В дни Хануки в праздничной вставке благодарности «Аль а-Нисим» (За чудеса) произносятся слова: «Предал …злодеев – в руки занимающихся Торой Твоей». Под злодеями здесь подразумеваются эллинисты. Таким образом, они противопоставляются тем, кто трудятся над Торой.
В нашей традиции греческая мудрость называется хошех (тьма). Причем в понятие «греческой мудрости» входит также естествознание. Это определение, на первый взгляд, видится странным. Когда я, будучи мальчиком, познакомился с геометрией Евклида, она поразила меня красотой своей логики. Известно, что Виленский Гаон, когда не мог заниматься Торой, ознакомился с геометрией Евклида. Почему же в том числе и она названа тьмой?
Дело в том, что тьмой может являться свет, если он заслоняет от нас другой свет, более высокий и глубокий. Есть поразительные красота и гармония нашего мира, свидетельствующие о мудрости Творца, заложенной в творении. Однако есть Высшая мудрость, которая предшествовала творению, и которая заложена в Тору Всевышнего. Эта мудрость включает в себя все высшие и низшие миры и раскрывает бесконечную и всеобъемлющую волю Творца. Об этой Б-жественной мудрости Источника творения сказано в «Мидраш Раба»: «Святой, благословен Он, смотрел в Тору и по ней творил мир [включая все его законы]». Трагедия еврейского «просвещения» была трагедией соблазна красотой «греческой мудрости». Внешний блеск науки и искусства привлек евреев и оторвал их высшего Источника мудрости, освещавшего их души. Если мы углубимся в изучение этого вопроса, то увидим, что это продолжение соблазна плодами древа познания добра и зла (см. Берешит, 3:6).
Как же мы можем приобщиться к высшей мудрости Торы? Эта мудрость приобретается не просто чтением святых книг, а трудом над Торой. Рамхаль пишет в «Дерех Эц Хаим», что свет, заключённый в буквах святого языка, без труда над Торой напоминает чуть тлеющий уголёк. Читая многократно написанное и вдумываясь в него, мы раздуваем этот уголёк, и он разгорается разноцветным спектром огня и света. Всё это Рамхаль говорит о письменной Торе. Однако рав Хаим их Воложина то же самое говорит в своём комментарии к Пиркей Авот и об устной Торе («Руах Хаим», Авот, 2:10). Таким образом, в словах письменной и устной Торы заключен Высший свет, раскрывающийся только в результате тяжёлого труда над ней. И в этом корень противопоставления трудящихся над Торой эллинистам.
Сказано в недельной главе Бехукотай: «Если в законах моих идти будете…». Объясняет Раши, что речь здесь идёт о труде над Торой (Ваикра, 26:3, Раши там). В следующих стихах приведены величайшие благословения Творца, а после этого — страшнейшие проклятия. Пишет Раши (Ваикра, 26:15), что источник проклятий — отход от труда над Торой. В трактате Гитин приведено от имени раби Йоханана: «Святой, благословен Он, заключил брит — союз с народом Израиля исключительно из-за устной Торы» (Гитин, 60б). При этом нужно понимать, что брит — это не просто союз, а именно единение. То есть наш народ прилепляется ко Всевышнему посредством устной Торы, причём именно устной, а не письменной. Дело в том, что, трудясь над устной Торой, мы одновременно постигаем и Тору письменную, и тем самым прилепляемся к Б-жественному свету, озаряющему наши души. Эта вечная связь и является сутью брита народа Израиля с Всевышним.
Практически отсюда следует, что если мы не понимаем написанное в Хумаше или Гемаре, да и во всех святых книгах, то лучший путь – это повторить прочитанное несколько раз и с каждым повторением снова вдуматься. Свет Торы заключён в самой Торе. Чтобы его удостоиться, нужно приложить максимум усилий. Тогда этот свет озаряет нашу душу, и мы приходим к пониманию написанного. Однако этот путь во многом закрыт читающему переводы, ведь в них не заключен тот многоликий свет Торы.
Делая первые шаги в изучении Торы, не зная ее языка, нужно хорошо понимать, что полностью адекватный перевод святых текстов на другие языки невозможен. Рамбан в предисловии к Торе со своими комментариями объясняет, что мудрость Торы «закодирована с помощью гиматрий (числовых значений букв), или передана через форму букв, порой записанных как установлено, а порой с изменением – например, с искривленными очертаниями, – а порой через венчики над буквами и короны над ними». Многие оттенки значений слов в святом языке полностью утрачиваются при переводе. Правильный перевод самых простых значений слов — это уже достижение. Семьдесят ликов Торы, о которых говорят наши мудрецы, невозможно передать при переводе.
Между тем, привязанность к переводам Торы – это беда нашего поколения. В слихот поста Десятого Тевета упоминается перевод Торы на греческий язык, называемый «Септуагинта». Сказано об этом дне в трактате Таанит: «Восьмого Тевета, в дни царя Птолемея, когда Тора была переведена на греческий язык, тьма опустилась на мир и не прекращалась три дня» (Таанит, 10а). Праведники нашего народа постились 8 Тевета из-за перевода Торы на греческий язык, названного «Септуагинтой». А ведь лучший перевод, чем тот, который был сделан семьюдесятью еврейскими мудрецами, просто невозможен, кроме перевода-пересказа Торы на 70 языков, сделанного по велению Моше при входе в Святую Землю (см. Дварим, 27:8 и Раши). Да и это было сделано, чтобы народы мира могли переписать ее (см. «Сифтей Хахамим» к Раши, там же), а не для полноценного изучения. Однако вся глубина Торы при этом переводе была утеряна. Во всем мире ценят письменную Тору в переводе как великий литературный памятник. Но наша Тора — не «памятник культуры». В ней скрыт огромный мир, многоликий свет раскрытия воли Творца, не передаваемый никакими переводами.
И здесь нужно сказать одну принципиальную вещь. Мы сами занимаемся переводами, в том числе, и устной Торы. Безусловно, человек должен с чего-то начать знакомство с миром Торы, пусть даже и с перевода. Но это ни в коем случае не должно стать концом пути. Наша цель — вернуться к источникам в оригинале. Меня очень огорчило то, что даже трактаты Талмуда, который мы издали на языке оригинала с русским переводом, некоторые читают только по-русски, пропуская оригинальный текст. Русский перевод нужен для того, чтобы не владеющие арамейским языком и ивритом люди могли почувствовать вкус и красоту логики наших мудрецов. Но при этом нельзя вечно оставаться во тьме. Увидев свет Торы, который раскрывается даже в переводе, необходимо переходить к постижению гораздо большего света, заключённого в изданиях на языке оригинала.
Перевод Торы на другие языки по своему действию чем-то похож на греческую мудрость: он может заслонить от человека истинный свет Торы. Необходимо понять, что для постижения истинной мудрости от каждого из нас требуется большая работа, в частности, от перевода нужно вернуться к первоисточникам. Безусловно, есть ситуации, когда человек в силу возраста или иных помех не может по-настоящему постичь язык оригинала. И тогда Тора открывается ему на другом языке. Однако это также требует от него труда: нужно вдуматься в написанное, разобраться в кажущихся противоречиях, стараться полноценно постичь Тору. Нужно помнить, что если мы сделаем то, что в наших силах, и постараемся сделать чуть-чуть больше, чем в наших силах — удостоимся дарования Торы от Всевышнего и постигнем в ней гораздо больше, чем позволяли наши возможности. Только в этом случае перевод Торы станет для нас светом, а не тьмой, которая заслоняет истинный свет. Труд над Торой – источник всех благословений и присутствия Шехины в нашем народе. Этого присутствия Шехины наш народ удостоился, освятив заново Второй Храм во время Хануки. Мы же можем удостоиться ее, трудясь над Торой. И этот свет Хануки мы можем взять с собой на весь год.
Подготовил: рав Цви Маламуд
