Хафец Хаим — Законы лашон а-ра и рехилут — 15 — Правило 4 — Часть 3

Дата: | Автор материала: Хафец Хаим

1480

Законы лашон а-ра: Правило 4  (продолжение 2)

(11) И знай еще одно важное правило в этих делах. Допустим, человек хочет ввести товарища в свои дела, например, нанять его к себе на работу, или взять в компаньоны, или сосватать своих детей за него или его детей и тому подобное. Тогда, даже если до сих пор не слышал о нем ничего плохого, разрешается расспрашивать людей о нем и о его делах. И даже если есть вероятность, что о нем расскажут плохое – все равно можно расспрашивать, поскольку человек делает это только ради собственного блага, чтобы избежать будущего ущерба для себя, ссоры и осквернения имени Всевышнего, не дай Б-г. Но я думаю, что он должен сообщить тому, кого расспрашивает, о сватовстве или о намерении взять в компаньоны, и тогда не будет никакого опасения запретности расспроса, поскольку спрашивающий не имеет намерения осудить и заботится только о себе, как мы поясняли. [Только нужно быть осторожным – не принимать полностью на веру услышанное, чтобы это не оказалось принятием злоязычия; нужно только принять это к сведению, оберегая себя.]

И также нет здесь проблемы, связанной с запретом Торы: «Перед слепым не создавай преткновения». Ибо если даже товарищ рассказывает что-то плохое, он тоже не нарушает запрета, так как это не было само по себе его целью – он лишь рассказывает правду, чтобы сделать добро тому, кто просит его совета в данном деле, и мы объясняли уже в другом месте, что это разрешено по закону. Рассказывающий только должен очень остерегаться, чтобы не преувеличивать и не выходить за рамки того, что ему точно известно и каких-то еще необходимых в этом деле деталей (см. также об этом далее в Законах рехилут, правило 9).

[Примечание автора. Еще одного нужно остерегаться чрезвычайно: не спрашивай о человеке и его делах у того, кто, по твоей оценке, не очень любит его. Может быть даже, это не ненависть в полном смысле слова, а просто оба они занимаются тем же ремеслом или заняты тем же делом. Ведь известно, что, из-за многих наших грехов, «каждый мастер не любит товарища по ремеслу» (Мидраш Танхума, Берешит, 8). Кроме того, что от расспроса не будет никакой пользы – поскольку спрашиваемый привык врать или, по меньшей мере, преувеличивать из-за своей неприязни – спрашивающий толкает его на полноценное нарушение запрета злоязычия. Рассказывая, он наверняка будет движим своей неприязнью. Хоть он и скажет тебе, что просто не может видеть зло, которое причинит тебе тот человек, но на сердце у него будет совсем другое.]

Но если спрашивающий не сообщает о причине расспросов и представляет себя человеком сторонним, который желает узнать, каков тот, о ком расспрашивает, – ясно, что он преступает запрет «Перед слепым не создавай преткновения». Ведь из-за него расспрашиваемый нарушит запрет, если расскажет что-то плохое, и даже правду, как мы объясняли в другом месте: злоязычие запрещено, даже если это правда, согласно мнению всех законоучителей. И рассказывать плохое можно только с намерением, чтобы этот рассказ принес пользу другому, а без этого – нет разрешения. Однако здесь, хотя рассказ и принесет пользу, при всем этом у рассказчика есть намерение сказать плохое, и потому нужно поступить так, как мы говорили [сообщить о цели расспроса].

[Примечание автора. И пусть не говорит мне читатель, что сказанное выше трудноисполнимо: после того, как спрашивающий объяснит, каким образом касается его это дело, спрашиваемый не захочет ничего говорить. Я бы на это ответил следующее. Даже если это действительно так – разве можно уподобляться тому, кто предлагает стакан вина назиру [давшему обет, включающий запрет вина (см. Бемидбар, 6:2)], чтобы заработать на этом или получить иную выгоду? Так и здесь: ведь запрет злоязычия не менее строг, чем прочие запреты Торы. Разве можно ради собственной выгоды подталкивать ближнего к нарушению этого запрета? [И мы уже поясняли во Введении – запреты, п. 4, что на такое «подталкивание» к греху есть особый запрет: «Перед слепым не создавай преткновения». Его нарушает даже тот, у кого нет желания, чтобы ближний согрешил, но он создает ему причину для этого].

В действительности, однако, даже нет необходимости в приведенном ответе. Человек может прийти к ближнему и сказать: «Брат мой, хочу спросить у тебя о чем-то. Не преувеличивай, отвечая мне, а скажи лишь то, что знаешь. И нет для тебя запрета в том, чтобы открыть мне истину, поскольку мы оба хотим лишь пользы и не желаем никого осуждать; и обещаю тебе, что никто ничего от меня не узнает». А после этого сообщит о причине расспросов, и тот, кого он спрашивает, вне всякого сомнения, даст ему ответ.

Однако большинство людей поступают не так, как должно, из-за многих наших грехов, в вопросах сватовства, выбора компаньона и т. п. Они желают узнать самую суть личности будущего родственника или компаньона. Расспрашивают и разузнают, но при этом прикидываются людьми совершенно сторонними и незаинтересованными – и нарушают запрет, вовлекая ближнего в грех злоязычия. И даже хуже того: расспрашивают вначале не о том, кем действительно интересуются, а о других людях, чтобы замаскировать свой интерес. И таким образом побуждают тех, кого расспрашивают, совершать грех злословия в полной мере в отношении многих людей, – без всякой пользы; и потому нужно поступать так, как мы писали выше.

Но сам по себе закон – как отвечать, и когда отвечать, и прочие детали – будет подробно разъясняться ниже, во 2-й части правила 9. Нередко случается также, что человек расспрашивает о своем сыне или родственнике, живущем в другом городе, о его положении и делах, и в том числе – как у него обстоит дело с Торой: продолжает он до сих пор свою учебу или нет? С точки зрения закона ситуация такова: если спрашивающий рассчитывает в будущем на какую-то пользу от своих расспросов – например, узнав, что его сын забросил учебу, будет убеждать его возобновить ее – тогда, несомненно, разрешается, и правильным будет расспрашивать. И также тот, кого расспрашивают, обязан отвечать правду. [Такого рода рассказ о раби Акиве и его товарищах, мудрецах Мишны, приводится в Арахин, 15а – 16б; см. там]. Только спрашивающий должен с самого начала сказать, что он родственник и хочет знать правду, – и таким путем будут сняты оба запрета: злоязычия – с отвечающего, «перед слепым не создавай преткновения» – со спрашивающего.

Часто бывает, что человек переезжает в другой город. Через какое-то время, увидев вдруг кого-нибудь из своего прежнего города, начинает выспрашивать у него обо всех горожанах – в целом и в деталях, об их положении и о делах их в отношениях с Б-гом и людьми, хороши они или плохи. Спрашивает, в частности, о сыновьях горожан, занимавшихся Торой, – продолжают они учебу или прекратили. И на все эти расспросы и ответы нет тех разрешений, о которых говорилось выше, поскольку у спрашивающего нет намерения отправиться после разговора в свой прежний город, чтобы поучать и наставлять там людей, да и собеседник его, несомненно, не с этой целью ведет свой рассказ. И рассказ его будет наполнен злословием от начала до конца, поскольку тот человек расспрашивает обо всех в бывшем своем городе. И к каждому он подходит с особой меркой в оценке его Б-гобоязненности и личных качеств [в зависимости от своих личных симпатий и антипатий].

Посмотри выше, во Введении, сколько запретов и повелительных заповедей преступают и злословящий, и принимающий его злословие в отношении одного человека из народа Израиля! И особенно – в описанной выше ситуации: чем больше людей в городе, и чем больше удлиняется рассказ, тем больше будет нарушений тех запретов и повелений. И за каждое из них придется держать ответ на Высшем суде – и потому каждый, кто оберегает себя, должен держаться от таких вещей как можно дальше.]

(12) Если человек преступил запрет злословия и желает вернуться к Всевышнему, то его дальнейшие действия определяются вот чем. Если слышавшие отвергли его слова, и репутация товарища в их глазах не пострадала, то грех злоязычия остался только в сфере отношений между человеком и Всевышним. Он преступил волю Всевышнего, Который заповедал нам не злословить, как мы писали выше во Введении. Для исправления грешник должен раскаяться в сделанном, совершить видуй, то есть признаться вслух перед Всевышним в своем грехе, и принять на себя от всего сердца обязательство больше так не поступать, – как в случае всех грехов между человеком и Всевышним.

Но если репутация товарища была испорчена, и тем самым ему был причинен ущерб, телесный или имущественный, горе или огорчение, то это – грех в сфере отношений между человеком и ближним его, который не искупят ни Йом Кипур, ни смерть грешника, пока он не умиротворит того ближнего. И потому грешник должен просить у него прощения. Когда тот умиротворится и простит его – останется только грех между человеком и Всевышним, для исправления которого надо будет сделать то, о чем уже говорилось выше. И даже если ближний еще не знает, что было сделано ему – грешник должен сообщить ему об этом и попросить прощения, зная, что сделанное им было причиной ущерба ближнего его. [Примеч. ред. Однако надо постараться сделать это, не обижая и не огорчая ближнего. Ведь нельзя искупать и заглаживать старый грех, совершая при этом новый].

Из этого мы можем понять, как нужно оберегать себя от этого скверного качества – склонности к злословию. Ведь у человека, привычного к нему, не дай Б-г, почти нет возможности исправить сделанное – ведь он наверняка не сможет вспомнить всех, кто пострадал от его языка! И даже те, о ком он вспомнит – им самим неизвестно о случившемся, а он постыдится признаваться им. А иногда, когда он злословит о недостатках или проблемах какой-то семьи, он причиняет ей ущерб на поколения вперед [имеются в виду такие недостатки и проблемы, которые могут передаваться из поколения в поколение] и не получает за это прощения, как сказали наши мудрецы: «Злословящий о семье – не получает искупления вовеки».

И потому нужно отдаляться от этого скверного качества всемерно, чтобы не остаться впоследствии, не дай Б-г, в положении, о котором сказано: «Искривленного не выправить» (Коэлет, 1:15).

Перевод – рав П. Перлов


http://www.beerot.ru/?p=8973