Недельная глава Хукат
Почему приготовлением пепла красной коровы занимался именно Элазар?
«А вы передадите ее Элазару-коэну» (Бемидбар, 19:3).
Сказано «вы передадите», а не «ты передашь» – т.е. (не только Моше, но) и Аарон, – они оба должны передать Элазару приказ вывести корову за стан и зарезать там. А возможно, в словах «вы передадите» подразумеваются (главы народа) не только на тот момент, но и в будущем, – ведь и Элазар, (и те, кто будут заниматься приготовлением очистительного пепла после него), получают красную корову от Верховного Суда, чтобы под руководством глав поколения шхита (и другие необходимые действия) были выполнены верно. И поэтому в мишне написано: «А кто его приготовил (т. е. кто приготовил очистительный пепел от красной коровы)? В первый раз приготовил Моше, во второй – Эзра, и еще семь раз после Эзры: по два раза приготовили Шимон а-Цадик и первосвященник Йоханан и т. д.»
[Т.е. в первый раз пепел красной коровы был приготовлен под руководством Моше и его верховного суда, хотя в практической плоскости приготовлением пепла занимался старший сын первосвященника Аарона – Элазар («Бейт а-Яйн», Бемидбар, 19:2-10/19/). Всего до разрушения Второго Храма был приготовлен пепел от девяти красных коров, а пепел от десятой приготовит в будущем царь-Машиах – да произойдет это быстрее и в наши дни! (р. Бхайе, Бемидбар 19:2).]
«Элазару-коэну». Заповедано, чтобы это сделал заместитель первосвященника (סגן –сган). Так объясняет Раши. Однако не имеется в виду, что (на все времена) останется предпочтительным, чтобы эту заповедь выполнял именно заместитель первосвященника, а не сам первосвященник или рядовой коэн. Но лишь в отношении первой коровы было указано, что ею должен заниматься Элазар, который был заместителем первосвященника.
И об этом говорится в «Сифри»: «Из данной строки Торы учим, что корову должен приготовить заместитель первосвященника, ведь, хотя Аарон еще был в живых, сжигать корову поручили Элазару. Сказано: «А вы передадите ее Элазару-коэну». Раби Меир поясняет, что этой (коровой) будет заниматься Элазар, а всеми последующими – первосвященники. А раби Йоси, раби Йеуда, раби Шимон и раби Элиэзер бен Яаков считают, что эту приготовит Элазар, а всех остальных – либо первосвященник, либо рядовой коэн».
Имеется в виду следующее: в соответствии с глубочайшей тайной, содержащейся в этой заповеди, ее следовало бы выполнять первосвященнику, и, тем не менее, ее выполнение не было поручено Аарону – возможно, из-за его духовного величия. Ведь он был святым слугой Б-га и Его праведником, искупающим (народ Израиля) в Святилище, и (Всевышний) не желал поручать ему служение, совершаемое вне Святилища. А может быть, так было сделано для того, чтобы возвысить Элазара еще при жизни его отца, поручив ему выполнить одну из заповедей первосвященника. Однако, возможно, это было наказанием за грех золотого тельца, как об этом говорит раби Моше Даршан. [Согласно объяснению р. Моше Даршана, первосвященник Аарон был отстранен от приготовления пепла красной коровы потому, что именно он изготовил золотого тельца, – а участвовавший в грехе не может искупить за него (см. Раши, Бемидбар 19:22).]
И вот, Святой, благословен Он, сделал так, чтобы и Аарон воспринял эту заповедь в качестве пророка. А затем Аарон и наш наставник Моше поручили выполнение этой заповеди Элазару, второму после Аарона коэну, окропленному маслом помазания, – но на будущие поколения было завещано, чтобы эту заповедь выполнял старший из коэнов, т.е. первосвященник.
И об этом мы учим в мишне: «Очистительный пепел, приготовленный не первосвященником, непригоден, однако раби Йеуда считает его пригодным». А в талмудическом трактате Йома толкуют: «А вы передадите ее Элазару-коэну – еепередают Элазару, но в следующих поколениях – не Элазару (т.е. не заместителю первосвященника). Есть говорящие, что в будущих поколениях (этот пепел может приготовить) любой коэн, а есть говорящие – (только) первосвященник». И это, (последнее), мнение соответствует алахическому решению, представленному в мишне первым, без указания имени мудреца (стам-мишна), – и оно верно по смыслу.
[Ведь, как отмечено выше, «в соответствии с глубочайшей тайной, содержащейся в этой заповеди, ее следовало бы выполнять первосвященнику».
Однако р. Моше бен Маймон (Рамбам) определил алаху в соответствии с мнением раби Йеуды: «Любой коэн пригоден для сжигания (красной) коровы» (Рамбам, Пара Адума, 1:11).]
А в соответствии с точкой зрения, согласно которой (очистительный пепел может приготовить) любой коэн, следует объяснить, что приготовление было поручено Элазару потому, что еще не было других коэнов, (кроме Аарона и двух его сыновей), – а было бы неверным, если бы Элазару предпочли его младшего брата (Итамара).
Тайна медного змея
«И сделал Моше медного змея» (Бемидбар, 21:9).
Хотя ему и не было приказано изготовить (змея) из меди, тем не менее, Моше сказал: «Святой, благословен Он, назвал его «змей» (נחַשׁ – нахаш), и я сделаю его из меди (נְחשֶׁת – нехошет) – слова, сходные по звучанию. Так объясняет Раши, опираясь на слова наших наставников.
Но, на первый взгляд, это не понятно, ведь Святой, благословен Он, не упомянул, обращаясь к Моше, слово נחַשׁ (нахаш), но сказал ему: «Сделай себе ядовитого змея (שָׂרָף – сараф)» (Бемидбар, 21:8). А наши наставники подразумевали следующее: (словосараф – это лишь определение, указывающее на то, что змея является ядовитой), а Моше последовал за звучанием самого определяемого слова – (нахаш).
[Т. е., хотя Моше и не было указано, из какого материала следует изготовить изображение ядовитого змея, и он избрал именно медь, потому что слово нехошет (медь) созвучно со словом нахаш – видовым названием всех змей. А созвучность слов в святом языке указывает на их духовную близость (см. Йерушалми, Рош а-Шана, 3:9, «Корбан а-Эйда» и «Пней Моше»; «Берешит Раба», 31:8, «Эц Йосеф»).]
И, как мне видится, тайна «медного змея» заключалась в том, что это было «чудом в чуде» (нес бетох нес), – ведь в Торе рассказывается, как порой от ущерба избавляет именно нанесший ущерб, а от болезни излечивает то, что стало ее причиной. Так было, по словам наших наставников, когда сыны Израиля «не могли пить воду в Маре, ибо горька она, …и возроптал народ на Моше, …и указал ему Б-г дерево, и бросил его в воду, и стала вода пресною» (Шмот, 15:23-25). И так же было, когда пророк Элиша «вышел к истоку вод и, (чтобы сделать эту воду пригодной для питья), бросил туда соли» (Мелахим 2, 2:21).
[В мидраше указывается, что «дерево», которое Моше бросил в горькую воду, чтобы опреснить ее, было ветвью оливы – «самого горького из всех деревьев». И далее там сказано: «Посмотри, до какой степени отличаются пути Святого, благословен Он, от путей человека из плоти и крови: человек исправляет горькое, добавляя в него сладкое, но Святой, благословен Он, совершая чудо, исправляет горькое горьким» («Мехильта», Ва-яса 1).]
Ведь из медицинской практики известно, что люди, укушенные ядовитыми животными или насекомыми, подвергаются смертельной опасности, если вновь видят само укусившее животное или его изображение. А если человек, укушенный бешеной собакой или другим взбесившимся животным, посмотрит в воду, то увидит там призрачное отражение собаки или демона – и умрет, как это описывается в медицинских книгах и упоминается в талмудическом трактате Йома. И врачи также предостерегают, чтобы в присутствии укушенного вообще не упоминали об укусившем животном, – иначе его образ овладеет воображением пострадавшего и будет преследовать его, пока не приведет к гибели.
Но раз это так, то сынам Израиля, которые были укушены ядовитыми змеями, вообще бы не следовало смотреть на змею или размышлять о ней, или даже вспоминать о ней в сердце. А Святой, благословен Он, повелел Моше сделать для них изображение ядовитой змеи – подобной тем, из-за которых они оказались на пороге смерти.
И известно, что у ядовитых змей красные глаза, широкая голова, а тело сверкает подобно блестящей меди, – и поэтому Моше, выполняя повеление «сделать ядовитого змея», решил изготовить его именно из меди, чтобы изображение было похоже на ядовитую змею. А если бы он выполнил изображение из другого материала, то, возможно, оно и походило бы на змею, но не на ядовитую.
А наши наставники говорят о том, что «слова (нахаш и нехошет) сходны по звучанию», а ведь, как правило, даже упоминание названия (укусившего животного) приносит вред. И смысл этого повеления Б-га заключался в том, что сыны Израиля должны были излечиться, изготовив изображение, которое своим видом и названием должно было бы естественным путем приводить к смерти.
[Комментаторы поясняют, что существует два вида чудес. В ряде случаев чудеса совершаются «по необходимости», когда нет другого способа исцелить праведника или спасти его от иной смертельной опасности, – но только чудесным образом. В таких случаях Всевышний стремится как бы «уменьшить чудо», и тогда Он нарушает установленное Им течение природных процессов только в рамках необходимости – и это «скрытые чудеса». Однако все чудеса, совершенные через нашего наставника Моше, происходили открыто – и во многих случаях к ним было добавлено «чудо внутри чуда», которое явным образом изменяло привычный ход природных процессов. Ведь эти чудеса были призваны прославить Имя Творца, чтобы сыны Израиля и все народы осознали, что именно Он управляет миром (р. Н. Боровский, «Шломей Нахум», Бемидбар, Хукат с. 446-449.]
И когда человек осознанно смотрел на медного змея, совершенно сходного с причинившей ему вред (змеёй), – он оставался в живых. (Так было сделано для того), чтобы сыны Израиля осознали, что (только) Всевышний «умерщвляет и дает жизнь».
[В мишне говорится: «Разве змей умерщвляет или змей сохраняет жизнь? Но когда евреи смотрели вверх, подчиняя сердца своему Небесному Отцу, они исцелялись, а без этого – погибали» (Рош а-Шана, 29а). А в святой книге «Зоар» объяснено: «Когда ужаленный человек поднимал глаза и видел изображение укусившей его змеи, он в страхе и раскаянии молил Всевышнего о спасении, понимая, что укус стал наказанием за его грехи. Ведь все время, пока ребенок видит ремень своего отца, он трепещет перед отцом, и вид ремня, которым его наказывали, избавляет его от любых прегрешений и от всего дурного» («Зоар», Шлах, 175а, «Маток ми-Дваш»).
Таким образом, благодаря шесту с медным змеем люди осознавали, что глубинной причиной смерти являются грехи человека, а ядовитые змеи или другие подобные животные могут быть лишь посланниками Творца, исполняющими Его приговор, – но если человек чист от греха, то и яд бессилен. В талмудическом трактате Брахот рассказывается о том, как в одной местности поселилось ядовитое пресмыкающееся (арод), от укусов которого погибло много людей. Местные жители обратились за помощью к праведнику поколения раву Ханине бен Доса. Он сказал: «Покажите мне его нору». Его привели к норе, и он заткнул вход своей пяткой. Арод ужалил его – и умер. Раби Ханина бен Доса взвалил его на плечо и принес в Дом Учения, сказав присутствующим: «Взгляните, дети мои, – не арод убивает, а грех убивает» (Брахот, 33а; см. также «Шмот Раба», 3:12).
А конкретным грехом, за который сыны Израиля были наказаны нашествием змей, было злословие (лашон а-ра), как написано: «И говорил народ против Г-спода и против Моше: «Для чего вы нас вывели из Египта – умереть в пустыне?» (Бемидбар, 21:5). В этом грехе они последовали древнему змею, который первым злословил против Всевышнего, говоря Хаве: «Вы не умрете, но Б-г знает, что в день, когда поедите от него (от Древа Познания), ваши глаза откроются и станете, как Б-г…» (Берешит, 3:4-5) – т.е., по его словам, получалось, будто Всевышний запретил есть плоды от Древа Познания только ради того, чтобы лишить Адама и Хаву высочайшего блага. А поскольку сыны Израиля последовали за древним змеем, то Всевышний наказал их именно нашествием змей («Мидраш Танхума», Хукат 19; см. также Раши, Бемидбар, 21:6; «Шмират а-Лашон», 2, Хукат).
Согласно пояснению знатоков каббалы, ядовитые змеи были избраны в качестве орудия наказания еще и потому, что они являются материальным воплощением «высшего змея» – ангела-обвинителя Сатана. К тому же, нахаш, соблазнивший Хаву в Ган Эдене, стал причиной первого греха и принес смерть в мир. И поэтому слово а-нахаш («этот змей») в строке «Моли Г-спода, чтобы Он отвернул от нас этого змея» (Бемидбар, 21:7) употреблено в единственном числе – ведь сыны Израиля просили спасти их не только от напавших змей пустыни, но и от змея-искусителя, который побуждает человека к греху, а затем сам же обвиняет его перед Небесным Судом. (р. Бхайе, Бемидбар 21:7-8). А медный змей «на высоком шесте» также указывал на связь змей пустыни с их духовным «корнем» в высших мирах (р. Э. Деслер, «Михтав ме-Элияу», 5 с. 145-146).
В этой связи комментаторы уточняют, что Творец не насылает на грешников ядовитых змей или другие орудия возмездия, – ведь от Него не исходит ничего дурного, – но Он только лишает человека, чаша грехов которого переполнилась, своей защиты. «Эти ядовитые змеи всегда существовали в пустыне, – пишет р. Ш.-Р. Гирш. – Однако до этого времени Б-г не давал им приблизиться к людям. А теперь Он отменил это ограничение, и змеи пустыни вернулись к своим природным повадкам, жертвой которых и пали люди. …Но единственной целью змеиных укусов было заставить людей увидеть те опасности, которые окружали их в пустыне на каждом шагу, и осознать, что лишь чудесная Б-жественная сила отводила от них угрозы, о существовании которых они даже не подозревали. И поэтому каждый, кто был укушен, должен был прочно запечатлеть в своем сознании образ змеи, …чтобы всегда помнить о тех опасностях, через которые особое попечение Б-га проводит нас изо дня в день – во все времена. …Ведь эти нереализовавшиеся угрозы показывают, что каждое наше дыхание является даром Б-жественного милосердия» («Трумат Цви», Бемидбар 21:6-8).]
Сначала предложить мир…
«А Израиль направил посланцев к Сихону, царю эморейцев, сказать: Дай мне пройти через твою землю…» (Бемидбар, 21:21-22).
Хотя и не было заповедано предлагать им мир, тем не менее, вначале (сыны Израиля) обратились к ним с миром. Так комментирует Раши.Но я еще, с Б-жьей помощью, объясню в своем месте, что сынам Израиля заповедано обращаться с миром ко всем народам [в том числе, и к народам, населявшим Кнаан], кроме Амона и Моава.
[В соответствии с мнением Раши, заповедь «предложить мир» относится только к «разрешенной войне» (милхемет решут), которая ведется народом Израиля ради расширения своих границ за пределы святой земли. Но в «заповеданной войне» (милхемет мицва), ведущейся против народов Кнаана, в том числе, и против эморейцев, ради овладения святой землей, разрешается внезапное нападение (см. Раши, Дварим 20:10; «Бейт а-Яйн», Бемидбар 21:21-22/1/).]
Однако, и в самом деле, просьба Моше «Дай мне пройти через твою землю…» была его собственной инициативой, вызванной его нежеланием воевать с ними. И хотя земля, захваченная эморейскими царями Сихоном и Огом, (в дальнейшем) должна была стать владением сынов Израиля, – и даже если бы эморейцы заключили с сынами Израиля мир, то, согласно закону Торы, они должны были стать данниками и рабами, – тем не менее, Моше понимал, что сыны Израиля не смогут завоевать земли сразу всех десяти народов Кнаана. И поэтому он желал, чтобы все завоеванные ими наделы были бы на другом, (западном), берегу Иордана – чтобы они смогли поселиться вместе на доброй земле, текущей молоком и медом. И если бы сыны Гада и Реувена не попросили у Моше наделы на восточном берегу Иордана, он бы не поселил там ни одного человека, и эта земля осталась бы опустошенной.
А в «Сифри» толкуют строку Торы «Пришел я в страну, которую поклялся Б-г отцам нашим дать нам» (Дварим, 26:3) – «но восточный берег Иордана они (т.е. колена Реувена и Гада) взяли сами» [т. е. в тот период сыны Израиля не должны были захватывать земли всех десяти народов, но только территорию на западном берегу Иордана («Бейт а-Яйн», Бемидбар 21:21-22/7/)]. И еще наши мудрецы говорили: «Земля Кнаан превышает своей святостью восточный берег Иордана, так как земля Кнаан пригодна для возведения Дома Шехины, а восточный берег Иордана не пригоден». И такой же вывод следует из (упрека, обращенного к коленам Реувена и Гада, живущим на восточном берегу Иордана): «Если же нечиста земля владения вашего, то перейдите в землю владения Б-га, в которой находится Шатер Б-га, возьмите надел среди нас, но не восставайте против Б-га…» (Йеошуа, 22:19).
Но к царю Огу уже не направляли послов с предложением мира, ведь, как только он увидел, что сыны Израиля поразили войско Сихона, он вышел им навстречу, чтобы воевать с ними.
«Страх праведников»
«И сказал Г-сподь Моше: Не страшись его, ибо Я отдам его в твои руки, и весь его народ, и его землю…» (Бемидбар, 21:34).
…Но ведь наш наставник Моше и не страшился силы людей из плоти и крови, так как с ним был Б-г, его Всесильный, против которого все народы «ничто и пустота». И сам Моше наставлял народ Израиля: «Не бойтесь и не страшитесь их, ибо Г-сподь, Б-г твой, Он идет с тобой…» (Дварим, 31:6). И он сам укорял народ, (пораженный страхом) из-за (клеветы) разведчиков: «Не страшитесь и не бойтесь их! Г-сподь, Б-г ваш, идущий перед вами, – Он сражаться будет за вас так же, как сделал Он это в Египте на глазах у вас» (там же, 29:30).
Согласно простому смыслу (данной строки, объяснение заключается в следующем). В тот момент Моше не собирался передавать народу Израиля в надел земли Сихона и Ога… И вот, Сихон вышел в пустыню, навстречу сынам Израиля, чтобы воевать с ними вопреки их воле. И тогда Всевышний сказал Моше: «Смотри, Я отдаю тебе Сихона и страну его, приступай к покорению его страны!» (Дварим, 2:31) – и с этого момента началось завоевание земли семи кнаанских народов. Однако Ог собрал все свое войско в Эдреи, городе на своей границе, и сыны Израиля могли отступить от него, как они отступили от потомков Эсава. И поэтому Всевышний сказал Моше: «Не страшись его,иди к его земле и вступи с ним в бой, ибо Я отдам его в твои руки» [земли Ога, царя Башана, включающие северный Гилъад, склоны Хермона и Голанские высоты, были переданы в надел колену Менаше (см. Дварим, 3:8-15; Йеошуа, 12:4-6, 13:29-31 и 17:1)].
А в (сборнике мидрашей) «Бемидбар Раба», как я видел, толкуют: «Почему страшился Моше? Он опасался того, что, возможно, в войне с Сихоном кто-либо из сынов Израиля взял запрещенное (т.е. часть военной добычи, посвященной на нужды Святилища) или нажился разбоем»– и это «страх» всех праведников [ведь праведник всегда пребывает в трепете перед Б-гом, опасаясь, что совершил невольное прегрешение, лишающее его помощи Небес]. И так же было и с Йеошуа бин Нуном [в Танахе рассказывается, что перед штурмом города Ай «обратился Б-г к Йеошуа: Не бойся и не страшись, …смотри, предаю Я в руки твои царя Ая и его народ» (Йеошуа 8:1) – а «страх» Йеошуа был связан с тем, что один из его воинов присвоил запрещенное при захвате города Иерихона (см. там же 7:1-26)].
Редакция «Беерот Ицхак» выражает глубокую признательность переводчику раву Александру Кацу, редактору раву Цви Патласу и издательству «Пардес» за право пользоваться их переводом комментария Рамбана на русский язык.
