Уважаемые читатели! Предлагаем вашему вниманию ещё один интересный отрывок из лекций рава Шимшона Давида Пинкуса о тринадцати принципах веры. Данный отрывок дает оригинальное и необычное объяснение некоторых высказываний мудрецов Талмуда, связанных с тринадцатым принципом веры, с оживлением мертвых в будущем.
Что такое оживление мертвых?
Теперь попробуем объяснить, что именно подразумевается под понятием «оживление мертвых».
Начнем с вопроса по этой теме, который задала одна нееврейка (Санедрин, 90б). «Царица Клеопатра задала следующий вопрос раби Меиру: “Я знаю, что мертвые оживут, как сказано: ’и прорастут из города, как трава на земле’ (Теилим, 72:16), но, когда они встанут, встанут они нагими, или в своей одежде?” Он ей ответил: “Это можно вывести из пшеницы. Если пшеница, которую похоронили нагой, вырастает в нескольких облачениях, тем более праведники, которых похоронили в одежде, [встанут одетые]”».
Раньше цари старались править мудро. Поэтому, перед ними сидели самые большие мудрецы, в том числе и еврейские мудрецы, то есть, самые большие мудрецы Торы.
Эта царица спросила раби Меира: «Я знаю, что мертвые будут жить… и т. д.»
В чем смысл этого вопроса, и в чем смысл данного на него ответа?
В первую очередь, следует объяснить, что, когда мудрецы говорят, что праведники встанут в своих одеяниях, не следует понимать эти слова буквально. Это означает, что оживление каким-то образом относится также и к одеждам праведников.
Нам известно, что духовные миры разделены на четыре общие категории, соответствующие четырем буквам имени Всевышнего. Кроме того, наш мир построен на четырех духовных основах, именуемых огонь, воздух, земля и вода. И также человек разделяется на четыре общие составляющие: душа, тело, облачение и жилище.
Что касается души и тела — нам известно, что это такое. Облачение — это одежда. А жилище — это просто дом. Но он также является частью человека. Бездомный человек — это не человек. Как сказали мудрецы о том, у кого нет жены [а жена — это тоже дом человека, как сказали мудрецы «Его дом — это его жена» (Йума, 2а)]: «Тот, у кого нет жены, — не человек» (Йевамот, 63а).
А у самой души есть несколько уровней, самый низкий — это нефеш, потом идут руах, нешама, хая, йехида.
Одеяние и тело
Тут есть вопрос: мы всегда видим, что более внутренняя вещь всегда является более возвышенной. Например, у человека есть душа, нефеш. Она выше, чем тело. Потом есть руах [букв. «дух»]; это более глубинная часть души. Руах выше и совершеннее, чем нефеш.
Когда же мы начинаем обсуждать тему одеяния, всё переворачивается. Одеяние делает человека уважаемым. «Раби Йоханан называл свои одежды ’почитателями’» (Бава Кама, 91б). А когда тело человека нагое — он стесняется этого. [Как написал Рамбам (Законы свидетельства, 11:5), что те, кто «ходят по улицам обнаженными, занимаясь своей унизительной работой», рассматриваются «как собаки».]
На первый взгляд должно было быть наоборот: если одежда предназначена только для того, чтобы обслуживать тело, тело должно было вызывать большее уважение, чем одежда. Ведь тело более сокровенно, чем одежда! А душа, которая ещё более сокровенна, чем тело, должна пользоваться ещё большим уважением.
Ответ на этот вопрос таков: перед грехом Адама, сущностью Адама была его душа, а тело служило лишь облачением для души. Поэтому не было никакого стыда в том, что его тело было видно всем. «Оба они были наги… и не стыдились» (Берешит, 2:25). Но после греха, тело стало сущностью человека, и это — источник стыда: «ведь я наг, поэтому я спрятался» (там, 3:10).
Объясняется это так. У человека есть две системы: система внутреннего и система внешнего. Тело, хоть оно и внешнее, тем не менее, относится к внутренней системе, к сущности человека. Оно является самой внешней точкой этой системы. Одежда же относится к системе, действующей вне самого человека. Она является наиболее внутренней частью этой системы.
Одежду невозможно оценить в сравнении с телом, так как одежда относится к совершенно другой системе. Доказательство этого: когда дотрагиваются до тела, человек это чувствует. Когда же дотрагиваются до одежды, человек этого не чувствует. И всё-таки, тело является неотъемлемой частью сущности самого человека. Так как это — самая внешняя часть этой сущности, человек стыдится своего тела, поскольку это самая низменная часть его существа.
Строение человека
Наиболее возвышенная часть человека, и наиболее низменная часть человеческого существа в определенном смысле соответствуют аспектам проявления Всевышнего, поскольку человек создан по образу и подобию Б-га.
Самая возвышенная точка «Святого, благословен Он» — это качество, именуемое «Единственный». Он единственный, и кроме Него нет ничего. То, что отражает величие Святого, благословен Он, — это не Его мудрость, не Его величие, не Его добрые дела, а Его единственность, тот факт, что Он — единственный. Дело в том, что, если мы скажем, что Святой, благословен Он, совершает добрые дела, тут нет ничего уникального. Я тоже совершаю добрые дела. Если скажем, что Он мудр, да, Он большой мудрец, а я маленький мудрец.
Когда же мы утверждаем, что Святой, благословен Он, единственный — это уже достоинство, которое действительно отражает, кто такой Святой, благословен Он. Он — единственный; я — не единственный. Таких, как я — множество; таких как Он — только один. Таким образом, Его истинное величие отражается только в этом качестве единственности.
Подобно этому, самая глубинная точка человеческой сущности зовется «единственной» (יחידה). Величие человеческой души отражается в тех качествах, которые уникальны для данного человека. С другой стороны, тело человека — это та часть его, в которой он подобен всем остальным. Это самая внешняя и самая простая часть человеческой сущности. Своим телом мы все похожи друг на друга.
У тела есть «партнер», который позволяет телу выполнить свою функцию в этом мире. Эта пара — это часть души, именуемая нефеш. Нефеш чуть-чуть менее низменна, чем тело, но она является его парой. Это означает, что она реализовывает его проявление. Точно так же, как пара глаза — это зрение, которое реализовывает способность глаза видеть, пара уха — это слух, который реализовывает способность уха слышать, так пара тела — это нефеш.
Подобно этому, партнер части души, которая называется руах, — это одежда, а партнер части нешама — это жилище, дом, в котором человек живет. А у двух наиболее возвышенных частей души, хая и ехида, нет партнера в мире. Каббалисты называют их «окружающими», так как они не связаны с человеком напрямую, они вне человека.
Так построен человек.
Тело и душа — это одно целое, и это то, чего человек стыдится, ибо в этом он подобен животному. И это — то, что мы называем «животная душа», способность видеть, способность есть, естественные жизненные функции. Если человек проявляет свой нефеш, для него это постыдно, ведь он показывает, что хочет есть, хочет пить, хочет получать удовольствие. Это тот же самый стыд, который человек испытывает из-за своего тела, когда ходит голый.
Точно так же, когда человек проявляет свой руах, то есть, проявляет, какие у него ценности, внешне это проявляется посредством одежды. Он одевается в облачение мудреца Торы, или в униформу полицейского? Это выражение внутренней сущности определяет его.
Обнаженный человек лишен почета. Он унижен. В этом состоянии он выражает исключительно самые внешние составляющие своей натуры, а её сокровенные части никак не раскрываются. У его души нет никаких внешних проявлений. Он — это только тело. Ибо только когда одежда закрывает тело, появляется возможность выразить более внутренние, сокровенные составляющие человека. Когда человек одет, по его одежде можно определить, что у него внутри. Видно, что он — не просто какая-нибудь посредственность.
Но это ещё не всё. Есть феномен, который выражает сущность человека ещё больше, чем его одежда: его дом! Облик дома, семьи — всё это раскрывает величие человека. Каждый может одеться как «хасидише реббе» (большой праведник), но далеко не каждый может вести свою семью как «хасидише реббе», даже если очень этого захочет. Дом отражает внутреннюю сущность человека гораздо больше, чем одежда.
Когда мы видим кого-либо в бане, мы не можем узнать, кто это. На улице, когда мы видим, что этот человек одет как раввин, мы знаем, что он в той или иной степени занят преподаванием Торы. Однако, пока непонятно, является ли он главой ешивы, или просто её работником. Как это можно определить? Зайдя к нему в дом! В доме раскрывается истинная сущность человека. То, что на первый взгляд кажется наиболее поверхностным и внешним, в действительности, раскрывает глубинную сущность. Человек испытывает очень теплые чувства по отношению к своему дому. В конце концов, святость, Шехина, присутствует именно у человека в доме.
Нередко мы заходим в чей-либо дом, думая, что хозяин на высоком духовном уровне, и вдруг обнаруживаем у него на полке неподобающие книги. Дом выражает сущность человека больше, чем одежда!
Руах и Нешама
Нефеш — это естественная жизненная сила человека, сама его жизнь. Мудрецы называют эту духовную силу «животной душой».
Руах — это совесть, это сам факт, что у человека есть тенденция делать хорошие дела. Даже самый отпетый злодей-нееврей стыдится, когда его обличают во лжи. Это — совесть.
У евреев руах играет более важную роль — выполнение заповедей, изучение Торы, совершение важных и нужных дел.
Всё это в рамках человека. Однако, существует стремление к святости выше рамок человеческого существа. Это называется «обладатель святого постижения [руах а-кодеш]». Есть люди, которые стремятся не только к тому, чтобы жить жизнью евреев-праведников, а желают настоящего величия. Они ограничивают свои материальные потребности и изучают Тору ночи напролет. Тот факт, что у человека есть совесть, тот факт, что он стремится к добру и к исполнению всех заповедей ещё не означают, что человек должен так себя вести. Это — больше, чем обычная форма человека и еврея. Это — духовный взлет. Это проявление аспекта человеческой души, который называется нешама. Она качественно отличается от более низких уровней души. Нешама тоже может пребывать на многих уровнях. Верное понимание понятия «нешама» — это дух святого постижения.
Уровень души хая — это уже что-то выше нешама. Здесь уже идет речь об уровне пророчества, о прилеплении ко Всевышнему.
Тело и нефеш — партнеры. Оба они являются наиболее низменными точками, в материальной и в духовной сферах, и оба они отличаются тем, что в этом аспекте человек такой же, как все, они не делают его уникальным. Когда мы демонстрируем качество, которое ни чем не выделяет человека из общей массы, когда он выглядит как просто «ещё одно» творение Всевышнего — это позор! Для животного это не постыдно, поскольку в этом действительно заключается его сущность — оно является творением Всевышнего. Но человека Всевышний не создал для того, чтобы он был просто, как все. Он создал человека для того, чтобы тот был уникальным среди всех творений. Каждый раз, когда мы смотрим и видим, что у него есть животное тело и животный нефеш, это постыдно для него, ведь это превращает его в некое анонимное существо.
Поэтому человек одевается — чтобы подчеркнуть свою уникальность! У каждого своя уникальная роль. На пляже невозможно определить, кто — глава ешивы, а кто — водитель автобуса. Когда он одевается, у того, кто на него смотрит, появляется некое представление о том, кто этот человек. Сейчас его вид уже отражает некое внутреннее содержание. Появляется некое отражение уровня руах.
Вопрос царицы: будет ли выражен руах при оживлении мертвых
В этом, в принципе, заключался вопрос, который Клеопатра задала раби Меиру.
В нашем мире в той или иной степени выражены и нефеш, и руах, и нешама. Выражены в том смысле, что есть некий инструмент, который позволяет получить представление о внутреннем содержании человека, которое выражается снаружи.
Царица Клеопатра задала следующий вопрос: я знаю, что нефеш возродится. Тело ложится в могилу, но потом оно из этой могилы встаёт, и вместе с ним нефеш. Ведь тело и нефеш — это одно целое. Рамхаль пишет об этом в книге «Даат Твунот» (68): «Общая концепция воскрешения мёртвых, если быть кратким, достаточно проста. Ввиду того, что Всевышний создал человека, состоящего из души и тела, чтобы они служили и несли свою ношу вместе, как единое целое, исполняли всю святую работу, Тору и заповеди, которые Он дал им, следует, чтобы и вечную награду они получали вместе. Было бы нелогичным, если бы тело трудилось (для кого-то), не получая награды, ведь Всевышний не лишает награды ни одно создание (Бава Кама, 38:2)». Поэтому очевидно, что душа и тело возродятся вместе.
Однако, что касается уровня руах, того, что делает человека человеком, сокровенной сферы, благодаря которой возникает человеческое величие, у него нет никакой необходимости в облачении. Ведь руах не умирает! (Об этом написано: «А руах вернется к Б-гу» (Коэлет, 12:7).
Возродится ли эта часть души при оживлении мертвых? Другими словами, будет ли и этот аспект выражен? Когда человек будет оживлен, будет ли у него одеяние, выражающее его руах?
На это ей ответил раби Меир: «Это можно вывести из пшеницы. Если пшеница, которую посеяли — “похоронили” нагой, вырастает в нескольких облачениях, тем более праведники, которых похоронили в одежде, [встанут одетые]». Дело в том, что одежда является не только выражением руах. Если бы её роль заключалась только в этом, то действительно не было бы никакой необходимости, чтобы человек возрождался одетым. Но благодаря тому, что у одежды есть ещё одна задача — украсить тело, покрыть его и спасти его от стыда, у неё также есть независимая сущность. Поэтому, когда наступит оживление мертвых, праведники возродятся с одеждой.
Перевод: рав Берл Набутовский
