнения, что у отца будет огромная претензия к нему, и он скажет так: «Ты должен был наставлять его наедине – и тогда я одарил бы тебя великой благосклонностью! А не идти и тут же разглашать, осуждая его и позоря перед всеми! Смотрю я на тебя и вижу, что не из ревности за истину ты делаешь это; ведь будь это так, из этого порицания вышла бы польза для вас обоих. Все, чего ты хочешь, – лишь обвинить и осудить товарища и злорадствовать над ним. И все это – лишь от злобы твоего сердца».

Именно так предстает это в глазах Творца благословенного с сынами Израиля, Его народа святого, которые Ему – как сыновья, согласно сказанному (Дварим, 14:1): «Сыны вы Г-споду, Б-гу вашему». Он радуется их благу, огорчается их горю и позору (как сказано в Санедрин, 46б). И вот, тот человек идет на глазах у Отца – Того, Чья слава наполняет мир, и позорит сына Его перед людьми без пользы; и что за удовольствие ему в том? Рамбам написал нам правило (Илхот Деот, 6:3) по поводу заповеди (Ваикра, 19:18): «Люби ближнего своего как самого себя», и оно таково: человек должен жалеть имущество и честь товарища так же, как он жалеет свое собственное имущество и честь. А вот что пишет «Тана ди-вэй Элияу» (28): «И так сказал Всевышний Израилю: мои возлюбленные сыновья! Разве не достает Мне чего-нибудь, что Я буду просить у вас? И чего же Я прошу у вас? Того лишь, чтобы вы любили друг друга и уважали друг друга, и боялись бы задеть друг друга. И чтобы не было у вас греха, и присвоения чужого, и ничего уродливого; и никогда бы не дошли вы до того, чтобы стать негодными [Мне в сыновья]. И потому сказано (Миха, 6:8): “Сообщено тебе, человек, что есть благо, и чего Г-сподь требует от тебя: только вершить правосудие, и любить благотворение, и скромно ходить пред Б-гом твоим”».

Перевод – рав П. Перлов

[2-4] Трепет перед Небесами

По материалам уроков рава Игаля Полищука

Ират шамаим (трепет перед Небесами) – одно из центральных понятий в иудаизме, на котором построено все. Б-гобоязненный человек не может быть в стороне от Торы и заповедей, наоборот – без трепета перед Небесами механическое исполнение заповедей весьма далеко от цельности.

В начале комментария к Шульхан Аруху наш учитель Рамо приводит слова Рамбама из книги «Морэ Невухим»: «Представлять Всевышнего перед собой всегда – это большое правило в Торе и достоинство праведников, которые идут перед Б-гом, так как когда человек пребывает один, сидит или двигается, занимается своими делами сам по себе, – это не подобно тому, как если бы он делал то же самое в присутствии царя. И, безусловно, отличается его разговор и общение, когда он находится только с домочадцами, от того, как он будет говорить перед царем. Тем более, когда человек представит себе, что Святой Царь, Святой, да будет Благословлен, присутствием Которого полна вся земля, буквально стоит над ним и видит все его действия, как сказано: “разве что-то может спрятаться от Меня, и Я его не увижу?”». Приводит Рамо и дальше слова Рамбама: «Когда человек представит себе это и будет чувствовать постоянно, к нему придет боязнь Творца и смирение перед Ним в страхе, а также стыд перед Всевышним постоянно».

С одной стороны, «рецепт» Рамбама звучит понятно, но, с другой стороны, не так-то просто постоянно следовать этому рецепту. Мы попробуем разобраться подробнее, что же требуется от нас с вами, простых людей, чтобы удостоиться этого величайшего блага – страха перед Небесами. Изначально надо понять, что обладание этим качеством – основа всех наших успехов, а отсутствие ират шамаим – корень всех наших проблем.

Хафец Хаим в «Биур Алаха» от имени «Сефер Хинух» приводит шесть заповедей, которые человек может исполнять постоянно и ежесекундно, и одной из этих заповедей как раз и является ират шамаим – Б-гобоязненность.

В Торе есть заповедь о чтении Шма, Исраэль. Эту заповедь наши мудрецы называют кабалат оль малхут Шамаим – буквально принятие на себя бремени царства Небес. Бремя это – не просто знание о том, что в мире есть Творец, Который правит всем в мире. Обязательный компонент в этом – понятие оль, буквально – «бремя, иго». Исходя из самой сути человеческой натуры, именно этот компонент и является наиболее проблематичным –человеку как «венцу творения» очень непросто подчиниться чему-либо или кому-либо. Тем более это проблематично, если речь идет о бремени – фактически, постоянном и круглосуточном подавлении собственной воли. И все же, утверждают мудрецы, способность к такому подчинению, а, значит, сама возможность исполнения заповеди и источник ее, – страх и трепет перед Творцом. Принятие на себя оль малхут Шамаим основывается на страхе отойти от Его воли.

Рамбам приводит в связи с этой заповедью другую заповедь – Ихуд Ашем, заповедь о единстве Творца. Так, когда мы читаем Шма, мы произносим Шма, Исраэль! Ашем Элокейну Ашем Эхад, – и тем самым исполняем заповедь Ихуд Ашем. Мы видим, что Ихуд Ашем и Малхут Шамаим связаны между собой, и это не может быть случайностью.

Одна из больших проблем, связанная с гордыней – когда человек ощущает, будто живет сам по себе. Помню, будучи ребенком, я представлял себе, что весь окружающий меня мир существует только в моем воображении, а без меня нет и не будет ничего вокруг. Многие люди вырастают, но, к сожалению, ощущение себя центром мира остается у них в сознании. Магид из Дубно говорил так: в чем корень гордыни? Когда человек ощущает, что его существование в этом мире абсолютно необходимо само по себе. Если мы немного подумаем об этом, то увидим, что описанное – естественное ощущение каждого человека. Теоретически нам известно, что до рождения нас не было, а мир – был, но на данный момент осознания себя, мир человека – это он сам, и то, как он этот мир ощущает. Звучит безобидно, но на самом деле такое самоощущение – как центр мироздания – противоречит многим основам веры.

В Теилим (30) есть фраза хаим бе-Рацоно – жизнь в Его воле. Каждому из нас стоит задать себе вопрос: при всех моих личных достоинствах, кто я такой и откуда взялось мое существование? В силу чего я существую? Самый простой пример – строение и функционирование нашего тела: мы дышим, кислород перерабатывается в крови, сердце перегоняет кровь по кругу, а желудок переваривает пищу. Зависит ли это от нашей воли или все происходит по высшему замыслу? Ведь понятно, что даже самим собой и процессами в своем теле мы не управляем! Возьмем новорожденного ребенка – сколько сознательности есть в нем? Однако сложнейшие процессы, которые происходят в его теле, ничем не отличаются от того, что происходит с нами, такими разумными и образованными людьми: функционирует система пищеварения, присутствуют рефлексы и инстинкты – и все работает вне зависимости от разума! Мы не можем приказать сердцу качать кровь в обратном направлении, а медленному желудку – работать быстрее. Если, не дай Б-г, в теле человека случаются «неполадки» – тромб, опухоль, воспаление, то бесполезно будет кричать на больной орган или уговаривать его выздороветь. Очевидно, что мы многим не управляем, но кто же тогда? Ответ – хаим бе-Рацоно, жизнь в Его воле. Мы все зависим от Того, Кто дал нам нашу жизнь.

Тот, Кто дал нам нашу жизнь, раскрыл нам также Свою волю и дал нам заповеди. Человек, который живет не по воле Творца, подрывает саму основу своего существования. Человеку, отошедшему от воли Творца, вообще нет места в Творении! Как же так, спросят многие, почему же злодеи не умирают сотнями? Почему мы сами, хоть и не оконченные злодеи, но время от времени отходим от воли Творца, – и, несмотря на это, живем и радуемся жизни? Один из моих друзей объяснил это на примере космического корабля: космонавты в космосе находятся в месте абсолютно непригодном для жизни. Но они живут внутри космического корабля с подходящим им микроклиматом, влажностью, температурой и достаточным запасом еды. От безжизненного пространства их отделяет слой обшивки корабля, и стоит в этой обшивке появиться отверстию, как жизнь космонавтов станет невозможной, – несмотря на то, что они по-прежнему будут внутри космического корабля. Также и у нас с вами. Даже несмотря на то, что мы, отходя от воли Творца, должны были бы находиться вне жизненного пространства, нас поддерживает особая сила – мидат рахамим (качество милосердия). Если бы в мире проявлялось только качество суда (по мере суда есть только хаим бе-Рацоно), то у тех, кто живет не по Его воле, исчезнет источник жизни и сама жизнь. Некоторое подобие этому – то, что произошло во время Потопа. Мы можем многократно оступаться и сразу не исчезнуть только по величайшему милосердию Творца.

Однако нам нельзя забывать о том, что изначальный замысел Всевышнего – чтобы мир жил по Его воле. Нельзя сказать: «я живу, даже если Всевышний этого не хочет», – просто потому, что это невозможно. Всевышний всегда дает нам отсрочку, время исправиться и сделать тшуву – терпение Его безгранично. Терпение и любовь Творца к Своим творениям – это то, что дает нам все новые и новые шансы вернуться к Нему и жить по Его воле. При этом надо понимать, что когда мы живем не по его воле, то мы как будто живем с кислородной маской, и никогда не знаем, в какой момент кислород престанет в эту маску поступать. Естественная же атмосфера жизни – когда в мире есть творения, живущие по воле Творца, и это само по себе – причина жизни, хаим бе-Рацоно.

Глубокая вещь записана в Каббале – что человек изначально был создан так, чтобы ощущать себя независимым. Источники этой особенности человека можно узнать, только глубоко изучая тайное учение, потому что то, что мы видим на поверхности – вроде бы совершенно нелогичное качество человека: ощущать себя независимым от своего Творца. Смысл этого в том, чтобы предоставить нам свободу выбора. Однако поскольку мы знаем, что это не так, то у нас есть уникальная возможность напоминать себе об истинном положении вещей ежедневно – во время чтения Шма.

Когда мы провозглашаем «Ашем – Эхад» – «Всевышний – Един», что мы говорим? Что нет в этом мире ничего, невозможно никакое существование, если нет на это воли Творца. И не только мир вокруг не существует, – я сам не существую без Его воли. Говорят наши наставники, что признание высшей воли – очень сложный момент; даже в Рош а-Шана, когда мы признаем Всевышнего Царем над всем миром, признать Его Царем над самим собой является дополнительной задачей. Возвращаясь к примеру выше, если мы понимаем суть вещей, то нам становится ясно, что отойти от воли Творца – это как снять с себя кислородную маску. Давайте попробуем почувствовать себя космонавтами или аквалангистами – чего бы мы больше всего боялись, находясь глубоко под водой или в открытом космосе? Чтобы не закончился кислород, чтобы не было дырок в герметичном костюме, чтобы не перерезали трос, связывающий нас с лодкой или с космическим кораблем. Наш кислород – это жизнь по воле Творца. Если мы отходим от этой воли, то трос мы перерезаем сами. Если человек, не дай Б-г, попадает в аварию, тонет, подвергается нападению, – жизненно важным органам будет нанесен тяжелый урон. И что же происходит, если вовремя доставить человека в реанимацию? Искусственно вентилируют легкие, оторванные части пришивают и собирают человека буквально из кусков, вставляют кардиостимулятор, – и вот уже, слава Б-гу, человек как-то функционирует, живет… А мы с вами, по какую сторону от дверей реанимации хотели бы оказаться? Хотим ли мы всю жизнь провести на аппаратах и костылях, или же мы должны стремиться к тому, чтобы оставаться цельными и функционировать такими, какими нас создал Творец? Ответ очевиден, и чтобы быть цельными, нам необходимо главное: хаим бе-Рацоно. Великая милость Творца – это Его терпение и новые шансы, которые Он нам дает. Это подобно реанимации, где возвращают к жизни людей, у которых при естественном развитии событий не было бы никакой надежды жить. Великая милость Всевышнего – когда Он не судит нас мерой суда, по которой мы не можем и не должны существовать, а дает нам возможность различными способами оживить себя заново.

Когда я еще учился в ешиве Мир, одному из учеников внезапно стало плохо, и он потерял сознание. Приехала скорая помощь, но сердце уже не работало. Использовали дефибриллятор (электрический разряд) – не помогло. Сделали еще один – тоже безрезультатно. Врачи почти отчаялись, но тут пришел глава ешивы, и спросил, будет ли хуже, если сделать еще один разряд, можно ли как-то повредить? Врачи сказали, что навредить мертвому телу уже невозможно, и тогда глава ешивы попросил их повторить процедуру. Вопреки прогнозам, сердце вдруг вновь заработало
То, что Всевышний делает с нами – дает нам разряд электричества для того, чтобы мы смогли вернуться к жизни по Его воле. Примеров тому – множество, и вот один из них. Одна девушка в Москве сделала тшуву, соблюдала Шаббат и кашрут, но в один из Шаббатов ей все надоело, и она решила пойти купить себе новые туфли. Подошла к обувному магазину, глянула на вывеску, а там написано: КАРЕТ (очевидно, это было название фирмы; для тех, кто не знаком с этим словом – карет – это название страшнейшего наказания, «отсечение души» от Источника, которое, в частности, полагается евреям, нарушающим Шаббат). Девушка, конечно же, ушла в старых туфлях. Позже, когда этой же девушке я ставил хупу, я разговорился с ее папой, и выяснилось, что его родители были большими праведниками. Известно, что заслуги праведников помогают их потомкам на много поколений, и такой вот «электрический разряд» от Всевышнего был ничем иным, как проявлением этих заслуг. Однако нам с вами все же следует постараться изначально обходиться без «шоковой терапии» и не нарушать волю Творца. Надо постараться жить не в кислородной маске, а получать жизненную силу от того источника, который дал нам Творец – хаим бе-Рацоно. Это естественно вытекает из того, что мы принимаем на себя единство Творца, единство Его воли и единство Его жизненной силы, и кроме этого нет ничего.

Оль малхут Шамаим – это то, что у нас есть каждый день, это наш маленький Рош а-Шана. Ведь сама суть Рош а-Шана – это принятие малхут Шамаим, царства Небес, и мы исполняем это, говоря Шма. По закону Торы, обязанность говорить Шма есть два раза в день: утром до определенного часа и вечером – практически всю ночь. От имени Аризаля и Рамхаля приводится, что это не просто одноразовая заповедь – раз днем и раз ночью читать что-то. Суть чтения Шма утром и вечером – в том, чтобы вся наша жизнь, все наши дни и ночи находились под сенью малхут Шамаим, царства Творца.
Долгие годы меня занимал вопрос, который буквально не выходил у меня из головы. Когда мы говорим брахот, молимся без должного намерения, бли кавана, а в течение дня сотни и тысячи раз мы упоминаем Имя Всевышнего – просто так, потому что это принято у религиозных людей, – что происходит с нашей обязанностью упоминать Имя Всевышнего со страхом? Это же очень тяжело. А если бы Имя Всевышнего упоминалось реже, и нам было бы легче?! Однако тут и кроется отгадка! Всевышний хочет от нас, чтобы мы жили с Его Именем, с трепетом перед Ним, постоянно, и в течение дня нас окружают 100 благослове-ний. Мы напоминаем себе Имя Творца – источник всего, всех благ и самой нашей жизни, и стараемся говорить Имя Творца в благословениях с должным намерением. Так мы окружаем себя в течение всего дня ират Шамаим. Одно из Имен Творца – Господин, и, если мы упоминаем этот термин, это автоматически означает, что от нас требуется подчинение. По мнению Шульхан Аруха, когда в молитвах мы читаем четырехбуквенное Имя, означающее «Господин», надо иметь в виду важный аспект написанного так Имени – что Всевышний был, есть и будет. Нужно также иметь в виду то, что говорит по этому поводу Гаон из Вильно: Всевышний – это абсолютная реальность, Он – «Сущий», и в этом слове содержится очень четкий перевод четырехбуквенного Имени. Единственная реальность – это Всевышний и то, чему Он дает Свою жизненную силу, и в этом – причина истинной Б-гобоязненности. И дай Б-г нам всем ее обрести.
Подготовила А. Швальб

[3] ЕВРЕЙСКИЙ ОТВЕТ

Представляем вашему вниманию ответы рава Реувена Куклина на вопросы наших читателей.

РАЗРЕШАЕТСЯ ЛИ ЖЕНЩИНЕ НОСИТЬ ОРУЖИЕ?
Уважаемый рав!
В связи с трагическими событиями, которые происходят в Иерусалиме, у меня появился вопрос. Я религиозная женщина, но, поддавшись панике, начинаю подумывать о курсах самообороны и ношении оружия. Где-то в Мидраше мне встретилось, что женщина не имеет права пользоваться оружием, так как это отменяет ее долю в Будущем Мире. Так ли это?
Спасибо.

Уважаемая…!
В Торе (Дварим, 22:5) сказано: «Да не будет мужского предмета (одежды) на женщине, и не наденет мужчина женского платья». Этими словами Тора запрещает мужчине надевать женскую одежду, а женщине – мужскую. Более того, отсюда исходит запрет (и для мужчины, и для женщины) на поведение, которое обычно присуще представителям противоположного пола. Женщины не должны идти на войну – Йевамот, 65б: «Обычай мужчины – завоевывать, но не обычай женщины завоевывать». Из этого Талмуд (Назир, 59а) выводит, что запрещено женщинам выходить с оружием на войну. Поясняет рав Элиэзер Йеуда Вальденберг («Циц Элиэзер», 20:31), что тут есть два различных запрета: выходить на войну и ходить с оружием. Основываясь на этих словах Талмуда, Рамбам (Законы идолопоклонства, 12:10) и вслед за ним Шульхан Арух (Йоре Деа, 182:5) пишут, что женщине запрещено надевать, к примеру, кольчугу. Интересно, что Таргум (комментарий) Йонатана бен Узиеля на книгу Шофтим (5:26) приводит, что Яэль убила Сисру колышком, а не мечем, чтобы не нарушить запрет «да не будет мужского предмета на женщине».
Однако, несомненно, в месте, где есть опасность для жизни, разрешено женщине носить оружие, ведь, чтобы спасти жизнь, следует нарушить все запреты Торы (кроме трех: прелюбодеяние, идолопоклонство и кровопролитие).
Пишет рав Моше Файнштейн («Игрот Моше», Орах Хаим, 4:75), что в месте, где есть опасность (в ответе шла речь о конкретном месте – Гуш Эцион), разрешено женщине носить пистолет. Подобное писал и рав Овадья Йосеф в респонсе «Йехаве Даат» (55).
Однако в большинстве районов Иерусалим не сегодняшний день нет реальной опасности, поэтому в этих местах не разрешено женщине носить оружие.
В любом случае, где бы человек ни находился, есть у него оружие или нет, следует надеяться только на Творца, как сказала Хана (Шмуэль 1, 2:8): «… ибо не (своей) силой победит человек». Кроме того, сказано: «надеющийся на Г-спода – милосердие (Творца) будет его окружать» (Теилим, 32:9). Несомненно, ни в коем случае не стоит поддаваться панике.

НЕУЖЕЛИ КАЖДЫЙ ЕВРЕЙ ОБЯЗАН НАПИСАТЬ СЕБЕ СВИТОК ТОРЫ?
В одной из заповедей говорится, что каждый еврей должен иметь Сефер Тора, написанный им самим, или можно нанять для этого писца.
Но нельзя купить Свиток Торы, потому что прикладывается мало усилий. Могу ли я заработать деньги (приложив при этом достаточно усилий) и купить на эти деньги Свиток Торы? Будет ли считаться, что я выполнил эту заповедь?
С уважением, Р.

Уважаемый Р.,
Вы правы, одна из 613 заповедей заключается в том, чтобы каждый еврей написал себе свиток Торы. И так пишет Рамбам в «Книге заповедей» (18-ая повелительная заповедь): «Заповедь, чтобы у каждого мужчины был свой свиток Торы. И более всего достойно похвалы, если он напишет свиток своей рукой, и это предпочтительнее. Ведь сказали наши мудрецы (Менахот 30а): “Тот, кто сам написал свиток Торы, как будто получил ее с горы Синай”». Как мы видим из слов Рамбама, несмотря на то, что предпочтительней самому написать свиток Торы, если человек нанял писца или купил ее, тем самым он выполнил эту заповедь.
Интересно привести мнение Роша (Рабейну Ашера, одного из величайших законодателей). Он пишет (Зако-ны свитка Торы, 1): «В наши дни пишут свиток Торы и кладут его в синагогу и читают (его) в цибуре. Поэтому заповедь у каждого еврея, у которого есть такая возможность, написать (или купить) себе Хумаши и мишну и Гемару и комментарии на них, чтобы он смог учиться по ним и знать хорошо заповеди и законы, поскольку именно они считаются (в наши дни) теми книгами, которые необходимо написать».
Существует спор между поским (законодателями) в понимании слов Роша. Есть такие (Бейт Йосеф, Таз, Виленский Гаон), которые считают, что Рош имел в виду, что в наши дни эта заповедь включает в себя не только написание свитка Торы, но и написание других книг, необходимых для учения Торы. Есть же такие (Дриша, Шах), которые считают, что, по мнению Роша, в наши дни нет необходимости писать свиток Торы, а следует написать (или купить) другие книги, в которых есть потребность для того, чтобы человек мог учиться.
Большинство религиозных евреев в наши дни не пишут себе свиток Торы (и не покупают его). Есть объяснение, что они полагаются на мнение Роша, в соответствии с тем, как его объяснили Дриша и Шах.
А есть объяснение, что поддержка изучающих Тору предпочтительнее, чем покупка свитка Торы (как пишет «Хаей Адам», 31:49).
Важно знать, что рав Овадья Йосеф считает, что еврей, который участвует в написании свитка Торы, выполняет тем самым эту заповедь.

МОЖНО ЛИ ДРУЖИТЬ С ГРЕШНИКОМ?
Уважаемый раввин!
Я не раз читал, что следует отдаляться от грешников. Но если я хочу дружить с ними, чтобы приблизить их таким образом к Б-гу, это тоже запрещено?

Наши мудрецы («Авот де-раби Натан», 9) прямо сказали: «Не дружи с грешником, даже если ты желаешь приблизить его (тем самым) к Торе». Потому что прежде, чем ты повлияешь на него, он повлияет на тебя. И в этом была роковая ошибка царя Йеошафата, который был большим праведником, но неоднократно желал приблизиться к грешникам. И все это – для того, чтобы приблизить их к Творцу. За это приближение он получил не раз наказание от Г-спода, как ему сказал пророк (Диврей а-Ямим 2, 20:37): «Так как ты объединился с Ахазйау, то разрушит Г-сподь дело твое».
Книга Зоар (Шмот, 128 б), на первый взгляд, противоречит вышеупомянутым словам мудрецов: праведник должен «гнаться» за грешником, чтобы приблизить его к Творцу.
Ответ на это кажущееся противоречие следующий: если праведник не спускается к грешнику, а старается поднять его на свой уровень, старается быть ему наставником, – в таком общении нет серьезного опасения, что праведник получит пагубное влияние. Однако, когда человек пытается подружиться с грешником, стать ему товарищем, равным ему, – в этом есть серьезное опасение, что он таким образом получит от грешника пагубное влияние, и это то, о чем сказали наши мудрецы, что запрещено быть другом грешника даже с целью приблизить его к Торе.

[4] НАШИ ВЕЛИКИЕ МУДРЕЦЫ

[4-1] «Кто за Б-га — ко мне!» История жизни Рава ШимшонаА Рафаэля Гирша

Рабанит Хава Крускаль

Редакция «Беерот Ицхак» благодарит правнучку рава Шимшона Рафаэля Гирша рабанит Хаву Крускаль за право переводить ее книгу на русский язык и неоценимую материальную поддержку.
Все права на данный материал защищены! Редакция «Беерот Ицхак» не дает права на перепечатку либо копирование данного материала в любой форме, кроме как с разрешения рабанит Хавы Крускаль.
Данная книга основана на реальных исторических фактах и написана в оригинальной форме ради удобства восприятия материала читателем.

[4-1-1] Глава 15. Эмансипация, а также Тора и мирские дела

– Хана, сегодня была почта? – спросил рав Гирш жену.
– Да, какое-то официальное письмо. Я положила его тебе на письменный стол, – ответила рабанит, и добавила:
– Честно говоря, мне очень любопытно было узнать, что это за письмо, но я решила набраться терпения. Так что открой его поскорее, пожалуйста!
Рав Гирш направился в свой кабинет, и рабанит последовала за ним. Рав открыл конверт и быстро прочел его содержимое.
– Ну, что на этот раз? – поинтересовалась рабанит.
– Это по поводу эмансипации, то есть равноправия. Тебе ведь известно, в каком тяжелом положении находилось до сих пор население всех европейских стран: власти вмешивались в частную жизнь своих подданных и не давали равные права всем гражданам. Так что и у нас, в Австрии, как и в большинстве других стран Европы, народы требуют независимости и равноправия для всех граждан. Евреи тоже присоединяются к этому требованию.
– А как это связано с этим посланием? – спросила рабанит Хана.
– Это официальное сообщение, что меня, как главного раввина, выбрали в качестве председателя комитета, который будет заниматься требованием евреев получить гражданское равноправие.
– Ты имеешь в виду, что тебе придется появиться в новом парламенте, созданном в Кремзире (город в Моравии), после того, как демократы победили? – продолжила Хана задавать вопросы.
– Похоже, что да, – ответил рав.
– А как же десять открытых писем, которые ты в последнее время разослал всем общинам Моравии?
– Ты о чем? – не понял рав Гирш.
– Ведь ты писал в них, неоднократно повторяя, что нужно очень опасаться эмансипации, к которой все так стремятся. Ты писал им, что нужно стоять на страже и крепко держаться за наши традиции, за еврейство. Ты предостерегал, что ни в коем случае нельзя позволить новой эпохе вызвать послабления хоть в какой-либо заповеди!
– Да, именно так, – подтвердил рав Гирш.
– Ну, так как ты теперь сможешь представлять интересы евреев в требовании о равноправии, которое настолько плохо в твоих глазах?
– Эмансипация – отрицательна? Этого я не говорил, – поправил ее рав Гирш.
– Но ведь Хатам Софер уже много лет назад высказал свое мнение по поводу эмансипации! – сказала Хана, – Он считал, что идея равноправия для евреев означает лишь знак Свыше, что галут все больше удли-няется. Как в той притче о царе, который наказал своего сына и выгнал его из дворца. Через какое-то время он построил сыну большой и красивый дворец там, в изгнании, а сын, вместо того, чтобы радоваться улучшению условий, – стал горевать и плакать. Он увидел в этом знак, что отец не собирается в ближайшее время возвращать его домой. Ты же сам мне это рассказывал! А уж кто для нас больший авторитет, чем Хатам Софер…
– Что ты, Хана, не дай Б-г! Моя позиция не противоречит словам Хатам Софера! – содрогнувшись от такой мысли, ответил рав Гирш, – как ты считаешь, рав Залман Шпицер из Вены, зять Хатам Софера, стал бы так восхищаться моей книгой «Игрот Цафун», если бы думал, что мои слова оспаривают мнение его тестя? А ведь именно в «Игрот Цафун» я подробно объясняю свой подход к эмансипации! Ты ведь знаешь, что рав Шпицер – шурин Ктав Софера и ученик рава Моше Шика (известного, как Маарам Шик), а они оба – знаменоносцы позиции Хатам Софера.
– Конечно, ты прав, Шимшон, но объясни мне тогда, что ты имеешь в виду, – попросила Хана.
– Послушай, Хана. С тех пор, как были разрушены стены гетто, прежняя реальность перестала существовать. Народ Израиля уже тесно связан с неевреями. Маскилим и реформисты видят в эмансипации конец изгнания и начало Избавления, геулы, и ставят достижение эмансипции целью своей жизни. Так что они сбрасывают с себя бремя Торы и заповедей и отрицают свою связь с подлинным иудаизмом. Поэтому в свое время Хатам Софер боролся с этим, так как видел, что приближение к неевреям посредством равноправия лишь усиливает горечь галута.
– Так почему же ты собираешься бороться за эмансипацию, если она так опасна? Не правильнее было бы воевать против нее и, таким образом, укреплять стены, охраняющие нас от приближения к неевреям?
– Теперь это уже невозможно, Хана. Мы уже находимся в процессе необратимого приближения к отрытому обществу. В старые добрые времена молодое поколение следовало по стопам отцов, и само окружение, сами привычки воспитывали молодежь в нужном направлении. Однако стены гетто упали, и новая реальность разрушила еврейскую атмосферу. Наши соплеменники, которые еще недавно были лоточниками и заимодавцами, – превратились в уважаемых торговцев и банкиров, а молодежь рекой течет в университеты! В наше время остались только государственные законы, причиняющие нам большие страдания. Теперь уже мы не освобождены от обязанности бороться за отмену этих законов, затрудняющих нам жизнь, как евреям. Возьми, к примеру, этот ужасный закон, что из каждой еврейской семьи только первенец имеет право жениться! Знаешь, к каким уловками и тайным свадьбам нам приходится прибегать, чтобы построить еврейские семьи?! Сейчас для нас равноправие – это лишь средство выполнять наши задачи наилучшим образом, – начал рав Гирш.
Он помолчал, приводя свои мысли в порядок, а потом продолжил объяснять жене:
– Все беды галута – это не только наказание за наши грехи, но еще и испытания, которые выравнивают наш путь к Геуле. Я выступаю за эмансипацию, только при условии, что мы будем понимать, что это – новое испытание. Да, эмансипация – это очень тяжелый экзамен для нашего народа… Сохранить нашу еврейскую уникальность, притом, что все врата открыты – это гораздо более тяжкое испытание, чем страдания и притеснения. Если равноправие приводит к тому, что евреи ослабляют соблюдение Торы и ее заповедей, чтобы приблизиться к неевреям и войти в их общество – оно приносит с собой все новые душащие еврейский народ законы. Ты помнишь, что произошло в том городе на юге Германии лет двадцать назад? Местный раввин там превратил Девятое Ава в праздник, сказав, что траур по разрушенному Храму и Иерусалиму уже не нужен, мол, прошло его время. Он хотел, чтобы его община продемонстрировала полную преданность своей родине – Германии, и заявил своей общине: «Наш Иерусалим – здесь, и Земля Израиля находится теперь на территории Германии!» Разумеется, члены его общины быстро избавились от заповедей, которые стесняли их, и выполняли только те, которые считали подходящими для новой эпохи. Чем это кончилось – ты знаешь…
– Да… – грустно ответила Хана, – не было другого такого места в Германии, где бы так возненавидели евреев, и стали бы издавать все новые и новые указы, притесняющие их права, как в том городе, где евреи захотели поменять нашу святую Тору на свободу и справедливость, основанные на нееврейском миро-воззрении… [Прим. ред. эта история была знаком для всего еврейства Германии. Как исполнились опасения рава Гирша в будущем, мы знаем.]
– Именно так, – подытожил рав Гирш.
Хана помолчала, обдумывая услышанное, а потом нерешительно спросила:
– А если наши соплеменники поддадутся искушению и не поймут…
Рав прервал ее:
– Я буду очень огорчен, если народ Израиля не поймет, что эмансипация – это новое испытание, а не конец галута! В каждом поколении – другие испытания, и само собой разумеется, что Тора дает нам средства справляться со все новыми непростыми задачами, что встают перед каждым поколением.
– А как Тора учит нас выстаивать в таком галуте? – желала узнать Хана.
– Пророк Ирмияу уже определил, как наш народ должен жить в галуте. Садись, Хана, я тебе прочитаю.
Рабанит Хана удобно устроилась в кресле и приготовилась слушать. Рав Гирш взял со стола ТаНаХ и открыл его на нужной странице. Оперевшись о большой письменный стол, он начал читать вслух: «Стройте дома и сидите в них, сажайте сады и ешьте их плоды. Берите женщин в жены и рожайте сыновей и дочерей, берите жен вашим сыновьям и давайте ваших дочерей в жены, пусть у них тоже рождаются сыновья и дочери, размножайтесь там, и не уменьшайте вашего числа».
Рав Гирш на секунду остановился, кашлянул, и продолжал читать: «И просите мира за город, в который Я вас изгнал, и молитесь за него Всевышнему, ведь если там будет мир – будет мир и у вас». Слышишь, Хана? На нас лежит обязанность держаться, насколько это возможно, за страну, принимающую нас. Действовать в ее интересах и понимать, что наше благо и мир – это неотъемлемая часть блага и мира страны. И все это не должно ни на йоту задевать дух еврейства. Страна или земля никогда не были тем, что объединяет народ Израиля. Связь между нами – это только Тора! Народ Израиля – это народ Торы, даже если он далек от своей земли. Однако если другие народы видят в материальных приобретениях и потребностях, которые государство должно им обеспечивать, высшую цель в жизни, народ Израиля видит в них лишь средства для исполнения высшей миссии человека.
– Высшая миссия? – прервала его Хана.
– Высшая миссия народа Израиля – быть «царством священников и святым народом». Это мы должны выполнять и в галуте среди других народов, пока не удостоимся вернуться в свою землю в час полного Избавления, – ответил рав.
– А эмансипация является частью тех «потребностей», которые должно обеспечивать государство, – понимающе заметила Хана.
– Именно так! – ответил рав Гирш, – И мы должны решительно требовать эти права! Ты видишь, сказано у пророка Ирмияу, что мы не обязаны бессмысленно страдать в галуте, когда у нас есть возможность избежать этих страданий. В наше время, вместе с требованием отменить законы, ущемляющие нас, и дать нам такие же права, как и всем – на нас лежит и тяжелая обязанность научить наших соплеменников вы-стаивать в испытании нового галута, пользоваться материальными и общественными благами, чтобы лучше функционировать в качестве уникального народа, устанавливающего волю Творца во всех жизнен-ных сферах и в любой ситуации, в которой оказывается еврей. Таким образом, эмансипация – это не про-сто «экзамен», это еще и задача подняться на новый уровень, предназначенная для того, чтобы подгото-вить нас к геуле, – продолжил рав Гирш свое объяснение.
– То есть?
– Наш подход к эмансипации должен быть противоположным подходу реформистов! – провозгласил рав.
– Как именно? – рабанит хотела понять слова мужа до конца.
– Посредством постоянного изучения Письменной и Устной Торы, которое не будет заканчиваться никогда! – с жаром ответил рав Гирш, расхаживая по комнате, – поскольку Всевышний, давший нам Тору, и есть Тот, Кто сотворил природу, и Он же управляет историей, изучение Торы дает еврею правильный взгляд на то, как относиться ко всем жизненным явлениям. Только когда еврей буквально пропитан духом Торы, посредством ее изучения и практического исполнения, он в состоянии не поддаваться влиянию различных жизненных перипетий и разных культур, которые мир предлагает ему. Когда лишь Тора является источником питания наших душ, она дает нам ясное видение того, кто мы и каковы наши задачи в этом мире. Поэтому-то она и является для нас Торой жизни!
Рабанит Хана внимательно слушала мужа.
– Торой жизни, ты говоришь, – задумчиво повторила она его слова, – а в чем конкретно это проявляется?
– Тора заповедует нам: «постигай Его на всех твоих путях». Законы жизни по Торе не ограничиваются оп-ределенными жизненными условиями. Мы должны научиться тому, чтобы законы Торы определяли наш образ жизни и в условиях эмансипации, которая делает наш галут еще более тяжелым. Так мы реализуем «Тору вместе с мирскими делами», поскольку внесение Торы во все сферы жизни – это и есть освящение Имени Творца! – подытожил рав.
Несколько мгновений оба задумчиво молчали. Рав Гирш смотрел перед собой, размышляя, а рабанит была погружена в свои мысли, обдумывая потрясающие идеи, плоды мысли своего великого мужа, главы поколения.
– Время покажет… – прервал тишину рав Гирш, – Если ошибочный подход, что эмансипация – это цель сама по себе, распространится в народе, то это, Б-же упаси, может стать причиной того, чтобы Всевышний заново воспламенит ненависть народов по отношению к нам, чтобы раскрыть нам глаза. Чтобы мы увидели свою уникальность как народа Торы, и вернулись к Творцу.
– А что ты планируешь говорить в своей речи в парламенте? Как ты представишь требование евреев предоставить им равные с другими нациями гражданские права?
Рав Гирш подумал, и не спеша ответил:
– Это нужно сделать по-умному. Важно представить требования евреев как часть общего движения за свободу, и не подчеркивать особое положение нашего народа. Будем молиться, чтобы Всевышний помог нам, и Он наверняка вложит нам в уста подходящие слова.
В австрийском парламенте, который был основан в Кремзире, рав Гирш выступил, как блестящий политик и лидер своего народа. Он произносил в парламенте вдохновляющие речи, в которых представил перед правительством, управляемым демократической партией, требования своего народа. Несмотря на то, что один из делегатов парламента был антисемитом и старался поставить раву Гиршу палки в колеса, его заявления были отвергнуты большинством голосов, и более того, другие делегаты, знавшие о его антисемитских взглядах, резко осуждали его. Усилия рава Гирша принесли плоды, и ему удалось добиться равноправия во многих областях для своих собратьев-евреев. Однако, вместе со своей борьбой за эмансипацию, рав Гирш продолжил неустанно предостерегать евреев от ее соблазнов. Он требовал укрепиться в иудаизме, уповать на Всевышнего и не идти за толпой в безответственных поступках, «чтобы мы вышли из этой битвы, оставаясь евреями, ведь какой смысл в достижении свободы, если при этом мы перестанем быть верными Творцу?»

Перевод – Г. Л. Шухман

[4-2] Рав Яаков Йехезкияу Гринвальд из Папо

Рав Шломо Лоренц

«Тора без хасидизма существовать не может»
Один из учеников задал вопрос нашему учителю: «Почему праведные мудрецы Торы прошедших времен, хотя и находились тоже в тесной близости к учителям своим, и обслуживали их, совершенно не отходили от обычаев ашкеназской общины и были при этом людьми высочайшей святости, – а адмор отошел от этих обычаев»?

[Примеч. ред. О великом достоинстве обслуживания мудрецов Торы – шимуш талмидей хахамим – говорит Талмуд в трактате Брахот. И смысл этого, в частности, в том, что именно в такой близости к мудрецам ученик и учится жить по Торе].

И вот что ответил им адмор:
Любимый мой ученик! Крепись и не оставляй даже самого малого из того, чему я учил тебя! Напротив, постоянно овладевай путями и обычаями хасидизма, и не обращай никакого внимания на «насмешки беспечных и презрение гордецов» (Теилим, 123:4), ибо известно тебе, что в этом – великая основа и корень еврейской жизни в нашем низменном поколении. Подними глаза свои и смотри на запад и на север, на юг и на восток, – и ты увидишь, что даже в области Ойберленд [с большим еврейским населением] исполнение святой Торы и основы ее – лишь там, где живут по традициям хасидизма, и особенно это относится к молодежи. Тора без хасидизма существовать не может, и, как объясняется в святой книге «Ахана де-Раба» (завещание отца адмора, автора «Аругат а-Босем»), – почитай там внимательно, и найдешь покой для души своей. А то, о чем спрашивают, почему не следовали этому великие праведники предыдущих поколений, – понять совсем не трудно. Нет сомнений, что в тех поколениях не было в том нужды; но я уверен и призываю в свидетели небо и землю, что если бы те мудрецы жили в нашем поколении, они бы шли путями хасидизма в большей степени, чем это доступно нашему постижению. Перо мое неспособно это объяснить, и лишь тот, у кого есть голова на плечах, поймет, что слова мои истинны и справедливы. И потому, любимый мой сын, пусть постоянно будут перед взором твоим слова Рамо, (1), где он пишет: «И пусть не стыдится человек смеющихся над ним в его служении Всевышнему», и так же говорит «Маген Авраам»: «В любом случае – не конфликтовать с ними». Если ты видишь, что из-за этого возникает конфликт, уверенно иди своим путем, а они получат свое.

Рассказывает сын нашего учителя и продолжатель дел его:
В молодости я видел одну книгу о праведниках, где говорилось о великих достоинствах такого душевного качества, как радость, которое является великой основой в служении Творцу. Там было сказано: «И даже в дни “между теснин” [между постами 17-го тамуза и 9-го ава, когда уменьшают радость], когда соблюдают траур по поводу разрушения Храма, мы тоже должны быть в радости». Будучи тогда молодым парнем, я не понял этого и удивился. Мой отец и наставник проходил мимо; он посмотрел в книгу и сказал: «Не подумай, что хасиды не исполняют того, что сказано в Шулхан Арухе о законах дней ”между теснин“! То, что в этой книге имеется в виду, – это то, что, например, когда еврей произносит в молитве стих (Теилим, 149:2): “Возрадуется Израиль Создателю своему”, он должен почувствовать радость всем своим существом!»

Адмор считал, что в наше время нет больших различий между хасидами и ашкеназами – не хасидами; и вот что писал его сын, адмор Йосеф, в предисловии к книге Шмот от его имени.
Поколение для того созрело – и нет таких больших разногласий между хасидами и митнагдим – противостоящими им, как это было прежде… В прежних поколениях был спор и многие разногласия между большими мудрецами Торы, которых называли митнагдим, и хасидами. Но мы, из-за многих наших грехов, таковы, что разум наш мал (кроме редкостных, исключительных людей в поколении), и большей части различий уже  нет, кроме названия… И ничего не осталось у нас, кроме нашей Торы – изучать и обучать ей, в буквальном смысле слова. Блюсти, и исполнять, и осуществлять все сказанное в Шулхан Арухе и в книгах законоучителей, буквально – те устрожения, которые приняли на себя хасиды сверх требуемого законом. Остерегаться, исполняя постановление Эзры о погружении в воды микве и накладывать тфилин рабейну Тама [кроме тфилин Раши], – и созрело поколение для того, чтобы многие из не хасидов приняли на себя эти устрожения. И не осталось различий, кроме тех, что в названии и в текстах молитв,  где они не столь уж велики, не настолько, чтобы нельзя было молиться вместе.

А блат Гемара – дас из ди шенсте хасидут (лист Гемары – лучший хасидизм)
Рассказывает ученик адмора, гаон рав Ицхак Шломо Унгер. Однажды у меня возникло сильное желание помолиться на могиле святого рава Ицхака Айзика из Калева в день его йорцайта [годовщины смерти], и я пришел к нашему учителю, чтобы получить разрешение.

Услышав мою просьбу, он ответил: «Ду вист дах, а блат Гемара – дас из ди шенсте хасидут» – «Разве Вы не знаете, что лист Гемары – это лучший хасидизм?» Из его ответа я понял, что ему не нравится мое намерение ехать. Но только я собрался уходить, он окликнул меня: «Я не хочу, чтобы обо мне говорили, что я удерживаю своих учеников от соблюдения хасидских обычаев. Поезжай с миром!»

Перевод – рав П. Перлов

[5] ЕВРЕЙСКИЙ ЗАКОН (АЛАХА)

[5-1] Законы Шаббата в кратком изложении

Рав Яаков Позен

[5-1-1] Глава 16. Выпечка и варка (продолжение)

8. Варка после варки
Не запрещено варить то, что уже было сварено. Если продукт был полностью сварен до начала Шаббата, разрешено разогревать его (но лишь описанным ниже разрешенным способом). Но если продукт не доварен до конца, даже если он сварен до состояния «еды Бен Друсая», запрещено доваривать его в Шаббат. Не к каждой еде относится это разрешение «варки после варки». Мы различаем здесь между продуктом сухим, жидким, печеным и т.д., как объясняется ниже.

Сухая еда
Если сухая еда сварена полностью, то даже если она остыла окончательно, нет никакого запрета на ее повторное разогревание, поскольку мы считаем, что первая варка еще сохраняет свою силу. Тем не менее, мы говорим, что хотя «нет варки после варки», есть «запекание и жарка после варки». Поэтому запрещается разогревать уже сваренный продукт путем запекания или жарения.

Жидкая еда
В жидкой еде есть «варка после варки», но только если она полностью остыла. Однако все время, пока она теплая, мы говорим, что «нет варки после варки». Но не все поским согласны с этим мнением, и есть такие, что не разделяют между сухой и жидкой едой. Те, кто разделяют между сухой и жидкой едой, считают, что эти два вида еды сильно отличаются друг от друга. В жидкой еде ее теплота является одним из назначений варки. И когда еда полностью остывает, этот результат первой варки полностью аннулируются. Поэтому вторичный ее нагрев приводит к совершению мелахи варки. Но поскольку есть ришоним, которые облегчают в этом вопросе, то иногда, когда имеется еще какое-то облегчение, мы присоединяем к нему мнение этих облегчающих, считающих, что и к жидкой еде относится принцип «нет варки после варки». Поэтому если жидкая еда еще не остыла полностью, и в ней сохраняется немного тепла от первой варки, так что ее еще можно есть в качестве (разогретой) теплой еды, постановили, что в этом случае «нет варки после варки». И см. ниже, что есть еще законы, к которым присоединяется мнение облегчающих, говорящих, что даже и в жидкой еде «нет варки после варки». (А можно ли разрешить делать это с помощью нееврея, следует спросить раввина.)

Какая еда называется жидкой? По этому поводу есть разногласия: имеем ли мы в виду консистенцию еды до нагрева или после нагрева? Т.е. сухой продукт, который растворяется после варки, как например, растворимый кофе или молочный порошок: считать ли его сухим, и «нет варки после варки»? Или, поскольку после варки он становится жидкостью, мы относимся к нему как к жидкой еде, и тогда по отношению к нему «есть варка после варки», и запрещается его разогревать вторично? (И, возможно, по этой причине сначала наливают воду, а потом кладут в него растворимый кофе и сахар, а не наоборот.)

Еда испеченная и жареная – опаленная на огне (афуй вецалуй)
Так же, как нет варки после варки, так нет выпекания после выпекания или жарки после жарки. [Выпеканием (афия) мы называем приготовление еды в печи или духовке, жарением (цлия) – жарение на открытом огне]. Но, как мы уже говорили выше, есть варка после выпекания и варка после жарки. Следовательно, испеченную или жареную еду запрещено подогревать в Шаббат путем варки. В связи с тем, что не все комментаторы согласны с этим утверждением, в случае особой необходимости иногда разрешают подогревать таким способом, но прежде необходимо проконсультироваться с раввином.

Зажаренная в масле еда (давар метуган)
Относительно зажаренной в масле еды мнения мудрецов разошлись: приравнивают ли ее вареной или к жареной еде? Если считать ее вареной, то разрешается повторно разогревать ее путем варки. Но если считаем ее жареной, то запрещено.

Сваренное в большом количестве масла
Сваренное в большом количестве масла, например, лапша или манделэх (шкедей марак), считается вареным и не запрещено разогревать их в Шаббат путем варки. Поэтому разрешается класть их в горячую еду, как и прочие сухие продукты.

Необходимо иметь в виду: даже когда действует правило «нет варки после варки», и разрешается подогревать сухую сваренную еду, это можно сделать следующими путями: положив ее в кастрюлю, снятую с огня, расположив вблизи от огня, положив сверху на кастрюлю, стоящую непосредственно на огне. Запрещается ставить ее непосредственно на огонь, даже если огонь покрыт. Этот закон похож на запрет возвращать даже на покрытый огонь кастрюлю, которую уже сняли с огня без намерения возвратить, как будет разъяснено ниже.

[5-2] Законы Лашон а-Ра (злоязычия) и Рехилут (сплетен)

Рав Исраэль Меир а-Коэн из Радина

ПРАВИЛО 4
Это правило разъясняет запрет злоязычия в делах между человеком и Всевышним и исправление этого греха. В этом правиле двенадцать пунктов.
(1) Запрещено рассказывать о ближнем, даже не при нем, и даже правду, если это причинит ему стыд. И не только что-то плохое, например, о делах его родных или о его собственных прежних делах, как в отношениях между человеком и Всевышним, так и между людьми, – поскольку теперь он ведет себя как должно, и рассказы такого рода – злоязычие. Но даже если [рассказчик] видел недавно, наедине, как тот сделал нечто, противоречащее закону в сфере отношений между человеком и Всевышним [в отношениях между людьми – есть много различий, в зависимости от ситуации, и это будет обсуждаться ниже, в правиле 10], – это тоже запрещено обсуждать, и даже не при нем, за исключением определенных случаев, детали которых приводятся в п. 7.

[Примечание автора. И знай, что все это относится к ближнему – обычному человеку из народа Израиля (то есть кошерному еврею, верящему во все тринадцать основ веры), как это будет объясняться далее в п. 3. Но если из обстоятельств дела стало ясно, что причиной греха стало отсутствие у того согрешившего основ веры, не дай Б-г, – такого человека не касается запрет «Не ходи как рахиль в народе твоем» (Ваикра, 19:16), поскольку он не принадлежит к «народу твоему». И детали закона, относящегося к нему, объясняются ниже в правиле 8].

(2) И нет различия между тем случаем, когда нарушенная заповедь является полноценным общеизвестным запретом либо повелением Торы, и нарушивший ее будет очень опозорен, и тем, когда позор не столь велик, поскольку совершен грех, которого не остерегаются многие люди в народе Израиля, – например, кто-то не хочет изучать Тору, или солгал о таком-то деле, и т. п. И в том, и в другом случае рассказывать запрещено [за исключением ситуации, когда есть польза в том, чтобы сообщить ближнему о солгавшем, и делающий это хочет только принести пользу, как это описывается далее в правиле 10]. Запрещено – поскольку из рассказа, во всяком случае, выходит, что тот человек не исполняет Тору, даже если речь идет об отдельных деталях заповеди – например, что он скуп и не почитает субботу как должно, а ведь почитание ее является частью повелительной заповеди: «Помни день субботний», как сказано в «Сефер Харедим». Или даже если речь идет об указании наших мудрецов, сказавших, что то-то или то-то не следует делать изначально, – рассказывать об этом, даже не при нарушителе, нельзя.

(3) В описанном законе, однако, имеются различия в зависимости от деталей, как я сейчас объясню. Если нарушивший – человек «средний», как обычный человек из народа Израиля, привычный к тому, чтобы остерегаться греха, и лишь временами оступающийся, то совершенное им нарушение следует считать неумышленным, или совершенным по незнанию, либо полагать, что он знал про запрет, но думал, что это необязательное устрожение, просто добрый обычай праведников. И тогда, даже если ты несколько раз видишь, как он совершает это нарушение, – нет сомнения, что нужно объяснить это указанным образом, и запрещено открывать другим, чтобы не позорить его ни в обществе, ни даже перед самим собой. И нельзя ненавидеть его за это, поскольку нужно судить его к оправданию. И это – повелительная заповедь Торы, о которой в ней сказано (Ваикра, 19:15): «В лучшую сторону суди ближнего твоего», согласно мнению многих законоучителей.

(4) Но если видно, что совершающий грех знает о сути запрета и действует умышленно, вступая в запретную связь, употребляя запрещенную еду и нарушая подобные этому общеизвестные в народе Израиля запреты, то разрешение рассказывать о нем зависит от того, является ли он бейнони – «средним» – в отношении остальных заповедей. То есть таким, который обычно остерегается греха, и сейчас его видели оступившимся одноразово и не прилюдно. Если это так, то запрещено рассказывать о его грехах, и даже не при нем. Тот же, кто расскажет – виновен, поскольку возможно, что грешник уже исправился и опечален тем, что оступился, ведь главное при возвращении к Всевышнему после греха – горечь в сердце. И если кто-то расскажет о том его грехе многим людям, то выставит его на смех и на позор – после того уже, как он раскаялся и был прощен; и потому – глупец и грешник тот, кто напоминает о грехе его.

И даже судьям города не нужно открывать – даже когда есть второй, в паре с которым можно сделать полноценное свидетельство. [А если нет второго, то совершенно ясно, что нельзя открывать, поскольку судьям запрещено верить тому, кто свидетельствует в одиночку, и они только сочтут его привычным к злословию, как об этом написано далее]. Ведь от этого не будет пользы; нужно только увещевать его наедине за то, что он согрешил перед Б-гом своим, и убедить его оградить себя с этого дня и далее от тех вещей, которые довели его до греха, чтобы не оступиться ему впредь. И при этом говорить с ним мягко, стараясь не причинить ему стыд, как сказано (Ваикра, 19:17): «Порицай ближнего твоего и не возводи на него [вину] греха» (см. Раши там; см. также Введение, Запреты, п. 14).

Все сказанное здесь действительно, даже если тот человек – «средний» в отношении других вещей. И тем более, если он – знаток Торы и человек Б-гобоязненный, только в данный момент одолело его дурное побуждение. Большим грехом будет оповещать всех об этом, и нельзя даже подвергать сомнению его достоинства. Ведь он наверняка раскаялся, и если даже его дурное побуждение укрепилось и одолело его один раз – душа его после того наполнена горечью, а сердце – страхом из-за своей вины, как сказали наши мудрецы (Брахот, 19а): «Если видел ты мудреца Торы согрешившим ночью – не допускай сомнений о нем днем, ибо он наверняка вернулся к Всевышнему».

[Примечание автора. Все, что мы писали в этих первых четырех пунктах, касается случаев, когда разглашение не поможет кому-то избежать нарушения запрета. Но если поможет – например, человек видел сам, что замужняя женщина вступила в связь с посторонним и стала теперь запрещенной своему мужу, – то даже если он видел один, должен открыть это ему. Но если не сам видел, а слышал от других – по закону жена не становится запрещенной; и тогда, а также в других подобных ситуациях, когда не возникает запрет, – запрещено открывать мужу. Но даже если видел сам – открывает мужу только при условии, что, как он думает, есть возможность, что муж поверит ему, как двум свидетелям, и отделится от жены. Без этого нельзя открывать мужу, и тем более – кому-нибудь еще].

(5) Но бывает, что человек видит, что согрешивший – из глупцов, насмешников, которые ненавидят поучающих, и сказано о них (Мишлей, 9:8): «Не поучай насмешника, ибо он возненавидит тебя», и он наверняка не примет твоих поучений, и такие люди с легкостью повторяют дела свои, и потому возможно, что он согрешит вновь. И тогда хорошо было бы, чтобы два свидетеля рассказали о грешнике судьям города, чтобы те наказали его за грех и отдалили таким образом от возможности нарушать запреты впредь. И также хорошо было бы рассказать его родным, если он воспринимает от тех родных поучения. И рассказывающий должен делать это только во имя Всевышнего, из ревности за честь Его, а не оттого, что у него есть неприязнь к грешнику из-за каких-то других дел. А судьи, со своей стороны, должны наказать грешника втайне, так, чтобы не позорить его перед людьми, как сказано (Ваикра, 19:17): «Порицай ближнего твоего и не возводи на него [вину] греха». Но это – только если они вдвоем видели грешника при совершении греха; но если кто-то был единственным свидетелем – нельзя ему свидетельствовать напрасно, как сказано (Дварим, 19:15): «Да не выступает один свидетель против кого-либо по поводу какой-нибудь вины и какого-нибудь проступка, во всяком грехе, которым он согрешит». Такой свидетель будет сочтен клеветником, и сказали наши мудрецы: «Всякий свидетельствующий в одиночку о ближнем своем по поводу греха его – наказуем ударами». И сказали (Псахим, 113б): «Троих ненавидит Всевышний… [и один из них] – видящий у ближнего что-то постыдное и свидетельствующий о нем в одиночку». Однако можно открыть дело втайне духовному наставнику согрешившего или его доверенному лицу, если знаешь, что он поверит, как верил бы двум свидетелям; и разрешается наставнику возненавидеть грешника за грех его и отдалиться от него, пока не узнает, что тот исправился. Но наставнику запрещено рассказывать другим людям, так как нет у него преимущества перед тем, кто видел сам [даже если он поверил рассказчику, как верят двум свидетелям], как мы писали в п. 4.

(6) И я думаю также, что в случае человека, которому свойственно повторять грех, закон таков, что если даже его наставник не столь уж сдержан в речах и возможно, что через него дело станет известным многим людям, но при этом слова его имеют вес для грешника с тем, чтобы он не повторял свой грех, – возможно, что разрешается рассказать тому наставнику, поскольку цель рассказчика – сделать добро грешнику, а не очернить его.

А теперь вернемся к тому, о чем мы говорили выше. Даже если двое видели человека в момент греха, и он таков, что с легкостью повторяет грех, – все же не разрешается ничего, кроме того, чтобы рассказать о нем судьям города – и никому другому. Ведь его видели согрешившим только один раз, и быть может, одолело его тогда дурное побуждение, а после он раскаялся и тяжело страдал из-за происшедшего. И потому он не перестал еще быть «ближним твоим» из-за того греха.

Перевод – рав П. Перлов

[6] ЕВРЕЙСКИЙ ДОМ

(Памяти рабанит Гиты Леи Зильбер)

[6-1] Хинух – воспитание

Рав Элиэзер Папо

Написано в Мишлей (22:6): «Воспитывай юношу согласно пути его, тогда даже в старости не отступит от него». Это заповедано отцу в отношении сына, чтобы воспитать юношу в духе Торы и заповедей, ведь именно в этом плоды усилий отца в воспитании сыновей, верных Торе и служению. А если вырастут, не дай Б-г, нечестивцами – лучше полное отсутствие, чем наличие плохого («лучше никак, чем как попало»).

И так же, как нужно вырастить их в Торе и святости, так нужно воспитать их в дерех эрец, привить им хорошие черты характера и исправить плохие, так, чтобы «все видящие их признали их, ибо они – потомство, благословенное Г-сподом» (Йешаяу, 61:9). И воспитает их, и приучит довольствоваться тем, что есть, чтобы не тяготели к вкусной еде и лучшей одежде. Даже если наделил его Г-сподь богатством, приучит сыновей довольствоваться немногим хорошим, чтобы они не так страдали в тяжелые времена. И пусть не обращается с ними чересчур мягко, но пусть наказывает их и отчитывает за проступки, чтобы они не возгордились и, с другой стороны, не выросли изнеженными и плаксивыми. И даже если это единственный сын, лучше пусть всегда выкажет ему «явное порицание, проистекающее из скрытой любви» (Мишлей, 27:5). И пока не вырастет, <действует правило> «Берегущий свою палку (т. е. не наказывающий, не порицающий) ненавидит своего сына, а любящий его старается в наставлениях» (там же, 13:24). И пойди выучи, что произошло с царем Давидом и сыном его Адонияу, поскольку «Отец его никогда не огорчал его вопросом: почему ты так делаешь?», и «Руки милосердных женщин варили собственных сыновей» (Эйха, 4:10). Потому что «Блажь прикипает к сердцу отрока, строгие наставления отдалят ее от него» (Мишлей, 22:15).
И все должно соответствовать уровню восприятия сына, по возрасту его пусть обращается с ним. Когда нужно, шлепнуть, а когда – достаточно урезонить, иногда строгими словами, иногда – мягкими, иногда – оделяя подарками и другими хорошими вещами.

И пусть воспитывает в них уважение к людям, и чтобы не были дети его грубыми и упрямыми, чтобы не были ни обижающимися, ни обижающими. И пусть родитель отдалит детей от плохой компании, и убережет от (ложных) клятв и (пустых) развлечений, и от неприглядного и подобного ему. Требуется мудрость и знание, чтобы проникнуть до глубины души сыновей и вести себя с ними соответственно их уму и возрасту.

И обо всем этом пусть изольет сердце свое в молитве перед Всевышним, чтобы грехи его не помешали хорошим вещам произойти, чтобы все его потомство было «родом святым», настоящими людьми.
Так же и в отношении дочерей – есть обязанность воспитать и приучать их к труду, к целостности и хорошим качествам, и чтобы умели довольствоваться малым. И чтобы были все поступки их красивы (совершенны), чтобы не были они ленивыми и болтливыми. Чтобы вставали рано утром, чтобы все действия их были энергичными и опрятными, наполненными еврейским духом, кашерными, как полагается кашерным еврейским женщинам. Так, чтобы «восхваляли дела ее во вратах», и чтобы она приобрела милость и благоволение.

Необходимо быть весьма осторожным с девочками, потому что не знаешь, что будет с ними в будущем. Если, не дай Б-г, муж ее будет тяжелым человеком, если свекровь и все домочадцы будут нелегкими людьми, а она выросла высокомерной, с плохими душевными качествами – горе ей и горька судьба ее! «А жена, боящаяся Г-спода, будет прославлена» (Мишлей, 31:30).

На отце и матери лежит обязанность обучить ее благословениям и молитвам, перед свадьбой – заповеди отлучения (ниды) [так, от родителей к детям, происходила передача этих законов вплоть до последних поколений – прим. перев.], отделению халы, солению (кашерованию) мяса, чтобы она разбиралась в них до мельчайших подробностей. И пусть будет образована во всех законах и заповедях, касающихся женщин, во всех аспектах их пусть будет сведущей.

И чтобы была скромной: «Вся слава дочери царской – внутри» (Теилим, 45:14).

Это – «отправные точки» путей воспитания, и «Послушает мудрый – и умножит познания» (Мишлей, 1:5). И от этого возрадуется отец потомкам своим в этом мире, и возликует душа его в мире грядущем.
[Далее автор ссылается на приведенную ниже главу. Связь этих тем очевидна: нет настоящего воспитания там, где не хватает родительской любви – прим. перев.]

ЛЮБОВЬ К СЫНОВЬЯМ И ДОЧЕРЯМ (ВЫДЕРЖКИ)

Любить сыновей и дочерей обязывает нас природа, поскольку это кость от кости и плоть от плоти его, и даже «ворон интересуется своими детьми» (Ктубот, 49б). <…>
И известно, что бьющий взрослого ребенка преступает запрет «перед слепым не ставь препятствия» (Ваикра, 19:14). Не имеется в виду именно взрослый человек, это скорее оценка его зрелости и качеств. А если ребенок старшего возраста не воспринимает окрик, «мягкий язык переломит кость» (Мишлей, 25:15). И пусть не пренебрегает его достоинством перед другими, чтобы не опорочить его. И еще более осторожным нужно быть в том, о чем предупреждали наши учителя: «Чтобы не выказывал особого расположения к одному из сыновей, ибо тяжела ревность, как преисподняя» (Шаббат, 10б). И правило таково, что отец должен вести себя с сыном сообразно его склонностям и качествам его характера, чтобы тот не согрешил. А если провинится перед ним, пусть скорее простит его, чтобы не был наказан сын из-за него. Не нужно придираться к детям. И иногда пусть сделает вид, что глух и не слышал, что не видел, а иногда уступит их пожеланиям. Это очень важный принцип для того, кто стремится к праведности – своей и сыновей.

Как хороша участь и как замечателен удел того, у кого дети стали мудрецами Торы! Возрадуется он потомкам своим – в этом мире и в будущем. И уж во всяком случае, пусть с самопожертвованием приложит все усилия, средства и способности, чтобы только не выросли его сыновья неучами в Торе, потому что велика беда неуча в силу отсутствия разумения. Потому что «Есть путь, который выглядит прямым перед человеком, но конец его – пути смерти» (Мишлей, 14:12). «Невежда не боится греха, а неуч в Торе не может быть благочестивым» (Авот, 2:5). И если не сможет удостоиться, чтобы все сыновья его были увенчаны короной Торы, то пусть хотя бы один из его сыновей станет мудрецом Торы, для которого Тора – основное его занятие.

И пусть изольет душу перед Всевышним, чтобы приобрели его сыновья Тору, выросли без изъяна в чертах характера, образе мыслей и поведении. И иногда стоит поститься для этого, чтобы грехи отца не воспрепятствовали добру прийти к сыновьям.

Подготовила З. Скаржинская

[6-2] Не бойся насмешек

Реальная история о борьбе со страхами баалей тшува

Как много хороших поступков не совершаются только потому, что человек боится стать объектом насмешек окружающих! И более того, если все вокруг поступают неправильно, то это становится каноном, проступки делаются нормой. Дурное начало пугает нас, и мы думаем лишь о том, как бы наше правильное поведение, достойное всяких похвал, не высмеяли невежды или те, кто привыкли поступать не по закону.

У Хафец Хаима («Тиферет Адам», 6) есть притча, объясняющая вред, причиняемый нам боязнью насмешек.
Однажды ночью человек увидел, что дом его близких друзей объят пламенем. Он подбежал, начал колотить в дверь, кричать, пытаясь разбудить спящих:
– Вставайте! Вставайте скорей! Пожар!

Но люди еще спят.
– Пожар! Проснитесь! Огонь все сильнее! Опоры дома уже горят! Если крыша обрушится, вы сгорите!
– Что ты кричишь? – отвечают из дома. – Не могу же я выйти в пижаме на улицу! Мне надо умыться, одеться, причесаться, собраться! Что скажут люди, если я выскочу из дома таким неряхой?! Надо мной будут смеяться!
– Дурачина! Неужто в такой момент ты будешь думать о насмешках? Немедленно бросай все и выбегай! Ты погибнешь из-за своей глупости!
Ну не безумие ли? Проститься с жизнью из-за того, что кто-то не так посмотрит или начнет высмеивать!

Хафец Хаим выбрал для своей притчи именно пожар, поскольку он намекает на огонь Геинома, который ожидает человека за нарушение заповедей. Таким аллегорическим путем Хафец Хаим хочет сказать нам, что не стоит бояться того, что щеки будут гореть от насмешек глупцов. Следует гораздо больше опасаться огня, на который, не дай Б-г, нас могут осудить в будущем.
С другой стороны, возможно, изменения в поведении человека тоже вызовут недоумение и насмешки. Тут особенно тяжело баалей тшува – людям, которые неожиданно для окружающих стали одеваться и вести себя по-другому. Об этом наш рассказ.

Вера (уважаемая Вера Семеновна, инженер-строитель с большим стажем) вернулась из Израиля, от детей, со смешанными чувствами. С одной стороны, ее трехмесячное отсутствие в то время, когда она ухаживала за новорожденным внуком на работе поймут и оценят по достоинству (такая хорошая бабушка; использовала весь свой отпуск и еще работала «оттуда» – давала консультации по телефону).
С другой стороны, существует множество вещей, которые ее сослуживцы абсолютно точно не поймут. На-пример, кисуй рош – покрытие головы, симпатичную шапочку, которую она обещала Ему надеть и носить, в момент, когда молилась о благополучных родах дочери. Молилась, как умела, то есть искренне и от все-го сердца, но, конечно, не по книгам. И, однако, молитва была принята – дочь и внук здоровы, розовоще-ки. Сама выходила!

Не поймут они и других ограничений, о которых она говорила с дочерью. Тогда, давно — неприемлемых и странных, а теперь ставших близкими и понятными. Например — не участвовать в общих застольях по праздникам или в связи со сдачей проекта! Да… Это хлебосольному русскому народу будет тяжело объяснить. Только бы не обиделись. Они по-своему хорошие люди… Сказать, мол, строгая диета… Ведь, в сущности, что такое этот «кашрут», как не строжайшая диета? Или, допустим, рукопожатие… Когда проект подписан и сдан, все участники заседания встают и пожимают друг другу руки, в знак плодотворного сотрудничества, очень довольные друг другом. И что делать главному инженеру проекта, то есть ей? Гм… Ладно, придумаем на месте. Иногда в экстремальных обстоятельствах человека осеняют гениальные идеи.

Сдача очередного проекта – реконструкции старого музея в центре города была как раз через неделю после возвращения, так что Вера Семеновна втянулась в работу с головой и вынырнула только тогда, когда глава городской комиссии захлопнул папку и встал.
– Поздравляю всех с завершением инженерной стадии проекта.
Ну вот, сейчас начнется. Как обычно, один за другим инженеры городской комиссии и врачи из Санэпидемстанции пожимали друг другу руки. Увернувшись от главных действующих (и начальствующих) лиц, Вера Семеновна неуклонно приближалась к двери, однако в проеме маячил широкоплечий эксперт по пожарной охране, молодой и нагловатый. Три месяца назад они были в относительно приятельских отношениях, насколько позволяли тридцать с лишним лет разницы. Она считала его подающим надежды молодым специалистом, а он ее, возможно, пережитком той эпохи, когда люди не только давали обещания, но потом эти обещания еще и выполняли. За что очень уважал, но, как любой пережиток, считал явлением временным, а потому – позволял себе тон вольный и обращение свободное.
– Вера Семеновна! Со сдачей Вас!
– И Вас, Михаил Евгеньевич!
Он протянул руку. Здесь полагалось быть теплому рукопожатию… Но его не последовало. Через двадцать секунд оцепенения Михаил Евгеньевич вздрогнул.
– Позвольте… Хм… Вы мне теперь руки не подаете? Я Вас чем-то обидел, Вера Семеновна?
– Нет. Нет, что Вы, Михаил Евгеньевич. Вы вовсе не виноваты. Дело в том, что я теперь… Я теперь человек религиозный. А религия не позволяет мне пожать Вам руку.
Вот. Выпалила. Ну почему не придумалось ничего другого? Все, кто еще оставался в комнате, обернулись. Наступила такая тишина, что слышно было, как муха жужжит. И Вера Семеновна почувствовала, как щеки, уши и шею заливает краска смущения… Хотя чего тут стыдиться?
– Вот оно что… А я смотрю – вы и шапку летом носите. Странно. Но теперь все понятно! Что ж, религия – это личное дело каждого. Нет, так нет.
Развернулся и вышел. И все остальные бочком вышли из комнаты, оставив ее одну размышлять о произошедшем. Да… В некотором смысле стало легче. Легче оттого, что честен с собой, со своей совестью. Однако эти двадцать секунд тишины, двадцать томительных секунд неудобства, удивленных изучающих взглядов, горящих щек… Это мучение она будет вспоминать еще какое-то время если не с содроганием, то с запоздалым ознобом. Конечно, можно было выкрутиться в тот раз. Но как быть со всеми последующими заседаниями? Снова выкручиваться? Нет, правда, какая бы она ни была – лучше всего. Она даже почувствовала прилив гордости за свое внезапное решение сказать все, как есть. В конце концов, она – еврейка, замужем за евреем, а значит, покрывать голову – это Его веление. Ведь Он исполнил ее просьбу, значит и ей следует исполнять Его волю.

Подготовила З. Скаржинская

[6-3] Хорошее или прокисшее?

Рассказ для всей семьи о правильном восприятии происходящего

Госпожа Беккер, повар в ешиве, размещала заказ на завтрак в местной бакалейной лавке: шестнадцать коробочек деревенского сыра, пятьдесят йогуртов, десять буханок хлеба и одно молоко. Служащий, принимавший заказ, не смог скрыть удивления: «Один пакет молока на пятьдесят учеников?!» Г-жа Беккер рассмеялась: «Да, именно так. Все из-за того, что вчера один из мальчиков стал причитать над своим стаканом молока, уверяя, что оно прокисшее. После этого никого нельзя было заставить даже попробовать молоко, не то что пить. Исходя из моего опыта на кухне ешивы, не думаю, что мальчики захотят пить молоко в ближайшие несколько дней…»

Работник магазина искренне возмутился: «Как такое могло случиться? Мы не продаем прокисшее молоко!» Госпожа Беккер ответила: «Я лично попробовала молоко, и, поверьте мне, с ним все было в порядке. Но что я могла поделать? Так работает общественное мнение: стоит одному отворотить нос от чего-то, и это уже передается всей компании…»

В Торе мы читаем про благословения, которыми Яаков наградил своих сыновей, кроме Шимона и Леви. Почему? Тора говорит так: ки бе-апам аргу иш – своей яростью Шимон и Леви уничтожили жителей города Шхем. Эти слова можно понять и так: будьте осторожны, «отворачивая носы» (аф – нос), – это может убить.

Если один из мальчиков говорит, что молоко прокисло, то сразу же все его друзья начинают буквально чувствовать, что молоко – прокисшее. Если девушка неоднозначно поднимает бровь при упоминании чьего-то имени, это может сформировать общественное мнение об этом человеке.

Обычные комментарии, жалобы и критика могут разрушить все, что угодно. Посредине увлекательной поездки один из учеников начинает жаловаться: «Уф! Этот автобус такой неудобный! Такая жара! Почему кондиционеры так слабо работают?» И все! Все остальные вдруг начинают чувствовать, что и им ужасно неудобно и жарко. Необдуманные слова, сказанные между прочим, портят лучшие моменты жизни, нагнетают скуку и вносят разочарование.

Когда евреи бежали из послевоенной Европы в казавшуюся сытым раем Америку, многие из них теряли работу неделю за неделей после того, как отказывались работать в Шаббат. Эти мужественные люди боролись и испытывали настоящие муки – только для того, чтобы не нарушить святость Субботы. К сожалению, многие из детей этих замечательных людей оставили пути отцов и впоследствии уже сознательно нарушали Субботу.

Когда рава Яакова Каменецкого спросили, как такое могло случиться, что, несмотря на то, что отцы готовы были принести в жертву многое ради жизни по Торе, дети отошли от путей отцов. Рав Каменецкий ответил: им недоставало лишь одного – радости от исполнения заповедей. Когда их увольняли в очередной раз из-за того, что они соблюдали Шаббат, то приходя домой, они тяжко вздыхали: «Ой вей, как непросто быть евреем!» Именно эта негативная реакция – жалобы на жизнь – сеяли семена разрушения в душах их детей.

Как ни странно, даже сегодня, хоть нам и не приходится идти на большие жертвы ради полноценной жизни по воле Творца, мы умудряемся повторять те же ошибки. «Ой вей, через неделю уже Нисан! У меня начинает подниматься давление, я даже думать о Песахе спокойно не могу!» Или: «Неужели каникулы так скоро? Какой ужас, что я буду делать со всеми вами дома?»

Посмотрите за окно – очень может быть, что на улице ливень. Как часто вы ловили себя на фразе: «Ну надо же, опять дождь! Как мы выйдем из дома в такую ужасную погоду?» Дети четко запоминают для себя, что дождь – это что-то неприятное и вредное. Дожди мешают нам жить нормальной жизнью. Если же мы искренне радуемся благословению дождем, которое Всевышний дает Земле Израиля, то и дети будут танцевать, лишь заслышав первые капли дождя: «Ух ты, какой дождь! Мы любим дождь, спасибо, Ашем!»

У наших слов огромная сила: построить или разрушить, озарить светом или нагнать тучи, зажечь душу надеждой или опустить в пучину грусти.

Наступает Шаббат – что слышат наши дети? «Ой. Опять эта уборка и готовка!» Или: «Барух Ашем! Наступает Святая Суббота! Мы устроим роскошную трапезу в чистом доме!»

Если кто-то стучит в вашу дверь, собирая цдаку, – это вызывает раздражение, потому что нам помешали укладывать ребенка или отвлекли от интересного разговора с подругой? Или же это – прекрасная возможность исполнить заповедь, не выходя из дома?

С нашего банковского счета сняли большую сумму на оплату ешивы, где учатся сыновья? Барух Ашем! Мы удостоились сыновей – талмидей хахамим, какая большая заслуга у меня как у матери, которая посылает сына учить Тору! И Барух Ашем, что эти деньги мы потратили на изучение Торы, а не на лекарства!

Критика может только разрушать и приносить несчастья, тогда как позитивное отношение буквально строит миры – как в духовном плане, так и в материальном. Что-то хорошее можно найти даже в мытье посуды и подбирании игрушек с пола, ведь наши дома должны быть местом присутствия Шехины, и наши старания по дому подобны заботам коэнов, поддерживавших порядок в Храме. И если наша радость от работы по дому сравнится с радостью коэнов, которые делали свою святую работу в Храме, то уже в заслугу этого мы удостоимся вырастить целое поколение мальчиков и девочек, живущих Торой, которые будут встречать каждый новый день и все, что он несет с собой, с радостью и с полным осознанием своей миссии в жизни.

Любые слова, даже произнесенные вскользь, оставляют неизгладимый след в нас и в нашем окружении. Давайте видеть в нашей жизни много хорошего – того, что на самом деле в ней есть. Тогда для нас совершенно естественно будет сказать: «Какая интересная поездка! Какая потрясающая свадьба! Какая интересная статья!»

Перевод А. Швальб, по материалам издания «Мишмерет а-Шалом»

[7] ИЗУЧЕНИЕ МИШНЫ

[7-1] Трактат Шаббат. Глава пятая. Мишна четвертая

В данной мишне названы дополнительные предметы, с которыми запрещено выпускать свой скот и домашних животных из одного субботнего «владения» в другое.

[7-1-1] Текст Мишны

אֵין חֲמוֹר יוֹצֵא בְמַרְדַּעַת בִּזְמַן שֶׁאֵינָהּ קְשׁוּרָה לוֹ, וְלֹא בְזוּג, אַף עַל פִּי שֶׁהוּא פָקוּק, וְלֹא בְסֻלָּם שֶׁבְּצַוָּארוֹ, וְלֹא בִרְצוּעָה שֶׁבְּרַגְלוֹ. וְאֵין הַתַּרְנְגוֹלִין יוֹצְאִין בְּחוּטִין וְלֹא בִרְצוּעוֹת שֶׁבְּרַגְלֵיהֶן. וְאֵין הַזְּכָרִים יוֹצְאִין בַּעֲגָלָה שֶׁתַּחַת הָאַלְיָה שֶׁלָּהֶן. וְאֵין הָרְחֵלִים יוֹצְאוֹת חֲנוּנוֹת. וְאֵין הָעֵגֶל יוֹצֵא בְגִימוֹן. וְלֹא פָרָה בְּעוֹר הַקֻּפָּד, וְלֹא בִרְצוּעָה שֶׁבֵּין קַרְנֶיהָ. פָּרָתוֹ שֶׁל רַבִּי אֶלְעָזָר בֶּן עֲזַרְיָה הָיְתָה יוֹצְאָה בִרְצוּעָה שֶׁבֵּין קַרְנֶיהָ, שֶׁלֹּא בִרְצוֹן חֲכָמִים:

[7-1-2] Перевод Мишны

Не выходит осел ни в попоне, когда она к нему не привязана, ни с колокольчиком, хотя он и заткнут, ни с «лесенкой» на шее, ни с ремнем на ноге. А куры не выходят ни с нитями, ни с ремешками на ногах. Бараны не выходят с тележкой под своим курдюком. Овцы не выходят со щепками от дерева ханун. Теленок не выходит с ярмом, а корова – ни со шкуркой ежа, ни с ремнем между рогами. Корова раби Элазара бен Азарьи выходила с ремнем между рогами к неудовольствию мудрецов.

[7-1-3] Комментарий раби Овадьи из Бартануры

С колокольчиком – с таким колокольчиком, который подвешивают к шее животного, чтобы он звенел при ходьбе. Хотя он и заткнут обрывками мягкой ткани, и в таком случае его «язычок» не издает звуков.(1) Но это выглядит так, будто осла ведут продавать на рынок. (2)
С «лесенкой» на шее – когда у осла есть рана, у него на шее закрепляют конструкцию из перекрещенных палок, чтобы он не поворачивал голову и не бередил рану.(3) С ремнем на ноге. Если у животного ноги ударяются одна об другую при ходьбе, ему закрепляют кольца из толстой кожи в тех местах, где ноги задевают одна другую.(4)
С нитями, которые закрепляют [на ногах у кур] для распознавания, чтобы не спутать с другими курами.(5) Ни с ремешками – две ноги связывают коротким ремнем, чтобы [петухи] не скакали и не разбивали посуду.(6)
С тележкой под своим курдюком – овцам под курдюк подвязывают некое подобие маленькой тележки, чтобы они не поранили свой огромный курдюк об камни и валуны.(7)
Со щепками от дерева ханун (ханунот). Есть дерево, называемое ханун. Щепочку от него вкладывают в ноздрю овцы, чтобы она чихала и с ее головы падали насекомые. Но с баранами нет необходимости делать это, ведь, когда они бодаются, насекомые падают сами.(8)
С ярмом – на шею теленка накладывают подобие ярма из тростника, чтобы, подрастая, он приучился склонять голову.(9)
Со шкуркой ежа – зверька, иглы которого остры, как иголки. Его шкурой обвязывают сосцы коровы, чтобы мелкие животные не сосали ее молоко.(10)
Ни с ремнем между рогами – это запрещено и для красоты, и ради охраны, ведь всякая утварь, используемая для избыточной охраны, является грузом.(11) Корова раби Элазара бен Азарьи – это была не его корова, а его соседки. Но поскольку он не упрекнул соседку, корова названа по его имени.(12)

[7-1-4] Комментарий «Дополнительная душа»

(1) С заткнутым колокольчиком
Почему в мишне подчеркивается, что колокольчик «заткнут»?
В талмудическом трактате Эрувин (104а) указано, что мудрецы запретили производить в Шабат музыкальные звуки. При этом запрещено не только играть на музыкальных инструментах (Шулхан арух 338:1), но и отбивать такт на столе или ритмично хлопать в ладоши (там же 339:3). И также в Шабат запрещено производить с помощью предметов или игрушек, предназначенных для производства мелодичных звуков, – и в том числе, с помощью колокольчика (Рамо 301:23; Орхот Шабат 2, 21:23 и 25).
Поэтому колокольчик, подвешенный к шее животного, перед Шабатом заткнули обрывками мягкой ткани, чтобы его «язычок» не издавал звуков (Раши, Шабат 54б).
Важно отметить, что, хотя человеку запрещено, чтобы его животное производило запрещенные в Шабат действия (например, позвякивало колокольчиком), на сами предметы этот запрет не распространяется. Ведь человеку повелевается, чтобы отдыхал его скот (швитат беэма), а не его утварь (см. коммент. 4 и 7 к мишне 1:5, коммент. 5 к мишне 1:6, а также коммент. 1 к мишне 5:1). И если предметы, заведенные до Шабата, производят мелодичные звуки без участия человека или его животного, это в ряде случаев разрешается. Так, например, разрешено использовать в Шабат часы с мелодичным боем, которые заведены до Шабата (Шулхан арух 338:3) – ведь все знают, что часы заводят именно до Шабата (Мишна брура 13-14).

(2) В качестве украшения
Но если «колокольчик …заткнут», то почему же запрещено, чтобы осел переходил с ним из одного субботнего «владения» в другое (например, из загона на улицу)?
В Гемаре объяснено, что это выглядело бы так, будто этого осла ведут продавать на рынок (Шабат 54б). Ведь в таких случаях хозяева обычно подвешивали к животным колокольчик в качестве украшения (Раши).
Из того, что запрет выпускать осла с колокольчиком объяснен именно таким образом, можно заключить, что сам по себе колокольчик не является «грузом» (ведь иначе с ним было бы запрещено выходить и без дополнительной причины, о которой говорится в Гемаре). А значит, предметы, обычно используемые для украшения животного, не считаются «грузом», и с ними разрешено переходить из одного субботнего «владения» в другое (Рашба, Шабат 53а; см. также Раши, Шабат 52а).
Однако составители Тосафот объясняют эту мишну иначе: в ней подразумевается, что колокольчик вшит в повод и является его интегральной частью, а повод необходим для того, чтобы животное не сбежало, и поэтому переходить с ним из одного субботнего «владения» в другое разрешено. Но в общем случае предметы, используемые только для украшения животного, являются «грузом» (Тосафот, Шабат 54б, «Мишум де-мехези»; см. выше – мишна 5:1, коммент. 2-3).

(3) Осел с «лесенкой»
Словом «лесенка» в мишне названа небольшая конструкция из перекрещенных палок, которую закрепляют на шее осла, вплотную к его челюсти. Эта деревянная накладка предназначена для того, чтобы осел не мог повернуть голову и не теребил бы зубами рану на своем теле (Шабат 54б, Раши; Рамбам, Перуш а-мишнайот, Шабат 5:4; см. коммент. р. Овадьи из Бартануры).
Мудрецы запретили, чтобы осла выпускали с такой накладкой из опасения, что «лесенка» упадет и хозяин осла, подняв ее, машинально перенесет во владении многих на расстояние в четыре локтя, а это запрещено Торой (Раши,  Шабат 54б; Мишна брура 305:53).

(4) В чем причина запрета?
Поскольку у ослов ноги ударяются при ходьбе одна об другую, в местах их соприкосновения, над щиколотками, закрепляют кольца из толстых ремней, чтобы защитить ноги от повреждения (Раши, Шабат 54б; Шулхан арух 305:17). Согласно другому объяснению, ремнем подвязывают пораненное копыто (Рамбам, Перуш а-мишнайот, Шабат 5:4; Мишна брура 305:54).
Как поясняет Раши, переходить из одного субботнего владения в другое с «ремнем на ноге», а также с другими предметами, перечисленными далее в этой мишне, мудрецы запретили из опасения, как бы эти предметы не упали и их бы не пронесли во владении многих на расстояние в четыре локтя (Раши,  Шабат 54б; Мишна брура 305:53). Однако, с точки зрения Рамбама, и «лесенка», и «ремень на ноге», и все последующие предметы считаются «грузом», и именно поэтому в них запрещено выпускать животное из одного субботнего владения в другое (Перуш а-мишнайот, Шабат 5:4).
Что же касается первого случая, о котором говорится в этой мишне, – «Не выходит осел …в попоне, когда она к нему не привязана», то и Раши согласен с тем, что такая попона является «грузом». Ведь в Гемаре объяснено, что в мишне речь идет о попоне, которая «не привязана» к ослу с кануна Шабата (Шабат 53а), и в таком случае при наступлении Шабата не было очевидно, что она необходима ослу в качестве согревающей «одежды», и поэтому она – «груз» (Раши, Шабат 54б; Мишна брура 305:25). А если попона вообще не привязана, то с ней, разумеется, тоже запрещено выпускать осла из-за опасения, что она упадет и ее пронесут на расстояние в четыре локтя (Шабат 53а; см. также коммент. 1-3 к мишне 5:2).

(5) Чтобы не спутать с чужими курами
Запрещено выпускать из одного субботнего «владения» в другое кур «с нитями» на ногах. Эти нити закрепляли для распознавания – чтобы не спутать своих кур с чужими (Шабат 54б, Раши; Шулхан арух 305:17).
И соответственно, запрещено выпускать на улицу, где нет эрува, собак или кошек с ошейником, закрепленным для того, чтобы обозначить, что животное имеет хозяина, – ведь такой ошейник считается «грузом» (Арух а-шулхан 305:5). Однако р. Ш.-З. Ойербах полагает, что, поскольку такой знак тоже служит для охраны животного – чтобы его не убили или чтобы оно не потерялось, выпускать собаку (или другое животное) с таким опознавательным знаком разрешено (Шмират Шабат ке-илхата 27/33/).

(6) Стреноженный петух и пес в наморднике
Мудрецы также запретили выпускать на улицу петухов «с ремешками на ногах». Эти ремни использовали для того, чтобы петух не мог задрать ногу и разбить какой-либо предмет утвари (Шабат 54б, Раши).
Некоторые авторитетные законоучители отмечают, что, если ремни закреплены на ногах для охраны (чтобы петух не убежал), то ремень – не «груз», и с ним разрешено выпускать петуха во владение многих (Хаей адам 2, 57:8; Мишна брура 305:55). Однако это законодательное решение соответствует лишь мнению Рамбама, согласно которому причина запрета заключена в том, что предметы, используемые не для охраны животного, считаются «грузом». Но Раши видит причину запрета в том, что названные в этой мишне предметы могут упасть и их пронесут на расстояние в четыре локтя. И в соответствии с его мнением, выпускать петухов «с ремешками на ногах» должно быть запрещено даже ради того, чтобы петухи не сбежали (Шаар а-циюн 305:50; см. выше – коммент. 4, а также коммент. 2 к мишне 5:3).
Во всяком случае, согласно всем мнениям, запрещено выпускать на улицу, где нет эрува, собаку или другое животное в наморднике (Орхот Шабат 3, 31:11). Ведь намордник используют для того, чтобы животное не причинило вреда окружающим, и в этом смысле его функция такая же, как у «ремешков на ногах», о которых говорится в данной мишне.
В связи с этим, авторитетные законоучители объясняют, что не считаются «грузом» и приравниваются к «одежде» только такие виды утвари, которые предназначены для охраны самого животного – например, для того, чтобы оно не сбежало или не замерзло. Но то, что служит для охраны других предметов или людей от этого животного – например, ремни на ногах петуха или намордник собаки, считается «грузом», и запрещено, чтобы домашнее животное переходило с этим предметом из одного субботнего «владения» в другое (Шмират Шабат ке-илхата 27:7).

(7) Курдюк на колесах
К баранам с массивным курдюком, который волочится по земле, привязывали маленькие тележки, чтобы не поранить курдюк о камни (Шабат 54б, Раши). Согласно другому объяснению, это делалось для того, чтобы от постоянного соприкосновения с землей курдюк не покрылся плесенью (р. Хананель). Рамбам отмечает, что и в его время в Египте были такие овцы, к которым приходилось привязывать тележки для сохранения курдюка (Перуш а-мишнайот, Шабат 5:4).
Однако в Шабат «бараны не выходят с тележкой под своим курдюком» – по Раши, из опасения, что она упадет и ее пронесут во владении многих, а по Рамбаму, из-за того, что она считается «грузом» (Мишна брура 305:53, Шаар а-циюн 49).

(8) Чтобы овца чихнула
В Гемаре рассказано, что существовало оригинальное средство, которое помогало овцам избавиться от многочисленных мелких насекомых, которые скапливались на их мордах и головах. В ноздрю овцы вставляли щепку от дерева ханун (или яхнун – хна). Это заставляло овцу чихать, а при резком движении насекомые падали с головы. Но для баранов такое средство не требовалось, так как насекомые падают, когда бараны бодаются между собой.
Овец с подобными «щепками» в носу называли ханунот – по названию дерева, от которого взяты щепки (Шабат 54б).
В Шабат выпускать овцу с такими щепками в носу запрещается – либо из опасения, что щепка упадет и ее понесут (Раши), либо потому, что она считается «грузом» (Рамбам).

(9) «Склонять свою голову, как тростник»
На теленка с раннего детства накладывали подобие ярма из тростника, чтобы приучить его ходить в настоящем ярме, со склонённой головой.
Слово гимон, переведенное здесь как «ярмо», родственно слову агмон (тростник), которое употреблено в стихе: «Склонять свою голову, как тростник (ке-агмон)» (Шабат 54б, Раши; см. Радак и Мецудат Циён, Йешая 58:5).

(10) Чтобы сохранить молоко
Корове обвязывали вымя «шкуркой ежа», чтобы мелкие животные не могли сосать ее молоко, когда она спит (Раши, Шабат 54б; Рамбам, Перуш а-мишнайот, Шабат 5:4).
Составители Тосафот указывают, что зверек с острыми иглами на шкуре, названный в данной мишне а-купад (еж), является тем же животным, которое в Торе названо а-анака (см. Ваикра 11:30). И возможно, вымя защищали с помощью шкурок от самих ежей, которые являются большими любителями коровьего молока (Тосафот, Шабат 54б).

(11) Ремень между рогами
Для чего корове привязывали «ремень между рогами»?
В Гемаре объяснено, что иногда это делали в качестве украшения (в таком случае использовали цветные, плетеные ремешки), а иногда «для охраны» – чтобы удержать корову, схватив за этот ремень. Причем, один из мудрецов Талмуда – Рав считает, что переходить с таким ремнем из одного субботнего «владения» в другое запрещено в любом случае – даже если он предназначен для охраны (Шабат 52а, 54б). Раши поясняет, что для коровы такой ремень является «избыточной охраной» (ведь, как правило, корова подчиняется и без этого), и поэтому он считается «грузом» (и в данном случае мнение Раши совпадает с точкой зрения Рамбама: причина запрета в том, что предмет считается «грузом»).
В Гемаре приведено также альтернативное мнение Шмуэля, согласно которому выпускать корову с «ремнем между рогами» запрещено только в том случае, если он предназначен для украшения. Но если он предназначен для охраны – разрешено (там же).
Закон определен в соответствии с мнением Рава: корову не выпускают на улицу с ремнем между рогами, даже если он предназначен для того, чтобы ее удержать (Шулхан арух 305:17).

(12) «Корова раби Элазара бен Азарьи»
В заключительном фрагменте данной мишны сообщается, что «корова раби Элазара бен Азарьи» все же выходила в Шабат на улицу «с ремнем между рогами» – вопреки запрету мудрецов.
Однако в Гемаре разъяснено, что, хотя у раби Элазара бен Азарьи, действительно, были многочисленные стада, в данном случае речь идет не об его корове, а о корове его соседки. Но поскольку он не упрекнул соседку и не воспрепятствовал этому нарушению воли мудрецов, в мишне «корова названа по его имени». Ведь с каждого человека, который мог воспрепятствовать греху и не сделал этого, взыскивается за этот грех. Это касается грехов, которые совершают члены его семьи или его соседи – если он мог остановить их своими убеждающими словами. А глава народа Израиля – царь или руководитель Санэдрина – несет ответственность за весь свой народ (Шабат 54б, Раши). И поскольку раби Элазар бен Азарья был одним из величайших мудрецов Израиля, и одно время даже возглавлял Санэдрин, он был обязан воспрепятствовать нарушению законов Шабата, во всяком случае, в своем городе.
Важно подчеркнуть, что человек несет ответственность за поступки других только в том случае, когда он, действительно мог воспрепятствовать греху и его слова были бы услышаны (см. Рамбам, Дэот 6:7).
По мнению некоторых комментаторов, раби Элазар бен Азарья не упрекнул свою соседку из-за того, что он сам не считал ремень на рогах коровы запрещенным грузом (возможно, он считал, как Шмуэль: если ремень предназначен для охраны, то это разрешено). Но он не полемизировал по этому вопросу с большинством мудрецов. И лишь, когда корова его соседки вышла с таким ремнем, а он не воспрепятствовал этому, мудрецы поняли, что у него есть по этому вопросу иное мнение (Бен Йеода, Шабат 54б; см. Рамбам, Перуш а-мишнайот, Шабат 5:4). Однако даже если сам раби Элазар бен Азарья придерживался иного мнения, ему, вероятно, следовало предостеречь свою соседку, что она обязана поступать в соответствии с решением большинства законоучителей. Именно поэтому его бездействие вызвало «неудовольствие мудрецов».

Перевод и комментарий «Дополнительная душа» – рав Александр Кац