Наш учитель рав Ицхак-Зеев из Бриска тщательно следил за тем, чтобы этрог (используемый в праздник Суккот) был свободен от всякого подозрения в том, что он выращен путем скрещивания (с близким видом плодов, например, с лимоном). Каждый год ему привозили этрог из дикого леса в Марокко, в отношении которого не было таких опасений.
Однажды случилось так, что подходящий этрог, несмотря на все усилия, не был доставлен в срок. Праздник исполнения великой заповеди для нашего учителя был безнадежно испорчен.
Я вошел к нему, но он, совершенно неожиданно для меня, поглядел на меня с улыбкой и спросил: «Ну что, рабби Шломо, нет этрога?»
«Нет этрога» – ответил я.
Я не мог удержаться и спросил его: «Почему рав улыбается?»
Я разговаривал с нашим учителем очень открыто. Я рассказал ему, как дрожал от страха перед тем, как войти, и не знал, что скажу; а теперь я вижу его в добром расположении духа! Может быть, рав достал другой этрог из Марокко? Что за перемена произошла с ним за эти несколько часов?
Наш учитель ответил: «Расскажу тебе историю, из которой ты поймешь, почему я теперь спокоен».
В течение трех четвертей часа наш учитель рассказывал мне следующую историю:
«Один из жителей Бриска несколько раз обращался ко мне по поводу своей матери. Она была очень стара и жила в местечке Рогаве, вдали от Бриска, и тот человек чувствовал, что не исполняет заповедь почитания матери, как полагается. Часто ездить к ней, живя в Бриске, ему было невозможно.
Я спросил его, чем могу ему помочь. Тот ответил: «Хочу, чтобы она переехала жить ко мне. Прошу и умоляю ее об этом годами! Пусть рабби поговорит с ней; очень возможно, что если рав из Бриска даст ей указание – она исполнит его».
Я сказал ему, что, по моему мнению, он прав, и предложил, чтобы в следующий раз, когда она приедет навестить его, они пришли ко мне. Так и случилось; она приехала, и они пришли ко мне вместе. Я обратился к ней и сказал: «Ваш сын желает исполнять заповедь почитания матери. Это – большая заповедь, и у Вас есть огромная заслуга в том, что Вы можете помочь ему в этом. По моему мнению, Вы должны переехать сюда жить. Вам будет хорошо в материальном отношении, а ему – в духовном, когда он будет исполнять заповедь почитания матери лучшим образом».
Сказала мне эта старая женщина: «Рабби! Вы можете просить меня о чем угодно, только не о том, чтобы я оставила Рогаве. Этого я сделать не могу!»
Я спросил ее: почему? Из-за чего ей будет так тяжело жить у хорошего сына, который желает о ней заботиться?
Она ответила: Рабби! Расскажу Вам историю. Мой дед был очень беден, но у него было большое желание: чтобы когда-нибудь, хотя бы раз в жизни, у него был свой этрог. (В местечках Литвы царила бедность, и далеко не у каждого был собственный этрог).
Дед собирал деньги в течение всей своей жизни, чтобы когда-нибудь в старости купить себе этрог. Эти деньги он увязывал в мешочек, и всякий раз, сэкономив на еде мелкую монету, добавлял ее в тот мешочек. Так он собирал монетку к монетке на протяжении десятков лет. Когда он уже был глубоким стариком, ему показалось, что у него уже достаточно денег на покупку этрога. Он взял мешочек и поехал вместе с женой в город Вильно к торговцу этрогами.
Когда они прибыли с тем мешочком к торговцу, тот сел и стал пересчитывать деньги, монету за монетой, – но того, что он насчитал, не хватало, чтобы купить даже один этрог.
Дед и бабушка чрезвычайно огорчились и ушли от торговца этрогами с пустыми руками. Когда они уже вышли, бабушка сказала: мы оба уже состарились. Мы всегда мечтали купить этрог, который был бы нашим, – и если не сейчас, то когда? У нас есть свой дом – а зачем он нам? Продадим его и снимем себе однокомнатную квартиру в местечке, а на деньги, вырученные за дом, наверняка сможем купить этрог.
Так они и сделали. Продали дом, получили, сколько получили, и опять приехали к торговцу этрогами в Вильно. Торговец был удивлен суммой, которая была у них в руках, и сказал, что за такие деньги они получат не просто этрог, а такой, какого еще ни у кого не было! Он пообещал, что когда поедет покупать этроги, привезет моему деду нечто особенное. И действительно, он сдержал свое слово и привез им совершенно необыкновенный этрог. Как они были рады!
Тем временем по местечку разнесся слух, что мой дед купил такой великолепный этрог, какого нет ни у кого. Всем было очень любопытно, и все приходили посмотреть. Пока дед сидел за учебой, бабушка показывала им этрог на кухне. Он переходил из рук в руки, и все любовались его красотой… пока он не упал – и его питам обломился… и этрог сделался непригодным (для исполнения заповеди)!
Бабушка тут же упала в обморок. Придя в себя, она хотела сообщить о случившемся деду, но побоялась, что внезапное известие может повредить ему, и потому решила подготовить его к сообщению столь тяжкой новости.
Она вошла в комнату, в которой сидел дед, и начала рассказывать ему истории и притчи. Он не понял, к чему она клонит, и спросил, почему она рассказывает все эти истории – не случилось ли что-нибудь? Не произошло ли какое-то несчастье? Может быть, кто-то из внуков умер? – спросил он.
Бабушке ничего не оставалось, как рассказать о случившемся.
Как только дед услышал о том, что произошло, он встал со своего места и сказал: «Когда нет (возможности) – освобождены!» И добавил: «Тот самый Властелин мира, Который повелел нам возносить этрог, повелел нам также, что нельзя гневаться».
Когда старая женщина закончила свой рассказ, – продолжал наш учитель, – она объяснила мне, почему она не хочет оставить Рогаве. – Каждый день, – сказала она, – я прохожу мимо того дома, который продали мои дед и бабушка, чтобы купить этрог, и наслаждение, которое я испытываю при этом, столь велико, что оно просто оживляет меня. Поэтому я остаюсь в Рогаве – от этого наслаждения я не могу отказаться. И пока я жива, я остаюсь возле дома моих деда и бабушки – дома, который был продан ради этрога!
Ясно, что после того, как я выслушал от нее этот рассказ, я уже не мог велеть ей оставить Рогаве».
– Ты понял этот рассказ? – спросил меня наш учитель, и добавил: – Смысл его в том, что «когда нет (возможности) – освобождены!»
Перевод – рав П. Перлов.
