Мамин дом — Великая женщина

Дата: | Автор материала: Рабанит Рут Цивьён

442

Взгляд изнутри на жизнь моей матери рабанит Батшевы Эстер Каневски, благословенной памяти, на фоне истории предыдущих поколений

«И там ‒ великая женщина»

«И было однажды, пришел Элиша в Шунейм, и там была великая женщина…» (Млахим 2, 4:8)

«Кто такая «великая женщина»? Великая в своих поступках. Та, чьи дети прославлены благодаря ей. Та, чьи современники прославлены благодаря ей. Та, которая возвышается над всеми женщинами в мире» («Зоар», Бешалах)

«Ведь они [слова Торы] ‒ наша жизнь»

Достоинства моей мамы можно перечислять бесконечно: она много молилась, довольствовалась малым, обладала удивительными душевными качествами, чрезвычайно уважала своего мужа, отдавала всю себя на благо других, обладала безграничным терпением, помогала многим-многим тысячам людей, скрупулезно следовала закону и исполняла заповеди, была проворна, трудолюбива, щедра, скромна, доброжелательна, гостеприимна, уступчива, проведывала больных, участвовала в похоронах, помогала невестам и веселила их… Но главным моментом всей ее жизни была ее полная самоотдача ради папиного изучения Торы.

Суть маминого подхода к жизни

Основа основ маминой жизни заключалась в том, чтобы быть папиным помощником в его изучении Торы.

Все, что делала мама, так или иначе, было связано с этой основой. Мамин дом, прежде всего, был домом Торы! Прежде, чем он был домом благотворительности, прежде, чем он был домом молитвы и всего того длинного неоконченного списка, который я привела в начале главы, — прежде всего он был домом Торы.

Оглядываясь назад, я понимаю, что в нашем доме никогда не говорили о важности изучения Торы, не цитировали высказывания мудрецов по этому поводу, не читали нравоучений и не приводили доказательств. Просто мы росли в соответствующей обстановке, и никто не считал нужным говорить об этом. Что делает еврей? Сидит и учится, используя любую свободную минуту. А женщина создана для того, чтобы помогать ему. И неважно, является он главой поколения или нет. Это не были «высокие идеи», это был образ жизни, которым мы дышали все годы, с самого младенчества. Так жили наши родители, и то же самое мы видели у наших дедушек с обеих сторон. Мы и представить себе не могли, что может быть по-другому.

Вдали от родного дома

Маме не просто было выполнять свою задачу – для этого ей приходилось подавлять свои собственные желания и обуздывать свои потребности, и она делала это с радостью и вдохновением, понимая, что именно так она выполняет свое предназначение в жизни.

Мамина преданность папиной Торе привела к тому, что она была вынуждена практически полностью оторваться от родительского дома. Телефона у нас дома не было, поэтому у мамы не было связи с родителями. В первые годы после свадьбы моих родителей поездка в Иерусалим была сложным мероприятием. Мама понимала, что если она поедет к родителям, она будет отсутствовать дома продолжительное время, и папа не сможет нормально учиться. Превозмогая тоску по родителям, мама редко навещала их и общалась с ними, главным образом, при помощи писем.

У нас до сих пор хранятся письма, которые дедушка рав Эльяшив писал своей дочери, незадолго до того вышедшей замуж, давая ей различные наставления. В частности, он рекомендовал ей советоваться со своей свекровью – мудрой женщиной. Эти письма содержат теплые слова отца, обращенные к дочери, находящейся далеко от него…

Мы не раз спрашивали маму: «Как ты смогла выдержать первые годы после свадьбы, будучи в Бней-Браке одна, вдалеке от любящей семьи?», и мама отвечала: «Это и вправду было нелегко, в первые годы я даже плакала по ночам, так я скучала… Но при этом меня переполняла радость, и я испытывала чувство глубокого удовлетворения, осознавая, что я удостоилась быть женой мудреца Торы, ведь именно к этому я стремилась.»

Как-то группа девушек спросила маму, не сложно ли быть женой мудреца Торы, и она ответила: «Конечно, сложно! А вы что хотели? Чтобы и муж был мудрецом Торы, и жизнь была легкой, без проблем?»

Одна невеста попросила благословить ее, чтобы ее муж стал таким же мудрецом Торы, как мой папа, и мама рассказала ей, сколько усилий надо для этого приложить, какую «цену» заплатить: «В молодости я стояла у окна и наблюдала за молодоженами, направляющимися с чемоданами в сторону автобусной остановки, чтобы поехать в Иерусалим, к родителям. Как я хотела навестить папу с мамой, как я скучала по своей маленькой сестренке Гите и по другим братьям и сестрам…»

«Так мой муж лучше учится»

Рассказывал один из членов семьи: «Я навестил рабанит незадолго до ее смерти, она рассказывала, что ей очень хочется увидеть своего папу, который плохо себя чувствует… «Но, –сказала рабанит, – мой муж говорит, что его учебу, когда я дома, не сравнить с его учебой, когда меня нет, даже если он – и так и так – учится, закрывшись один в комнате… Вот я никуда и не еду…»»

Мамина сестра, рабанит Ойербах (жена рава Азриэля Ойербаха, да продлит Всевышний его годы прим. пер.), серьезно болела, а потом умерла. Мама поехала на похороны, немножко побыла с семьей, сидевшей в трауре, а потом вернулась в Бней-Брак, объяснив это так: «Я знаю, что мой муж лучше учится, когда я дома, поэтому я должна во время семидневного траура сидеть дома!»

Мама полностью взяла на себя ведение домашнего хозяйства, и потому ее присутствие в доме для папы было просто необходимо. Однажды, когда мама попала в больницу, папа заметил, что он находится «в изгнании».

Рассказывает мамина знакомая: «Много лет назад я сопровождала рабанит, когда она поехала навестить свою дочь, отдыхавшую в санатории для рожениц. Прежде чем выйти из дому, она подошла к раву Хаиму и попросила разрешения поехать. Он спросил, когда она вернется, и дал свое согласие. Я была поражена, что женщина в ее возрасте спрашивает согласие мужа на то, чтобы выйти из дому, тем более, когда у нее есть такая уважительная причина – она собирается навестить дочь-роженицу…»

Однажды мама ехала в Иерусалим на помолвку своей внучки, которая должна была состояться в доме дедушки рава Эльяшива. Во время поездки она сидела рядом с бабушкой жениха и рассказывала ей, с каким волнением она ожидает возможности навестить своего папу. Та удивилась: «Так почему бы Вам не ездить к нему почаще?», и мама ответила, что учебе ее мужа мешает, если она уезжает из Бней-Брака, поэтому она старается оставаться дома.

Позднее бабушка жениха рассказала об этом своему мужу, который был папиным другом еще со времен учебы в ешиве Ломжа, и тот, встретившись с папой, высказал свое мнение: «Твой тесть, рав Эльяшив, уже в преклонном возрасте – нужно, пока есть такая возможность, навещать его почаще!», на что папа ответил: «Он, с Б-жьей помощью, будет жить еще долго»… И, как известно, дедушка удостоился долголетия, и умер уже после мамы.

Предназначение каждой женщины

Все вышесказанное может привести к заблуждению. Ретроспективно оценивая сегодня ситуацию, можно сказать: «Совсем не трудно пожертвовать всем ради того, чтобы удостоиться стать женой главы поколения». Можно подумать, что мама знала, что в будущем ее муж станет главой поколения, и поэтому так старалась помочь ему в его занятиях Торой…

Но насколько же все выглядело по-другому шестьдесят лет назад! Мама не думала о том, что ее муж станет главой поколения, и не для этого она жертвовала собой. Один из членов семьи вспоминает, как мама с восторгом рассказывала, что на какой-то свадьбе папу удостоили чести произнести одно из семи благословений…

Жертвуя собой ради папиной Торы, мама делала это не для того, чтобы вырастить главу поколения, не для того, чтобы люди толпами стекались к его дому для получения совета или благословения, и не для того, чтобы стать известной рабанит…

Мама жертвовала собой ради того, чтобы выполнить главное папино желание – учиться, учиться и учиться. Никаких других целей она перед собой не ставила.

Она понимала, что единственное ее предназначение – дать мужу возможность расти, и выполняла это предназначение с полной отдачей, не предполагая, каких высот он достигнет.

Когда мама разговаривала с женщинами и объясняла им, что их задача – помогать мужу учить Тору, она не выясняла у них, кто их мужья и насколько они усердны в учебе. Ведь, как уже было сказано, предназначение женщины – помогать мужу, и не важно, является ли он главой поколения, не важно, учится ли он в коллеле или работает, посвящая учебе несколько часов в день.

И мама всегда подчеркивала, что у женщины нет обязанности подталкивать мужа к учебе, ее задача – создать ему необходимые условия для роста в Торе, и тогда он добьется успеха.

Шестьдесят лет без единой просьбы о помощи

Все годы мама старалась не мешать папе во время учебы. Когда для папы построили кабинет на втором этаже, мама отказалась держать у себя ключ от этой комнаты, сказав: «Я боюсь, что если у меня будет ключ, я помешаю папиной учебе, чтобы прояснить какой-нибудь срочный вопрос…» (маме было тяжело отказывать людям, находящимся в трудной ситуации).

Женщинам, приходящим к ней за советом, она говорила: «Если муж учится, его нельзя отвлекать своими вопросами. Иногда жене надо сказать «только одну маленькую вещь», но муж уже не сможет продолжить учиться так, как он это делал, пока она не помешала.»

Мама обладала тонким чутьем. Она заботилась не только о количестве часов папиной учебы, но и о качестве этой учебы.

Она не просто не мешала ему во время учебы, но и прикладывала большие усилия, стараясь устранить любые препятствия, чтобы он мог учиться со спокойной душой, ни о чем не беспокоясь. Она не посвящала его в проблемы ведения домашнего хозяйства и воспитания детей, и в течение почти шестидесяти лет совместной жизни не просила его о помощи – и тогда, когда она была в расцвете сил, и тогда, когда она болела или находилась в трудной ситуации, – она всегда справлялась сама.

Лишь много лет спустя мама рассказала нам, насколько незначительными были их доходы в то время, когда все заботы ложились на ее плечи:

Сначала родители жили на скромную мамину зарплату, которую она получала, работая бухгалтером в Тель-Авиве, и на папину стипендию в коллеле. Когда родилась моя сестра Хана, мама работала секретаршей в «Доме Сары Шнирер», а потом, когда она перестала работать, единственным их источником пропитания стала мизерная папина стипендия.

Раз в месяц папа передавал маме запечатанный конверт с деньгами, полученный им в коллеле. Он только просил отдать ему десятую часть, чтобы раздать ее бедным, и больше они не говорили о деньгах до следующего месяца (разве что папе были нужны деньги на покупку книг). Папа не спрашивал маму, что она делает с деньгами, а мама не рассказывала ему, хватает ли ей этих денег на ведение домашнего хозяйства. Таким образом, перед ней вставала непростая задача осуществить все необходимые расходы при помощи скромной суммы, которая была в ее распоряжении. И маме удавалось, не посвящая папу в сопутствующие трудности, справляться с этой задачей самостоятельно.

Папа совершенно не вникал в домашние проблемы, полностью полагаясь на маму.

Благодаря ей, он спокойно учился, ни о чем не беспокоясь. Мама действовала мудро и преданно. Папе не приходилось вставать ночью к детям, не приходилось одевать их, он совершенно не разбирался в детской одежде. Мама не просила его зайти в продуктовую или овощную лавку, заскочить в банк или отвести ребенка к врачу – он даже понятия не имел, где все это находится. Единственными магазинами, в которые папа заходил, были книжные магазины…

Все это мама видела в доме своих родителей, и с большой радостью продолжила этот путь, как нечто, само собой разумеющееся.

История с чашкой чая…

И на кухне мама не давала папе ничего делать – даже для себя самого.

Как-то мама плохо себя чувствовала в течение нескольких недель, и врачи прописали ей постельный режим. Кто же будет готовить обед? Уж точно не папа! Мама только попросила принести ей продукты и поставить возле кровати керосинку, и как-то ухитрялась варить обед для всей семьи.

Даже стакан чаю папа не мог себе приготовить. В этом не было необходимости – мама всегда заботилась об удовлетворении всех его потребностей. Более того, даже когда папа вызывался ей помочь, мама берегла его время и отказывалась от любой помощи.

Лишь однажды мама воспользовалась папиными услугами и, по ее словам, сразу же была за это наказана. Вот как было дело.

Мама заболела и лежала в кровати с высокой температурой, у нее сильно болело горло. В тот единственный раз она, будучи совсем слаба, попросила папу приготовить ей чашку чаю.

Самовар стоял на керосинке. Папа подошел к нему, открыл кран и начал наливать кипяток в чашку. Дело было на исходе Шаббата, воды в самоваре осталось мало, и поэтому выливалась она очень медленно. Папа, дорожа своим временем, нашел выход – он подвесил чашку на открытый кран и вернулся к учебе.

Лежа в кровати, мама услышала грохот. Прибежав на кухню, она поняла, что произошло: полная чашка перевесила опустевший самовар, и все это рухнуло на пол. Следом упала керосинка. Мама, оставшись без чая, была вынуждена из последних сил собирать осколки и подметать пол… Больше она уже не пыталась пользоваться папиной помощью.

Позже она спросила папу, как может быть, что человек, пишущий такие серьезные книги, не понимает таких простых вещей, и папа сказал: «Если бы я разбирался в этих вещах, я бы не мог писать мои книги»…

Продолжение следует…

Перевод: г-жа Хана Берман


http://www.beerot.ru/?p=88660