Сказали мудрецы: следует разбирать законы праздника, и сюда относятся любые особые для евреев даты. В преддверие их нужно изучать и вдумываться в их значение и непреходящую значимость. Поэтому нужно постараться понять суть и цель скорби о разрушении Храма в дни бейн а-мецарим и 9 Ава. Для еврея все праздники и памятные дни – живые и вечные понятия. Какова же тогда роль этих дней скорби, ведь не просто же траур по чему-то, что было когда-то и кануло. Еврейский народ не хранит память о былом, если в том нет связи с и важности для настоящего и будущего. Уже сказано мудрецами (Софрим, 21): «Постановлено о мертвом, чтобы память о нем уходила из сердца, как сказано (Теилим, 31): ”Забыт я, как мертвый“». Здесь же написано (Теилим, 137): «если забуду тебя, Йерушалаим…»! Йерушалаим – явление живое, забвение не властно над ним, поэтому «если забуду тебя», если стану видеть в тебе нечто безвозвратно ушедшее, не дай Б-г, пусть «правая рука моя забудет меня».
Траур по Храму означает нежелание мириться с его разрушением и стремление души к его восстановлению. Евреи не свыкаются с тем, что нет Храма, постоянно помнят о нем и упорно и всей душой ждут его восстановления. Вот слова нашего учителя из Ропшиц (рав Нафтали Цви Горовиц из Ропшиц): «Самое худшее – когда смиряются с тем, что есть; наибольшая катастрофа – это когда еврей привыкает жить без Храма». Однажды к святому праведнику из Апты (рав Авраам Йеошуа Эшель из Апты) пришел еврей с жалобами на жизнь, и пришедшему показалось, что рав не слишком сочувствует его невзгодам. Цадик спросил его: «А то, что сегодня не принесли жертву тамид, тебя не беспокоит?» Еврею нельзя мириться с разрушением Храма, и еврей трижды в день просит в молитве: «И в Йерушалаим, город Твой, в милосердии вернись!..», и поддерживает в сердце стремление к восстановлению Йерушалаима и Храма. А особенно – в праздничных молитвах мусаф, пропитанных высшей надеждой на это: «Отец наш, Царь наш! Раскрой славу царства Твоего… Милосердный Царь, смилуйся над нами… вернись к нам!…» Эта тяга сама по себе подобна жертвоприношению, как писал автор книги «Брит Авраам»: «Порыв души к чему-либо больше самой этой вещи». Таким образом, начало строительству Храма положено – самим стремлением к этому евреев, находящихся в изгнании. И глубокая горечь еврея об отсутствии Б-жественного света, изливавшегося некогда в Храме, помогает его восстановлению. Особенно это сказывается в три недели бейн а-мецарим, когда весь народ сильнее обычного стремится к Святилищу, и таким образом – за счет этого – это время суть начало строительства. И одна из обязанностей еврея – укреплять в себе и пробуждать в своем сердце ожидание и жажду к приходу Машиаха и обретению заново Храма, а особенно – в день 9 Ава. Каждое укрепление этого стремления и этой тяги в еврейской душе приближает и всеобщее, и личное освобождение.
Таким же образом следует понимать известную историю, как философ Платон встретил пророка Ирмияу, когда тот оплакивал разрушение Храма. Увидев великую мудрость пророка, грек спросил его, как же такой мудрец плачет о прошлом, что уже сгорело, чего уже нет, – какой в этом плаче прок? Ирмияу ответил, что не может объяснить этого Платону, тот не поймет. А объяснение заключается в уже сказанном: скорбь суть стремление к объекту скорби и излияние души. «Песнь Давида, когда он был в пустыне Йеуды. Жаждет Тебя моя душа, сохнет по Тебе мое тело!» (Теилим, 63). Когда Давид находился в пустыне, далеко от Святилища, и был лишен его света, он черпал все жизненные силы в жажде по близости к Творцу. Такова же цель траура по Храму, стремления и тяги к великому раскрытию Б-жественного света, Который был доступен в Храме. В книге «Шаарей Авода» (5) Рабейну Йона пишет, что во время его существования в Храме пребывало подобие длящегося Синайского Откровения на уровне пророчества и выше. В этом и заключался ответ Ирмияу: такой уровень стремления к свету Г-спода – удел еврейского народа, чужаку этого не понять.
«И увидела, и вот: ребенок плачет, и сказала: ”Из детей евреев этот“» (Шмот, 2). Об этом стихе сказали наши учителя, что именно по его плачу дочь фараона поняла, что это еврей – это был плач надежды, а не плач отчаяния. Отчаяние – не еврейская черта, по принципу «их поломка означает конец». Как известно, во время Холокоста евреи даже плакать не могли – именно потому, что их положение было отчаянным. Наоборот, если еврей плачет – по Храму, в частности – это выражает надежду, стремление… А для Платона плач означает конец, отчаяние, и – в отношении прошлого – это бессмысленное действие, неподобающее мудрецу. Он не смог бы понять Ирмияу, для которого плач – это надежда и движение к желаемой цели. Таково понимание мнения (Шульхан Арух, Орах Хаим, 288:2, см. «Турей Заав»), что можно плакать в Шаббат – это не слезы по прошлому, а устремленность в будущее.
В свете этого можно сказать следующее. Из двенадцати перестановок букв четырехбуквенного Имени (см. в сидуре, в молитве мусаф на рош ходеш) месяцу Ав соответствует акроним первых 4 слов отрывка (Дварим, 27:9): «Внемли и слушай, Израиль! Сегодня ты стал народом…» На первый взгляд, это противоречит характеру месяца, в который народ претерпел разрушение. Однако, как уже говорилось, 9 Ава – день восстановления, ведь траур и плач в этот день служат материалом для строящегося Храма, и так возрождается еврейский народ. Существует также мнение, что 9 Ава – «день собрания», праздник (моэд), как сказано (Эйха, 1:15): «Собрал Он против меня… (кара алай моэд)», и в книге «Оэв Исраэль» приводится мидраш, что не было дня собрания у евреев, подобного 9 Ава, ведь это день закладки фундамента для Храма и для народа: траур этого дня взращивает и приводит Избавление. В книге «Кдушат Леви» на стих (Эйха 1:2): «Плачет она по ночам, и слезы у нее на щеках» автор поясняет: когда человек плачет о разрушении Храма, это оставляет отпечаток Наверху (видимо, на это указывает слово щека – лехи, подобное слову луах, скрижаль, на которой высечены буквы). Другими словами, это не просто плач, от которого потом ничего не останется, здесь слезы на щеках никуда не деваются, оставляют след. Этим же объясняются слова мудрецов (вступление к Эстер Раба, 9), что в день разрушения Храма родился утешитель (т. е. Машиах), и еще сказано, что каждый год 9 Ава после полудня начинает заниматься свет Машиаха. Уместно спросить: почему бы Машиаху родиться именно в этот день? Но ведь в этот день пробуждается в еврейских сердцах стремление к Избавлению и восстановлению Храма, и это стремление взращивает спасение.
На основе сказанного поясним сказанное в Талмуде (Йома, 54б): «Когда враги зашли в Храм, они увидели крувим, стоящих в обнимку». Это состояние крувим показывает особое расположение Творца к еврейскому народу, как же это возможно в день бедствия и разрушения?!
Раши в начале Шир-а-Ширим поясняет, что это песнь, с которой Кнесет Исраэльобращается к Творцу, находясь в галуте, в состоянии, подобном положению вдовы. И слова: «Пусть целует меня в уста» (1:2) выражают высочайшее стремление народа к Творцу – и это происходит именно во время отдаления от Творца, во вдовстве. Передают от имени Бааль Шем Това в отношении молитвы, что есть очень высокий мир, куда слова молитвы не проникают – в силу их некоторой связи с материальным. Туда попадает лишь любовь к Творцу, что в еврейских сердцах во время молитвы – здесь нет никакой зацепки для материальности. А молитва без этого, с точки зрения этого мира – как будто ее не было. Раз так, можно сказать, что служение в Храме, принесение жертв несвободно от примеси материального. А внутреннее содержание Храма, наличествующее и после разрушения – стремление Израиля к Творцу вне связи с каким-либо действием – способно проникнуть в наиболее возвышенные и утонченные миры. Это и называется «внутренними покоями», где не властно разрушение.
После разрушения сила стремления еще больше, его действие наверху очень велико, оно пробуждает особое благоволение Творца. Поэтому крувим стояли в час разрушения обнявшись, поэтому не было дня большей близости к Творцу – «собрания» – у евреев, ведь их стремление побудило в ответ Его благоволение. «А я – молитва моя к Тебе, Г‑сподь, в час благоволения» (Теилим, 69:14) – можно трактовать как «[лишь] Тебе, Г‑сподь, час благоволения». Это открыто лишь Творцу. Практические действия могут наблюдать многие, а стремление евреев к Б-гу во время галута известно лишь Тебе – поэтому это время наибольшего благоволения.
В праздничном мусафе мы просим: «Пусть будет приятна Тебе наша мольба как жертвоприношение». Вся молитва мусаф полна излияния души и выражения тоски по Храму: «Пусть будет угодно Тебе, милосердный Царь, чтобы Ты вновь смилостивился над нами и над Твоим Святилищем…», «Отец наш, Царь наш! Раскрой славу царства Твоего над нами вскорости, явись и вознесись над нами перед глазами всего живого…» Все это выражает величину стремления Израиля к Храму, оно подобно жертве – ведь достигает того же эффекта – но имеет то преимущество, что, в отличие от жертвы, не завязано на физические действия. «Только Тебе, Г-сподь».
В Шаббат утром, в Кдуше мы говорим: «Из места Твоего обитания, Царь наш, явись, и царствуй над нами, ибо мы ожидаем Тебя…». Слова «из места» намекают на время изгнания: когда нет Храма, Всевышний обитает, так сказать, «в Его святом месте». И мы просим Его явиться к нам по причине нашего ожидания – нашего стремления к этому. Оно приближает «появление» и воцарение Творца. Далее мы говорим: «…когда воцаришься Ты в Ционе». «Цион» по численному значению равно «Йосеф», который олицетворяет аспект исправления вожделения. От имени Аризаля известно, что все изгнания вызваны ущербами этого аспекта, стремлением к запрещенным вещам; а Избавление придет через исправление этого. «Когда воцаришься Ты в Ционе» – аспект вожделения будет подчинен Творцу, устремление и тяга будут обращены лишь к Нему, и за счет этого «вскорости, в наши дни на веки будешь [в нем] обитать», что означает приход Машиаха и Избавление.
В свете всего этого объясним слова магида из Кожниц (рав Исраль Гопштейн) от имени великого магида из Межерича (рав Дов Бер из Межерича – ближайший ученик Бааль Шем Това) о стихе (Эйха, 1:3): «Все преследователи настигли ее меж теснин (бейн а-мецарим)». Смысл дней бейн а-мецарим он поясняет на примере царя: когда он во дворце, очень сложно встретиться с ним, но когда он в дороге, каждый может увидеть его. Так и в эти дни: даже тот, кому весь год не удавалось приблизиться к Царю, сейчас может преуспеть: «все гонящиеся… настигли в бейн а-мецарим». Но ведь это же дни траура и суда! Как же в такие дни Всевышний доступнее обычного? Однако траур не есть просто память о прошлом и оплакивание минувшего. Как и все другие праздники и даты еврейского календаря, он пробуждает в настоящем свою силу влиять на будущее. Траур и тоска по Храму относятся к сфере строительства Храма, подобно Шир а-Ширим, песне Израиля в галуте. В этом особая сила этих дней – в возможности приблизиться к Всевышнему с помощью стремления к Храму. Даже тот, кто весь год очень далек и не может приблизиться, сейчас своим стремлением и порывом становится близким к Творцу.
Подбор материалов – рав И. Д. Фалик, перевод – рав Ш. Скаржинский
