«Захор» — уменьшение силы Амалека

Дата: | Автор материала: Рав Шмуэль Бурнштейн из Сохачева

2159
ослабить амалека
Следует задуматься о главе «Захор», и какие уроки следует из неё вынести.

Необходимо также объяснить, почему она близка к главе «Шкалим» (которую читают за неделю или за две недели до «Захор»). И хотя есть простая причина, по которой эти дополнительные отрывки Торы читают в это время — для того, чтобы приурочить их к празднику Пурим, — тем не менее следует учесть, что и Пурим выпадает именно на эти дни. Ведь сказал Маараль, что ни одно значительное событие не происходит просто из-за стечения обстоятельств. [Безусловно, в правлении Всевышнего нет никаких случайностей, и не об этом говорит Маараль. Он говорит о том, что, если, например, два разных события связаны с одной и той же датой, у них есть глубокая внутренняя связь. Две линии правления Всевышнего не пересекаются просто так.]

Очевидно, что перед строительством Храма и передачей Торы всегда происходит стирание Амалека.

Первый раз в дни Моше, перед дарованием Торы и строительством Мишкана (см. Шмот, 17:8-16). Второй раз во времена царей Шауля и Давида, перед построением Первого Храма и раскрытием великой мудрости царя Шломо, сделавшего «рукоятки» для Торы [то есть издавшего постановления, которые оберегали народ от нарушения законов Торы]. И третий раз во времена Мордехая и Эстер, перед строительством Второго Храма и подъемом Эзры в Землю Израиля из Вавилона. Мудрецы сказали об этом (Санедрин, 21б), что приход Эзры в землю Израиля также является дарованием Торы [это означает, что в тот момент произошло новое раскрытие Торы].

Также и в будущем, перед построением Третьего Храма, произойдёт то, что описывает пророк (Йермияу, 31:32): «И дам Я Тору среди вас».

Также написано (Йешаяу, 11:9): «И заполнится земля знанием Всевышнего».

Перед этим же Машиах бен Йосеф уничтожит Амалека.

Из этого следует очевидный вывод, что Амалек — это противоположность Торы и жертвоприношений (которые приносят в Храме). Мидраш [«Шмот Раба», гл. 35 на стих «Рассеивает народы, стремящиеся к битвам» (Теилим, 68:31)] приводит: «Он рассеивает Израиль, не давая изучать Тору, и собирает его для исполнения желаний дурного начала». Другой мидраш [«Берешит Раба», гл. 63 на стих (Йехезкель, 35:6)]: «”Разве не ненавидела ты кровь? И кровь будет преследовать тебя” — это Эсав. Разве [проливающий кровь] Эсав ненавидит кровь?

В действительности же речь идёт о том, что он возненавидел свое первородство, которое обязывало его приносить жертвоприношения».[А основные заповеди, которые требуется выполнить при принесении жертвы, связанны именно с кровью закланного животного, поэтому кровь намекает на жертвоприношения.] В мидраше «Мехильта» мудрецы связывают этот стих с Амалеком. Таким образом становится понятно, что Амалек противится Торе и жертвоприношениям.

А причина этого ясна — две эти вещи соединяют низший материальный мир с высшими духовными мирами.

Они сближают эти миры, а Амалек является полной противоположностью этого — он зовётся «рубильщиком, сыном рубильщика» (Иерусалимский Талмуд, Йевамот, 2:6). Он старается отдалить. [Так же, как дровосек отсекает дерево от его корней и прерывает его связь с почвой, Амалек пресекает связь народа Израиля со Всевышним.]

Месяц Нисан — это время обновления служения Всевышнему, как сказали мудрецы «Возобнови и принеси жертву из новых сборов» (Рош а-Шана, 7а). [Речь идёт о сборах средств, по полшекеля с каждого мужчины, которые проводились каждый год в месяце Адар. После окончания этого сбора животные для общественных жертвоприношений покупались за счёт новых средств.] А пасхальная жертва зовётся «служением», как написано (о пасхальной жертве): «Совершай это служение в этом месяце» (Шмот, 13:5). А после Песаха начинают отсчитывать дни Омера, ведущие к дарованию Торы.

Из всего этого следует, что прежде всего требуется уменьшить силу Амалека посредством прочтения отрывка «Захор», как сказано в мидраше «Танхума» (гл. Тецаве, 4): «Вы говорите о стирании его имени внизу, а Я стираю его имя свыше».

И по этой же причине история с Аманом и Пурим предшествуют месяцу Нисан.

Однако из всего этого на первый взгляд следует, что было бы более правильно читать отрывок «Захор» перед отрывком «Шкалим» [в котором идёт речь о сборе средств, предназначенных для покупки жертвенных животных].

Ведь «Шкалим» — это начало пробуждения духа к служению [которое должно произойти после избавления от Амалека]. Однако написано «И вот, когда избавит тебя Г-сподь, Б-г твой, от всех врагов твоих со всех сторон, на земле, которую Г-сподь, Б-г твой, дает тебе в удел для владения ею, сотри память об Амалеке из поднебесной; не забудь» (Дварим, 25:19). Следует понять, почему не появляется обязанность выполнять эту заповедь, пока не «избавит от всех врагов твоих».

Дело в том, что сила Амалека заключается не только в том, что он рассеивает народ Израиля, мешая ему изучать Тору. Он также собирает народ для вещей, к которым стремится дурное начало, как упоминалось выше. Это означает, что он вселяет в душу евреев влечение и удовлетворение от мерзости. И, как мы уже объяснили в другом месте, природа человеческого сердца такова, что оно всегда жаждет чего-то.

И не могут два вида жажды, жажда чистого и жажда нечистого, уместиться в человеческом сердце одновременно.

Как образно сказали мудрецы (Йевамот, 112б): «Невозможно жить в одном доме со змеёй». На это также есть намек в Талмуде (Мегила, 6а): «Кесария и Иерусалим: если кто-либо скажет тебе, что оба они разрушены, или что оба они заселены, не верь. [Если же тебе скажут, что] один из них разрушен, а другой заселён, или наоборот, — верь». Кесария — это символ дурных желаний, а Иерусалим — святых желаний. И невозможно, чтобы оба этих желания присутствовали в одном и том же сердце. Если есть одно, то нет другого. Поэтому, если у человека появляется жажда к святости и удовлетворение от служения Всевышнему, это изгоняет из его сердца стремление и жажду к нечистоте. Это вызывает в его душе враждебность к силам зла, которые заглушают святую любовь. А если наоборот, не дай Б-г, — то всё наоборот.

И этого следует, что изгнать Амалека из сердца человека можно только одним способом: вселить в него стремление к святости.

Ведь если попытаемся вначале дождаться того, чтобы он избавился от стремления к нечистому, получится, что его сердце останется пустым, без всякой жажды. А это невозможно! Ведь сказано: «Если скажут, что оба разрушены — не верь». Поэтому единственный способ [отделаться от зла] — это силой вселить в своё сердце жажду к святости и желание служить Творцу. И это прогонит жажду к нечистоте. «Тана де-вей Элияу» пишет об этом: «Если в человека попадает капля святости, из него выдавливается капля насмешничества». И поэтому сказано «И вот, когда избавит тебя Г-сподь, Б-г твой, от всех врагов твоих», то есть когда у тебя появится удовлетворение от святости, само это приведёт к тому, что сотрешь «память об Амалеке» из сердца. [Это основано на том, что использованный в этом стихе вариант слова «избавит», הניח, и слово «удовлетворение», נייחא — это однокоренные слова.]

И по этому же принципу можно объяснить то, что сказано (Санедрин, 20б): «Три заповеди были даны народу Израиля, когда он вошёл в землю обетованную: назначить царя, стереть потомство Амалека и построить Храм».

Сначала надо было назначить царя, и только после этого стереть потомство Амалека, так как царь является олицетворением Царства Небес. Это и есть жажда святости, как сказал царь Давид: «Сердце мое и плоть моя воспевают Б-га живого» (Теилим, 84:3). А сердце царя — это сердце всего народа Израиля, как пишет Рамбам («Яд а-Хазака», «Законы царей», гл. 3, пункт 6). Следовательно, роль царя заключается в том, чтобы вселить в сердце народа Израиля любовь и жажду к их Отцу на Небесах; и это предшествует уничтожению Амалека.

И в свете этого также понятно, почему чтение отрывка «Шкалим» предшествует чтению отрывка «Захор».

Дело в том, что смысл «Шкалим» — это пробуждение любви народа Израиля к их Отцу в Небесах, как говорил мой праведный отец, господин, учитель и наставник [рав Авраам Бурнштейн из Сохачева, автор книг «Иглей Таль» и «Авней Незер»] благословенной памяти: монета пламени намекает на пламя любви. [Как написали мудрецы в Иерусалимском Талмуде, Шкалим, 1:4 и в мидрашах на стих «Вот, что даст каждый проходящий для перечета: половину шекеля, по шекелю священному, шекелю двадцати гер: полшекеля приношение Г-споду» (Шмот, 30:13): «Сказал раби Меир: “Всевышний вытащил подобие монеты пламени из-под Трона Славы и показал Моше”».] Народ Израиля получает удовлетворение от сияния святости.

И таким образом исполняется то, что написано «когда избавит тебя», и только после этого «сотри память об Амалеке».

И основываясь на этом можно объяснить то, что сказано в трактате Мегила (13б): «Тому, Чьим словом был сотворен мир, было открыто и известно наперед, что Аман вызовется отвесить в казну серебряные шекели за позволение истребить евреев; поэтому Он упредил его [Амана] шекели их [евреев] шекелями».

Аман думал, что евреи наслаждались пиром Ахашвероша, поэтому у них не может быть радости от исполнения святых заповедей.

Ведь любовь к материальному и любовь к святости не умещаются в сердце одного человека, как мы уже объяснили выше. Из-за этого Аман думал, что сможет пересилить евреев, после того как выкупит их от Ахашвероша. Но Всевышний предвосхитил шекели Амана шекелями евреев, так как шекели — это выражение жажды приблизиться к Отцу в Небесах и вдохнуть новые силы в служение Ему. Поэтому в действительности у тогдашних евреев не было радости от пира Ахашвероша, как приводится в Таргуме (Эстер, 1:3): «Когда увидели там [на пиру] храмовую утварь, начали рыдать и сокрушаться».

Более того, следует сказать, что само выполнение заповеди отдавать полшекеля приводит к тому, что еврей перестаёт наслаждаться посторонними, недуховными вещами.

Ибо одно отторгает другое [т. е., стремление к духовному противоречит стремлению к материальному]. И поэтому сами шекели Амана [за которые он купил еврейский народ для истребления] привели к стиранию Амалека. Ведь «снятие кольца возвращает к благочестию» и вселяет в их сердца любовь к Творцу. [Речь идёт о кольце, которое Ахашверош снял с пальца и передал Аману, чтобы тот запечатал им постановление об уничтожении всех евреев. Нависшая опасность заставила еврейский народ вернуться ко Всевышнему. См. Мегила 14а.]

И теперь они наслаждались святостью, это наслаждение отодвинуло нечистые желания, и благодаря этому им удалось победить материального Амалека.

Перевод: рав Берл Набутовский


http://www.beerot.ru/?p=50129