«Кто за Б-га – ко мне!» — Глава 27 — Прощание с отцом и равом

Дата: | Автор материала: Рабанит Хава Крускаль

1465

Редакция «Беерот Ицхак» благодарит правнучку рава Шимшона Рафаэля Гирша рабанит Хаву Крускаль за право переводить ее книгу на русский язык и неоценимую материальную поддержку.

Все права на данный материал защищены! Редакция «Беерот Ицхак» не дает права на перепечатку либо копирование данного материала в любой форме, кроме как с разрешения рабанит Хавы Крускаль.

Данная книга основана на реальных исторических фактах и написана в оригинальной форме ради удобства восприятия материала читателем.

Глава 27. Прощание с отцом и равом

Йом-Кипур, 1888 г.

Пожилой рав Гирш, одетый в белый китл, покинул свое место в синагоге и тихо вышел на короткое время. Его сын, доктор Маркус, поманил рукой зятя рава Гирша, и они оба вышли за ним. Они знали, что рав Гирш собирался вести молитву «Неила», несмотря на то, что уже несколько лет не делал этого из-за большой слабости. Они немного сомневались, но планировали попросить его все-таки отказаться от этой идеи. Ведь раву уже восемьдесят один год – откуда у него на это силы?

Рав улыбнулся им, легонько оттолкнул и ласково сказал:

– Я понимаю, вы, наверное, чувствуете слабость из-за поста, и поэтому вам пришло в голову, что и я ощущаю себя так же. Но это не так. У меня есть силы, слава Б-гу, и я еще в состоянии быть ведущим молитву.

Он вернулся на свое место на молитву Минха. Сразу же, как только кантор – его сын, доктор Мендл Гирш, закончил Минху, послышался чистый, звонкий голос рава Гирша, начинающий молитву Неила еще со своего места:

 Ашрей йошвей бейтеха…

Невероятное волнение охватило присутствующих! Не было ни одного, чьи глаза не наполнились бы слезами. Это были слезы радости и счастья, слезы благодарности Всевышнему за то великое добро, которое Он сделал – драгоценную привилегию иметь «посланником общины» такого великого человека!

Рав Гирш прошел к биме и начал петь особую мелодию Кадиша перед молитвой Неила:

 Итгадаль вэ-иткадаш шмей рабо…

Слова исходили из его уст с необыкновенной силой и ясностью. Его молитва захватила членов всей общины, молившихся вместе с ним, своим вдохновением и теплом. КогдаНеила закончилась, в синагоге воцарилась тишина. Часы показывали, что до наступления ночи осталась еще четверть часа. Рав Гирш поднялся на биму и обратился к своей общине.

Его белый китл сливался с белой бородой. Пейсы, выступавшие из-под белой кипы, которую он носил в Дни Трепета, тоже светились белизной. Рав выглядел необыкновенно и величественно, его внешность вызывала трепет у собравшихся. Десятки молящихся стали подходить как можно ближе к биме, опасаясь, что не услышат речь рава. Однако он говорил громко и отчетливо. Люди с жаждой внимали его словам, которые проникали глубоко в сердце. Рав говорил о значении последнего «Амен» послеКадиша в этот святой день, и его связи со смыслом самого Йом Кипура. Рав Гирш закончил свою речь, спустился с бимы и начал произносить принятие бремени Царства Небес, завершающее этот святой день.

Шма, Исраэль!

Барух Шем Квод малхуто!

Ашем У а-Элоким!

«Кааль Эдат Йешурун» и ее великий лидер приняли на себя бремя Царства Небес с чистым сердцем. Со звуками шофара закончился святой день.

Таким был последний Йом Кипур в жизни рава Шимшона Рафаэля Гирша.

***

В начале месяца Тевет рав Гирш заболел, и от этой болезни он уже не оправился. В течение нескольких недель болезнь усиливалась все больше и больше, но рав не жаловался. Он отказывался принимать помощь даже от детей и делал все сам, даже будучи больным и слабым.

Последние часы своей жизни он провел, читая Теилим, и утром, в понедельник, 27 Тевета 5649 (1888) года, вернул свою душу Творцу.

Похороны рава Гирша состоялись на следующий день. Стояла зимняя, ненастная погода. Низкое, покрытое тяжелыми серыми облаками небо очень соответствовало печали, охватившей евреев всей Германии. Скорбящие и осиротевшие, члены «Кааль Эдат Йешурун» шли за носилками своего почитаемого наставника. Вместе с ними шли ортодоксальные раввины со всех уголков Германии и более двенадцати тысяч жителей Франкфурта. Все ученики общинной школы шагали молча, на их лицах было неподдельное горе. Старшие ребята шли впереди и несли шестнадцать томов написанных равом книг.

Проводы рава Гирша, начавшиеся утром, продолжались шесть часов. Такой многочисленной процессии Франкфурт не видел уже многие годы.

Все, кто говорил поминальные речи, прославляли величие рава Гирша, посвятившего всю свою жизнь укреплению Торы и Б-гобоязненности в еврейском народе. Это человек, который преданно и бескомпромиссно служил Творцу и наставлял заблудших, так что в его заслугу многие удостоились вернуться в лоно иудаизма.. Рав Гирш вернул Торе ее великолепие и очень многих отвратил от греха. Среди выступавших был и рав Азриэль Гильдесхаймер, главный раввин берлинской общины «Эдат Исраэль» Он был другом рава Гирша и также вел войну Всевышнего своими путями. Рав Гильдесхаймер старался утешить и приободрить скорбящих членов общины.

Зять Хатам Софера, главный раввин Вены рав Шломо Залман Шпицер тоже произнес поминальную речь, в которой сказал: «Рав Гирш со своей мудростью понимал, что наша главная надежда – это еврейская молодежь, это те “оленята”, которые вырастут и станут могучими “оленями”. Каждое слово, исходившее из уст рава Гирша, было горящей искрой, падавшей на сердца слушателей, так что сотни и тысячи евреев благодаря ему стали глубоко верующими и преданно исполняющими заповеди людьми. Рав Гирш укрепил веру в Западной Европе [рав Шпицер имел в виду, что его великий тесть боролся в Восточной Европе за сохранение ешив; однако в Западной Европе речь шла уже не о ешивах, а о сохранении еврейской веры в принципе – прим. пер.] до самого прихода Машиаха. И не только в своей стране, но и во всем мире, посредством своих замечательных книг. Рав Гирш достиг всего этого лишь потому, что все его действия делались исключительно ради Небес».

Наступил вечер, тело усопшего опустили в могилу, и вместе с ним был похоронен свиток Торы…

***

В доме рава Гирша сидели шив’а его дети – пятеро сыновей и пять дочерей. Они скорбели, ощущая невосполнимую пустоту в своих душах. Какой великий дом разрушен! Снова нахлынула боль от утраты их любимой матери, ушедшей семь лет назад… Каждый из них сидел молча, рисуя перед глазами образ отца, переплетавшийся с образом матери.

Неожиданно Мендл, старший сын рава Гирша, прервал тишину:

– Я нашел в письменном столе отца его завещание… _– Он достал из кармана коричневый конверт.

Все печально посмотрели на него, ожидая продолжения.

– Давайте прочтем, что папа написал нам, – тихо сказал он.

Братья и сестры следили за его движениями. Мендл открыл конверт и достал лист, написанный рукой отца. Зятья (среди которых было немало больших знатоков Торы) и невестки, а также внуки, находившиеся на тот момент в доме, поспешили зайти в комнату. Все внимательно слушали то, что зачитывал вслух Мендл:

«Мои дорогие и любимые сыновья и дочери, зятья и невестки!… Сердце мое толкает меня выразить вам от имени мамы, мир ей, и от моего имени сердечную благодарность за ту радость и счастье, которое вы доставляли нам – вы и ваши милые дети, за все годы нашей жизни… Вы – наше самое большое достижение, которого мы удостоились в жизни, которое мы спасли от совратителей современности мечом и стрелами…» [Завещание целиком будет опубликовано далее отдельно – прим. авт.]

Дети рава Гирша понимающе переглянулись. Сколько они себя помнили, они были свидетелями бесстрашных войн, которые вел их отец с различными «совратителями современности». Он боролся со всеми теми людьми и подходами, которые желали изменить иудаизм, подстроить его под новые веяния современной эпохи; с «иудаизмом», который старался размыть различия между евреями и неевреями, и выбрал своим лозунгом «евреи, будем, как все!» Дети рава Гирша знали, что их мать была верной спутницей отца в его борьбе. Рав и рабанит Гирш воспитывали своих детей любовью и дружеским отношением, чтобы те шли по прямому пути – пути Торы. Они учили своих детей, что именно Тора формирует личность человека и обучает его справляться с любой ситуацией, в которую он может попасть на жизненном пути. Они учили детей освящать Имя Творца в любой сфере жизни, и в таком же духе дети Гиршей воспитывали своих детей и внуков, будучи поколением, продолжающим дело своих дорогих родителей

Теперь же, услышав написанное в завещании, они поняли, что их отец на самом деле считал своим самым большим достижением то, что преуспел в воспитании детей, внуков и правнуков. Все они поднимаются по пути к Дому Творца, и ни одного не сбили с верного пути «совратители современности».

Все семь дней траура дом семьи Гирш был переполнен посетителями. Невероятное количество людей приходили поучаствовать в скорби, услышать и рассказать факты и истории о великом человеке, который ушел.

– Наш отец очень заботился о том, чтобы не пользоваться деньгами, которые ему не положены, – сказал Ицхак, один из сыновей рава Гирша, главе общины «Кааль Эдат Йешурун», который пришел к ним. – В последние недели, когда он уже чувствовал, что дни сочтены, он предупреждал нас несколько раз, что, если умрет ранее окончания периода, за который уже получил зарплату от общины, мы должны обязательно вернуть общине ту часть денег, которые уже были ему заплачены.

Глава общины отреагировал с восхищением:

– Он действительно был так осторожен в этом! Его честность и прямота служили примером для всех. Неудивительно, что раву Гиршу помогли Свыше, чтобы он не остался никому ничего должен. Ведь он умер в последний день гражданского года, и последняя зарплата ему была выплачена как раз до этого дня!

– Вы знаете, – продолжил тему Нафтали, другой сын рава Гирша, – когда наш отец женился на матери, он получил очень приличное приданое от деда Юделя. Дед Юдель был банкиром, и отец вложил всю сумму в его банк. Через несколько лет, когда он увидел, что евреи пренебрегают запретом давать и брать в долг под проценты, он забрал деньги из банка и отдал их на благотворительность, поскольку не хотел ни малейшим образом пользоваться деньгами, чья кашерность стоит под сомнением.

– В отношении алахи он не соглашался ни на какие компромиссы, – начал рассказывать один из уважаемых членов общины, миллионер и большой филантроп. – Кому уж знать, как не мне! Несколько лет назад я хотел открыть банк с компаньоном-неевреем, чтобы банк мог работать и в Шаббат. Моим намерением было, чтобы всю выручку от работы в Шаббат получал бы компаньон-нееврей. Наш учитель сказал мне: «Да, действительно, Шульхан Арух такое разрешает, но я – запрещаю!» Он даже «пригрозил» мне, что, если я исполню задуманное, он объявит пост во всей общине.

– Это точно! – подтвердил его слова зять рава Гирша, рав Шломо-Залман Бройер, участвовавший в беседе. – Однажды тесть однозначно сказал мне, что есть вещи, которым можно было бы найти разрешение в Шульхан Арухе, но в наше время их нельзя разрешать ни в коем случае. Сейчас, когда постоянно ломают ограды, и даже в среде соблюдающих евреев есть некое пренебрежение к заповедям, следует укреплять стены иудаизма. Поэтому он и не желал пользоваться разрешениями вроде того, что вы упомянули – по поводу компаньона-нееврея в Шаббат.

Один из членов общины, который приехал во Франкфурт во время погромов в России, добавил:

– Я тоже вначале хотел открыть во Франкфурте дело, которое работало бы семь дней в неделю. Я спросил рава, можно ли мне сделать это вместе с неевреем, так, что в Шаббат он будет единоличным владельцем бизнеса. Но и мне рав запретил это! Он благословил меня, чтобы я преуспел в своем деле (не пользуясь разрешениями, чтобы бизнес работал в Шаббат – прим. пер.). И, слава Б-гу, благословение праведника исполнилось!

– Да и в личной жизни отец исполнял все детали алахи без всяких скидок. Вы помните нашу роскошную сукку, которая стояла во дворе дома? В последние годы жизни отца врач наказал ему, что для поддержания здоровья ему необходимо часто кушать. И, несмотря на свою слабость, отец никогда не ел и не пил вне сукки, хотя каждый раз ему приходилось прикладывать большие усилия, чтобы спуститься два этажа, – рассказал Мордехай, сын рава Гирша, который был врачом по профессии.

– У него были огромные душевные силы, если он знал, что какая-то вещь – истина, не боялся никого! – сказал один из присутствующих. – Вы помните случай с бароном Ротшильдом? Ни дружеские отношения, которые были между ними, ни тот факт, что большая часть средств на постройку общинной синагоги и школы была пожертвована бароном, не подкупили нашего учителя, и он не отошел от своих принципов. Дочь барона, Минка, хотела выйти замуж за своего кузена, который был нерелигиозным. Рав Гирш сказал барону, чтобы ни в коем случае не соглашался на это сватовство. «Но Минка сказал, что если я не соглашусь, она покончит с собой!» – сомневался барон. Рав не испугался, и сказал барону: «Тем не менее – не соглашайтесь!». Но барон не смог устоять перед уговорами и угрозами дочери, и она таки вышла замуж за того кузена. Разумеется, рав Гирш не был на свадьбе, и с тех пор барон с ним не разговаривал.

– Недаром говорят: «Мудрец лучше пророка» [имеется в виду, что мудрец силой своего постижения в Торе способен предвидеть намного больше, чем пророк, способный передать только свое пророчество], – подытожил другой член общины, которому были известны подробности этого случая, – Все знают, что получилось из этого брака, которому так противился наш учитель: все их дети женились на неевреях, Б-же упаси!

– Папа всегда справлялся со всеми задачами, которые брал на себя. А какой железной самодисциплиной он обладал! – вспомнил Мендл. – Он очень любил нюхать табак. Однажды, перед сном он положил табакерку под подушку, чтобы она была под рукой, если он захочет посреди ночи понюхать табак. Вдруг он сообразил, что происходит: насколько он зависим от этой привычки. Наша сестра Ципора в тот момент находилась в комнате, и он сказал ей: «Как раз пришло время покончить с этим!» И с тех пор он не прикоснулся к табаку ни разу.

 – Но похоже, что в основном его высокие требования к себе и упорство проявлялись в невероятном постоянстве и усердии в изучении Торы – на протяжении всей жизни, – подвел итог Мендл.

Женщины общины тоже приходили утешать дочерей рава Гирша.

– Вместе со всей своей твердостью и решительностью, как руководителя и борца за истину Торы и честь Небес, с каким добросердечием и мягкостью он относился к детям, к людям в беде и даже к животным! – рассказывала его дочь Ципора женщинам, сидевшим рядом со скорбящими и внимательно слушавшим ее.

– После того как мама умерла, мы с удивлением увидели, что папа продолжает ее обычай каждое утро класть на подоконник крошки для птиц. А за несколько дней до смерти он сказал нам: «Не забывайте кормить птиц», поскольку уже не мог делать этого сам. Он всегда воспитывал нас подобающе относиться ко всем творениям Всевышнего.

Ее сестра-близнец, Гютхен добавила:

– У папы вообще была душа поэта. Каждый раз он заново восхищался чудесами Творения. Помнишь, как он однажды сказал нам, что красоту этого мира нужно видеть, как слово Творца, Который сказал – и мир был создан! Он подчеркивал, что следует восхищаться не просто красотой природы, а результатом действий ее Создателя.

– Сара, – обратилась одна из сестер, Тирца, к старшей, – Ты ведь унаследовала от папы его поэтическую душу. Ты – прекрасная писательница, и уже написала не одну книгу! Расскажи нам тоже что-нибудь о папе…

Сара помолчала, задумавшись, а потом сказала:

– Я помню, как папа восхищался красотой Творения, посетив Швейцарию! Он тогда сказал фразу, которая стала широко известна: «Теперь я смогу ответить Творцу, если Он спросит меня, когда я приду в мир истины: “А Швейцарию Мою ты тоже видел?”»

Присутствующие улыбнулись.

Дочь Гелла, жена рава Гирша Плато, раввина Кельна, присоединилась к беседе:

– Папа с мамой были необыкновенной парой. Папа всегда говорил и даже писал, что деятельность человека вне дома имеет ценность, только если она оказывает влияние и на сам дом. Папа ставил в заслугу маме, что, точно так же, как он действовал ради истины, Б‑гобоязненности и веры вне дома, – мама серьезно, целиком и полностью претворяла эти ценности в жизнь в семье. Он безоговорочно доверял ей и ощущал, что может показать свою семью миру и сказать: «Посмотрите, есть ли здесь хоть какое-то противоречие с моим поведением снаружи?»

– Мама разделяла с ним все, – воодушевленно добавила Гютхен, – его успехи и разочарования, его борьбу. Папа много раз рассказывал, как в молодости она встречала его, когда он возвращался домой: «Что, опять получил тумаков от газет? Ничего-ничего, я уже предвкушаю, какой ответ ты им напишешь!» Папа улыбался и отвечал, что, по крайней мере, одна преданная читательница у него есть…

Дочери рава Гирша тихонько засмеялись.

– Но главное, – выпрямилась Сара, – все, что папа говорил или требовал – было для мамы окончательным решением! Например, вы помните, у нас была маленькая сестренка, которая умерла в детстве… Долгие годы мама хранила ее платьице, чтобы помнить о ней, и просила, чтобы ее похоронили вместе с этим платьицем. Когда папа узнал об этом – как раз в год смерти мамы – он сказал ей, что лучше было бы отдать платье нищей девочке. Мама не колебалась и сразу же выполнила его слова.

– Ах, – вздохнула одна из женщин, – как тяжело нам всем будет приходить в синагогу в Шаббат и не слышать более его необыкновенных речей… Как нам будет не хватать его благородного вида и горящих воодушевлением глаз!

– Слава Б-гу, у нас остались его труды, – утешила ее другая женщина. – Постараемся вести себя так, как он учил нас, и он останется жить в наших сердцах и продолжит быть нашим руководителем.

Действительно, главным утешением осиротевших современников рава Гирша было богатое наследие, которое он оставил после себя: его комментарии на Пятикнижие, Теилим и молитвенник, книги «Хорев» и «Игрот Цафун», сотни статей, публиковавшихся в «Йешуруне» и в его «Сборнике трудов», ответы на алахические вопросы во всех областях Торы (до нас дошло лишь небольшое количество). В последние годы они были собраны вместе и изданы в виде книги «Шемеш Марпэ».

В своих трудах рав Гирш даровал своим современникам и последующим поколениям – вплоть до нашего времени – методы противостояния мнениям и людям, далеким от пути Торы. Прежде всего, он воспитывает нас внимательно вглядываться в свет, излучаемый Торой, в каждую деталь ее заповедей, раскрывать ее вечность и находить в ней ответы на любые жизненные вопросы – в любом месте и в любое время. Главная задача человека на этой земле – воцарить над собой Всевышнего, благословен Он, и таким образом прилепиться к Нему. Это достигается тяжелым трудом над Торой и служением Творцу. Рав Гирш учил, что, даже когда человек находится вне дома Учения, Тора обязывает его воцарить Всевышнего над всей своей деятельностью, ведь нет ни одной сферы в жизни, которая находилась бы вне Торы. Именно реализацию обязанности воцарить Создателя во всей своей жизни в этом мире рав Гирш и называл «Тора вместе с дерех эрец».

Идя по стопам величайших людей нашего народа, Моше-рабейну и Пинхаса, пророка Шмуэля и первосвященника Матитьяу, рав Гирш объявил свой бесстрашный призыв еврейского лидера, защищающего Тору: «Кто за Б-га – ко мне!»

Перевод – Л. Г. Шухман


http://www.beerot.ru/?p=17593