Защита личной информации — Взгляд Торы

Дата: | Автор материала: Рав Лейб Нахман Злотник

2683
защита информации

Введение

Мы сегодня переживаем бурное развитие технологий. С одной стороны, открываются дополнительные возможности в служении Творцу, но, с другой стороны, любое технологическое новшество может таить в себе и немалую опасность. Поэтому каждое изобретение должно быть тщательно исследовано с точки зрения еврейского закона, нужны четкие рамки его использования. Например, доступны средства получения и передачи информации, полученной открытым или скрытым способом, и такие фото и видео материалы, звук, тексты могут доставить много радости и удовольствия, послужить дополнительным средством для исполнения заповедей. Но они также могут принести горе и несчастья людям. Чтобы избежать ошибок и нарушений, постараемся познакомиться с источниками и в соответствии с ними выработать правильный подход к различным ситуациям, которые могут возникнуть в современной жизни.

Защита конфиденциальности

Несомненно, одним из важнейших условий нормального существования человека, может быть, даже жизненно важным условием, является полная уверенность в том, что его частная жизнь не станет достоянием других людей. Тора очень педантично относится к тому, чтобы не происходило вторжение в личную жизнь человека. В качестве примера можно привести обязанность установить стену как средство избежать возможности подглядывания в частное владение соседа. Существует даже специальный вид ущербов — ущерб, связанный с разглядыванием того, что происходит в чужом владении. Эта тема поднята несколько раз в Талмуде, в частности, ей посвящено начало первой главы трактата Бава Батра. Причем на основании этих мест Талмуда можно утверждать, что запрет заглядывать в посторонние владения распространяется не только на секреты или интимные стороны жизни. Всякое посягательство на частную жизнь людей запрещено Торой и должно строго пресекаться.

Когда речь идет об ущербах, связанных с запрещенным рассматриванием, нет разницы, являются ли предметом рассматривания посторонние люди, их имущество или документация. Аналогично этому вполне очевидно, что нет разницы между вторжением в частную жизнь другого человека с помощью подсматривания или подслушивания. Также нет разницы, какие технические средства для этого используют: видеокамеры, записывающие устройства или другая аппаратура.

С развитием техники отпала необходимость в подслушивании или подглядывании через замочные скважины, существуют продвинутые средства, позволяющие это сделать в любом месте и в любое время, а потом самому посмотреть-послушать и другим показать-озвучить.

Запрет подслушивания в еврейских источниках

Великие авторитеты Торы пишут, что в Талмуде нет упоминания об ущербе, связанным с подслушиванием. [Респонса рава Элияу Мизрахи (п. 8), в которой он пишет, что так представляется из слов Рамбана. Эту респонсу цитирует раби Акива Эгер в примечаниях к «Шулхан Аруху» («Хошен Мишпат», 154:3), ссылаясь на книгу «Лехем Рав».] Но вряд ли они имеют в виду, что подслушивание не является нанесением ущерба, запрещенного Торой. Представляется, что их слова следует понимать в свете того, что пишет Меири (Бава Батра, 2б): «Закон не рассматривает ущербы, связанные со слушанием того, что говорят соседи, но только с разглядыванием того, что у них происходит. Поэтому разрешено ограничиться (чтобы предотвратить подсматривание) самыми тонкими стенками, несмотря на то, что звуки при этом приникают очень хорошо и довольно четко различимы. Почему с этим нет проблемы? Потому, что люди остерегаются того, чтобы их речь не была услышана другими».

Другими словами, отсутствие в Талмуде прямого запрета о подслушивании вызвано тем, что другая сторона (потенциальные пострадавшие) может этого не допустить и сама должна нести за это ответственность. Поэтому Тора не требует от людей предпринимать меры, предотвращающие проникновение голоса соседей, чтобы не слышать, о чем они разговаривают. Кроме того, даже если бы вторжение в частную жизнь ближнего не было определено как явный ущерб, разве означает это, что Тора разрешает так поступать?! Если по закону нет обязанности в том или ином случае предпринимать определенные меры, предотвращающие подсматривание и подслушивание, означает ли это, что эти действия разрешены? А каково отношение Торы к передаче подсмотренного и подслушанного другим людям? Сегодня, когда люди записывают, иногда скрыто, буквально все, а затем, довольно открыто выставляют все это на всеобщее обозрение, особенно актуально выяснить запреты, связанные с подобными действиями.

Не допускать разглашения информации личного характера

В книге «Пеле Йоэц» («Сод») рассказывается о необходимости следить за тем, чтобы сказанное в тесном кругу не стало достоянием масс, а затем о строгости запрета разглашать чужие тайны. Вот что пишет рав Элиэзер Папо, автор книги «Пеле Йоэц»: «В Торе (Берешит, 31:4) рассказывается, что наш праотец Яаков вызвал свих жен, Рахель и Лею, в поле, чтобы сообщить им тет-а-тет о своем тайном плане побега из дома Лавана. Наши мудрецы, благословенной памяти (Брахот, 8б), учат из этих слов Торы, что человек не должен сообщать другим людям свои секреты дома, но исключительно находясь на открытом пространстве, т. к. “у стен есть уши”. В другом месте в Талмуде (Авода Зара, 10а) говорится, что раби Йеуда а-Наси, ведя беседы с греческим императором Антонинусом, никогда не говорил открыто, а всегда пользовался намеками, ведь “птица небесная разнесет молву”…

Тем более строго запрещено раскрывать чужие секреты посторонним людям. В книге “Зоар” (Азину, 294б) приводится, что тот, кто раскрывает чужие секреты, подобен убийце и идолопоклоннику. Тот факт, что человек не умеет хранить тайны, служит явным признаком, что его душа не является частицей Всевышнего. И когда его душа покинет тело, она не присоединится, подобно остальным еврейским душам, к Всевышнему. Беда той душе, жаль ее очень!

И не только секреты других людей запрещено разглашать, но и любую другую информацию, сообщенную ими. Мудрецы учат (Йома, 4б), что пока рассказчик не скажет тебе, что его слова можно передать другим людям, их запрещено передавать. Сколько позора, бед и запретов навлекают на себя те, кто копается в “чужом белье”, пытаясь разузнать секреты других людей с помощью подслушивания за стенкой или обманом, или вскрытием писем! Ведь общеизвестно о специальном постановлении (хереме) рабейну Гершома Меор а-Гола (светоч изгнания), за нарушение которого положено строгое наказание, запрещающем вскрывать и читать чужие письма. А автор книги “Алахот Ктанот” (ч. 1, п. 276) пишет, что вынюхивающий секреты других людей нарушает запрет “Не разноси сплетен” (Ваикра, 19:16), ибо нет разницы, раскрываешь ты чужие секреты другим людям или пытаешься их выведать для собственного удовольствия. И это тоже приносит много горя, ненависти, раздоров, и пожар вражды разгорается так, что его невозможно погасить.

Обязанность хранить чужие тайны

Рабейну Йона («Шаарей Тшува», 3:225) пишет: «Человек обязан хранить доверенные ему другими людьми тайны, раскрытие которых может повлечь ущербы тем, кто их доверил, и расстроить планы этих людей». Рав Хаим Паладжи («Хакикей Лев», «Йоре Деа», п. 49) прибавляет к сказанному, что даже письмо, адресованное тебе, ты не имеешь право дать прочитать постороннему человеку. Учим мы это их сказанного в Писании (Млахим 1, 2:5): «Тебе также известно, что сделал мне Йоав, сын Цруи…». Объясняют мудрецы («Мидраш Танхума», Масей, п. 12), что царь Давид отправил письмо своему военачальнику Йоаву с приказом послать Урию в самое опасное место на передовой и оставить его там без прикрытия, создав тем самым условия для его верной гибели. (Урия должен был быть приговорен к казни, но царь Давид, оберегая честь своего отважного воина, решил, что погибнуть на поле боя для него будет более почетно, чем быть казненным в тылу.) После гибели Урии главы подразделений окружили Йоава, чтобы отомстить ему за гибель товарища, и тогда Йоав показал им письмо с печатью царя, где в достаточно прозрачной форме говорилось об уничтожении Урии, что вызвало негодование людей в адрес царь Давида.

Запрет передавать другим то, что тебе сообщили

Рассмотрим более подробно те источники, которые приведены в книге «Пеле Йоэц». В Вавилонском Талмуде (Йома, 4б) приведены слова раби Мусии, сына раби Масии, полученные им от раби Мусии Раба: «Откуда мы знаем, что пока рассказчик не скажет тебе, что его слова можно передать другим людям, их запрещено передавать? Из формы речи, которую Всевышний использует при обращении к Моше: “И говорил Г-сподь ему из шатра соборного, сказав…”». По мнению Раши, Талмуд трактует слово «сказав» (лемор) как аббревиатуру отрицательной частицы «не» (ло) и слова «говори» (амор). Другими словами, «лишнее» слово «сказав» намекает, что говорить запрещено (пока не будет дано на это право).

Другие комментаторы объясняют, что Тора использует «лишнее» слово «сказав» в значении: передай услышанное тобой сынам Израиля. Получается, что когда такое разрешение отсутствует, передавать услышанное запрещено. В любом случае, из этих слов Писания мудрецы выводят запрет передавать сказанное тебе другим людям без специального разрешения. Этот запрет приводят многие законоучители (Смаг, «Ло таасэ», п. 9; Смак, там же; «Маген Авраам», «Орах Хаим», 156:2; «Шулхан Арух а-Рав», там же, п. 14 и др.). Причем Меири пишет, что дерех эрец — правила достойного поведения – обязывают человека не рассказывать другим то, что ему сообщили, даже если это не является тайной. Запрет раскрывать чужие секреты, по мнению Меири, мы учим из стиха «Разносящий сплетни, раскрывающий тайны…» (Мишлей, 11:13).

Запрет или правило хорошего тона?

Хафец Хаим (ч. 1, клаль 2, «Беер Маим Хаим», п. 27) пишет: невозможно навредить Творцу, причинить Ему ущерб или доставить страдания, значит, запрет рассказывать другим (который выводится из диалога Всевышнего с Моше) то, что тебе сообщили, распространятся на любые, даже абсолютно безобидные разговоры. «Быть может, — пишет далее Хафец Хаим, — данный запрет не установлен в качестве закона, но является правилом достойного поведения». Эту точку зрения разделяет ряд законоучителей («Бецель Хохма», ч. 4, п. 84 на основании написанного в комментариях Мааршаля и «Дина де-Хаей» к книге «Смаг», п. 9, слов Меири, приведенных выше и комментариях Маарша, «Йома», там же), хотя иные доказывают, что этот запрет установлен в качестве обязательного закона («Мишне Алахот», ч. 7, п. 273).

Хафец Хаим допускает и другой подход к данному вопросу: может быть, это обязующий всех закон, и запрещено без специального разрешения передавать даже абсолютно безобидную информацию, но только в случае, когда разговор происходил наедине, подобно тому, как это было во время обращения Всевышнего к Моше, т. е. в соборном шатре. Но если один рассказал что-либо второму на улице, и нет оснований полагать, что рассказчик не желает, чтобы его слова были озвучены другим людям, то в таком случае не запрещено передавать их, при условии, что в них нет ничего того, что ему может повредить.

Почему нам важно знать, является ли данное предостережение прямым запретом или правилом достойного поведения? Данный вопрос необходимо выяснить для того, чтобы знать, разрешено ли разгласить услышанное в случае, когда это требуется для исполнения заповеди. Если это непреложный закон, то его запрещено обойти даже во имя заповеди, а если это одно из правил достойного поведения, то оно может быть «отодвинуто» ради заповеди.

Заметим, что, освещая данный вопрос, законоучители специально подчеркивают, что нет разницы, в какой форме была получена или передана информация – в устной или в письменной.

Информация, не предназначенная для разглашения

Все сказанное до сих пор относилось к обычным разговорам между людьми, когда рассказчик не предупреждал, что переданная им информация не предназначена для разглашения. Но если он об этом специально заявил, в любом случае есть обязанность исполнить его просьбу. В противном случае, человек совершает нарушение разглашать чужие секреты, как сказано: «Секреты другого (человека) не разглашай» (Мишлей, 25:9).

Автор респонс «Мишне Алахот» (там же) на основании этого пишет, что запрещено без разрешения рассказчика записать его речь. И не только с целью дать прослушать посторонним людям, но и для того, чтобы оставить запись у себя. Ведь может случиться, что запись попадет в чужие руки. И даже если предположить, что в случае, когда рассказчику не мешает, что его слова станут достоянием других людей, нет запрета их записать, но если он против этого, это однозначно запрещено делать. И даже если рассказчик говорил в присутствии большого стечения людей, если он против, его запрещено записывать, ибо согласно мнению Ритва (Йома, там же), даже если все слышали, все равно запрещено передавать его слова другим без его разрешения. И это понятно: через несколько лет слова забудутся, а запись останется. И все же, если мы знаем, что рассказчик не против, то его речь разрешено записать.

Постановление рабейну Гершома

Вернемся к книге «Пеле Йоэц». Среди прочего, автор упоминает о постановлении рабейну Гершома. Это постановление цитируют самые видные законоучители (Маарам из Ротенбурга, респонсы, ч. 4, п. 1022; «Кольбо», п. 116; Маарам Минц, респонсы, п. 102; «Беер а-Гола», «Йорэ Дэа», п. 334 и др.) и звучит оно так: «Строго запрещено читать то, что один человек написал другому, если он не дал на это свое позволение, но если письмо выбросили, его разрешено прочитать».

Некоторые мудрецы Торы («Шилтей а-Гиборим», Швуот, 17а, согласно листам Рифа) пишут, что речь идет о письме, на котором специально указано, что его запрещено вскрывать всем, кроме адресата. Комментаторы более позднего периода («Кнесет а-Гдола», «Йоре Деа», 334:5), пишут, что преступившему запрет рабейну Гершома положено строжайшее наказание в форме херема (условно это слово можно перевести как «бойкот»). Предположим, что херем по умолчанию не вступает в действие, пока его официально не объявят нарушителю постановления. Но если на письме указано, что вскрывший его нарушает запрет рабейну Гершома, и вскрывшему письмо известно об этом запрете, то даже если написавший его человек не компетентен назначать херемы, все равно он вступает в действие. Другие («Хакикей Лев», там же) считают, что без надписи на письме херем на нарушителя не наложен. Но существует и мнение («Бейт Давид», «Йоре Деа», п. 158), что за сам факт вскрытия письма, адресованного другому человеку, автоматически положен херем. Даже если тот, кто прочитал чужое письмо, сделал это непреднамеренно или не догадываясь о запрете, он обязан раскаяться в содеянном и искупить свою вину.

А какими положениями из Торы руководствовался рабейну Гершом, принимая свое постановление о запрете чтения чужих писем? Некоторые мудрецы («Хакикей Лев», там же) считают, что данный запрет является логическим следствием заповеди «И возлюби ближнего своего как самого себя» (Ваикра, 19:18), которую Илель (Шаббат, 31а) сформулировал как «Не делай своему ближнему того, что ты не хочешь, чтобы делали тебе» (в мидраше «Псикта Зутрета» на главу Кдошим сказано, что Илель а-Закен вывел свое правило из стиха «И возлюби…»). Либо данный запрет вытекает из того, что Тора запрещает вводить людей в заблуждение. Другие (респонсы «Торат Хаим», ч. 1, п. 47) добавляют к этим предположениям еще один источник – запрет брать для пользования имущество ближнего без его согласия, что приравнивается к присвоению чужого. А автор книги «Алахот Ктанот» пишет, что запрет выискивать тайны ближнего приведен в Писании: «Не ходи разносчиком секретов в народе твоем» (Ваикра, 19:16) — какая разница, разносишь ты чужие секреты другим или вызнаешь их для себя.

Вскрытое письмо

Каков закон в случае, если было найдено вскрытое письмо? Некоторые законоучители («Коль Гадоль», п. 102) на основании текста постановления рабейну Гершома «…но если письмо выбросили, его разрешено читать» говорят, что разрешено прочитать чужое письмо, которое было найдено вскрытым. Ведь если бы адресат, прочитав его, увидел бы в нем тайны, он позаботился бы его сохранить или уничтожить, но не бросать где попало. Хотя согласно другому мнению («Лекет а-Кемах», «Йоре Деа», п. 334), следует запретить читать даже такое письмо, на котором не указано, что его запрещено вскрывать и читать посторонним, и даже если оно было обнаружено открытым. Источник данного устрожения – книга «Алахот Ктанот» (ч. 1, п. 59), где сказано, что даже если адресат и не против, чтобы письмо было прочитано посторонним человеком, это не говорит о том, что отправитель особо жаждет, чтобы о его делах знали другие.

Открытки, факс, электронная почта

Мы познакомились с мнениями законоучителей относительно найденного чужого письма, которое изначально было запечатано, а после прочтения выброшено. Каков закон в отношении открыток, которые посылаются, как это видно даже из их названия, в открытом виде? Автор кодекса законов «Арух а-Шулхан» («Йоре Деа», п. 334, п. 21) выражает сомнение, распространяется ли постановление рабейну Гершома на данный вид почты, ведь посылающий открытку не скрывает ее содержания от других людей.

Исходя из этого, следует выяснить, каков закон в отношении посылания факса и электронной почты в общественные места. Представляется, что если отправитель пометил на отправленном им документе, что он предназначен конкретному лицу, это говорит о том, что он не хочет, чтобы с ним знакомились посторонние люди. И тот факт, что он отправил его в открытом виде, не говорит о том, что ему все равно, ибо другой возможности при пользовании данными средствами связи у него не было. Но если он не обозначил, что посланная информация имеет определенного адресата, скорее всего, ему не столь важно, кто с ней ознакомится.

Информация, которая может нанести вред

Еще один вопрос, который был поднят нашими законоучителями: как быть в случае, если существует подозрение, что письмо может содержать вредную или даже опасную информацию? Ряд авторитетов Торы («Алахот Ктанот», ч. 1, п. 173) считает, что такое письмо разрешено уничтожить, не вскрывая. Другие («Хакикей Лев», там же) придерживаются мнения, что возможно, в случае ущерба члены раввинского суда могут в частном порядке принять решение о вскрытие письма и ознакомлении с содержавшейся в нем информацией.

Рамки и санкции

В завершении темы приведем слова авторов книг «Торат Хаим» и «Бейт Давид» (там же): «Да, того, кто вскрыл чужое письмо без разрешения, невозможно наказать как обычного вредителя, т. к. то, что он сделал, считается не прямым, а косвенным ущербом. Но в наше время, когда это стало слишком распространенным явлением, было бы верно, чтобы члены раввинского суда установили рамки и специальные санкции для нарушителей, в соответствии с тем, как им представляется это целесообразным».


http://www.beerot.ru/?p=45357