В этой мишне указывается, какие дела запрещено начинать перед предвечерней молитвой Минха. Она является как бы предисловием к следующей, третьей, мишне, в которой указывается, что запрещено делать перед наступлением Шабата.
לֹא יֵשֵׁב אָדָם לִפְנֵי הַסַּפָּר סָמוּךְ לַמִּנְחָה, עַד שֶׁיִּתְפַּלֵּל. לֹא יִכָּנֵס אָדָם לַמֶּרְחָץ וְלֹא לַבֻּרְסְקִי וְלֹא לֶאֱכֹל וְלֹא לָדִין. וְאִם הִתְחִילוּ, אֵין מַפְסִיקִין. מַפְסִיקִין לִקְרוֹת קְרִיאַת שְׁמַע, וְאֵין מַפְסִיקִין לִתְפִלָּה:
Пусть не садится человек перед парикмахером перед Минхой, пока не помолится, пусть не входит человек в баню и в кожевню, и не приступает к еде и к суду. Но если уже начали, не прекращают. Прерываются для чтения Шма, но не прерываются для молитвы.
Комментарий раби Овадьи из Бартануры:
Пусть не садится человек перед парикмахером – даже в будни. Закон, приведенный в следующей мишне: «Пусть не выходит портной со своей иглой перед наступлением темноты, чтобы он не забыл и не вышел [с иглой в Шабат]» похож на данный закон: «Пусть не садится человек перед парикмахером перед Минхой, чтобы он не забыл и не пропустил молитву» – поэтому-то данный закон и приведен здесь. И поскольку он краток, то приведен вначале, а затем подробно разъяснены законы Шабата.
Перед Минхой – имеется в виду Большая Минха (Минха гдола), время которой начинается с шести с половиной часов. «Перед Минхой» – т.е. со времени, когда начался седьмой час.(1)
И хотя период, отведенный для молитвы Минха, продолжителен, мудрецы запретили [начинать стрижку] из опасения, что после начала стрижки сломается инструмент, которым пользуется парикмахер, а, пока он его починит, пройдет время Минхи.(2)
Пусть не входит в баню перед Минхой, [чтобы помыться или попариться] – вдруг он упадет в обморок. И в кожевню – место, где выделывают кожу, – вдруг он увидит, что, если не переложить шкуры в другое место, то будут ущерб и порча. Он начнет исправлять то, что необходимо, и работа затянется до тех пор, пока пройдет время молитвы.(3)
Комментарий «Дополнительная душа»:
(1) Перед Минхой
Послеполуденная молитва Минха (буквально «Приношение») соответствует по времени ежедневному послеполуденному жертвоприношению, совершаемому в Храме. В период Храма послеполуденную жертву разрешалось приносить, начиная с получаса после середины светового дня, когда солнце уже склоняется к западу, – и молитва, приуроченная к этому времени, называется Минха гдола («Большая Минха») (ВТ, Брахот 26б, Раши).
Раби Овадья из Бартануры объясняет, что поскольку время Большой Минхи «начинается с шести с половиной часов», то все перечисленные в этой мишне занятия запрещено начинать за полчаса до этого срока, – «т.е. со времени, когда начался седьмой час».
Важно отметить, что здесь подразумеваются не обычные часы равной протяженности, а особая талмудическая мера времени, которую принято называть «временной час». Этот «час» составляет одну двенадцатую часть светового дня или ночи. В дни, когда продолжительность светлого и темного времени суток равна, каждый из 24 «временных часов» (шаот зманийот) равен, в современных мерах, шестидесяти минутам. Продолжительность «временного часа» зависит от географического расположения данной местности и изменяется в зависимости от длины дня: летом «временной час» светового дня длиннее, а зимой – короче. А «временной час» ночи – наоборот. Различные сроки, связанные с исполнением заповедей, устанавливаются именно по «временных часам» – например, время чтения Шма и молитвы. Ведь только такой отсчет позволяет точно обозначать определенные доли светового дня или ночи.
Шесть «временных часов» от начала светового дня, о которых говорится в данном комментарии, – это середина светлого времени суток (хацот а-йом). Здесь имеется в виду не условное время, которое принято называть «полднем», а именно середина светового дня в данной местности и в данный конкретный день – т.е. когда солнце находится в зените. Время, соответствующее середине светового дня, указано в специальных календарях. Так, в Иерусалиме среднегодовое время хацот – 11 часов 39 минут, и в течение года оно колеблется – от пятнадцати минут раньше этого времени до пятнадцати минут позже (к тому же в период летнего времени нужно добавлять час). А ко времени хацот добавляют еще полчаса – это и есть начало Минха гдола (см. р. Й. Чезнер, Сиах тфила 15:1:7).
Важно также отметить, что, хотя в период Храма послеполуденную жертву разрешалось приносить, начиная с получаса после хацот а-йом, тем не менее, обычно ее совершали несколько позже – в девять с половиной часов от начала светового дня (т.е. через три с половиной часа после середины светового дня; см. ВТ, Песахим 58а). Послеполуденная молитва, приуроченная к этому времени, называется Минха ктана (Малая Минха) (ВТ, Брахот 26б, Раши). В кодексе Шулхан арух указано, что предпочтительнее молиться именно Минха ктана – ближе к вечеру, в час, когда в Храме действительно возносили послеполуденную жертву (Орах хаим 233:1). Вместе с тем, обычай последователей Виленского Гаона – изначально молиться Минха гдола, чтобы выполнить заповедь о молитве сразу, как только это возможно (см. Сиах тфила 15:1:6).
В Гемаре, относящейся к данной мишне, высказано предположение, что запрет начинать перечисленные в мишне занятия относится к Малой Минхе, ведь тогда до окончания срока молитвы остается мало времени. Но затем утверждается, что речь все-таки идет о Большой Минхе, ведь далее в мишне написано: «Но если уже начали, не прекращают», а значит, для молитвы все еще остается большой запас времени (Шабат 9б). И именно так объясняет эту мишну раби Овадья из Бартануры.
Но некоторые авторитетные комментаторы, и в первую очередь раби Зрахия Алеви (Бааль Амаор), считают, что в мишне, действительно, подразумевается Малая Минха. Согласно этому объяснению, стрижку и другие перечисленные в мишне занятия не начинают «перед Малой Минхой», «но задним числом (бе-ди-авад), если уже начали, то не прекращают» (если, конечно, всё еще остается достаточно времени, чтобы начать и завершить Минху до конца установленного срока) (см. Бааль Амаор, Дапей а-Риф 3б). И в плоскости практической алахи принято поступать в соответствии именно с такой интерпретацией этой мишны (см. Пискей тшувот 232:3-4).
(2) Крайний срок для молитвы Минха
Для ежедневного послеполуденного жертвоприношения в Храме был отведен период времени, который называется бейн а-арбаим (буквально «межвечерье»; Бемидбар 28:4). Этот период завершается с заходом солнца (шкият а-хама). Соответственно, и молитву Минха следует завершать до захода солнца. В крайнем случае, разрешено молиться до времени, когда остается четверть часа до появления звезд (Мишна брура 233:14; Ишей Исраэль 27:6). По мнению р. Й.-Ш. Эльяшива, эта максимально допустимая задержка составляет тринадцать минут после захода солнца (Тфила ке-илхата 3:44/103/). Согласно рекомендации р. Х. Каневского, в земле Израиля следует устрожать и начинать молитву Минха в такое время, чтобы наверняка завершить ее до захода солнца (Ишей Исраэль 27:6/14/).
(3) В разгар работы
Запрет начинать работу «в кожевне» перед самой Минхой подразумевает также начало любой подобной работы (Маген Авраам 232:6; Мишна брура 232:9). Но некоторые законоучители полагают, что этот запрет распространяется лишь на такие виды занятий, при которых не принято прерываться посередине, до полного завершения всей работы или какого-то ее большого этапа, – как, например, стрижка или работа в кожевне. Однако такие виды занятий, которые можно с легкостью прервать, а затем продолжить в любое время, – например, шитье или переписывание текста, – разрешено начать перед Минхой. И в случае необходимости можно положиться на это мнение (Беур алаха 232, «Ле-вурсеки»; Тфила ке-илхата 18:14).
Вся данная мишна вместе с объяснениями, которые даются в Гемаре, приведена в кодексе Шулхан арух (232:2) – почти в том же виде, как и в комментарии р. Овадьи из Бартануры. Однако в наше время в отношении этих запретов принято облегчать, и, как правило, не воздерживаются от выполнения перед Минхой перечисленных в мишне и подобных им действий – и даже когда уже началось время Малой Минхи. Это связано с тем, что большинство привыкло молиться в определенное время и в определенных миньянах. Эта привычка может быть приравнена к ситуации, когда шамаш (синагогальный служка) или кто-либо другой напоминает о начале молитвы (Арух Ашулхан 232:15-16; Пискей тшувот 232:3/21/-4; см. также Шаар а-циюн 235:19). Однако если человек не привык молиться в общине и в определенное время, а обычно молится в одиночестве (или даже в миньяне, но в различных местах и в разное время), для него остаются в силе запреты, приведенные в данной мишне. Ему не следует начинать перечисленные занятия за полчаса до Малой Минхи. Но и он может несколько облегчить, если попросил кого-то напомнить ему о Минхе или поставил будильник (Пискей тшувот 232:3; см. также Шмират Шабат ке-илхата 2, 56/12/).
В Талмуде указывается, что во время Минхи проявляется особое благоволение Небес – не случайно пророк Элияу воззвал к Творцу у горы Кармель именно в час Минхи, и его молитва была услышана (ВТ, Брахот 6б; см. I Мелахим 18:21-39). Комментаторы называют одну из основных причин, в силу которой послеполуденная молитва особенно желанна Творцу. Ведь утром человек приступает к молитве еще до того, как начал свои будничные дела, а вечером – как правило, после того, как дневные дела завершены. Но Минха «вторгается» прямо в середину рабочего дня, и в это время особенно трудно освободить сердце от мыслей о делах. И если человеку удается освободиться от дел и сконцентрироваться в этот час на молитве, его награда особенно велика (Тур, Орах хаим 232).
Перевод и комментарий “Дополнительная Душа” – рав Александр Кац.
