Недельная глава Аазину
Рамбан подробно объяснил, как проклятия в конце книги Ваикра относятся к разрушению Первого Храма, вавилонскому изгнанию и возвращению через семьдесят лет, а проклятия в главе Ки Таво относятся к разрушению Второго Храма и изгнанию Эдома, вплоть до Геулы – окончательного Избавления. Все, что произойдет с народом Израиля после этого, на все поколения, рассказывается в песне Аазину, о которой сказано (Дварим, 31:21): «Пусть эта песнь станет им свидетельством». Говорит Рамбан (Дварим, 32:41-44): «Это свидетельство о будущем: мы перенесем многие страдания и устоим в них. Всевышний будет нас сурово карать, но не истребит и не уничтожит память о нас, а затем смилуется над нами и воздаст нашим врагам Своим могучим и тяжелым мечом, и искупит наши грехи ради Своего Имени.
Таким образом, эта песня – ясное обещание будущего избавления, которое совершится вопреки безбожникам.
И так написано в “Сифри”: “Велико значение этой песни – в ней говорится о том, что происходит сейчас, о том, что происходило, и о том, что будет происходить, об этом мире и о мире Грядущем”. А намек на это содержится в самой Торе, ведь написано: “И пришел Моше, и произнес все слова песни этой народу” (Дварим, 32:44). Слово “все” (כָּל – коль) намеком указывает, что эта “песня” включает (כוללת – колелет) всё “уготованное им” (т. е. всё, что произойдет в будущем)».
Это напоминает мне историю.
Одна пожилая женщина пришла с вопросом к раву Хаиму из Воложина. Она рассказала, что живет в деревне под Минском. Много лет назад раввином города был великий мудрец рав Арье Лейб Гинзбург, автор «Шаагат Арье» (который был наставником самого рава Хаима). Он был человеком бескомпромиссным, прямо и жестко выражал свои взгляды. Многих врагов нажил рав Гинзбург. Однажды, в канун святого Шаббата, они сложили все его скудное имущество в повозку и отправили куда глаза глядят. Рав доехал до деревни и попросил у этой женщины разрешения провести Шаббат у нее дома. Рав строго относился к запрету хадаш (нового урожая), не полагаясь на разрешение автора книги «Байт Хадаш» (он считал, что этот запрет не относится в диаспоре к урожаю неевреев). Поэтому он попросил хозяйку дома испечь для него три булочки из муки старого урожая. Она с радостью согласилась, и этими булочками рав питался в Шаббат. На исходе Шаббата, прежде чем проститься с доброй хозяйкой, рав спросил: «Чем благословить вас?»
«Слава Б-гу, рав, — ответила та, — Вы же видите, нам всего хватает вдоволь. Хозяйство обеспечивает нужды семьи, и даже более того».
«В заслугу трех булочек, что вы испекли, — сказал рав, — благословляю вас, чтобы всю вашу жизнь у вас не было недостатка ни в каком благе, и чтобы вы накопили денег построить три синагоги, где будут молиться и учить Тору. Две – в диаспоре, а одну – в Святой Земле!» Хозяйка ответила «Амен!», и рав уехал.
И действительно, его благословение исполнилось. Она очень хорошо зарабатывала, так что даже смогла отложить денег и построила одну синагогу, которая называлась «Блюмкес клойз» («Синагога Блюмки»), в ближайшем к деревне городе – Минске, и еще одну – в Вильно, столице Торы. А теперь вот у нее набралась сумма на постройку третьей синагоги, и, поскольку она уже немолода, хочет передать раву деньги, чтобы он связался с учениками Виленского Гаона, уехавшими в Святую Землю, и чтобы они построили на эти деньги третью синагогу.
Услышал рав из Воложина эту историю и сказал: «Я вам удивляюсь! У вас “в руках” – тройное обещание моего наставника, рава, подобного ангелу, и первые две части его уже исполнились. Так чего вы спешите? Возвращайтесь в свою деревню, живите себе спокойно. Еще придет час, когда вы сами поедете в Святую Землю со своими деньгами и лично построите вашу третью синагогу в Святой Земле!»
Послушалась женщина и прожила еще долгие счастливые годы. Под конец жизни она поехала в Землю Израиля, поселилась в Иерусалиме и удостоилась молиться в синагоге, построенной на ее пожертвование!
