Адмор из Сатмара — Рав Йоэль Тейтельбойм

Дата: | Автор материала: Рав Шломо Лоренц

2223
Рав Йоэль Тейтельбойм из Сатмара

«В ревнителя можно превратиться за одну ночь, – но не в мудреца Торы»

Биография

Рав Йоэль Тейтельбойм родился в Сигете в области Мармарош в Румынии в 5647 (1887) году. Его отец – адмор рав Ханания Йом Тов Липа из Сигета, автор книги «Кдушат Йом Тов».

После смерти отца в 5665 (1905) году рав Йоэль стал адмором вместо него. После этого он был назначен главой суда Торы в Иршаве и в Крале (Карее). После смерти гаона рава Йеуды Гринвальда стал в 5694 (1934) году главой суда Торы в Сатмаре (Сату-Маре, Румыния).

С молодых лет воспитал множество учеников и был известен своими выдающимися способностями и большими познаниями. Проявлял активность во всех общественных делах и всеми силами боролся с вероотступниками. В 5705 (1945) году, когда был спасен из когтей нацистов, поднялся в Землю Израиля и поселился в ней.

В 5707 (1947) году переехал в Соединенные Штаты, где заново основал общину хасидов Сатмар с центром в Вильямсбурге (Нью Йорк) и в Кирьят Йоэле в Монро, на сегодняшний день – крупнейшую из общин харедим. В 5713 (1953) году был назначен главой суда Торы «Эда Харедит» в Иерусалиме. Умер в Вильямсбурге 26-го Ава 5739 (1979) года и похоронен там.

Его книги: «Ва-Йоэль Моше» – комментарии к Торе, сборник вопросов и ответов «Диврей Йоэль» и другие.

Большой среди великих

Высокочтимый адмор из Сатмара приобрел во всем мире славу как «человек большой среди великих». Во всех областях он был великим в Торе и светочем нации; он воспитал тысячи учеников, среди них – больших раввинов, пользовавшихся его советом и помощью.

Он был адмором и законоучителем, почитаемым и признанным во всем мире. Перед Катастрофой он был раввином больших и важных общин, среди них – общин в Иршаве, Крале и Сатмаре, а в 5713 (1953) году был назначен главой суда Торы «Эда Харедит» в Иерусалиме.

Наш учитель дожил до глубокой старости – до девяноста трех лет. На протяжении более семидесяти лет он активно работал, и его деятельность наложила свой отпечаток на три поколения. Он удостоился того, что был почитаем не только хасидами, но и евреями литовского направления.

Наш учитель вел острую и бескомпромиссную борьбу со всем тем, в чем видел воплощение отступничества от Торы и идолослужение. Он также действовал против тех в религиозном лагере, которые, по его мнению, не вели эту борьбу со всей требуемой последовательностью.

Глава ешивы – в девятнадцать лет

Уже в старости своей, участвуя в совещании великих мудрецов Торы в США, он услышал, как один из них в беседе с гаоном равом Аароном Котляром выразился так: «Мы все – как меламдим [учителя маленьких детей]… а рав из Сатмара – истинный рав…» Услышав это, адмор из Сатмара окликнул их: «Но разве я не меламед? Ведь я уже больше шестидесяти лет обучаю Торе учеников в ешиве!»

Уже в молодости, в возрасте девятнадцати лет, он был главой ешивы и преподавал ученикам, среди которых были и более взрослые, чем он. Вот что он написал в связи с трудным вопросом, заданным одним из учеников: «О Вас сказано: “ученик, умудряющий своего учителя” (см. Хагига, 14а, а также Таанит, 7а)». [Там сказано: как тонкие щепки разжигают поленья, так и у мудрецов Торы: «малые оттачивают больших» (все время спрашивают, и этим приводят больших к более ясному пониманию законов – Маарша)]. И далее сказал: «А для меня осуществилось сказанное (Таанит, 7а): “Больше, чем у всех”, – в особенности потому, что Вы – мой ученик в аспекте мудрости, но старше меня годами». [Там в Гемаре сказано: «Сказал раби Ханина: “Я много учился у учителей моих, но у товарищей (по учебе) – больше, чем у учителей, а у учеников моих – больше всего”». Объясняет Маарша: поскольку товарищи спрашивают его больше, чем учителя, а ученики его – больше, чем товарищи». И чем больше его спрашивают, тем больше он «оттачивает» свою мудрость.]

Один из учеников адмора, рав Лейбл Пашкес, пишет: «В этом было нечто новое: глава ешивы, которому едва исполнилось девятнадцать лет, дает уроки перед учениками, как многоопытный и к тому привычный, и “притягивает” к своей ешиве всех лучших и достойных». И далее он рассказывает, что адмор учился почти все ночи стоя, а когда его одолевала усталость, он усаживался и опускал ноги в тазик с холодной водой, чтобы прогнать сон.

«Кто я…»

В 5694 (1934) году наш учитель стал раввином Сатмара. Жители города хотели устроить в его честь торжественный прием, но рав Йоэлиш разочаровал членов общины, приехав в город тайно, в ранний час. В газетах того времени на венгерском языке об этом событии рассказывалось так: «Накануне этого события – торжественной встречи – были открыты чехословацкая и венгерская границы перед тысячами прибывающих хасидов, – но ребе сделал нечто для всех неожиданное… Из-за слухов о том, что община растратила много денег на организацию мероприятия, он решил показать, что не желает даже самой скромной встречи, которой наверняка удостоился бы любой деревенский раввин. Тысячи евреев толпились в большой городской синагоге с первыми лучами солнца. Адмор начал свое первое выступление следующим стихом: “И пришел царь Давид и сел пред Г-сподом [перед ковчегом], и сказал: кто я, Г-споди Б-же, и что дом мой, что Ты возвел меня так [высоко]?” (Диврей а-Ямим 1, 17:16)».

Рассказывает рав Дов Рапопорт, зять гаона и праведника рава Йеошуа Гринвальда, главы суда Торы Хуста: «Помню, что в одном из выступлений перед трублением в шофар [в Рош а-Шана] в синагоге в Крале, в момент всеобщего пробуждения публики [к тшуве – возвращению к Всевышнему], адмор возвысил голос и взмолился перед слушателями со слезами: “Прошу вас, помолитесь за меня, чтобы Всевышний удостоил меня жизнеспособного потомства!”»

Если бы не Тора Твоя, мое утешение

Его ученики рассказывают, что адмор не удовлетворялся тем, что давал урок; он пытался после него «заглянуть в наш кувшин», чтобы знать, поняли ли мы слова его как надлежит. Временами он приказывал ученику повторить то новое, что было сказано на уроке. Дважды в неделю он лично экзаменовал учеников – как по Гемаре и «Шулхан Аруху», так и по Пятикнижию с Раши. Таким образом он получал представление о каждом из учеников, о его духовном состоянии и продвижении в учебе. Даже когда ему приходилось уезжать из города, он не жалел усилий, чтобы вернуться в ешиву и провести недельный экзамен вовремя.

Даже в дни Небесного гнева, в 5701 (1941) году, когда власти Венгрии изгнали всех имевших польское гражданство в Польшу, адмор из Сатмара не прекратил своих уроков. Однажды до него дошло известие, что многие евреи должны быть изгнаны, в том числе и муж его сестры, раввин из Ранзашува, да отомстит Всевышний за его кровь. Наш учитель тут же начал предпринимать энергичные меры по их спасению и не давал себе ни минуты покоя; лицо его выражало безграничное горе. Никто не верил, что в такой день он будет проводить свой урок, – но вечером он велел созвать учеников. И когда он понял, что они боятся вести с ним талмудическую дискуссию после того, как видели его состояние весь этот день, – он приветливо обратился к ним и призвал их радоваться Торе вместе с ним, как обычно.

«Первое освящение – на то время и на будущее»

Первый визит адмора из Сатмара в Землю Израиля состоялся в 5602 (1932) году. В ходе этого визита он побывал на горе Мирон и находился там двенадцать дней в пещере Рашби [раби Шимона бар Йохая]. Вокруг него собралось большое общество, в том числе великие праведники, прибывшие из Тверии и Цфата, чтобы услышать молитвы и стенания, песни и танцы. В каждый из этих двенадцати дней наш учитель давал урок по теме: «Первое освящение [Земли Израиля] – на то время и на будущее». [Первое – при завоевании ее Йеошуа бин Нуном; второе – при возвращении в нее во главе с Эзрой (см. Швуот, 16а)]. Каждый день он раскрывал новую сторону этой темы, и слова его несли свет и радость.

Служение Всевышнему «в долине тьмы и смерти»

Адмор из Сатмара был в заключении в концентрационном лагере Берген-Бельзен в течение ста пятидесяти дней. Невозможно описать, через что он прошел в это страшное время; каждый день был полон злоключений, тяжких и горьких испытаний. Страдания и горести возрастали с каждым днем, но наш учитель не терял уверенности и ободрял других заключенных, чтобы они не отчаивались, не дай Б-г, в спасении.

Также и там, в этом страшном лагере, под постоянной угрозой смерти, в лишениях, он не уступал в своих обычаях в том, что касается дел святости, а также принятых на себя устрожений в законе. В Грозные дни [от Рош а-Шана до Йом Кипура] молился с великим воодушевлением, как обычно, выступал, – и, как рассказывают, его акафот [традиционные танцы] в Симхат Тору заставляли участников забыть о страшной реальности лагеря и о смертельной опасности. Даже евреи, далекие от Торы и заповедей, не могли скрыть своего изумления и не могли понять, как в этом страшном положении, когда «острый меч приставлен к шее», человек может так возвыситься, – и видели, что «имя Б-жье наречено на нем».

У них в лагере был только один Махзор [молитвенник на праздники] на всех, и адмор сказал заключенным, чтобы они выучили одну молитву на память: «Б-гу, ведущему суд, проверяющему сердца в день суда…» И прибавил: «Вот, нет у нас Махзоров, чтобы молиться как подобает, и мы изольем наше моление Проверяющему помыслы и сердца, чтобы услышал Он сердца сынов Израиля, проверил сердца их и внял мольбе нашей».

Когда трубил наш учитель в шофар, – «сотрясались косяки дверные» (см. Йешаяу, 6:4). В это время неподалеку проходила рабочая команда из «полишер лагер» – «польская команда», которую выводили на принудительные работы; они остановились, чтобы послушать трубление. Немецкие конвоиры избивали их до крови, но они оставались стоять – чтобы «услышать голос шофара».

Перевод – рав Пинхас Перлов


http://www.beerot.ru/?p=40780