Едва ли существуют в наши дни ешивы, на которые в той или иной степени не повлияла бы личность и наследие рав Йехезкеля Левинштейна. Из довоенной Европы в Эрец Исраэль и Америку им был переброшен «мост» чистой веры и служения Всевышнему. Три поколения учеников ешив вдохновлялись и воодушевлялись уроками великого машгиаха. Оценить истинные масштабы его влияния в короткой статье – непосильная задача. Попытаемся лишь немного приоткрыть картину подлинного величия человека в Торе, силу еврейского духа, основанного на вере и служении Творцу. Воспоминания великих мудрецов последних поколений помогут нам в этом.
Рав Шах говорил, что если бы рав Левинштейн жил пятьсот лет назад, во времена мудрецов-ришоним, то и в том поколении он был бы великим и благочестивым человеком. Настоящим чудом была борьба его со своим злым началом, с телесными желаниями. Даже в весьма преклонном возрасте рав Йехезкель не мог позволить себе дневной сон – он просто не понимал, как можно потратить время для служения Всевышнему на что-то иное.
Хазон Иш называл рава Левинштейна человеком с «верой в руках». Глава поколения был не одинок в своей характеристике – многие видевшие и знавшие рава Йехезкеля лично, говорили, что его вера в Творца настолько тверда и непоколебима, что ее можно потрогать, как массивную колонну.
Будучи молодым учащимся в ешиве Ломжа в Литве, рав Йехезкель совершил поездку в Радин к Хафец Хаиму, чтобы учиться у главы поколения. Там же, в Радине, произошла его встреча с равом Йерухамом а-Леви Лейвовичем. Встреча, которая поистине изменила судьбу. Сам рав Левинштейн рассказывал, что уроки рава Лейвовича навсегда изменили его жизнь – с того времени он занялся настоящим укреплением своей веры. «Полтора года я не мог найти себе место. Меня мучил вопрос – как можно жить без изучения мусара? Ведь это – вопрос жизни и смерти, когда речь идет о совершенствовании душевных качеств. И вот, по милости Всевышнего, мой учитель и наставник рав Йерухам направил меня в ешиву Кельм».
Именно в Кельме талантливый студент ешивы превращается в выдающегося педагога и наставника. Там же молодой аврех начинает преподавать в ешиве-ктане под руководством рав Элияу Лупьяна.
Годы Первой мировой войны оставили свой страшный отпечаток на мире Торы. Многие ешивы были закрыты, некоторые были вынуждены бежать подальше от линии фронта. Молодой рав Левинштейн перебирается из Кельма в знаменитую ешиву Мир, которая также вынуждена бежать вглубь территории России.
Только по окончании войны ешива Мир возвращается на свое место. Однако, рава Йерухама, великого машгиаха, все еще нету. Пять первых послевоенных лет он проведет в других литовских ешивах.
В это время рав Левинштейн предлагает главе ешивы – раву Элиэзеру Йеуде Финкелю, заменить машгиаха. Этот пост рав Йехезкель занимает вплоть до возвращения в Мир своего учителя – рава Лейвовича. Рав Йерухам высоко оценил успехи ученика, фактически заменившего его в деле духовного руководства ешивой.
По возвращении рава Йерухама в Мир, рав Левинштейн принимает приглашение рава Арона Котляра стать машгиахом ешивы «Эц Хаим» в Клецке. Здесь одним из учеников рава Левинштейна становится молодой рав Шах, который позднее говорил, что своему величию в Торе он обязан двум людям – собственной матери, сделавшей все для того, чтобы ее сын стал на путь изучения Торы, а также выдающемуся машгиаху – раву Левинштейну.
Несмотря на успехи на посту машгиаха в Клецке, спустя два года рав Левинштейн возвращается в Мир, и, к великому удивлению многих, становится обычным аврехом, не занимая никакого поста в ешиве. Учеба у рава Йерухама заставляет сорокалетнего и уже снискавшего славу наставника вновь сесть на одну скамью с молодыми студентами.
О спасении ешивы Мир в годы Второй мировой войны написаны несколько книг. По прошествии многих лет стало очевидно, что все события тех дней являлись цепочкой скрытых и открытых чудес, которые привели в конечном итоге к спасению нескольких сотен учеников ешивы. Рав Левинштейн непосредственно руководил ешивой в те дни. Влияние его святости воодушевляло студентов ешивы несмотря ни на что продолжать учебу. Сложно себе представить, каково это: не имея никаких сведений о судьбе своих семей, находясь на полулегальном положении во враждебном окружении, не имея никаких гарантий о собственном будущем – продолжать изучать Тору. По свидетельствам очевидцев, в те страшные дни рав Левинштейн по многу часов без сна и отдыха занимался с учащимися. За четыре года, проведенные ешивой Мир в Шанхае, ни на один день не прервалась учеба, голос Торы не заглушили даже бомбардировки, которым город подвергся в последний период войны.
Когда в конце войны стало ясно, что репатриироваться в Эрец Исраэль ученикам и преподавателям ешивы не удастся (им не были выданы въездные документы), рав Левинштейн соглашается на временную меру – переезд ешивы в Америку. В своем письме Хазон Ишу о тех событиях он пишет: «Я ждал долгое время, что Всевышний откроет ворота Святой Земли для бней Тора, и именно поэтому я задерживал наше путешествие в Соединенные Штаты до сих пор. Но теперь я вижу, что надежды наши не оправдались, и я решил поехать в Соединенные Штаты, до тех пор, пока мы не сможем попасть в Эрец Исраэль. Я надеюсь возвести здание ешивы именно в Эрец Исраэль. Я хотел бы просить вас, чтобы вы упомянули это в своих молитвах…»
Материалистический дух Америки был для рава Левинштейна основным препятствием для духовного развития бней Тора. И хотя впоследствии из многих его учеников в Америке выросли настоящие мудрецы Торы, для рава Левинштейна основной целью оставалась ешива в Эрец Исраэль.
Объясняя причины своего отъезда из Америки, рав Левинштейн писал: «Говорят наши мудрецы: “глаз видит, а сердце желает”. Если глаз видит святость Субботы, то и сердце желает ее святости. Но если глаз видит осквернение (не дай Б-г!) святой Субботы – разве это то, чего должно желать сердце? Вот почему я сбежал оттуда».
Прибыв в Эрец Исраэль, рав Йехезкель продолжает, на протяжении пяти лет, преподавать в ешиве Мир в Иерусалиме. После смерти своего старого друга (еще по ешиве в Кельме) рав Элияу Элиэзера Деслера, и по просьбе главы ешивы Поневеж рава Йосефа-Шломо Каанемана, рав Левинштейн, несмотря на преклонный возраст, принимает пост машгиаха этой ешивы и следующие двадцать лет вдохновляет ее учеников трудиться в Торе, укреплять свою веру и страх перед Небесами. Свой пост в ешиве Поневеж он занимал до конца своих дней.
Для многих современников смерть рава Левинштейна была личной потерей. Тяжело описать то чувство пустоты и беспомощности, которое тогда испытали даже великие мудрецы Торы и главы поколения. «Столпы небес ослабели, и земля задрожала. И не на кого нам опереться, кроме Отца Небесного». В своем Эспеде по раву Йехезкелю рав Шах сказал, что наше поколение уже не удостоится увидеть такого слугу Всевышнего, каким был великий машгиах.
