Самопожертвование Йонатана
«И сказал ему Йонатан: завтра новомесячье, и о тебе спросят, ибо незанятым будет место твое» (Шмуэль 1, 20:18).
Во время одной из последних их встреч Йонатан предлагает сделать проверку царя Шауля: действительно ли тот желает смерти Давиду, или же его выпады в сторону зятя были лишь результатом спонтанного гнева. Они решают, что Давиду не следует появляться на трапезе, устраивавшейся тогда в честь новомесячья, а Йонатан в это время попытается завести разговор о Давиде и посмотреть на реакцию отца. Замысел более чем «удался»: Йонатан едва не лишился жизни, а мы сегодня имеем возможность на этом примере изучать законы того, где находится предел, до которого у нас существует обязанность увещевать другого.
«И воспылал гнев Шауля на Йонатана, и сказал он ему: сын дерзкой женщины! Разве не знаю я, что ты предпочел сына Ишая, что будет позором тебе и позором наготы матери твоей! Ибо во все дни, пока сын Ишаев жив на земле, не утвердишься ни ты, ни царство твое. Теперь же пошли (за ним) и приведи его ко мне, ибо он обречен на смерть» (Шмуэль 1, 20:31-31).
Когда человек упоминается только по имени своего отца – это недостаточный почет (если он действительно уважаемый человек), дерех гнай: посмотрите, у него нет собственной значимости. Нечто подобное мы находим во времена танаим (мудрецов мишны) – мудреца, который еще не получил смиху (посвящение, дающее ему право судить в суде Торы), называли по имени отца. Так, Гемара в трактате Сота рассказывает, что Калев, стараясь расстроить планы разведчиков, пытался вставить свое слово. Для того чтобы прекратить шум и привлечь внимание толпы, Калев произносит фразу: «А разве не так говорил нам сын Амрама (Моше)». Услышав, что Калев назвал Моше именем отца, толпа решила, что будет выступление с критикой в сторону Моше, и поэтому шум успокоился, что дало возможность Калеву попытаться убедить народ не прислушиваться к злословию разведчиков о земле Израиля.
Разговаривая с отцом, Йонатан очень аккуратно спрашивает: «Что такого сделал Давид, за что должен быть предан смерти»? В ответ на это Шауль бросает копье в сына. Сказано в Торе: «…увещевай ближнего твоего, и не понесешь за него греха» (Ваикра, 19:17). Спрашивают мудрецы в трактате Эркин (16б): где предел, до которого на еврее лежит обязанность увещевать ближнего? На этот счет разгорается спор между мудрецами. Раби Элиэзер говорит, что когда увещеваемый поднял руку для того, чтобы ударить увещевателя, – только тогда человек может сказать себе: «Я выполнил свой долг, а дальше не обязан продолжать». То есть нужно увещевать до момента, когда от твоих слов другой готов пуститься в драку. Раби Йеошуа облегчает требования, утверждая, что если тот, кого увещевают, начинает проклинать и оскорблять, то наступает предел нашей обязанности. Бен Азай облегчает еще больше, считая, что достаточно того, что увещеваемый в гневе обрывает увещевателя, чтобы понять, что все дальнейшие попытки наставить нарушителя на верный путь тщетны. Интересно, что все три мудреца, строят свое мнение на основании произошедшего в нашей ситуации, где можно встретить все три варианта поведения. «И воспылал гнев Шауля на Йонатана» – порицание, «и сказал он ему: сын дерзкой женщины! …и будет это позором тебе и позором наготы матери твоей» – проклятие, «И бросил Шауль копье в него, чтобы поразить его» – физическая угроза. Тогда требуется объяснить, как каждый из мудрецов устанавливает закон, отдавая приоритет одной из трех ситуаций, возникших между Шаулем и Йонатаном? Гемара поясняет, что Бен Азай считал, что можно остановиться уже после выговора, а то, что Йонатан готов был заступаться за Давида, не может являться для нас примером, потому что он очень любил Давида и готов был пойти на жертвы ради него. Подобный ответ приводит Гемара и по поводу мнения раби Йеошуа.
Комментаторы говорят, что целью исследования мудрецов является установление границы. Но не имеется в виду граница, дойдя до которой мы должны рисковать своим моральным состоянием или здоровьем. Необходимо определить то состояние человека, находясь в котором он больше не восприимчив к увещеваниям.
Установить контроль разума над чувствами
В этом отрывке книги Шмуэля мы становимся свидетелями лишь малой части противостояния царя Шауля и Давида. Но речь здесь идет не только об этом, но прежде всего о противостоянии царя Шауля с самим собой, противостоянии разума и чувств.
Одна из важнейших задач, стоящих перед каждым человеком на пути исправления его качеств – это установление контроля разума над чувствами. Пишет Виленский Гаон в комментарии на Мишлей, что работа всей жизни – это исправление хотя бы одного плохого качества, ибо если не сделать этого, то для чего человеку жить?
Всевышний посылает царю Шаулю испытание именно в той области, где у него были силы для противостояния дурному началу. Говорят мудрецы о Шауле, что он «прятался среди утвари», то есть не любил выделяться, потому что был скромен. Нет сомнения, что сам царь Шауль знал, что правда на стороне Давида, потому что он сам признавал это (Шмуэль 1, 24:20): «А теперь знаю я, что ты непременно будешь царствовать, и утвердится в руке твоей царство Израилево». Было время, когда Шауль убегал от власти, но вот он попадает в бушующее море страстей и не выдерживает испытания, ведь тому, кто попробовал вкус власти, тяжело отказаться от нее. Рассказывается о раби Йошуа бен Прахье в трактате Менахот, что когда говорили ему: поднимись (займи должность главы дома учения) – он не желал слушать их. Но после того, как он занял эту должность, он говорил, что если кто скажет ему: откажись от нее – он, образно говоря, готов был вылить на него кипяток.
Моше перед смертью просил у Всевышнего, чтобы один из его сыновей унаследовал его место, но Всевышний ответил ему отказом, сказав, что Йеошуа займет его место. Как поступил Моше? Он выполнил приказ и даже сделал больше, чем требовалось от него. Моше было сказано, чтобы он назначил Йеошуа своим преемником, возложив на его голову одну руку. Моше возложил на голову Йеошуа обе руки, показывая, насколько он жаждет выполнить волю Всевышнего, даже тогда, когда это расходится с его желанием.
Говорят мудрецы, что лучше не судить другого, если ты сам не побывал на его месте. Тем более не нам судить великого праведника царя Шауля. Но тут Тора представляет перед нашими глазами ситуацию, когда отец – Шауль – не выдерживает тяжелого испытания, в то время, как его сын Йонатан, подобно Моше, выполняет волю Всевышнего, признав над собой Давида и отказавшись от наследования престола (однако стоит отметить, что испытание Йонатана было легче – ведь он еще не стал царем).
