Период между праздниками Песах и Шавуот, в который мы ведем Счет Омера (сфират а-омер), является траурным. Мы не стрижемся, не устраиваем свадьбы, не слушаем музыку. Это траур по двадцати четырем тысячам учеников раби Акивы, которые в этот период умерли от эпидемии.
Лаг ба-Омер, тридцать третий день Счета Омера является в какой-то мере радостным, поэтому мы не произносим молитву таханун. Согласно Рамо (рав Моше Иссерлис, автор фундаментального комментария, ставшего составной частью Шульхан Аруха), причина в том, что в этот день ученики раби Акивы перестали умирать.
Это странно. Если бы в этот день эпидемия прекратилась, и некоторые ученики остались бы в живых, это действительно было бы поводом прекратить траур. Но ведь эпидемия прекратилась потому, что умерли все, и больше никого не осталось! Чему же тут радоваться?
Над этим вопросом размышляли многие из наших величайших мудрецов. «При Хадаш», известный автор комментария к своду Шульхан Арух, был большим законодательным авторитетом. Менее известно, что он был также каббалистом, – он это не афишировал. И он намекает, что ответ на наш вопрос можно найти в писаниях Аризаля. Там сказано, что в Лаг ба-Омер раби Акива пошел на юг Земли Израиля и взял себе пять новых учеников. Они и продолжили передачу всей Устной Торы, которую мы имеем теперь. Это раби Меир (Бааль а-Нес), раби Йеуда бар Илай, раби Йосе, раби Шимон бар Йохай и раби Элазар бен Шамоа. Таким образом, мы радуемся сохранению традиции через них.
Но теперь можно также понять, почему мудрецы объявили траурными эти четыре недели между Песахом и Лаг ба-Омером, хотя не отметили подобным трауром ни одну из других многочисленных трагедий, которые выпали на долю нашего народа помимо разрушения Храма: погромы, изгнания и т. д. Если через пятерых последних учеников раби Акивы мы получили все наше знание Устной Торы, можно только представить, какой она была до того, как умерли двадцать четыре тысячи изначальных учеников, и что мы потеряли в результате их смерти. Каждый из пяти последних был великим знатоком в своей области Торы, и несомненно, что и каждого из тех двадцати четырех тысяч раби Акива воспитал как знатока. И какой же была бы Тора, если бы до нас дошли и те ее части? Поэтому мудрецы и установили в период смерти тех учеников траур: они поняли масштаб потери.
Другой урок, который можно выучить: важность любви к ближним. Тот же раби Акива называл заповедь возлюбить ближнего, как самого себя, «великим принципом Торы». Что привело его к такому выводу? Он увидел недостаточное взаимное уважение, которое, к сожалению, царило между всеми двадцатью четырьмя тысячами его учеников, из-за которого они умерли – а с ними и вся Тора, которой он их обучил. И с тех пор он стал не просто преподавать Тору, но и учить, что жить по ней нужно с радостью и взаимной любовью между теми, кто ее изучает. Без этой любви не будет и самой Торы.
В Зоаре описан интересный эпизод: ученики раби Шимона бар Йохая предстали перед ним радостными и с улыбками. И он сказал им: «Именно благодаря вашей радости и умиротворению нашему поколению раскрываются такие глубокие тайны Торы» (Зоар, часть 2, лист 190б). Тогда как в атмосфере неприязни и раздоров Тора не может существовать.
Хорошей иллюстрацией того, какой была Тора до гибели учеников раби Акивы, является эпизод, описанный в талмудическом трактате Менахот (29б): когда Моше поднялся к Б-гу, чтобы получить Тору, «он увидел, как Б-г рисует над ее буквами короны». В любом свитке Торы можно увидеть, что к некоторым буквам сверху пририсованы три дополнительных штриха в форме короны, а к другим – один штрих. Эти штрихи называются тагим. Буквы шин (ש), аин (ע), тет (ט), нун (נ), заин (ז), гимель(ג) и цади (צ) (их можно запомнить с помощью сокращения ШаАТНеЗ ГеЦ – שעטנ»ז ג»ץ) имеют каждая три таких штриха. Буквы бет (ב), далет (ד), куф (ק), хет (ח), йуд (י) и эй (ה) (сокращенно БеДеК ХаЙА – בד»ק חי»ה) – один штрих. Моше спросил Б-га, зачем он добавляет эти короны. Ведь даже гласные звуки и знаки кантилляции в свитке Торы не обозначены, хотя и те, и другие влияют на прочтение ее слов. А эти штрихи-тагимдаже на прочтение слов не влияют и похожи на украшения, но все равно нарисованы. В ответ Б-г показал Моше, что настанет день, когда мудрец по имени Акива будет выводить из каждого такого штриха множество законов.
Раби Акива также толковал числовые значения слов (гематрия), комбинации первых букв ряда слов (рошей тевот) и последних (софей тевот). Он мог истолковать каждое слово Торы на любом из четырех уровней: пшат (простой смысл), ремез («намек»),драш («толкование») и сод («тайна»). Можно только представить, какой колоссальный багаж Торы он передал своим ученикам. И огромную часть этого наследия мы потеряли, когда они погибли.
Но в Лаг ба-Омер раби Акива взял вместо двадцати четырех тысяч первых учеников пять новых. Поэтому мы радуемся тому, что хотя бы та часть Торы, которую он передал им, сохранилась и дошла до нас.
Раби Шимон бар Йохай
Для большинства людей Лаг ба-Омер ассоциируется с именем раби Шимона бар Йохая. Этот день – годовщина его смерти. Но он называется йом илула – днем празднования, потому что когда праведник покидает этот мир, он уносит с собой багаж духовных достижений всей своей плодотворной жизни, за которые теперь получит награду, так что для него это действительно праздник.
Аризаль называет Лаг ба-Омер йом симхато – «днем его радости», имея в виду, опять же, раби Шимона бар Йохая, потому что в этот день раби Акива взял его в ученики.
О том, что Лаг ба-Омер – день смерти раби Шимона бар Йохая, не написано в авторитетных источниках, но существует такое предание, передаваемое по традиции. Аризаль не подвергает его сомнению, но пишет, что празднуют в этот день то, что раби Акива взял раби Шимона в ученики.
И Хида, и Бен Иш Хай говорят, что Лаг ба-Омер – это день радости не только раби Шимона, но и других четырех мудрецов, которых воспитал раби Акива. Бен Иш Хай пишет, что тем, кто живет в Тверии, следует навестить гробницы раби Акивы и раби Меира, а тем, кто живет в Цфате и едет в Мерон, следует остановиться у гробницы раби Йеуды бар Илая. То есть надо навестить гробницы всех пяти мудрецов, поскольку радость этого дня принадлежит им всем.
Все пятеро уже были великими мудрецами, но в Лаг ба-Омер раби Акива взял их себе в ученики, передал им то, что мог, и продолжил с ними заниматься.
Книга Зоар
Рашби (акроним его полного имени – Раби Шимон бар Йохай: רבי שמעון בר יוחי) передал ученикам тайны Торы, которые потом были обобщены в книге Зоар. За несколько лет до своей смерти он также преподал им учение, известное как Идра Раба. Это очень важный текст, в котором раскрыто большинство тайн Торы. А в день своей смерти он передал учение Идра Зута. Это небольшая часть Зоара (комментарий к главе Ваэтханан), но самая глубокая.
Идра означает «круг». В ту эпоху ученики обычно усаживались по кругу вокруг своего учителя. Когда группа учеников Рашби была в полном составе, она называлась Идра Раба – «Большим кругом». Трое из его учеников умерли до него, поэтому в последний день его жизни – Лаг ба-Омер – его группа была уже меньше. Учение, которое он передал этой группе, называется Идра Зута – «Малый круг». Передав свои последние тайны Торы семи избранным ученикам, Рашби покинул этот мир. В тот момент другие мудрецы и ученики, которые были с ним в Мероне, услышали небесный голос: «Разделите радость раби Шимона бар Йохая!»
Это не значит, что они пустились в пляс, а значит, что на Небесах очень обрадовались приходу души раби Шимона. Зоар не упоминает дату его смерти и не говорит, что ее надо ежегодно отмечать. Говорится только, что в момент его смерти на небесах царила радость, которую люди были приглашены разделить.
Закон гласит, что, когда умирает праведник, следует соблюдать траур (Шульхан Арух, 125). День смерти Моше Рабейну, Шмуэля, Аарона и его сыновей – это дни поста, а не праздника. Как же может день смерти Рашби считаться радостным?
Это видимое противоречие разрешает Хатам Софер. Когда умирает праведник, на небесах царит радость по поводу того, что туда возносится такая благородная душа, полная Торы, заповедей и благих дел. Для тех же, кто остается в этом мире, поводов для радости нет…
Есть мнение, что Лаг ба-Омер – радостный день, поскольку тогда Рашби открыл миру учение Идра Зута. Но если бы дело было в этом, то мы могли бы радоваться постоянно, ибо Рашби преподавал каббалу и раскрывал тайны Торы каждый день.
Древняя традиция
В своей книге «Шаар а-Каванот» раби Хаим Виталь находит аутентичные источники для всех обычаев и церемоний, которые проводятся в Лаг ба-Омер на могиле Рашби в Мероне. Одно из доказательств в пользу празднования Лаг ба-Омера заключается в том, что за девять лет до переезда с семьей в Землю Израиля Аризаль предпринял поездку из Египта в Мерон. Тогда он был еще молодым раввином, и в те времена поездка означала трудную езду на ослах и верблюдах. Тем не менее, он поехал в Мерон, чтобы там, на могиле Рашби, постричь своего сына в его трехлетие (халаке). После этого Аризаль устроил пир и веселился.
Затем раби Хаим Виталь пишет: «Я не могу представить это как доказательство [того, что Лаг ба-Омер следует праздновать], потому что это произошло девять лет назад». Он имеет в виду, что, возможно, это было еще до того, как Аризаль удостоился откровения пророка Элияу (гилуй Элияу), что придало авторитет всему, что он делал.
Но раби Хаим Виталь продолжает: «В прошлом году перед тем, как я приехал из Дамаска, он прибыл из Египта в Лаг ба-Омер и принял участие в празднествах. К тому времени он уже явно удостоился откровения пророка Элияу… Я написал все это как доказательство, что у этого обычая есть основания».
Почему раби Хаим Виталь так старательно ищет обоснования празднованию Лаг ба-Омер?
Говорят, что на каком-то этапе раби Йосеф Каро (автор Шулхан Аруха) и его раввинский суд хотели запретить празднование Лаг ба-Омера в Мероне. Похоже, что в те времена, как и в наши, при таком большом стечении народа было трудно гарантировать, что все будут себя благопристойно вести. Когда об инициативе отменить эти празднества услышал Аризаль, он сказал: «Я одобряю этот праздник. Не трогайте чествование Рашби, из этого не выйдет ничего хорошего. Вы волнуетесь потому, что чувствуете ответственность за других евреев (ведь «все евреи ответственны друг за друга», тем более раввинский суд отвечает за поведение евреев на территории под своей юрисдикцией)? Тогда скажите Марану [господин; так называли раби Йосефа Каро], что в день чествования Рашби каждый отвечает за себя». Тот, кто неблагопристойно себя ведет, сам от этого теряет, как всегда. Но не следует полностью отменять празднество, потому что оно радует Рашби.
Таким образом, раби Хаим Виталь стремился доказать, что обычай праздновать Лаг ба-Омер возник не по прихоти простонародья, ищущего повод повеселиться, а наоборот, от великих раввинов и духовных лидеров народа Израиля, которые считали это празднество благородным делом.
Звезды (мазаль) и исправление (тикун)
Б-г отмеряет жизнь праведников с точностью. Были в прошлом люди, которые жили так правильно и идеально, что закончили свой путь и покинули этот мир в ту же дату, в которую в него пришли, таким образом прожив полное количество лет. В случае раби Шимона бар Йохая у нас есть традиция, что в Лаг ба-Омер он получил раввинское звание (смиха) и умер много лет спустя в ту же дату. Очевидно, что этот день для него особенный, и вполне возможно, что это так же был день его рождения.
Каждый день имеет свое значение. Роль и судьба (мазаль) человека определяется расположением звезд в день его рождения, хотя мы, евреи, можем это изменить своими действиями. Аризаль учил людей способам исправлять свои грехи. Для каждого типа греха он предписал подходящий способ исправления (тикун) нанесенного им духовного ущерба, например, с помощью поста или какого-то доброго дела. Интересно, что в одном таком исправлении нуждался раввин, который написал для одной женщины амулет с целью ускорить роды. Его грех состоял в том, что таким образом он изменил судьбу (мазаль) ребенка: если бы тот был рожден в предназначенное ему время, то есть позже, расположение звезд было бы иным.
Почему только Рашби?
Остается вопрос: почему мы празднуем только день смерти раби Шимона бар Йохая, и больше ничей? Ведь в цепочке передачи Торы было много других великих праведников, например, раби Йеуда а-Наси, который записал Мишну, рабан Гамлиэль, раби Меир Бааль а-Нес и т. д. Ни одного из них мы не чествуем таким образом в день его смерти.
Более века назад раввины Тверии решили учредить день чествования раби Меира, который там похоронен. Но этот обычай так и не прижился. Чествование раби Шимона бар Йохая – это нечто иное…
Двести пятьдесят лет назад в Землю Израиля начали прибывать ученики Бааль Шем Това и Виленского Гаона. Оба этих великих раввина воодушевляли на это своих последователей. В то время большинство евреев, живших в Земле Израиля, были сефардами. Главным раввином Тверии был рав Хаим Абулафия. У многих великих мудрецов были ешивы в Галилее, и Тверия с Цфатом были центрами еврейской жизни. В Иерусалиме же в то время была лишь горстка мудрецов Торы. И когда из Европы прибыли ашкеназские раввины, они тоже поселились на севере.
В 1837 г. произошло большое землетрясение, в результате которого была уничтожена община Цфата и разрушены многие дома в Тверии. Погибло большое количество людей, включая ведущих мудрецов Торы. В ту эпоху Хатам Софер был почитаемым всеми лидером европейского еврейства. Оплакивая погибших раввинов, он сказал поразительную вещь: «Почему Б-г так ужасно наказал всех тех, кто жил в Галилее, в Тверии и в Цфате? Чем они это заслужили?» Ведь речь идет о великих раввинах, судьях и лидерах общин, которые отказались от всего своего богатства и статуса ради того, чтобы переехать в Землю Израиля, с большой самоотверженностью – и вдруг все было уничтожено!
И он ответил: «Избрав в качестве места жительства Цфат и Тверию, они уязвили честь Иерусалима. Иерусалим – Святой город, и за пренебрежение к нему они были наказаны».
Но почему, спрашивает он, они предпочли Цфат, а не Иерусалим? Потому что там похоронены Рашби и Аризаль.
Но разве в Иерусалиме не хватает могил праведников? Их там полно! Каждый раз, когда начинают что-либо строить, на месте строительства находят захоронения: пророков, царей, мудрецов разных эпох (танаим, амораим, ришоним, ахароним), всего этого в Святом Городе в избытке. А как насчет каббалистов? И их могилы есть, и также могилы законоучителей. Почему же надо было оставить все могилы в Иерусалиме ради того, чтобы жить рядом с могилами раби Шимона бар Йохая и Аризаля?
Тайное учение
Раби Акива передал своим ученикам все разделы Торы. Раби Шимону он в большей степени, чем другим, открыл тайны Торы. Раби Шимон, в свою очередь, тоже открыл эти тайны только самым великим своим ученикам. Из всех многочисленных мудрецов (танаим), которые жили в ту эпоху, он выбрал для этой цели лишь десять человек.
Рашби четко поясняет, что его изложение каббалы уникально. Хотя каббалу знали все мудрецы того поколения, изложение Рашби позволяло достигать особо глубокого понимания и явно было результатом Б-жественного откровения. Каббала передавалась таким образом и в такой завуалированной форме, что даже если бы другие мудрецы-танаим прочли страницу из его трудов, то ничего бы не поняли (рав Хаим Виталь в предисловии к книге «Эц а-Хаим»).
Достижения Рашби в откровениях тайн Торы и их передачи ученикам имели огромное значение. Зоар учит, что окончательное Избавление в будущем придет в заслугу изучения тайн Торы. Поэтому так важно изучать Зоар, особенно в нашем поколении, которое уже так близко к приходу Машиаха.
Это не значит, что изучение каббалы надо делать модным увлечением масс – Б‑же упаси. Это значит, что мудрецы, достигшие необходимого уровня, должны изучать каббалу. Так они дадут еврейскому народу заслугу, в которой он нуждается для Избавления.
Впрочем, хотя не все изучают каббалу, в наше время почти никто полностью от нее не отрешен. Тот, кто изучает еврейский Закон (Алаху) и открывает Шульхан Арух, видит в комментарии «Маген Авраам» все обычаи Зоара и цитаты из Аризаля. Сефарды изучают книги Хида, Бен Иш Хая и «Каф а-Хаим», где представлены все обычаи каббалистов. Все мы живем в соответствии с этими обычаями. Даже если сами мы каббалистами не являемся и не занимаемся глубоким изучением каббалы, все равно на ней основана наша Алаха.
То же относится и к другим сферам нашей жизни. Весь наш жизненный настрой, все наше мировоззрение и этика основаны на каббале. Такие книги Рамхаля, как «Месилат Йешарим» и «Дерех Ашем», книга «Нефеш а-Хаим», которую написал раби Хаим из Воложина, самый видный ученик Виленского Гаона, и другие книги деятелей этического движения мусар, а также книги хасидских лидеров – все, кто их понимает, видит, что хотя они не упоминают каббалу, их идеи основаны на писаниях каббалистов.
Даже если кто-то думает, что он – человек простой, и не знает ничего из каббалы, все равно он живет в соответствии с ее учением. Можно не учить Зоар или писания Аризаля и все равно соблюдать обычаи и изучать книги по мусару, основанные на каббале. Свет каббалы уже вошел в жизнь каждого из нас, он светит везде.
Все развитие Торы до нынешнего поколения основано на учении мудрецов поколения Аризаля. До того времени любому мудрецу, который хотел объяснить идеи, на которых основаны заповеди Торы, приходилось прибегать к концепциям философии, даже Рамбаму. Иначе это было невозможно. Те философские концепции уходили истоками в греческую мудрость, но их можно было приспособить и для объяснения указаний Торы. Однако это было большой ошибкой. Многие ведущие мудрецы Торы, включая Виленского Гаона, весьма резко выступали против того, как Рамбам использовал философию для объяснения концепций Торы. Они заявляли, что, связывая Тору с философией и школой мысли Аристотеля, они делали ее уязвимой. Ведь в будущем могут прийти другие философы, которые опровергнут учение Аристотеля, и тогда им покажется, что вместе с ним опровергается и Тора, а это не так.
В эпоху, предшествовавшую откровению каббалы, мудрецы Торы были весьма ограничены в средствах объяснения скрытого значения заповедей Торы. Когда же была открыта каббала, она пролила свет на каждую деталь еврейской жизни. В своем предисловии к книге «Эц а-Хаим», в которой изложены учения Аризаля, раби Хаим Виталь пишет, что без них у нас очень мало инструментов понимания смысла каждой заповеди. Те причины, что изложены в Торе, являются лишь самыми простыми объяснениями того, почему нам дана та или иная заповедь, общие штрихи, которым не хватает подробностей. Например, можно сказать так: надевая тфилин, человек должен чувствовать, что подчиняет все свои физические силы и ум Б-гу. Прекрасно, но почему коробочки тфилин должны быть кубическими? И почему надо обмотать руку ремешками семь раз? И почему в коробочки вкладывается пергамент именно с такими отрывками из Торы? И почему они написаны именно таким шрифтом? Такое множество разных законов и обычаев, и на каких идеях все это основано?
На все есть причины. Их не смогут пояснить философы, но сможет каббала. Кто знает каббалу, тому известны во всех подробностях идеи, стоящие за каждым аспектом еврейской жизни.
Возьмем, к примеру, заповедь брать лулав (четыре вида растений в праздник Суккот). Согласно Гемаре, мы взмахиваем им в четырех направлениях, а также вверх и вниз, чтобы «развеять дурные ветры и дожди» (Сукка, 37б). Но, как замечает раби Хаим Виталь, все это не очень понятно. Если же изучить глубокий смысл взмахиваниялулавом, то можно понять каждое движение. Выдвижение от себя, притягивание к себе, по три раза в каждом из четырех направлений, вверх и вниз – все эти движения имеют смысл. Его изучают в каббале.
Поэтому все мудрецы, приезжавшие в Землю Израиля, жаждали особой связи с раби Шимоном бар Йохаем: они понимали, что его учение приведет нас к окончательному Избавлению. Поэтому они предпочитали Цфат Иерусалиму.
В каждом поколении только небольшое число великих раввинов перенимало традицию каббалы. Ею явно владели мудрецы эпохи Гаоним (раннего средневековья). Наставником Рамбана был раби Азриэль, член первого поколения мудрецов эпохиришоним (позднего средневековья). В первом издании своего труда «Менорат а-Маор» раби Исраэль бен Йосеф Альнакава многократно цитирует Мидраш «Йеи Ор». На самом деле это Зоар. Раби Давид а-Нагид, внук Рамбана, тоже цитирует Зоар в своем комментарии к трактату Авот.
В те времена Зоар был по большому счету сокрыт от мира и его знали лишь некоторые великие раввины. Примерно 600 лет назад Зоар был открыт для мира, и расцвело изучение каббалы. Но пока Аризаль не открыл пути постижения глубин Зоара, даже великие знатоки Торы не могли полностью его понять. Даже великий Рамак (раби Моше Кордоверо), наставник Аризаля, который жил в XVI веке, был весьма ограничен в понимании глубин Зоара. Хотя он и написал чудесные книги, объясняющие Зоар, включая монументальный труд «Пардес Римоним» и классическую работу «Томер Двора», все равно самая глубина каббалы была для него непостижима. Для этого понадобились открытия Аризаля.
Все гиганты Торы: Виленский Гаон, хасидские и сефардские светочи Торы, даже Рамхаль – ни в чем не отклонялись от учений Аризаля. Он был принят всем еврейским народом как высший авторитет по Зоару.
Сначала Аризаль учил каббалу по книгам своего наставника рава Моше Кордоверо. А потом ему открылся пророк Элияу и обучил его каббале и таким тайнам Торы, какие иначе не мог открыть ни один человеческий ум.
В заслугу праведника
Раби Авраам Меюхас, великий законоучитель, который жил в Иерусалиме три века назад, известен своим монументальным конспектом книги Аризаля «Эц а-Хаим» под названием «Диглей Аава». Среди прочего он написал книгу алахических постановлений «Сде а-Арец», в которой задает следующий вопрос: можно ли тому, кто живет в Иерусалиме, поехать в Мерон, Цфат или Тверию, чтобы навестить могилу одного из похороненных там праведников?
Сначала он говорит, что такая поездка вроде бы бессмысленна: ведь все молитвы возносятся на Небеса через Западную стену (Котель). Даже если ты молишься в другом месте, все равно твоим молитвам придется проходить через Западную стену, и если живешь в Иерусалиме, гораздо более логично идти на молитву прямо к ней.
Но, с другой стороны, говорит он, существует древняя традиция молиться на могилах праведников.
Рама в своде Шульхан Арух объясняет, что когда мы молимся на чьей-то могиле, то молимся не похороненному там человеку (что было бы идолопоклонством, Б-же упаси), а Б-гу, но при этом просим, чтобы наши молитвы были приняты в заслугу похороненного здесь праведника. Но как нам может помочь человек, умерший много веков назад? Дело в том, что «праведники достигают большего величия в своей смерти, нежели при жизни». Они не знают покоя в этом мире (в Торе и заповедях), и в будущем мире продолжают восходить на все более и более высокие уровни.
Восходит на эти уровни только душа праведника, тело остается похороненным в могиле. Но каббалисты учат, что какая-то частица души все-таки остается в костях до будущего воскрешения мертвых. Эта духовная составляющая подкрепляется, когда человек устраивает вечером после Шаббата (моцаэй Шаббат) трапезу (Мелаве Малка), и лучше сохраняется в костях. Сохранив таким образом какую-то духовность, тело будет восстановлено и вновь оживлено.
Зоар объясняет, что когда человек умирает, более высокие части души отделяются от тела сразу. Другие, более низкие части души остаются связанными с домом, в котором жил этот человек. В каждый из последующих семи дней траура по человеку очередная частица его души отходит от дома к могиле. Поэтому только на седьмой день, когда душа полностью вошла в могилу, мы устанавливаем на ней надгробие.
Душа остается в могиле до тех пор, пока не разложится плоть. После этого даже та часть души возносится в Эденский сад (Ган Эден), а в костях остается лишь легкая тень души. Но в определенные дни, например, в канун Новомесячья (Рош Ходеш), пятнадцатого числа и в годовщину смерти человека (йорцайт) к могиле снисходит более значительная часть души. Поэтому важно навещать могилу в годовщину смерти человека или в другой из вышеупомянутых дней. Ибо в какой-то мере ушедший человек присутствует в эти дни на своей могиле. Более того, это присутствие подобно лестнице, один конец которой здесь, а другой соединен с Высшими мирами, как лестница, которую увидел во сне наш праотец Яаков. Навещая могилу праведника, изучая его Тору и молясь Б-гу, мы таким образом обретаем связь с этим праведником. Та часть его души, что до сих пор находится здесь, внизу, связана с высшими мирами и становится «лифтом», с помощью которого наши молитвы восходят вверх.
Раби Меюхас заключает, что поскольку существует традиция навещать могилу человека в годовщину его смерти, для этой цели человек, который живет в Иерусалиме, может поехать в Цфат. Но только при определенных условиях. Например, если в результате он не сможет помолиться с общиной из десяти человек (миньян), то ему не следует ехать. Или если поездка означает соблюдение менее высокого уровня кашрута в еде, или опасность каких-либо греховных соблазнов. От такой поездки будет больше вреда, чем пользы. Пусть лучше останется в Иерусалиме и пойдет молиться к Западной Стене.
Таким образом, навещать могилу праведника в годовщину его смерти – важное дело, особенно могилу раби Шимона бар Йохая в Лаг ба-Омер. Но поездку надо организовать так, чтобы от нее была только польза и никакого вреда.
Перевод – рав М. Мучник
