[1] НЕДЕЛЬНАЯ ГЛАВА
[1-1] Комментарии Рамбана к недельной главе
Особая святость коэнов
«Святы должны быть они Б-гу своему» (Ваикра, 21:6).
А святость – это «отделенность» (пришут), как я объяснил выше. И чтобы хранить себя в святости и чистоте, коэны должны быть отделены даже от того, что разрешено остальным евреям: им запрещено оскверняться ритуальной нечистотой мертвого тела и жениться на не подходящих для их статуса женщинах.
Освящение Имени
«Чтобы освятился Я среди сынов Израиля» (Ваикра, 22:32-33).
По мнению наших наставников, это предписывающая заповедь – освящать имя Б-га, жертвуя своей жизнью ради того, чтобы не преступать Его заповеди. И поэтому сказано: «…который вывел вас из страны Египетской, чтобы быть вам Б-гом» – мы обязаны освящать Его Имя ради выполнения заповедей, потому что мы – Его рабы, которых Он избавил от египетского рабства.
[Здесь Рамбан ссылается на мидраш: «Всевышний повелевает: «Чтобы освятился Я, пожертвуй собой и освяти Мое Имя». Может быть, в одиночестве? В Торе сказано: «среди сынов Израиля» – т. е. среди множества людей (Сифра, Эмор, перек 9, 4). И далее добавлено: «Всевышний говорит: «Я вывел вас из страны Египетской на определенном условии – на том условии, что вы будете жертвовать собой ради освящения Моего Имени; чтобы быть вам Б-гом – даже против вашей воли. Я – Г-сподь, верно выплачивающий награду» (там же, 6).
И об этом же говорится в Талмуде: «Если еврею под страхом смерти приказывают нарушить какой-либо запрет Торы – кроме запретов идолопоклонства, блуда и кровопролития, – ему следует нарушить этот запрет ради того, чтобы остаться в живых, …ведь написано: «…законы Мои, исполняя которые, человек живет ими» (Ваикра, 18:5) – живет ими, а не умирает». Но, может быть, так же следует поступать и прилюдно? В Торе сказано: «Не бесчестите святого имени Моего, чтобы освятился Я среди сынов Израиля». …Итак, прилюдно следует пожертвовать жизнью ради любой заповеди. …А что значит «прилюдно»? Сказал рав Яаков от имени раби Йоханана: «прилюдно» – в присутствии как минимум десяти взрослых. И ясно, что имеются в виду именно евреи, ведь написано: «…чтобы освятился Я среди сынов Израиля» (Санедрин, 74а-б; см. также комментарии к Шмот, 20:6 и Ваикра, 18:4-5).
Вместе с тем, как поясняет Рамбам в книге Мишнэ Тора, заповедь «освящения Имени» может быть выполнена и иным путем: «Каждый отстранившийся от какого-либо греха, или выполнивший какую-либо заповедь – бескорыстно, не из страха или жажды почестей, а ради Творца, да будет Он благословен, как праведный Йосеф, отстранившийся от жены своего хозяина, – освящает тем самым Имя Б-га» (Йесодей а-Тора 5:10). А наш учитель рав Ицхак Зильбер, благословенна память о праведнике, добавлял: «Если знающий Тору и соблюдающий ее законы человек ведет себя достойно, со всеми добр и приветлив, занимается благотворительностью, живет так, что у многих вызывает расположение и желание ему подражать, то он освящает Имя Б-га» («Беседы о Торе», Эмор). Эти слова в полной мере относились и к нему самому.]
Семь недель от Песаха до Шавуота
«И вознесет он омер пред Б-гом вам в благоволение; во второй день празднования вознесет его коэн. И принесете в день вознесения омера годовалого ягненка без порока в жертву всесожжения Б-гу. И с ним хлебный дар: две десятых эйфы тонкой пшеничной муки, смешанной с оливковым маслом, в огненную жертву Б-гу, благоухание, приятное Б-гу, и возлияние вина к нему – четверть гина. Ни хлеба, ни сушеных зерен, ни свежих колосьев не ешьте до того самого дня, пока не принесете этой жертвы Б-гу вашему; это – вечное установление для всех поколений ваших, во всех поселениях ваших. И отсчитайте себе от второго дня празднования, от дня принесения вами омера возношения семь недель; полными должны они быть. До дня после седьмой недели отсчитайте пятьдесят дней и принесите новый хлебный дар Б-гу. От поселений ваших принесите два хлеба возношения; из двух десятых частей эйфы тонкой пшеничной муки должны они быть, квашеными да будут они испечены, это – первинки Б-гу» (Ваикра, 23:11-17).
Во второй день празднования (מִמָּחֳרַת הַשַּׁבָּת – ми-махарат а-шабат) вознесет его коэн. Т. е. назавтра (ми-махарат) после первого дня праздника Песах. Но если ты предположишь, что имеется в виду «назавтра после Субботы», то осталось бы неизвестным, о какой именно Субботе идет речь. Так объясняет Раши.
И действительно, это самое сильное доказательство из приводимых в Талмуде. Ведь если бы в Торе было сказано: «Когда придете в страну и будете жать жатву, то приносите омер из начала жатвы вашей назавтра после Субботы», можно было бы заключить, что в любое время года, когда бы вы ни пришли в страну, коэн должен вознести омер от первой жатвы на следующий день после первой же Субботы». И тогда у праздника Шавуот не было бы постоянного срока, ведь неизвестно, от какого дня отсчитывать семь недель. Да и в будущие годы люди не знали бы, когда следует начинать отсчет. Разве что «со времени, когда заносят серп на колосья» – т. е. со дня, когда он решит [начать жатву]?! А это совершенно неопределенный срок.
Но если принять, что выражение מִמָּחֳרַת הַשַּׁבָּת (ми-махарат а-шабат) означает «назавтра после Йом-Това» [ведь слово שַּׁבָּת (Шабат) обозначает «отдых», «покой», и поэтому оно применимо также к праздникам, имеющим статус Йом-Тов, как написано, например, о празднике Суккот: «В первый день – покой (שַׁבָּתוֹן – шабатон), и в восьмой день – покой»], как и получили по цепи передачи Устной Торы наши наставники [и именно так переводит на арамейский язык Ункелус: מבתר יומא טבא («после йом-това») – т. е. после 15-го нисана, начиная с 16-го], то все становится на свое место. Сначала Тора повелевает, чтобы «в первый месяц» отмечали «праздник опресноков» в течение семи дней: в первый день – отдых (шабатон) и на седьмой день – отдых, когда «никакой ремесленной работы» не делают (см. Ваикра, 23:6-8). А затем сказано, что, когда мы вступим в Святую Землю, то следует назавтра после этого упомянутого «отдыха» принести коэну омер для вознесения – и имеется в виду первый из двух названных «отдыхов». И понятно, что эта заповедь не относится к периоду пребывания в пустыне и вообще вне Святой Земли.
Однако в таких выражениях, как מִמָּחֳרַת הַשַּׁבָּת הַשְּׁבִיעִת (ми-махарат а-шабат а-швиит – «после седьмой недели», 23:16) и שֶׁבַע שַׁבָּתוֹת (шева шабатот – «семь недель», 23:15), невозможно объяснить, будто слово шабат подразумевает йом-тов. И Ункелус перевел слово הַשַּׁבָּת (а-шабат) на арамейский язык как שבועתא (швуата – «неделя»). Получается, что в одной и той же строке Торы слово шабат имеет два разных смысла [ведь написано: «И отсчитайте себе от второго дня празднования (מִמָּחֳרַת הַשַּׁבָּת – мимахарат а-шабат), от дня принесения вами омера возношения семь недель (שֶׁבַע שַׁבָּתוֹת – шева шабатот)» (Ваикра 23:15)]. Но комментаторы указывают, что это встречающееся явление, как, например, в строке: «И было у него тридцать сыновей, ездивших на тридцати молодых конях (עֲיָרִים – аярим), и было у них тридцать городов (עֲיָרִים – аярим)» (Шофтим, 10:4).
А в другой книге Торы прямо объяснено: «Семь недель (שִׁבְעָה שָׁבֻעֹת – шивъа шавуот) отсчитай себе со времени, когда заносят серп на колосья…» (Дварим, 16:9). И также в строке «приходящих на неделю (הַשַּׁבָּת – а-шабат) и уходящих на неделю (הַשַּׁבָּת)» (Мелахим 2, 11:9) слово а-шабат означает «семь дней». И еще написано: «Когда же пройдет новолуние, и мы сможем продавать хлеб? И [пройдет] неделя (וְהַשַּׁבָּת – ве-а-шабат), чтобы открыть житницу…» (Амос, 8:5). Ведь, поскольку в каждые семь дней входит одна Суббота, и от нее ведется отсчет дней, неделю также называют шабат. И такое употребление этого слова обычно для мудрецов Мишны и Талмуда, сказавших: «Раввинский суд заседает в городах дважды в неделю (פעמים בשבת – паамаим бе-шабат)».
И написано «полными должны они быть» (23:15), поскольку Суббота вместе с шестью буднями днями является полной неделей (שבת שלמה – шабат шлема).
А значение слов מִמָּחֳרַת הַשַּׁבָּת (ми-махарат а-шабат, 23:11) такое же, как и במחרת השבת (бе-махарат а-шабат). И так же написано: «До дня после седьмой недели (מִמָּחֳרַת הַשַּׁבָּת) отсчитайте пятьдесят дней» (23:16). И еще сказано: «И на следующий день (וּמִמָּחֳרָת – у-ми-махарат) можно есть оставшееся» (7:16). Комментаторы объясняют, что со словами מחר (махар – «завтра») и מחרת (махарат) префикс ב не употребляется, ведь написано: «И было назавтра (מִמָּחֳרָת – ми-махарат) – сел Моше судить народ» (Шмот, 18:13), а также «И совершил это Б-г на следующий день (מִמָּחֳרָת)» (там же, 9:6) – и так везде.
И написано «отсчитайте себе» (Ваикра, 23:15), как и «возьмите себе… плод великолепного дерева, ветви пальмовые и отростки дерева густолиственного, и верб речных» (там же, 23:40) – ведь и «отсчитать», и «взять» должен каждый сам для себя. Каждый должен отсчитать вслух, согласно закону, полученному нашими наставниками по цепи передачи Устной Торы [См. Рамбам, Тмидин у-мусафин 7:22-25; см. также Шулхан Арух, Орах хаим, 489:1, где указано: «В ночь второго дня праздника, после вечерней молитвы, начинают считать омер, …и каждому заповедано сосчитать самому. Следует считать стоя и перед этим благословить, и считают дни и недели». А в кодексе Мишна Брура (5) уточняется, что «разрешено считать на любом языке, который человек понимает. А если он, не понимая, произносит даже на святом языке, то не выполняет этим заповедь – ведь, поскольку он не знает, какой порядковый номер называет, это – не счет».].
И вот, число дней от вознесения омера до «священного собрания» соответствует числу лет от субботнего года до йовеля, и два этих закона объединены общей тайной. А выражение «отсчитайте пятьдесят дней» (23:16) подразумевает, что следует отсчитать семь недель, сорок девять дней, и освятить пятидесятый, как и при подсчете лет до йовеля.
Итак, в этой главе указывается, что отсчет начинают при начале жатвы ячменя и приносят свежие колосья (23:14) от первого урожая в дар Б-гу, а с этим даром приносят жертву. Затем, завершив отсчет к началу жатвы пшеницы, приносят в дар «тонкой пшеничной муки» (23:17), и с этим даром также приносят жертвы.
Сын еврейки от нееврея
«И поссорились в стане этот сын израильтянки с израильтянином» (Ваикра, 24:10-12).
Написано «сын израильтянки с израильтянином», чтобы показать, что ребенок, родившийся от связи «израильтянки» с неевреем, – не «израильтянин».
[Как указано в мидраше, в этой строке Торы говорится о сыне египтянина, которого убил Моше при посещении земли Гошен. Этому египтянину, надсмотрщику над еврейскими рабами, приглянулась одна женщина из колена Дана. Ночью он вызвал на работу ее мужа, а сам лег со спящей и вступил с ней в близость – а она думала, что это ее муж. На следующий день египтянин набросился на мужа этой женщины, чтобы, забив его насмерть, избавиться от него. А это и был день, когда Моше «вышел к братьям своим, …и увидел, как египтянин избивает еврея из братьев его, …и убил египтянина» (Шмот 2:11-12). От запретной близости, происшедшей в ту ночь, и родился «сын израильтянки, он же сын египтянина», о котором говорится здесь в Торе (Ваикра раба 32:4; Раши на Шмот 2:11 и Ваикра 24:10). И здесь названо имя этой «израильтянки» – Шуламит, дочь Диври, из колена Дана (24:11).]
И хотя в Талмуде постановлено, что ребенок, родившийся от связи инородца с еврейкой – независимо, замужем она или нет, – является кошерным евреем, все же оговорено, что этот родословный статус имеет ограничения: девушка, родившаяся от подобной связи, не годится в жены коэну. И тем более родившийся от подобной связи не называется «израильтянином» в отношении принадлежности к одному из колен и, соответственно, получения надела в Земле Израиля, ведь написано: «По именам колен их отцов получат они надел» (Бемидбар, 26:55).
[Этот закон выводится из сказанного в стихе Торы: «Определите численность всей общины сынов Израиля по их семействам, по их отчим домам» (Бемидбар, 1:2). И Раши поясняет: «Если отец происходит из одного колена, а мать – из другого, их дети принадлежат к колену отца» (см. также Тосафот Йом-Тов, Кидушин, 3:12).
В связи с этим в упомянутом выше мидраше повествуется, что сын Шуламит от египтянина установил свой шатер в стане Дана. Его спросили: «Какое отношение ты имеешь к этому месту»? Он сказал: «Я сын женщины из колена Дана». Ему возразили: «В Торе написано: «Каждый при своем знамени, со знаками своего отчего дома расположатся сыны Израиля станом» (Бемидбар, 2:2) – по отчим домам, а не по материнским домам». Этот человек обратился с жалобой в суд Моше, но его претензии были отвергнуты. Поэтому-то и написано: «И вышел сын израильтянки, он же сын египтянина…» – вышел из шатра Моше. А уже после этого в стане началась ссора, в ходе которой уязвленный сын Шуламит «оскорблял …имя Б-га, и проклинал». Тогда-то снова «привели его к Моше» и «посадили его под стражу до объявления им решения по слову Б-га» (Ваикра раба, 32:3; Раши на Ваикра, 24:10).
Комментаторы поясняют, что первоначально сын Шуламит находился среди многочисленных иноплеменников (эрев рав), которые, хотя и приняли еврейство, но располагались вне стана Израиля, поскольку не принадлежали ни к одному из колен (см. коммент. на Шмот 19:2). А затем он самовольно перенес свой шатер в колено Дана, после чего и произошел описанный в мидраше конфликт (Тхелет Мордехай, Ваикра, 24:10-11/9/).]
А в сборнике мидрашей «Торат коаним» толкуют: «И вышел сын израильтянки, он же сын египтянина, в среду сынов Израиля» – так написано, чтобы показать, что он принял еврейство». И не имеется в виду, что он действительно должен был проходить гиюр, ведь в час дарования Торы он вместе со всеми евреями заключил с Б-гом союз, включающий обрезание, погружение в микву и окропление кровью жертвенного животного. Но имеется в виду лишь то, что ребенок потянулся за своей матерью и пристал к народу Израиля. Потому-то сказано: «в среду сынов Израиля» – он решил быть с ними, а не потянулся за своим отцом, чтобы стать египтянином.
Однако мудрецы из Франции говорят, что ему действительно был необходим гиюр, так как он родился до дарования Торы, когда национальная принадлежность определялась по отцу, ведь в Талмуде указано: «У народов мира ребенок следует за отцом» (т. е. национальная принадлежность определяется по отцу). После рождения его не обрезали, поскольку по закону он был египтянином, и лишь когда он вырос, он сознательно принял еврейство и был обрезан.
А с моей точки зрения, это не так. Но с того момента, когда Авраам заключил союз с Б-гом, он и Сара, а затем и их потомки стали евреями, и среди [других] народов уже не числились. Ведь и Эсав назван в Талмуде «евреем-отступником». И если уж после дарования Торы ребенок, родившейся у дочери праотца Авраама (т. е. у еврейки) от нееврея, наследует ее статус и является кошерным евреем, несмотря на то, что такая связь запрещена и он (нееврей) не может посвятить ее в жены, то уж тем более до дарования Торы ребенок наследовал ее статус, и ему следовало делать обрезание как потомку праотца Авраама – чтобы он влился в народ Израиля.
Редакция «Беерот Ицхак» выражает глубокую признательность переводчику раву Александру Кацу, редактору раву Цви Патласу и издательству «Пардес» за право пользоваться их переводом комментария Рамбана на русский язык.
[1-2] Число «двадцать четыре». Афтара недельной главы Эмор
Рав Нахум Шатхин
В афтаре недельной главы Эмор читается отрывок из книги пророка Йехезкеля (44:15-31).
В первой мишне трактата Тамид говорится о двадцати четырех местах в Храме, которые требовали охраны. Три места охраняли коэны, и двадцать одно – левиты.
Там же, на листе 27а, приводятся слова раби Йеошуа бен Леви, что в двадцати четырех местах в Торе, Пророках и Писаниях коэны зовутся также и левитами. И один из таких стихов находится в нашей афтаре: «Но коэны-левиты, сыны Цадока, которые блюли охрану Моего Святилища <в то время>, когда заблудились <сыны> Израиля, <уйдя> от Меня, – <только> они приблизятся ко Мне, чтобы нести <службу> Мою, и встанут предо Мной, чтобы приносить мне <в жертву> жир и кровь, – слово Г-спода». Конечно же, цифра «двадцать четыре» не является случайной, и требуется понять, что она означает, и почему коэны-левиты должны были охранять двадцать четыре места в Храме.
В книге великого мудреца и каббалиста Натана Неты Шапиро «Мегале Амукот» приводится отрывок из книги «Зоар», в котором рассказывается, что Творец, после того как создал Хаву, украсил ее двадцатью четырьмя украшениями невесты. Намек на это содержится в книге пророка Йешаяу (3:18-24). Когда же змей соблазнил Хаву, все те украшения невесты превратились в двадцать четыре вида скверны, которую несли в себе потомки Хавы. Однако во время Синайского Откровения, когда народ Израиля получил Тору, вся эта нечистота змея ушла от нас.
Сказано у пророка Ошеа (6:7): «А те – преступили завет, как будто человеком <он дан>, там же изменили Мне…». О какой измене говорит стих, какой завет был нарушен? В книге «Нефеш а-Хаим» (1:6; примечание сына автора) поясняется, что после очищения на горе Синай евреи находились в том состоянии лишь до греха золотого тельца. И когда пришел Сатан и запутал их, принудив сделать золотого тельца, тогда вновь вернулась та нечистота, которой змей когда-то осквернил Хаву. И неспроста сказано, что Сатан пришел, потому что он пришел извне – в точности как это сделал змей. И точно так же, как и тогда, все двадцать четыре вида скверны вновь стали частью евреев, о чем и говорит пророк Ошеа: «А те – преступили завет, … там же изменили Мне…».
После греха золотого тельца произошло еще одно изменение. За то, что первенцы служили идолам, Всевышний отнял у них право на служение в Святилище и передал эту привилегию левитам – единственным, кто в грехе не участвовал. Об этом говорится в Торе: «Я ведь взял Левитов из среды сынов Израиля вместо всех первенцев, разверзающих чрево, из сынов Израиля, дабы Левиты были Моими; Ибо всякий первенец – Мой; в день избиения Мною всякого первенца в земле Египетской посвятил Я Себе всякого первенца в Израиле, от человека до скота: они должны быть Моими, Я – Г-сподь» (Бемидбар, 3:12,13).
Когда Корах со своими приспешниками попытался поднять бунт против Аарона, оспаривая его первосвященство, Всевышний в знак союза наградил потомков Аарона двадцатью четырьмя подарками: «И Г-сподь говорил Аарону: вот, Я передал тебе наблюдение за возношениями Мне, за всем, что посвящается сынами Израиля; тебе Я дал их в назначенную долю и сынам твоим уставом вечным» (Бемидбар, 18:8). В этой же недельной главе (Корах) перечислены не только подарки, положенные священникам, но и двенадцать увечий, делающих коэна непригодным для служения, а также двенадцать увечий у животных, делающих их непригодными для жертвоприношения. Великий мудрец и каббалист рав Йешая а-Леви Гурвиц («Шла а-Кадош») поясняет, что и здесь общее число увечий у коэнов и животных не случайно, потому что в сумме они составляют двадцать четыре, что соответствует двадцати четырем видам скверны, распространенной по всему миру после греха со змеем.
Говорится в книге «Смихут Хахамим» (автор – рав Нафтали Кац) на трактат Мидот, что многие мудрецы Торы задавались вопросом: зачем нужно было охранять Храм в двадцати четырех местах? И отвечает: поскольку из Храма распространялось благословение на весь мир, что включает в себя и распространение защиты от двадцати четырех видов скверны змея, была необходимость в том, чтобы существовала охрана Храма в двадцати четырех местах.
И в завершение, к разъяснениям о том, что несет в себе удивительное число двадцать четыре, было бы правильно привести комментарий Раши к стиху: «И дал Он Моше, по окончании (כְּכַלֹּתוֹ) разговора с ним на горе Синай, две Скрижали Откровения, скрижали каменные, написанные перстом Б-жьим» (Шмот, 31:18). Говорит Раши: «Написание ке-халото неполное (без «вав» после «ламед»), указывает на то, что Тора была вручена ему в качестве дара, как невеста (кала) жениху, ведь иначе он не мог бы изучить ее всю в столь короткий срок. Другое объяснение: как у невесты есть двадцать четыре украшения, о которых говорится в книге Йешаяу (3:18-24), так и знаток Торы должен быть сведущ в двадцати четырех книгах Священного Писания (Пятикнижие – 5, Пророки – 8, Писания – 11)». А автор «Мегале Амукот» добавляет, что мудрецы установили именно двадцать четыре книги в своде ТаНаХа, чтобы изучающие его исправляли этим двадцать четыре вида духовной нечистоты.
[2] ЕВРЕЙСКИЙ ВЗГЛЯД
[2-1] Жизнь продолжается
Рав Даниэль Яаков Травис
Факты, послания и свидетельства очевидцев, а также все те чудеса, которые мы можем осознать после трагедии в Ар Нофе.
Рав Кальман Зеев Левин
Эвед Ашем
Рабанит Хая Левин
У моего мужа была единственная цель в жизни – приблизиться к Творцу и, соблюдая Его заповеди и изучая Его Тору, наполнить наш мир Его светом и любовью.
Мой муж учил меня, что в каждом человеке заложены огромные возможности принести в мир добро, любовь и свет Творца. Всевышний наделил каждого человека способностями, внутренними силами и талантами, свойственными только ему. И задача человека – развивать качества, которые Творец вложил в каждого из нас.
Многие слишком быстро отчаиваются, обращая внимание лишь на собственные недостатки и недостатки окружающих. Часто нам кажется, что необходимо приложить слишком большие усилия, чтобы изменить что-то значительное в нас самих и в нашем мире. Мы не понимаем, что именно наши правильные, пусть и небольшие поступки – это самое важное, то, что меняет наш мир.
Мой муж никогда не сдавался, не отчаивался, он просто продолжал. Один из его друзей сказал о нем: «Мы ведь сидели рядом, на одной скамье в одном бейт-мидраше. Как же он смог настолько обогнать меня…?» Просто он постоянно продвигался вперед, медленно, маленькими шажками, каждый день: еще один лист Талмуда, еще час напряженной внутренней работы над какой-то чертой характера. Если он решал, что должен что-то исправить в своем служении – например, молитву, или произнесение благословений, он сначала как бы разбивал это на множество деталей, и начинал работать над каждой в отдельности. И ему было неважно, сколько времени это могло у него занять, дни или месяцы, пока он не добивался в этом абсолютного совершенства. Только тогда он переходил к следующей детали, к следующему шагу. Он укреплял себя в этой работе, читая книги и статьи на нужную тему, конспектируя их для себя. Он постоянно записывал свое продвижение от одной цели к другой. Мы вместе с ним «разрабатывали» такие проекты – в области еврейского закона и мировоззрения. Он считал, что даже если что-то не получается, нужно продолжать, и тогда ты обязательно достигнешь своей цели. Этот принцип он почерпнул из книг рава Вольбе, которые он регулярно изучал по четвергам.
Один из самых больших подарков, которыми Творец наградил нас – это речь, способность говорить. Речь – это облеченная в физическую форму мысль или чувство, то есть это перевод на материальный уровень нашей духовной жизни. И это создает в нашем мире определенные силы, которые могут быть использованы для положительных целей – для созидания и объединения, или же для отрицательных целей – для разрушения и разделения. В наших силах строить или же разрушать наш мир.
Для моего мужа самым главным аспектом речи была молитва, возможность обращения к Творцу этого мира, а также совместная с товарищем учеба Торы. Для него молитва была удивительной возможностью говорить с Создателем, с Отцом, который так любит нас и ждет, когда же мы обратимся к Нему. Если вам чего-то не хватает в жизни, Кто, как не Всемогущий Повелитель и Царь, может вам в этом помочь? Для Творца нет ничего невозможного, и поэтому мой муж каждый раз обращался с молитвой к Создателю за помощью – и в очень важных вопросах, и в, казалось бы, мелочах. И если все шло как надо, он всегда говорил: оду ла-а-Шем ки-тов – «Благодарите Творца, потому что Он добр».
Если же у него возникала какая-либо проблема, или же он должен был принять какое-то важное решение, он всегда начинал молиться – или своими словами, или читал псалмы царя Давида – Теилим. Если, не дай Б-г, приходила беда, он молился. И если случалось что-то радостное – он тоже молился! Если мимо него проезжал автомобиль «скорой помощи», если кто-то делился с ним своим горем, и он физически никак не мог в этом помочь, он тут же обращался к Творцу с молитвой. Я сама сорок дней ходила к Стене Плача, чтобы вымолить у Творца заслугу выйти замуж за такого праведника, как он!
Он всегда уделял большое внимание сосредоточенному произнесению благословений (с каваной). Что бы он ни делал, он обязательно останавливался и, держа еду в правой руке, начинал произносить благословение, стараясь медленно и сосредоточенно произнести святое Имя Творца и последующие слова Мелех а-Олам – Царь мира. Он действительно испытывал благодарность Творцу за все, что Он нам дает. Он произносил благословение «Ашер Яцар», глядя в молитвенник. И этим он как бы делал необходимое усилие для поддержания своего здоровья. Каждая его молитва также была вот таким усилием.
Рав Левин считал, что речь должна сближать людей, помогать человеку строить себя, поэтому он всегда старался говорить с окружающими доброжелательно и приветливо, и никогда не обрывал никого на полуслове, никогда его слова никого не унижали и не обижали. Он очень не любил, когда людям давали клички, никогда не позволял себе острить, отпускать шутки о каком-то человеке или же об определенной группе людей. Он всегда говорил о людях только хорошее и отказывался слушать, когда начинали рассказывать о других плохое. Он настолько приучил себя говорить только о хорошем, что это стало частью его положительного взгляда на мир, его мышления. Он был таким, потому что он знал, что все мы созданы по образу и подобию Творца, и в каждом человеке живет это внутреннее стремление к добру, только иногда человек запутывается и теряет дорогу. Рав Левин верил в силу добра, он никогда не отчаивался в людях, никогда не переставал доверять своим ученикам, детям и вообще всем вокруг.
Он постоянно повторял законы о злословии (алахот лашон а-ра, изложенные в книге Хафец Хаима) и хотел, чтобы и мы делали то же самое. Он никогда не повторял услышанные от кого-то новости, но только в том случае, если в них было что-то радостное. Он обращался к любому человеку с улыбкой. Он очень следил за своей речью и никогда не отклонялся от правды. Никогда он не открывал секретов, которые кто-то доверил ему. Он вообще никогда никого не обсуждал.
И, наконец, третье, для чего рав Левин использовал свою речь, это изучение Торы. Тора связывала его с Творцом и с его учениками. Тора помогала ему внести ясность в наш мир, приблизить его к Творцу. Все, кто были в Симхат Тора в синагоге «Кеилат Бней Тора», конечно, помнят, с каким воодушевлением он танцевал, помнят его радостное лицо, он был так счастлив и благодарен Творцу за возможность учить Тору, служить Творцу, за счастье жить в нашем прекрасном мире, за все, что Творец дает нам! Все это было для него источником радости. Наверное, неслучайно новомесячье Кислева пришлось на один из дней недели траура, когда мы сидели по нему шива, а Шлошим выпало на праздник Ханука.
Его Тора и служение Творцу вносили в наш мир свет и радовали всех, кто знал его. И никто и ничто не может погасить тот свет, которым осветили мир рав Левин и другие погибшие праведники. Этот свет принадлежит нашему народу и Машиаху, чтобы он поскорее пришел, в наши дни. Давайте постараемся сделать этот свет еще ярче своими добрыми делами, пусть каждый постарается взять на себя эту особенную заповедь для возвышения души моего мужа: постараемся внести в наш мир еще больше света, исполняя законы правильной речи.
Пусть каждый возьмет на себя что-то конкретное, любую заповедь, которая осветит наш мир после ухода из него моего мужа – рава Левина, да будет имя праведника благословенно.
Жизнь, полностью посвященная служению Творцу
Эспед рава Пелковича
Я бы хотел вам рассказать о том, как я провел «грозные дни» от Рош а-Шана до Йом-Кипура с моим тестем равом Кальманом Левиным. В Йом Кипур мы обычно вместе молились самую раннюю молитву. В этот Йом Кипур я случайно поставил будильник на час раньше, и вместо 4-х часов он разбудил меня в 3. Я решил сразу пойти в синагогу, чтобы не заснуть и не пропустить наш ранний миньян. Я пришел в синагогу за час до того, как началась молитва. Но я не был там первым – меня встретил рав Кальман, который пришел туда до меня.
Меня всегда поражала его молитва в «грозные дни». В Рош а-Шана и Йом Кипур он обычно молился молитву Амида не меньше полутора часов. Рав Элефант, который дает уроки в ешиве Мир в Иерусалиме и живет в Ар-Нофе, сказал, что рав Левин молился в Йом Кипур, как нефеш бли гуф, то есть всей душой – как будто у него вообще не было физического тела. Когда он произносил Видуй – исповедь – он заглядывал в многочисленные молитвенники [в них подробно разобраны разные аспекты нарушений], чтобы исповедь была максимально цельной и подробной.
В прошлом году он сказал мне, что во время Слихот (молитв о прощении) он решил произносить вместе со всеми только один пиют, и потом присоединяться к общей молитве только во время произнесения 13 качеств милосердия Творца, и таким образом выполнить то, что написано в Шулхан Арухе: «лучше молиться меньше, но с каваной, чем больше без каваны».
У рава Кальмана была удивительная способность видеть в людях только хорошее. Он всегда находил, за что похвалить любого человека. Я говорил в шутку, что из его слов невозможно понять, кто в ешиве был студентом, а кто преподавателем, кто из его друзей были обычными аврехим, а кто давал уроки, – настолько искренне он всегда и всеми восхищался. Например, когда в Песах у него сломался холодильник, он вызвал мастера починить его, а затем он перечислил нам целый список достоинств этого мастера: насколько он был точен, и как хорошо он знал свою работу, и как мало он взял за нее денег, и какой он настоящий бен Тора, и т. д.
Стоит также упомянуть, насколько он полностью доверял и подчинялся авторитету мудрецов. Все мы знали, насколько точно он выполнял то, что говорили ему раввины. После его смерти некоторые считали, что его надо хоронить отдельно, а другие с этим не соглашались. Спор закончился тем, что один из сыновей сказал, что папа бы точно сделал так, как решил бы рав Рубин.
Когда у меня родился первый сын, я спросил у рава Каневского, да продлит Б-г его годы, как мне назвать ребенка. Когда я рассказал раву Кальману о том, что рав Хаим выбрал имя нашему сыну, он так обрадовался, что потом две недели рассказывал всем, что «урим ве-тумим» (т.е. Святой Дух постижения) назвали его внука.
Еще одно замечательное воспоминание есть у меня о раве Кальмане. Всегда во время Пуримской трапезы, за десять минут до захода солнца, вся семья читала Теилим. Это время считается особенно благоприятным для молитвы, и после этого рав Кальман обычно молился за больных людей и за девушек, которые не могли найти себе пару.
Вся его жизнь была удивительным сочетанием служения Творцу и любви к народу Израиля. Пусть память о нем поможет каждому из нас выполнить наше предназначение в этом мире.
«И будет это знаком…»
Рав Моше Михаэль Цорен
Недавно мы беседовали с детьми рава Кальмана Левина, жертвы трагедии, которая произошла в Ар-Нофе, да будет имя праведника благословенно. Его второй взрослый сын, свадьба которого была всего пять месяцев назад, рассказал нам удивительную историю:
«В Шамгаре [в Иерусалиме – место, где готовят умерших к погребению] после того, как я опознал тело отца, ко мне подошли люди, которые занимались папой до того, как я приехал, и сказали мне, что у них есть для меня сюрприз. Я не понял, о чем они говорят. Тогда один из них протянул мне пакет, в котором были тфилин отца.
“Тфилин всех остальных жертв пришлось хоронить вместе с убитыми, так как они были в крови, но тфилин твоего отца остались чистыми, целыми и невредимыми, на них не было ни капельки крови”».
Ремешки пришлось похоронить, но сами тфилин остались незапятнанными.
Сыновья рава Левина рассказали, что их папа, рав Кальман, говорил, что он никогда не говорил о будничных делах в тфилин: «Он вообще почти никогда не говорил о будничном, а тем более, когда он накладывал тфилин!»
Перевод – Н. Патлас
[3] ЕВРЕЙСКОЕ МИРОВОЗЗРЕНИЕ
[3-1] Игрот Цафун
Рав Шимшон Рафаэль Гирш
Письмо пятнадцатое (продолжение)
Догмы? Иудаизм признает шестьсот тринадцать заповедей, а не догмы. Истины, служащие ему основаниями, проявляются в нем как истины совершенные. Он заявляет о них всем, кто готов внимать, открывая, таким образом, простор для далеко идущих изысканий, давая проникнуть в глубину замысла Творения и в связи между его частями, давая постичь мир, человека и человечество в их развитии, то, как выстраивает Творец человеческую историю. Всякое понятие в иудаизме проистекает из анализа опыта – и Торы, во всем Тора служит незыблемой основой.
Не может быть истинным и правильным исследование с закрытыми глазами и ушами, на основе собственного, внутреннего «я». Истинным может называться лишь исследование, принимающее как объективную реальность природу, человека и историю и старающееся анализировать их, чтобы постичь их сущность. Ко всему этому прилагает иудаизм Тору, постоянную и непреходящую, подобно земле и небесам. И, кроме того, иудаизм ценит лишь исследование, имеющее целью прикладную пользу, он подчеркивает ограниченность нашего понимания. Иудаизм предостерегает от отвлеченного исследования, выходящего за пределы возможностей человека, даже если оно безупречно и блестяще в своей последовательности; от исследования, построенного на рассуждении, проистекающем из чувств, рассуждении витиеватом и искривленном, не знающем собственных границ.
Действительно, в последнее время укоренился в нашей среде дух буквоедства, чуждый всякого живого мировосприятия. Изучение Торы порой было оторванным от целей жизни, постижения мира и собственного предназначения. Исследование превратилось в самоцель, вместо того, чтобы служить средством. Нашлись те, кто взялся исследовать учение иудаизма, забыв почерпнуть понятие об иудаизме из Торы, книг Пророков и Писаний. Но не в этом истинный иудаизм. Великие люди Торы поднимались против этого, следуя пути мудрецов прежних времен. Они изучали ТаНаХ и Талмуд с одной единственной целью: знать, как исполнить свое предназначение в жизни – учиться и учить, хранить и исполнять! Они анализировали понятия Торы так, как они проявляются в жизни или черпали свои знания из истинного источника. Изучение Торы как ничто другое приучает наш дух к последовательности и к мировоззрению обобщающему и целостному.
Ты уже сам убедился в том, что Тора, которой любовь, страх и вера служат основами, не приводит сердце к истощению, но, напротив, проникая в него, становится для нас источником жизни, ведя к свободному развитию и расцвету всех сил.
Невдомек многим понятие «благочестивый» (хасид), искаженное приписанным ему чуждым содержанием. Благочестив тот, вся жизнь которого – жертвоприношение на алтаре любви, который не заботится о себе, делает больше того, что обязан, и готов поступиться своими правами ради людей, в любви посвящая благу других всю свою жизнь и все свои дела. Он не сторонится мира, но живет в нем, с ним и ради него. Благочестивый предельно скромен и ничтожен в собственных глазах. Все силы его посвящены людям – его братьям. Поэтому Давид, который с юности беспрестанно действовал только ради материального и духовного благополучия своего народа, а исправление несправедливости, допущенной в отношении его самого Шаулем, как и все, что касается собственной судьбы, поручил в руки Всевышнего, – назван благочестивым. Слова мудрецов «Мое – твое, и твое – твое – благочестивый» известны и тебе.
А жизнь в удалении от мира, жизнь, ограниченная созерцанием и молитвой, не в духе иудаизма. Тора и служение – лишь путь, ведущий к действию. «Велико учение, приводящее к исполнению», – сказали мудрецы. Завязь и плод всех наших молитв – благословения – это принятое нашим духом решение действовать и жить жизнью, проникнутой знанием Б-га. В этом конечная цель.
О том, как попали искаженные мнения в поле знаний и мировоззрения, мы поговорим, возможно, подробнее в другой раз.
А теперь касательно трудностей, с которыми сталкивается соблюдение Торы в наше время, запретов и ограничений, действующих, когда еврей находится в пути, в отношениях с неевреями, в торговле и работе.
Допустим на минутку, что правы наши современники в своих претензиях и жалобах на трудности в соблюдении Торы. Но, если задуматься всерьез о смысле нашей жизни, если видеть в иудаизме предназначение, которое надлежит исполнять нам в любом месте и в любое время, если видеть в нем закон жизни, определяющий наш долг на земле, – разве может прийти в голову, что камни преткновения, лежащие на пути, могут освободить нас от исполнения долга? Не должны ли эти препятствия служить тому, чтобы поднять значимость этого долга в наших глазах?
Но давай-ка поближе приглядимся к жалобам. Может быть, в свете иудаизма они отпадут совершенно. Начнем с последней из них: трудности, которые создает Тора для еврея в торговле и работе.
Мой друг и современник! Ты утверждаешь, что не в состоянии соблюдать Тору, которая требует от тебя остановить все свои дела на одну седьмую часть недели. Но ведь это для того, чтобы показать: твое право и твои возможности делать в мире материальные приобретения даны тебе Всевышним, и лишь от Него – благословение, пребывающее на делах рук твоих. Благодаря этому ты возвеличишь и подготовишь себя к тому, чтобы пользоваться этим благословением как священным даром Творца и только в соответствии с Его волей, для того, чтобы эта седьмая часть вдохнула душу и святость в прочие шесть седьмых. Ты утверждаешь, что не в состоянии соблюдать Тору, требующую от тебя прекратить работу на седьмую часть твоей жизни, чтобы посвятить это время решению проблем духовных, оценить заново путь собственной жизни и возвысить его.
Мой современник! Ты краснеешь от стыда за собственные слова, не правда ли? Если ты полагаешь, что родился ради стяжательства и погони за удовольствиями, и если критерий, которым оцениваешь ты свою жизнь – имущество, если все это для тебя – цель, а не средство, тогда ты прав! Если ты намереваешься сделать в своей мастерской или на заводе более, чем делает крестьянин, бросающий в землю семена и ждущий, когда солнце и дожди благословения от Всевышнего произрастят из них плоды, если ты полагаешь, что собственной силой и крепостью руки твоей построишь себе счастье, а не благословением от Б-га, если девиз твой: «Нет ничего, кроме меня», и всем надлежит отступить перед твоими стремлениями, тогда…
Если бы только ты понял Субботу, если бы только смог увидеть, что она служит фундаментом всему твоему предназначению, придает ему живую силу души и великолепие, что, соблюдая ее, ты свидетельствуешь, что Всевышний – Един и нет других, что в служении Ему – цель человеческой жизни. И, в противоположность этому, постарался бы понять, сколь ужасны и безумны мысли человека, оскверняющего Субботу ради заработка.
Своими действиями он как будто заявляет: «Для того, чтобы прокормиться, чтобы преумножить благословение моего дома, чтобы приобрести средства, необходимые мне, чтобы исполнить обязанность перед Б-гом, я совершаю поступок, которым показываю, что нет в мире Б-га, Которому принадлежит мир и все, что в нем. Я показываю, что все мое предназначение на земле – стяжательство и погоня за наслаждениями, что цель жизни – исполнение собственной воли. Дабы насытить свое тело, я отрицаю существование Б-га и предназначение человека!» Если ты осознаешь, что таков – не более и не менее – смысл каждого нарушения тобой Субботы, – разве не остановит одна лишь эта мысль руку, занесенную, чтоб работать в субботу? Хотя бы раз в жизни задумайся над смыслом твоего существования в связи с идеей Субботы. Достаточно раз в жизни осознать, что в каждое мгновение ты отдан заботам Творца, как это призвана показать тебе Суббота; раз почувствовать себя творением, в которое Всевышний вдохнул душу живую, обитающим в мире, полном Славы Творца, творением, ведомым Им по жизни от начала и до конца. Если почувствуешь себя сыном и рабом единого Б-га и Господина мира, от которого – каждое твое дыхание, дар которого – каждая твоя сила, и в каждом шаге твоем – перст Б-жий; если за всем этим осознаешь себя – со многим или малым, ставшим твоим уделом – рабом Всевышнего, а всю свою жизнь – исполнением своего назначения, – разве не оставишь своих жалоб?
Тогда ты увидишь, что стремление делать материальные приобретения – обязанность среди прочих обязанностей. Тогда ты сможешь оценить свои приобретения не их объемом, а тем, насколько исполнил ты волю Творца, приобретая их, содержа и используя их. Тогда ты увидишь, что шесть дней труда дают тебе материальные средства исполнения своего предназначения, а седьмой день дает тебе достояние духовное, душу и вечность, чтобы пользоваться первыми по слову Творца. Тогда увидишь, что только Всевышний дает тебе силы достичь успеха и посылает благословение делам рук твоих. В Его силах послать тебе в шесть дней труда достаточно мана (заработка), чтобы ты не остался голодным и в седьмой день.
Тогда увидишь ты, что не из-за жалоб, которые ты высказывал, ты перестал быть евреем. Не иначе, как перестал ты быть евреем и, поэтому, позволил себе высказывать такие жалобы!
«Но контакты с неевреями! Еврей настолько выделяется, что каждый сразу же узнает в нем еврея!» Дорогой мой современник! Кто сказал, что тебе следует скрывать свое еврейство? Будь евреем, будь верен своему еврейству. Дорасти до того, чтобы в самом деле быть евреем, соблюдая Тору и строя все свои поступки на основах справедливости и любви, чтобы другие уважали тебя за то, что ты еврей, а не вопреки этому. Знай себя как еврея, и дай понять сущность иудаизма своими словами и, еще более, своей жизнью, братьям своим неевреям. Тогда тебе не придется жаловаться на то, что тяжело скрыть свое еврейство от чужих глаз.
«Однако невозможно дружить с неевреями, не садясь, хотя бы изредка, к их столу, чтобы есть и пить с ними». Я снова отвечу тебе: пусть все твои дела будут в справедливости и любви, как этому учит тебя Тора, пусть справедливость пребудет в твоих делах. Люби в сердце своем братьев своих неевреев, как этого требует Тора. Дай от своего хлеба тем из них, кто голоден, одень тех из них, кто гол, заботься об их больных, утешай их скорбящих, поддержи добрым советом тех из них, кто в нем нуждается. Помогай им советом и делом в трудную минуту. Тогда и они станут уважать и любить тебя, тогда возникнет между вами дружба в той степени, которая отвечает нормам твоей жизни.
Но более того, стать с ними одной семьей? Разве ты не видишь, что это запрещено, невозможно? И не из-за ненависти, но в силу твоего предназначения как сына Израиля. Тебе надлежит принять с любовью закон Торы, запрещающий брак с неевреями. Ведь детей, которыми наделил тебя Всевышний, тебе следует воспитывать в любви к Нему и только на Торе Его. И если ты дашь им мать или отца – нееврея, то тем самым отдалишь их от Торы.
Как же не испытывать тебе благодарности к закону Торы, служащему преградой и защитой, чтобы не прельстились сыны Израиля чужими дочерьми, а сыны их – дочерями нашими.
Сосредоточься на цели своей жизни, на своей роли как сына Израиля, и тогда исчезнут с твоего пути все препоны, к которым столь чувствительны мы в наше время. Только в силу того, что дух Израиля ослаб в наши дни, и некоторые из народов возложили на нас слишком тяжкое бремя, в силу того, что и евреи перестали осознавать самих себя таковыми, и некоторые из братьев наших решили избавить себя от миссии еврея.
Перевод – рав М. Гафт
[3-2] Шмират а-лашон. Шаар а-Твуна
Рав Исраэль Меир а-Коэн из Радина
[В квадратных скобках: прямым шрифтом – примечания автора, курсивом – примечания переводчика и редактора]
ГЛАВА 15. Злоязычие как результат того, что запрет его ничего не значит для некоторых людей. Злоязычие как результат отчаяния
Причиной злоязычия бывает также отчаяние, когда дурное побуждение склоняет людей к мысли, что человеку, занятому делами этого мира, невозможно устоять в запрете злоязычия иначе, чем полностью отстранившись от этих дел, – и это невозможно. И они оправдываются, ссылаясь на слова наших мудрецов (Бава Батра, 165а): «Большинство [людей оступаются] в присвоении чужого, меньшинство – в разврате, и все – в грехе злоязычия». И они совершенно теряют веру в возможность уберечься от этого греха.
Но в действительности это большая ошибка: если так, то для чего же Тора дала нам подобную запретительную заповедь? Ведь известно, что Всевышний не требует от людей чрезмерного, и потому Тора должна была говорить с нами о воздержании от злоязычия как о добром душевном качестве, подобном другим святым качествам людей немногих, избранных. Однако нет сомнения, что Тот, Кто сотворил человека, дал каждому в народе Израиля достаточные силы, чтобы тот обратил внимание на пути свои и уберегся от данного греха. Об этом сказано в Сифри (гл. Аазину, Дварим, 32:4): «“Б-г верный, и нет кривды”, – Он создал людей не для того, чтобы они становились злодеями, а для того, чтобы они были праведными». Ведь если бы это было не так, не дай Б-г, было бы несправедливым с Его стороны наказывать людей за их грехи! Об этом также сказано (Коэлет, 7:29): «Ведь Б-г создал человека с прямым [сердцем], а они [люди] пускаются во многие расчеты». И еще объясняет мидраш Танхума, гл. Берешит (7):
«Сказано: “Ведь Б-г создал человека с прямым [сердцем]”, – и это означает следующее: Всевышний, Которого называют “Прямой и Праведный”, не сотворил человека в образе Своем ни для чего иного, но лишь для того, чтобы и он был прямым и праведным, подобно Ему. А если спросишь: для чего же тогда Он сотворил человеку дурное побуждение, о котором сказано (Берешит, 8:21): “Ибо побуждение сердца человеческого – дурное с юности его”? Говоришь, что оно дурное? Так кто же может сделать его хорошим? Отвечает на это Всевышний: ты сам сделал его дурным! Был младенцем – не грешил, а вырос – и стал грешить!»
[Примечание автора. Человек «притягивает» дурное побуждение к себе своими делами. Ведь Всевышний дал человеку силу властвовать над ним, чтобы оно стало ему как бы «рабом», помогающим ему в каких-то делах, связанных с достижением конечной цели его, как сказал [Всевышний – Каину] (Берешит, 4:7): «А ты властвуй над ним». И сказано (Мишлей, 29:21): «Балующий раба своего с детства – станет он [тот раб] в конце концов хозяином».]
И далее мидраш продолжает:
«И сколько есть в мире вещей более тяжелых, чем дурное побуждение, и более горьких, а вы делаете их сладкими! Нет более горького, чем турмусин [вид бобов]. Ты трудишься, варишь их семь раз, пока они не станут сладкими, и точно так же – горчицу и каперсы. И как ни горьки они в том виде, в котором Я создал их, ты делаешь их сладкими для своих нужд. Дурное побуждение отдано в руки твои, и тем более [ты обязан трудиться, чтобы обратить его себе на пользу]».
Точно так это и в обсуждаемой нами теме: если человек обратит свой взгляд и сердце на речи свои и примет твердое решение оберегать свои уста, чтобы открывать их только для чего-то нужного и не говорить плохого и ложного, то нет сомнения, что дурные речи станут для него невозможными. «Пришедшему очиститься – помогают», и, как сказали наши мудрецы, если человек хочет быть праведником, – Всевышний посылает к нему ангела, который ведет себя с ним как праведник. А если человек хочет быть благочестивым [еще более высокая ступень], то Всевышний посылает к нему ангела, который ведет себя с ним как благочестивый.
И хотя сказали наши мудрецы (Бава Батра, 165а): «…И все [оступаются] в грехе злоязычия», – они тут же уточнили, что имеется в виду авак лашон а-ра – буквально «пыль злоязычия» [более тонкая его разновидность, которой труднее остерегаться]. И относительно этой «пыли злоязычия» сказал Маарша («Хидушей агадот», 164), что, хотя мудрецы и сказали «все оступаются» – только тогда оступается человек, когда он не обращает свой взор и сердце на свои речи и оставляет их на произвол природы своей. И нет сомнения, что все, кто так поступает, оступаются в этом. Это не так, как в присвоении чужого и разврате: ведь там, даже если человек оставляет все на произвол своих природных инстинктов, он может иногда на какое-то время уберечься от греха, – в отличие от злоязычия, связанного с речью. Но наши мудрецы не хотели сказать, не дай Б-г, что человек совершенно не в состоянии уберечься от «пыли злоязычия»; см. об этом подробно в Предисловии.
Бывает также, что причиной привычки к злоязычию становится то, что запрет ничего не значит для человека. То есть он видит, что, из-за многих наших грехов, этот запрет ничего не значит для многих людей и совершенно не считается у них грехом, и, вслед за ними, тоже проявляет слабость и не остерегается.
Здесь можно дать такой совет. Пусть представит себе человек, будто он и другие жители его города болеют какой-то тяжелой болезнью, да убережет нас от такого Б-г, и все врачи там уже отчаялись в поисках средств и лекарств от нее. И вот разнесся слух, что в этот город приехал большой и знаменитый на весь мир врач, подобного которому нет, который исцеляет безнадежных больных так, что не остается у них никаких признаков болезни. Разве допустил бы тот больной нерасторопность и нерадение и не послал бы за тем врачом, чтобы он осмотрел его – и, быть может, излечил? И если бы спросил его один из близких, любящих его: «Почему ты суетишься и торопишься больше других?» – то он ответил бы так: «Ну и глупец же ты! В вещах, от которых зависит моя жизнь, даже при самом малом сомнении я не должен смотреть на других! И тем более – когда речь идет об этом враче, с которым мы сами знакомы уже так давно, и он знаменит на весь мир тем, как он лечит все безнадежные болезни! Так неужели я не позабочусь о моей жизни из-за тех глупцов, которые не жалеют своих?»
И если это так в том, что относится к телу, то тем более – в том, что относится к душе. Ведь нам известно, что тот, кто убережет свой язык от зла, удостоится вечной жизни в будущем мире, как сказано (Теилим, 34:12-14): «Придите, сыновья… Человек, желающий жизни, любящий долголетие, чтобы видеть добро! Оберегай язык свой от зла и уста свои – от лживых слов». И кто же наш верный врач больше, чем царь Давид, мир ему? А поступающему наоборот, не дай Б-г, – нет излечения ранам его вовеки! И также в этом мире придут к нему, в конце концов, муки и горести из-за греха злословия, как было сказано выше со ссылкой на мидраш, – тем более не должен человек смотреть в такого рода делах на других.
Перевод – рав П. Перлов
[3-3] Чем схожи обрезание и жертвоприношение?
Рав Овадья Йосеф
В Гемаре (Гитин, 57б) на стих из книги Теилим (4:23): «Ведь ради Тебя мы убиваемы ежедневно, считают нас овцами для заклания», сказал раби Йеошуа бен Леви: имеется в виду обрезание, заповедь, данная на восьмой [день]. И разъясняется, что заповедь обрезания похожа на жертвоприношения, как сказано (Ваикра, 22:27): «…будет семь дней под матерью своей, а от восьмого дня и далее угоден будет для огнепалимой жертвы Г-споду». Восьмой день жизни – как и обрезание. И это объясняет, о каких «овцах для заклания» говорится в Теилим – это овцы, которых приносят в жертву.
На первый взгляд, нужно разъяснение: какая связь между обрезанием и жертвоприношением? И еще: почему Тора потребовала, чтобы до обрезания и до приношения жертвы проходило именно восемь дней? Комментаторы приводят объяснение, что восемь дней нужны для того, чтобы в течение этого срока ребенок – или предназначенное в жертву животное – пережил Шаббат. Но и это тоже нужно понять: как связаны Шаббат и жертвоприношение, Шаббат и обрезание? И для чего нужно, чтобы обязательно прошел Шаббат?
Известно, что в Шаббате заложен секрет веры. Соблюдая Шаббат, мы, в сущности, свидетельствуем, что у мира есть Творец, что «шесть дней созидал Г-сподь небо и землю, а в седьмой день прекратил [созидание] и отдыхал» (Шмот, 31:17). «И засияет вам, боящиеся имени Моего, солнце спасения, и исцеление – в его лучах» (Малахи, 3:20), в трактате Таанит (8б) сказано, что «боящимися имени Б-га» названы соблюдающие Шаббат. А Раши объясняет, что тот, кто не боится Всевышнего, не может соблюдать Шаббат, поэтому именно о соблюдающих Шаббат сказано «и засияет вам», поскольку они и есть «боящиеся имени Моего». Возможно, человек соблюдает Шаббат, чтобы отдохнуть, или по другим подобным причинам, но соблюдение Шаббата во всех деталях закона – этот уровень достигается только при наличии у человека страха перед Небесами.
Известно, что Шаббат – это знак (от) между Всевышним и Израилем. Впрочем, почему Шаббат – это знак именно нам? Ведь Шаббат касается не только народа Израиля; фактически, это напоминание о сотворении мира. Следовательно, Шаббат не принадлежит исключительно еврейскому народу, в отличие от, например, напоминания о выходе из Египта – Песаха, Шавуота, которые являются исключительно нашим достоянием. Но Шаббат – это касается всего человечества, всего сотворенного мира. А если так, почему заповедь, которая не является исключительно нашей прерогативой, была выбрана знаком между Всевышним и нами?
Это уже обсуждал «Арух а-Шульхан» в начале законов Шаббата, и написал, что так и есть: Шаббат сам по себе действительно имеет отношение ко всему творению, но Г-сподь Благословенный по любви Своей дал его нам, и это – раскрытие Его любви к нам. Именно то, что Шаббат принадлежит всему человечеству, и, несмотря на это, Он дал его нам, – это показывает любовь Всевышнего к народу Израиля.
И об этом же сказано в Гемаре в трактатах Бейца (16а) и Шаббат (10а): «Хороший дар есть у Меня в сокровищнице, имя его – Шаббат. Иди и объяви Израилю…». Здесь подчеркивается, что это именно «подарок», ведь, в сущности, Шаббат имеет отношение ко всему человечеству, а дан именно нам, как «хороший дар», показывающий расположение [Всевышнего к нам].
И об этом же мы говорим в молитве: «И не дал Ты день субботний народам земли, и не дал его, Царь наш, в удел служителям идолов, но лишь народу Твоему, Израилю, с любовью дал его». На первый взгляд неясно, какая связь с предыдущим пунктом, ведь все и так понятно: из-за того, что «Ты [изначально] не дал его народам земли», поэтому «дал его народу Твоему, Израилю, с любовью». Но, поскольку Шаббат действительно мог бы быть для всех, а подарен только нам, это показывает любовь Всевышнего к народу Израиля.
И так станет понятным связь брита и Шаббата, ведь Шаббат – основа нашей веры, и брит – тоже знак (от) веры во Всевышнего, и поэтому только младенец, прошедший Шаббат, символ веры, удостаивается быть обрезанным. Ведь Шаббат – «знак между Мной и вами», и брит – тоже знак, так что оба знака вместе поддерживают веру в Него, Благословенного, поэтому перед обрезанием нужно обязательно переждать, пока пройдет первый Шаббат. (В процитированном выше отрывке из субботней молитвы также сказано: «в субботнем покое не пребудут необрезанные», что подчеркивает связь Шаббата и обрезания. Видится, однако, что это не касается еврейского младенца, хоть он еще не обрезан. Как написано в трактате Недарим, понятие «необрезанный» включает в себя обрезанных ишмаэлитов, но не включает, к примеру, еврея, которому ввиду опасной болезни не сделали обрезания. – Прим. перев.)
И отсюда же мы поймем связь между Шаббатом и жертвоприношением, ведь корбан очищает от грехов только вместе с полным раскаянием и возвращением к цельной вере, поэтому не приносят корбан, пока не прошел Шаббат.
И становится ясным то, что мы говорим в Мусафе: «Ты установил Шаббат и возжелал жертвоприношений его…». Почему Всевышний желает именно субботние жертвы, разве в будние дни жертвоприношения не желанны Ему? Но именно потому, что Он установил Шаббат, учредил его в мире, теперь есть вера, и только после этого «возжелал Ты жертвоприношений его».
Перевод З. Скаржинская
[3-4] Письма о путях учебы и упорного труда над Торой
Рав Хаим Шауль Грайнеман
Письмо шестое
Доброй вам подписи и печати! [приветствие перед Рош а-шана]
В числе вещей, в которых человеку требуется укреплять себя, поскольку он оступается в них каждый день, – запрет злоязычия и недостаточный душевный настрой в молитве. И сказали наши мудрецы, что «грех злоязычия равноценен остальным, вместе взятым», как сказано (Коэлет, 6:7): «Весь труд человека в этом мире – ради рта его»; это означает, что не хватит человеку всех его заповедей и добрых дел, чтобы покрыть ими грехи языка. И один из наиболее желательных приемов [помогающих справиться с ними] – приучить себя не открывать рта и сдерживать свою речь, пока не обдумаешь то, что собираешься сказать; и тогда, как правило, ты переиначишь то, что собирался сказать изначально. Вообще самое лучшее для человека – молчание, и «искусство его в этом мире – научиться быть немым» (Хулин, 89а). Надо всегда повторять себе ту истину, что нет совершенно никакой разницы между двумя запретами – на некашерную еду и на злоязычие; но [вопреки этому очень часто] человек, который остерегается всякой запрещенной еды, нарушения законов праздников и т. п. – злоязычие воспринимает как нечто дозволенное.
И о молитве: поистине приводит в трепет величие того, что существу из плоти и крови дано разрешение говорить перед Царем – всегда, в любой час, и он – как сын, который обращается к отцу, или раб – к своему господину! И какое же это пренебрежение, когда он говорит, не вникая в то, что произносит, в то время как Шехина – перед ним!
Но превыше всего – постоянство в учебе и трудах [над Торой], ибо именно это дает существование и нашему миру, и будущему. И [как сказали наши мудрецы] нет у Всевышнего, благословен Он, ничего в Его мире, кроме «четырех амот закона».
Перевод – рав П. Перлов
[4] ХАСИДУТ
[4-1] Неот а-Деше. Шаббат и будни
Рав Авраам Бурнштейн из Сохачева
Продолжение
Сказал рабби Абау (Мидраш Раба, Шмот, 41, 6): «Все сорок дней, которые Моше провел в высшем мире, он учил Тору – и забывал изученное. Тогда он сказал: “Владыка мира! У меня сорок дней – а я ничего не знаю!” Что сделал Святой, благословен Он? По завершении сорока дней дал Он Тору Моше в подарок, как сказано [о скрижалях]: “И дал Моше”».
Возникает ряд вопросов. Во-первых, выходит, что сорок дней пребывания на горе Синай были впустую, упаси Б-г?! И, если так, для чего Всевышний призвал Моше на все сорок дней? Во-вторых, почему же везде упоминается «дарование Торы за сорок дней»?
Представляется верным такое объяснение. Каждый день учебы оставлял свой след, отпечаток, так что на сороковой день собрались вместе все эти «отпечатки», и, благодаря им, Моше стал «сосудом», способным принять подарок Творца и не забыть Тору.
Подобное можно сказать и о Шаббате. В течение недели человек трудится в служении Всевышнему, и, хотя рутинные заботы заслоняют этот труд, все же он накладывает свой отпечаток. С приходом субботы все эти отпечатки объединяются – и даже хорошая мысль, намерение не исчезает бесследно – и становятся сосудом, принимающим святость Шаббата.
Поясним сказанное. О первой субботе сказано: «И были завершены небо и земля». Творение было разобщено, – в соответствии с делением на дни, вплоть до наступления Шаббата – души всего мироздания, который сделал его единым целым (вайехулу – «были завершены» – родственно глаголу лихлоль, объединять). Именно душа объединяет тело человека в единую систему – так, что каждый орган как бы содержит в себе весь организм. Мы видим, что «у слепого – зрячие дети», то есть физическое отсутствие части тела еще не аннулирует соответсвующее свойство, потому что оно запечатлено в душе. Так и Шаббат по отношению к миру – собирает и объединяет все отпечатки добрых дел и даже мыслей (которые, казалось, стерты и забыты), и они становятся сосудом для святости.
Пусть человек извлечет для себя урок из сказанного и не будет отчаиваться, видя, что учится – и забывает, достигает определенного уровня в служении – и теряет его. Пусть не думает, что все было напрасно, Б-же упаси. Все его усилия оставили отпечаток, ничто не стерлось. Благодаря им он стал сосудом для будущего – в этом ли мире или в мире Грядущем – получения света Свыше.
В повелении о Шаббате сказано: «Помни» и «Соблюдай» (захор ве-шамор). Шаббат называется подарком [как сказано (Шаббат, 10а): «Хороший дар есть у Меня в сокровищнице, имя его – суббота»], так как вследствие несказанного величия Шаббата нельзя удостоиться его как-то иначе, нежели за счет абсолютного благодеяния Творца. Таково свойство подарка: его нельзя получить, требуя – только как благодеяние. Но нужно, тем не менее, быть готовыми принять такой подарок – стать сосудом, годным для света Шаббата.
На сам подарок указывает слово «Помни», на труд по подготовке к Шаббату – «Соблюдай». «Тот, кто трудился накануне – будет есть в субботу» (Авода Зара, 3а): тем, что человек сбрасывает с себя бремя «многих счетов» этого мира, заботы ремесла и пропитания, он становится сосудом, одеянием для дара, для Шаббата. Все это вместе – благодеяние (хесед) в облачении благодеяния… (Это можно объяснить так: возможность стать сосудом – тоже благословение Творца. Прим. ред.)
«Шесть дней трудись, делай всю свою работу» (Шмот, 20:9), и поясняет Раши на основании Мехильты: пусть с наступлением Шаббата вся твоя работа будет в твоих глазах завершенной – чтобы она не занимала твоих мыслей.
Пусть не говорит человек, что субботний «простой» вредит его работе, лишает его удачи. Тора обещает ему: все наоборот. Благодаря покою в Шаббат будет благословение в его работе и успех – в шесть дней труда.
Подобно объясняют и сказанное в Теилим (1:2-3): «И Торой своей занимается днем и ночью… и во всем, что делает, преуспеет». Не будет у человека ущерба и неудач из-за его постоянства в учебе днем и ночью. Все, чего он мог бы добиться, работай он вместо учебы – он получит (и даже сверх того!) с нулевыми усилиями, и придет к нему благословение Творца.
Таким же образом следует понимать сказанное в Пиркей Авот (2:1): «Подсчитывай потери от заповеди сравнительно с наградой за нее». Пусть не считается с ущербом от выполнения заповеди, потому что награда за нее перевешивает этот ущерб. И хотя сказано до этого: «Будь осторожен с легкой заповедью так же, как со строгой, ведь ты не знаешь, какая награда полагается за них», пусть будет уверен, что не прогадает от выполнения заповеди: награда за нее превысит все потери.
Видится, что так же, как годы шмиты и йовеля находятся на границе природного и сверхъестественного, так Шаббат подобен Грядущему миру и при этом является частью дней Творения – таким образом, он объединяет наш мир с миром Грядущим. Посредством Шаббата попадает в наш мир, в будни, необходимая для существования частичка света – первозданного света, сотворенного в первый день и спрятанного «на будущее», для праведников в Грядущем мире (см. Хагига, 12а). В Шаббат человек благословляется особым «светом лица» (см. Берешит Раба, 11:2), и этот свет символизируют субботние свечи. А у праотцев это благословение выражалось и в материальном, поэтому у них субботние свечи горели всю неделю.
Перевод – рав Ш. Скаржинский, подбор материала – рав И. Д. Фалик
[5] НАШИ ВЕЛИКИЕ МУДРЕЦЫ
[5-1] Адмор из Бельз
Рав Шломо Лоренц
Биография
Рав Аарон Рокеах родился в Бельзе, в Галиции, в 5640 (1880) году; его отец – рав Иссахар Дов. Уже в молодости рав Аарон был известен, благодаря большим способностям, святости и чистоте. В раннем возрасте он потерял мать и рос в доме своего деда, адмора рава Йеошуа Рокеаха.
В 5658 (1898) году рав Аарон женился на дочери своего дяди (брата своего отца), рава Шмуэля из Сокаля.
В 5687 (1927) году, после смерти отца, рав Аарон был назначен главой суда Торы и адмором бельзского хасидского двора.
В годы Катастрофы он потерял жену и восьмерых детей. Сам он спасся, прибыл в Землю Израиля в 5704 (1944) и восстановил общину хасидов Бельз в Тель-Авиве.
Он умер 21 Ава 5717 (1957) года и похоронен в Иерусалиме.
Заслуги отцов
Я удостоился особой близости с этим святым и чистым праведником – адмором равом Аароном из Бельз. Все великие этого мира испытывали перед ним трепет, и все находившиеся в близком кругу его ощущали внутренний страх и содрогание.
Таким было и мое чувство, когда я встретил его впервые после его приезда в Землю Израиля, – чувство, которое невозможно выразить словами. Я поприветствовал его, и он ответил мне: «Шалом!» Трепет объял меня так, что не передать словами. Но я свидетельствую о себе, что и тогда, когда я привык уже быть вблизи него во многих ситуациях – на молитве, во время традиционного хасидского тиша по субботам, в седер Песах и Рош а-Шана, во время обряда ташлих и т. д. – у меня оставалось чувство страха и трепета, как вначале, и это – несмотря на то, что рав Аарон держался со мной приветливо и выказывал особое расположение.
В одном случае его расположение выразилось в совершенно особом поступке. Я пришел на его застолье в сопровождении моего сына Йосефа Арье (в будущем – автора серии книг «Мишнат раби Акива Эйгер»), которому было тогда четыре года. Рав Аарон взял его и усадил рядом с собой во главе стола, а напротив него, с другой стороны стола, сидел племянник рава, близкий к нему, который в будущем занял его место в руководстве общиной в качестве адмора из Бельз.
Я склоняюсь к тому, что причиной упомянутой близости адмора ко мне были заслуги отцов. Мой дед по отцу, гаон и праведник рав Ицхак Лоренц, глава суда Торы в Наджараси в Венгрии, был одним из тех, кто находился в близком кругу трех адморов: святых гаонов рава Йеошуа, рава Иссахара Дова и рава Аарона. Он ездил к ним почти каждый год на Ошана Раба и Шмини Ацерет.
Рав Йеошуа из Бельз написал моему деду следующее письмо.
С Б-жьей помощью
Канун субботы недельной главы Шмот 5644 года, Бельз
Жизни, мира и всего доброго во всем прославленному мудрецу Торы, с острым умом и обширными познаниями, Б-гобоязненному и совершенному… раву Ицхаку! Светильник сияющий, глава суда Торы – да охранит его Твердыня его и даст ему жизнь! И да пребудет с ним Б-г.
Пришло ко мне письмо за подписью уважаемого рава, да поможет ему Г-сподь Благословенный великим покоем и миром, и поможет, и спасет его и тех, кто с ним, от всех, кто встает против него и против них, и разрушит планы врагов их в общем и в частном. И да пошлет Г-сподь Благословенный полное исцеление ему и им в скором времени. И остальное [посланное мне] дошло до меня. Да исполнит Г-сподь Благословенный все сердечные желания [уважаемого рава и близких его] в скором времени, в согласии с душевными устремлениями его, и их, и пишущего для него эти строки.
От вашего друга, желающего вам благополучия, с любовью.
Йеошуа из Бельз
Это письмо было передано мне из дома адмора, и потому мне следовало дать ему огласку. Во-первых, мне хотелось бы отметить возвышенные слова, употребленные в письме: «прославленный мудрец Торы, с острым умом и обширными познаниями, Б-гобоязненный и совершенный», и завершение его: «От вашего друга… с любовью». Рав Йеошуа из Бельз обращается с такими словами к моему деду раву Ицхаку, когда тому было всего тридцать три года!
Письмо сохранилось для будущих поколений вопреки мировым войнам и многим бедствиям, постигшим народ Израиля, благодаря преданности, старательности и аккуратности гаона и праведника рава Мордехая из Билгорая, сына рава Иссахара Дова, который был братом и «правой рукой» рава Аарона и отцом нынешнего адмора, пусть даст ему Всевышний долгие годы жизни. Рав из Билгорая, кроме своей высоты в Торе, святости и того, что он был выдающимся руководителем, прирожденным оратором и обладателем литературного дарования, отличался также совершенно особой преданностью чести дома своих отцов, – до такой степени, что, когда в его руки попадал какой-нибудь документ, хасидская притча или письмо, связанное с бельзским хасидским двором, он копировал это и хранил в своих архивах. Вышеупомянутое письмо, посланное святым гаоном из Бельз моему деду, тоже сохранилось таким образом.
Несколько слов о моем деде. Мой дед, рав Ицхак, считался у людей скрытым праведником. В 5639 или 40 (1879 или 80) году в возрасте двадцати восьми лет он написал в своей записной книжке следующее:
«Я видел чудесный сон, в котором я шел по лесу и говорил сам себе… пусть придет ко мне пророк Элияу, чтобы я мог поприветствовать его и увидеть его святой лик. И когда я размышлял во сне об этом, – вдруг увидел образ старого человека, маленького, в образе путника, идущего мне навстречу. И сказал я себе во сне: верно, в удачный момент я думал об этом! Я побежал ему навстречу и сказал: “Шалом тебе, мой учитель и наставник!” И он ответил мне: “Шалом!” Я дважды поцеловал его руки. И дальше в том сне я рассказал весь этот сон домочадцам моим – и тут же проснулся. И возрадовался я великой радостью, так как был здесь “сон внутри сна”. И Всевышний в милосердии Своем удостоит нас увидеть Его лицом к лицу, и придет в Сион избавитель. Амен! Все это я видел в ту ночь, а днем [перед этим] не размышлял о таких делах совершенно» [то есть этот сон не был плодом дневных размышлений].
Рав Ицхак исполнял должность раввина в сравнительно небольшой общине на протяжении примерно 60 лет. Он отказывался стать раввином в более крупных и важных общинах, поскольку предпочитал использовать время для самостоятельного роста. Одна из причин отказа была, по его словам, в том, что если он станет раввином большой общины, то не сможет покидать ее, чтобы приезжать на праздники в Бельз.
Рассказал мне сын шурина рава Ицхака, гаон рав Пинхас Кальман, что у моего деда был обычай окунаться каждое утро в реку. Зимой он разбивал для этого лед специальным топориком. Одним особенно холодным утром его сопровождал шурин – праведный рав Йоэль Кальман, чтобы обернуть его полотенцем сразу, как только он выйдет из ледяной воды. И вот, в этот раз он задержался в воде дольше обычного, и рав Йоэль перепугался… А мой дед, выйдя из воды, сказал: «Тяжело было войти в ледяную воду, – но еще тяжелее было выйти из вод очистительных…»
Он был весь проникнут стремлением делать добро другим. В его городе Наджараси проводились ярмарки, как правило, зимой, и поскольку там не было заведения с кашерной едой, мой дед просил своих домашних варить горячий суп для всех евреев, бывших на ярмарке. Он разливал для них этот суп, чтобы исполнить заповедь самому. Когда ему сказали, что ему как раввину не подобает разливать суп на ярмарке, он ответил: «Наоборот! Именно это делает честь раввину – лично заниматься делами милосердия!»
Воспоминания о доме рава
Я помню, как в далекие годы моей молодости в святой ешиве моего учителя и наставника рава Яакова Йехезкияу из Папо он рассказывал нам о делах и обычаях хасидской общины Бельз, в шатрах которой он пребывал в качестве простого хасида, с полным самоустранением перед адмором. Я слышал от него, что рав Иссахар Дов укрывался во время сна лишь тонким покрывалом – даже зимой, когда ночи чрезвычайно холодные. Только в Дни Трепета [от Рош а-Шана до Йом Кипура], когда его охватывал страх перед святостью этих дней, он должен был укрываться теплым одеялом.
Помню я еще один яркий рассказ моего учителя и наставника рава из Папо об этом святом праведнике – раве Иссахаре Дове. Однажды он ехал из Венгрии в Польшу, и по дороге поезд проехал через тоннель (в те времена такие тоннели были еще большой редкостью). Когда поезд въехал туда, рав Иссахар Дов произнес «Шма, Исраэль». Он объяснил это так: «Всевышний желал, чтобы святые слова произносились повсюду в созданном им мире. В небесах есть у Него ангелы, поющие песнь, а на земле Он сотворил сынов Израиля, в устах которых – слова о святости Его. Но под землей не было никого, кто бы освятил Его имя, – пока не дал Он людям знание и разумение, чтобы они прорыли тоннели и проложили в них дороги, по которым проедет еврей и произнесет святые слова».
Путь Бельза
Путь Бельза (притом, что я слишком мал, чтобы быть среди дающих ему определение и указывающих на его особенности) состоял в том, чтобы заложить в качестве основы хасидизма упорный труд над Торой, с постоянством, со стремлением и любовью к ней. Хотя формально ешивы в Бельзе не существовало, сотни юношей и аврехов сидели в Доме Учения, и это – помимо многих, превративших штиблы [небольшие синагоги] в место своей постоянной учебы.
Также и сам адмор был знатоком Торы – таким, что великие мудрецы поражались обширности его познаний.
Уже в юности он знал наизусть весь «Кцот а-Хошен» [глубокий и несравненный по важности своей комментарий на один из разделов Шулхан Аруха] и даже писал к нему свои примечания в тетрадке, но из скромности скрывал свои познания и хидушим. Однако достаточно было тех редких моментов, когда он лишь немного приоткрывался, чтобы великие люди Торы поняли, сколь глубоки и велики были его познания. Рав из Чебина, гаон рав Дов Бериш Вайденфельд, говорил, что рав Иссахар Дов прятал свою святость в своей Торе, а сын его, рав Аарон, прячет свою Тору в своей святости. Он сам свидетельствует, что видел упомянутые примечания адмора, написанные им в молодости.
Подобное этому рассказывает и гаон рав Меир Карелиц, который слышал от гаона из Чебина его слова об адморе из Бельз: «Я свидетельствую, что еще в дни своей юности я беседовал с ним на темы Торы. Он хорошо знал всю Гемару и четыре раздела Шулхан Аруха» (От имени гаона рава Ицхака Шломо Унгера)
Основа хасидизма – талмудические дискуссии Абайе и Равы
Шурин адмора, муж его сестры рав Йоханан Тверский, да отомстит Всевышний за его кровь, вошел однажды в его комнату и выразил желание побеседовать на темы хасидизма. Наш учитель отказался, сказав, что сейчас у него нет на это свободной минуты, но придет время, и рав Йоханан будет приглашен для такой беседы.
После того, как прошло много времени и рав Йоханан понял, что это время все еще не пришло, так как его не зовут к адмору, он попытался еще раз попросить о беседе. Но и теперь адмор отложил ее на другой раз. При этом он добавил: «Не волнуйтесь! До Йом Кипура еще успеем побеседовать».
Но вот наступил канун этого святого дня, а рава Йоханана все еще не приглашают к адмору. Тогда он сказал то, что у него на сердце, одному из больших людей в хасидизме, который был доверенным лицом адмора. Тот ответил, что он уверен, что адмор исполнит сказанное им прежде, чем наступит Йом Кипур.
Перед молитвой «Коль Нидрей» [просьба об отмене обетов; произносится еще до захода солнца и предшествует всем молитвам Йом Кипура], когда адмор произносил особую речь со словами назидания и душевного пробуждения, рав Йоханан решил, что его надежды и на этот раз, как видно, не оправдываются. Время, оставшееся до «Коль Нидрей», уже никак не подходит для беседы. Но адмор, закончив говорить, сам сделал ему знак подойти.
Увидев, что он подходит, рав Аарон обратился к нему и сказал следующее: «Я обязан исполнить обещанное Вам! И я расскажу о том, что случилось однажды с моим отцом. Хасиды из Польши, не из хасидов Бельз, задержавшись в пути, остановились в нашем городе и провели субботу в доме отца. На исходе субботы они вошли к нему, все еще пребывая под сильным впечатлением от глубоких и ярких слов Торы, которые слышали от него. Они сказали: “Слова Торы мы уже слышали из уст святого адмора; а теперь мы хотим услышать что-нибудь на тему хасидизма”.
Отец ответил им так: “Нет большего хасидизма, чем талмудические дискуссии Абайе и Равы! Весь хасидизм находится в Гемаре, Раши и Тосафот… В Туре и Бейт Йосефе вы найдете страх перед Всевышним, как и в Шулхан Арухе, в Турей Заав и Маген Авраам” [важнейшие книги Устной Торы]».
Тора ради нее самой
Рав из Чебина, который был очень близок к адмору, приводит о нем несколько свидетельств, из которых ясно, какими глазами он смотрел на адмора и что ценил в нем.
Однажды он рассказал, что заметил: всякий раз, когда адмор входил в комнату своего отца, рава Иссахара Дова, тот хотел встать из уважения к нему. Для этого он ронял что-нибудь на пол – и, нагнувшись, чтобы поднять, распрямлялся и вставал в честь сына.
А однажды рав Иссахар Дов задал трудный вопрос в ходе своей учебы и попросил сыновей потрудиться и найти ответ на него. Когда они предложили ему свои решения, он стал перечислять достоинства каждого. Об одном сказал, что это решение – плод «острого аналитического ума», о другом – что это решение «ученика с широкими познаниями», и так – о каждом. А когда он услышал решение адмора рава Аарона, отреагировал так: «Когда еврей учит Тору ради нее самой, в его решении есть особый вкус».
На следующий день после смерти адмора (он умер 21-го Ава 5717/1957 года) рав из Чебина сказал гаону Кальману Ландо, что в этот день ему нужно было прилагать большие усилия, чтобы молиться с должной сосредоточенностью, из-за большого горя, которое он испытывал в связи со смертью адмора из Бельз.
«Установление» времени для изучения Торы…
Скрывая свои выдающиеся способности и познания в Торе, адмор в то же время не воздерживался от того, чтобы наставлять своих хасидов и поощрять их к регулярным и постоянным занятиям Торой.
Однажды, когда к нему пришел какой-то важный еврей и привел своего сына, который оставил изучение Торы и пошел работать, рав Аарон сначала процитировал ему отрывок (Пиркей Авот, 2:2): «Хорошо совмещать изучение Торы с дерех эрец [работой]», и добавил к этому следующее: «Мудрецы прежних поколений сказали, что человек должен ликбоа – “устанавливать” для себя постоянное время для изучения Торы. И они также трактовали слово ликбоа [дали ему дополнительное объяснение не по прямому смыслу] как “похищать, отнимать”, соответственно его значению в стихе: “Ибо Г-сподь будет вести спор их и отберет душу у обиравших их” (Мишлей, 22:23) [слово “отберет” в этом стихе – однокоренное с “ликбоа”]. Другими словами, человек должен “похищать” [всеми способами отрывать от других своих дел] время для учебы».
Другой еврей пришел к нему с запиской, в которой была просьба – дать ему благословение на то, чтобы он мог хранить все свои мысли в святости. Ответил ему рав Аарон: «Получено мной от моего отца, что особое средство сохранять свои мысли в святости – тяжелый и упорный труд над Торой, глубокое изучение Гемары и Тосафот».
Перевод – рав П. Перлов
[6] ЕВРЕЙСКИЙ ЗАКОН (АЛАХА)
[6-1] Законы Шаббата в кратком изложении
Рав Яаков Позен
Глава 32. Разглаживание
1. Определение мелахи
Разглаживание кожи – это одно из производимых над кожей действий, в результате которого она становится годной к использованию, например, для того, чтобы писать на ней и т.д. Как производится мелаха? Удалением шерсти, скоблением участков кожи и т.п. И тот, кто совершает подобные действия, нарушает запрет Торы. Поэтому запрещено вытирать обувь в Шаббат обо что-то острое, так что при этом часть кожи облупливается. Однако нет запрета вытирать грязные ботинки, даже если они мокрые, о специальный коврик перед входом, чтобы не занести грязь в дом.
2. Разглаживание других материалов
Разглаживание касается и таких материалов, как золото, серебро и другие металлы. Поэтому запрещено тереть металлическую посуду и другие подобные вещи материалами, способствующими разглаживанию, например: стальной ватой, чистящим порошком – которые, безусловно, разглаживают. И хотя с точки зрения мелахи разглаживания нет проблемы использовать эти материалы для чистки стеклянной и подобной стеклу посуды, тем не менее, используя стальную вату, следует остерегаться выжимания (мелаха молотьба), а пользуясь порошком – замешивания (мелаха замешивание).
3. Размазывание
Размазывание – это толада разглаживания. Запрещено мазать какое-либо место жиром и т.п., и тот, кто это делает, нарушает запрет Торы. (Оба этих действия сходны, так как, размазывая нечто по поверхности предмета, мы делаем его более гладким.) В связи с этим запрещено смазывать мазью повязку или что-нибудь другое, поскольку этим нарушается запрет Торы. И раз само намазывание запрещено Торой, мудрецы запретили пользоваться и такой повязкой (с мазью), которая приготовлена заранее, чтобы случайно не совершить намазывания в Шаббат. (Если в Шаббат с раны упала повязка, и хотят ее вернуть, см. об этом в Шульхан Арухе). По той же причине (размазывание) запрещено накладывать в Шаббат на тело мазь и размазывать ее.
Если в каком-то конкретном случае необходимо смазать рану (случаи, к которым не относится запрет лечения в Шаббат, рассматриваются ниже, в законах лечения в Шаббат), а мазать тело мазью, как мы знаем, запрещено, разрешается нанести мазь на тело в нескольких местах и сверху наложить повязку так, чтобы мазь размазалась сама собой10. (Однако запрещено сначала класть мазь на кусок материи, даже не размазывая ее, поскольку это похоже на накладывание повязки в Шаббат). Часто у маленьких детей бывают раздражения под подгузником, и их можно смазывать только способом, описанным выше, то есть положить мазь в нескольких местах и надеть подгузник, чтобы мазь разошлась сама собой. Если же эта мера недостаточна, следует спросить у раввина, как поступить.
4. Мыло
Из-за запрета размазывания запрещено в Шаббат пользоваться твердым мылом. Жидким мылом принято пользоваться в Шаббат, хотя есть более строгое мнение, требующее предварительно смешать его с небольшим количеством воды (есть, кто устрожает и в этом).
5. Густое маслоЗапрет Торы на размазывание касается только относительно твердых веществ, таких как жир, сало, воск и пр., но к густому маслу этот запрет не относится. Однако мудрецы постановили, что и к маслу, густому настолько, что оно похоже на перечисленные выше вещества, относится запрет размазывания. Поэтому запрещено смазывать волосы гелем, похожим по консистенции на густое масло.
6. Нет запрета размазывания в отношении еды
В размазывании, как и во многих других мелахот, запрет в отношении пищи не действует. Все же есть мнения, что в некоторых случаях размазывание пищи запрещено мудрецами, например, если это делают для красоты. Но, по всем мнениям, нет никакой проблемы в намазывании масла на хлеб, так как здесь целью является не украшение, а распределение масла по всей поверхности куска хлеба. И хотя, по основному смыслу закона, разрешено намазывать также и для украшения, например, размазывать картофельное или яблочное пюре, чтобы они выглядели привлекательно и т.д., поскольку есть более строгое мнение, «благословен будет тот, кто воздерживается от этого». От решения этого спора зависит, разрешить ли намазывать на пирог крем, поскольку это делают для украшения.
Глава 33. Разметка
Прежде чем из кожи начинают что-то делать, ее разрезают по мерке, и для того, чтобы отрезать ровно, куски кожи размечают. Иногда это делают краской, иногда острым предметом типа гвоздя и т.п. И это называется разметкой. Таким способом размечают кожу (клаф) или бумагу, чтобы запись была ровной, или другие материалы, прежде чем нарезать их. Тот, кто чертит в Шаббат на любом материале: коже, пергаменте, бумаге, дереве и т.д. (кроме пищи), и неважно чем: краской, острым предметом, или даже ногтем, чтобы сделать наметки для своих последующих действий, нарушает запрет Торы.
Глава 34. Разрезание
После разметки кожу и пр. разрезают. Нарезание кожи, бумаги, ткани или других материалов, по отношению к которым важны размеры, является запретом Торы. Все это касается случаев, когда намереваются вырезать по определенной форме и размеру. Если же разрезают эти материалы, портя их или не заботясь о размерах, просто так или в качестве игры, запрета Торы нет, однако мудрецы запретили и это.
Разрезание, как и часть мелахот, не относится к пище, даже к корму для животных, и даже если режут не для того, чтобы есть, например, отрезать соломку для ковыряния в зубах. Тем не менее, исправляя уже сделанные из еды предметы, можно нарушить запрет резания, см. в Шульхан Арухе.
Глава 35. Письмо
1. Определение мелахи
Тот, кто пишет какие-либо письменные знаки, будь то на святом языке, или на любом другом, чем-нибудь, что может просуществовать достаточно длительное время (миткайем), а также на материале, который способен сохранить запись на большой срок, нарушает запрет мелахи письма из Торы. Если одно из этих условий не выполняется, и сделанная запись не сохраняется, нарушения Торы нет. Если запись сделана необычным, измененным способом, например, левой рукой, в этом также нет нарушения запрета Торы. Но во всех этих случаях, если написанное различимо, действует запрет мудрецов, как будет объяснено ниже.
2. Ее производное (толада)
Толада письма – создание любого изображения. Так же, как и ав мелаха, она запрещена Торой, только если изображение способно просуществовать длительное время. Если же изображение делается способом, при котором оно не сохраняется, его изготовление запрещено мудрецами.
3. Что называется «существованием достаточно длительное время»?
Если написать что-нибудь фруктовым соком, даже если запись делается на пергаменте, в этом нет нарушения запрета Торы, поскольку подобная запись не может просуществовать долго. Аналогично, сделавший запись хотя бы и чернилами, но на поверхности овощного листа, патур, так как лист через короткое время завянет, и запись не сохранится. Однако, как мы писали, во всех этих случаях есть запрет мудрецов.
4. Что называется «письмом»?
Нет разницы, чем писать. Главное, чтобы запись была различима (если же запись не может быть видна, запрета нет в принципе). Таким образом, письмом называется любая запись, произведенная чернилами или подобным веществом (запрет мудрецов распространяется также на неспособные к длительному существованию жидкости, типа фруктового сока), а также оттиск, сделанный ногтем, гвоздем или другим острым предметом. И в случае, когда написанное способно сохраниться относительно длительный срок, это является нарушением Торы.
Из этого мы учим, что запрещается писать на песке или на запотевшем стекле, потому что, хотя написанное просуществует недолго, запись можно прочитать, а потому подобное действие запрещено мудрецами (дерабанан). Однако писать буквы в воздухе или на чисто вытертом столе не запрещено даже мудрецами, поскольку при этом ничего невозможно увидеть.
5. Соединение букв
Запрещено прикреплять отдельные буквы, сделанные из серебра и т.п., на какой-то предмет, даже если при их присоединении не нарушается запрет шитья (например, иголкой и т.п.). Поэтому, если в Шаббат с занавеса в синагоге отвалились пришитые к нему буквы, запрещено возвращать их, даже просто прикалывая булавкой.
Маленьким детям разрешается, однако, играть карточками, на которых написаны буквы, и даже составлять из них слова и разъединять их.
6. Восполнение букв
Если порвался исписанный лист, нельзя сближать разорванные части, так как этим мы восполняем буквы, а это приравнивается к их написанию.
Книгу, на торце которой написаны буквы, изначально лучше не закрывать и не открывать, поскольку есть мнение, что, закрывая книгу, мы делаем буквы полными, а это считается написанием. Поэтому ахароним (мудрецы XVI в. и позднее) предостерегали против написания букв на торце книжных листов, чтобы не подвергать себя подобной опасности, если нужно открыть или закрыть такую книгу в Шаббат.
7. Запреты, чтобы не прийти к «письму»
Здесь, как и в других мелахот, мудрецы сочли нужным запретить некоторые действия, которые могут привести к нарушению запрета письма. Таким образом, запрещена купля-продажа, сдача и наем и т.п. действия, обычно связанные с записями, так как есть вероятность, что в процессе занятий этим можно забыть о том, что сейчас Шаббат, и начать писать.
Также запретили получать плату за работу в Шаббат, включив это действие в категорию купли-продажи. Однако разрешается получать или давать (не в Шаббат) эту плату как часть общей оплаты за работу в будние дни и Шаббат, а также в случае исполнения мицвы. И поэтому, когда необходимо дать или получить (не в Шаббат) плату за работу в Шаббат, следует посоветоваться с раввином.
Запрещено дарить что-либо в Шаббат, за исключением случая, когда подарок может быть необходим в тот же Шаббат. Тому, кто хочет сделать подарок в Шаббат, можно посоветовать до начала Шаббата через посланца передать получателю подарка право владения, и тогда уже не будет запрещено вручить ему сам подарок в Шаббат. См. ниже в гл. 41 еще о законах купли-продажи.
Запрещается играть в Шаббат в такие игры, в которых в будни принято делать записи. А игры на деньги уже запрещены из-за купли-продажи.
Глава 36. Стирание написанного
1. Определение мелахи
Тот, кто стирает написанные буквы, чтобы на этом месте писать, а по некоторым мнениям и стирающий для других целей, чтобы исправить что-то, нарушает запрет Торы. Не только стирать буквы (или изображения), но и смывать чернильное пятно, случайно попавшее на бумагу или клаф, чтобы сделать это место годным для письма, запрещено Торой. Как уже было написано выше в гл. 25 (о завязывании и развязывании узлов), мелаха стирания симметрична мелахе письма. Поэтому запрет Торы касается только стирания написанного, способного просуществовать длительный срок. Именно такое письмо запрещено Торой в Шаббат. Однако мудрецы запретили любой вид стирания.
2. Виды стирания, запрещенные мудрецами
Стирание, запрещенное мудрецами, включает все виды стирания. Не только если появляется возможность писать на освободившемся месте, но даже если после стирания писать на этом месте невозможно. И даже если при стирании уничтожается сам материал, само место для письма, запрещено стирать таким способом из-за запрета мудрецов.
Поэтому запрещено в Шаббат рвать написанное, так как дерабанан и это считается стиранием. Это касается случаев, в которых не нарушается запрет разрывания, например, при разрывании упаковки или оберточной бумаги, внутри которой находится еда. Как будет разъяснено ниже (мелаха строительства), не запрещено рвать, чтобы добраться до еды, но при этом, в силу запрета стирания, необходимо рвать с осторожностью, чтобы не разрывать буквы. Поэтому запрещается разрезать хлеб или плод в месте, где приклеен ярлык с надписью, – это тоже включено в постановление мудрецов.
3. Буквы на еде
Если на пироге есть буквы, написанные цветным кремом и т.п., нельзя разламывать их рукой, а только откусывать ртом непосредственно во время еды, (некоторые утверждают, что данный запрет распространяется и на особенные рисунки, которыми украшают пирог, например, книга Торы и т.п.) Однако если буквы сделаны из самого пирога, например, вытеснены на нем или написаны фруктовым соком и т.п., то можно разломить их перед тем, как съесть. Но все-таки, поскольку по этому вопросу нет согласия между поским, по возможности, правильнее соблюсти все мнения и резать пирог между буквами.
4. Сокрытие написанногоЕсли какой-то материал, например, воск, упал на запись и закрыл ее собой, запрещено счищать его в Шаббат. И также в случае слипания двух страниц в месте записи, запрещено разъединять их, так как это также считается стиранием.
Редакция Беерот Ицхак выражает глубокую признательность раву Цви Вассерману и издательству «Швут Ами» за право пользоваться их переводом книги «Законы Шаббата в кратком изложении» на русский язык.
[6-2] Законы изучения Торы
Рав Шнеур Залман из Ляд
В качестве основы для знакомства с законами изучения Торы, мы предлагаем посвященные этой теме главы из книги «Шулхан Арух а-Рав», написанной величайшим мудрецом Торы равом Шнеуром-Залманом из Ляд (автором известной книги «Тания»). Мы постараемся кратко прокомментировать места, нуждающиеся в пояснении, а также укажем источники, на которые полагался великий законоучитель при создании своего бессмертного труда.
Часть третья
Человеку, наделенному такими умственными способностями и памятью, что он может изучить и запомнить всю Устную Тору, следует подождать с женитьбой, пока он не изучит полностью всю Устную Тору. То есть все законы и их краткое объяснение, что является изложением всех 613-ти заповедей, условия необходимые для их исполнения, их детали и уточнения мудрецов. После того, как человек изучит все это, он женится и все свободное от исполнения семейных обязанностей время посвятит углубленному исследованию Торы, насколько ему позволяют силы. Рекомендуется поступить именно так, поскольку, если человек женится до того, как успеет изучить всю Устную Тору, он не сможет с полной отдачей посвятить себя Торе – изучать и помнить все законы с их объяснениями, что является изложением 613-ти заповедей и основой Устной Торы, так как его будут обременять «жернова на шее» — заботы о пропитании жены и детей (Кидушин, 29б). Поэтому заповедь плодиться и размножаться, несмотря на то, что она важнее всех остальных заповедей, откладывают на потом.
Такая очередность – сначала учиться, а потом жениться – верна только при условии, что дурное начало не обременяет его мыслями о женщинах и т.п., и это не отвлекает мужчину от изучения Торы, то есть его отношение к женитьбе – исключительно как к возможности исполнить заповедь плодиться и размножаться. В этом случае он временно освобожден от заповеди плодиться и размножаться, чтобы в полной мере исполнить заповедь изучения Торы, которая по своей важности приравнивается ко всем остальным заповедям, взятым вместе (Пеа, глава первая, мишна 1).
В продолжение темы будет приведено, что изучение Торы приостанавливают для того, чтобы исполнить заповедь, которую кроме тебя никто исполнить не может. Это правило верно только в ситуации, когда прерывание постоянного занятия Торой происходит по случаю и только на ограниченное время. Но заповедь знать Тору с ясным пониманием ее трактовки, то есть знать все ее законы с их объяснениями в сжатом виде, запрещено приостанавливать в любом случае.
В прежние времена Мишну начинали учить с мальчиками, которым исполнилось десять лет, и эта учеба занимала пять лет. Затем с ними также в течение пяти лет изучали Талмуд, то есть краткое объяснение Мишны. В течение этого времени, то есть пока юноше не исполнится двадцать лет, он должен был жениться. В противном случае он нарушал повелительную заповедь Торы плодиться и размножаться, начало времени исполнения которой – восемнадцать лет (Кидушин, 29б). Ибо и после свадьбы мужчина сможет как минимум два-три года изучать Тору без особых забот,, пока у него не успеет родиться много детей.
]Некоторые замечания рава Шнеура Залмана из Ляд к «Законам изучения Торы» (по «Кунтрес Ахарон»).
<…> Вопрос о том, на какое время человеку разрешено прерываться от изучения Торы для того, чтобы добыть пропитание себе и семье, весьма индивидуален. Человек, обладающий всеми данными к тому, чтобы учить и понимать Тору, обязан посвятить себя изучению. Высшая степень исполнения заповеди изучения Торы – это когда человек посвящает этому все свое время, несмотря на материальные лишения, но обязанности такой нет. Согласно закону, способному к учебе человеку разрешено посвятить заработку такое время, которое необходимо ему, чтобы поддерживать необходимый для жизни материальный достаток, но не более того, а остальное время заниматься изучением Торы. Когда речь идет о людях, не способных к изучению Торы, им разрешено посвятить заработку больше времени. А на средства, которые останутся у них после обеспечения необходимого для жизни достатка, они смогут поддерживать тех, кто изучает Тору на высоком уровне. [
Мужчина, которому мысли о женском поле не позволяют сосредоточиться на изучении Торы, должен прежде жениться, для того, чтобы в святости, без посторонних мыслей, он мог всецело предаться учению, пока не постигнет всю Устную Тору (Кидушин, 29б; Менахот, 110а). Разумеется, семейный человек обязан заботиться о пропитании жены и детей, и, как правило, он не может заниматься Торой целый день, чтобы успеть за десять лет изучить ее всю и хорошо запомнить все законы с объяснениями в сжатом виде, как если бы он посвящал учебе целый день. Но ведь сказали мудрецы («Пиркей Авот», 2:16): «На тебя не возложена обязанность завершить всю работу». И вместе с этим: «Ты не вправе отлынивать от нее» – то есть от того, чтобы ежедневно приобретать новые знания, пока не изучишь и не запомнишь всю Тору, постоянно повторяя изученное как положено. И если он не успеет завершить изучение всей Торы за десять лет, он сделает это за двадцать или более лет.
Такой человек обязан по Торе установить постоянный значительный отрезок времени, по крайней мере полдня, для ежедневного занятия Торой, помимо того времени, которое он посвящает учебе в вечерние часы. Вопросами заработка не следует заниматься весь день или большую его часть, как написано (Дварим, 6:7): «И говори ими [словами Торы]». Но ведь уже сказано (там же): «И повторяй их», что же мы учим из слов «И говори ими»? Что вся наша жизнь должна быть наполнена исключительно Торой. Другими словами, чтобы Тора была основной частью жизни, но ни в коем случае не второстепенной. Поэтому каждый человек должен приложить все усилия к тому, чтобы изучение Торы было его главным занятием, а ремесло – второстепенным («Пиркей Авот», 1:15; Брахот, 35б; Йома 19б).
Человек, поступающий согласно вышеприведенным рекомендациям, вполне может постичь, как минимум, основную часть Устной Торы. То есть знать определения 613-ти заповедей, их законы, условия, необходимые для их исполнения, с необходимыми деталями и дополненными уточнениями мудрецов. Но тот, кто во главу угла ставит вопросы заработка, а Торой занимается по случаю, никогда не сможет постичь всю Устную Тору. Ибо с течением времени он позабудет даже то, что когда-то знал, и повторение не поможет ему в той мере, как оно помогает запомнить изученное тем, кто учение Торы делает своим постоянным занятием. А если он решит посвятить повторению больше времени, то у него не останется особо времени на то, чтобы изучить много нового материала и повторить его как положено. И еще потому ему не удается постичь и запомнить всю Устную Тору, что это зависит не только от усилий человека, направленных на учебу и повторение, но и от помощи Свыше. Ведь человек, который не наделен от природы особо хорошей памятью, сколько бы он ни повторял изученное, он его очень быстро забывает. И если он ставит работу во главу угла, а к Торе относится как к чему-то второстепенному, Всевышний не пожелает ему помочь. Ибо Он помогает только тем, кто относится к Торе как к основному занятию, а к работе как к второстепенному, перекладывая на Творца материальные заботы. Ведь Творец всемогущ, и Ему ничто не может помешать поддержать человека, приложит ли тот ради заработка больше усилий или меньше. И так сказали мудрецы (Брахот, 35б): «В прошлых поколениях люди делали Тору своим основным занятием, а работу второстепенным, и успех сопутствовал им и в том и в другом. Представители последних поколений уделяют вопросам заработка основное внимание, а Тору отодвигают на второй план, и неудача преследует их и в том и в другом».
Тому, кто преисполнен энтузиазма всецело предаться изучению Торы, следует посвящать ремеслу ровно столько времени, столько необходимо, чтобы ему и его семье хватало на жизнь, без материальных излишеств (Рамбам, «Законы изучения Торы», 6, 9). Об этом мудрецы говорят следующее («Пиркей Авот», 6:4): «Таков истинный путь постижения Торы: хлеб с солью ешь, и меру воды пей, и на земле спи, лишения терпи и над Торой трудись, и если сделаешь так – “Замечателен твой удел и хорошо тебе” (Теилим, 128)». Тому, кто поступает так, будет достаточно посвятить ремеслу совсем немного времени, чтобы с Б-жьей помощью и благодаря успеху, ниспосланному Им, заработанных средств хватало на содержание семьи, не полагаясь на чудеса.
Говорят мудрецы, что во время Небесного суда Илель будет негласным обвинителем тех неимущих, которые не занимаются Торой из-за того, что целый день, либо большую его часть, они проводят в поисках пропитания и не ведут себя подобно Илелю. А как же поступал Илель? Дело в том, что, будучи дровосеком, он зарабатывал ежедневно пол-динара. Половину заработка он отдавал сторожу в Доме Учения, которые в те времена находились за пределами города (и поэтому был необходим платный сторож, чтобы их охранять). Вторая половина заработка, которая составляла такую сумму, на которую можно было приобрести хлеб, являлась бюджетом семьи. Из этих денег оплачивались все расходы семьи, включая расходы суббот и праздников, в которые, разумеется, Илель не работал. И хотя не всякий может поступить точно так же, как Илель, все же в будущем будут судить всех, кто не избрал путь Илеля – изучать Тору ценой материальных лишений.
Так же и тот, кто, перед тем как жениться, успел изучить всю Тору и прекрасно ее помнит, обязан продолжать относиться к ней как к основному занятию: постоянно повторять изученное, исследовать ее глубины, искать объяснения, постигать одно из другого, насколько позволяют его силы. А ремесло должно быть чем-то незначительным, как это получили мудрецы в качестве толкования стиха из Торы (Дварим, 6:7): «И говори ими».
Сказанное выше верно в отношении тех, кто либо уже стал мудрецом Торы, либо наделен такими способностями, что может стать мудрецом Торы и изучить всю Устную Тору из Талмуда и поским (законоучителей), таких как Рош и Бейт Йосеф.
Каков же закон в отношении тех, кто не находится на таком уровне, чтобы учить объяснения законов и их источники, даже когда говорится о законах, используемых в повседневной практике? Ведь даже если они будут в основном заниматься изучением Торы, они смогут только зазубрить текст законов и не более того, ибо они не обладают способностями к учебе, то есть те, кто отвечают определению бур. Такие люди не обязаны терпеть лишения, отодвигая ремесло на второй план для того, чтобы больше времени посвятить учебе, разве что из желания сделать для Творца больше, чем они обязаны по букве закона и из-за великой любви к Торе. Ведь все, что такой человек может сделать, это зазубрить законы без объяснения, не понимая их причин, и, кроме того, он их обязательно забудет.
Согласно букве закона, таким людям достаточно установить ежедневное постоянное время для изучения Торы, чтобы выполнить то, что написано (Йеошуа, 1:8): «И трудись над ней (Торой) и днем и ночью». Определяя некое постоянное время днем и вечером для изучения и хорошего запоминания законов, необходимых в повседневной практике, знание которых обязательно для всех, они исполняют свою обязанность. Такое учение включает в себя знание необходимых на практике законов из Шулхан Аруха на таком уровне, чтобы не приходилось всякий раз выяснять их у раввина, а также изучение Агады и Мидраша. А для тех, кому тяжело понимать Агаду и Мидраш, – книги по Мусару, построенные на основе Мидрашей, которые составили мудрецы, слова которых – это сама Тора, и ни в коем случае не плод человеческого разума, как это было объяснено выше (глава вторая, закон 2-ой и 9-ый).
Остальное время такой человек должен заниматься ремеслом, чтобы он мог поддерживать тех, кто серьезно изучает Тору днем и ночью, чтобы знать объяснения всех законов. А те усилия, которые он прикладывает на то, чтобы материально поддерживать мудрецов Торы, зачтутся ему, как будто он сам учится на высоком уровне, и та Тора, которую учили мудрецы благодаря его помощи, назовется его именем (Мидраш «Ваикра Раба», 25:2). И так объясняют мудрецы стих Торы (Дварим, 33:18): «Возрадуйся, Звулун, при выходе твоем, а Иссахар в шатрах твоих». Речь идет об обоюдном соглашении представителей колена Звулуна и колена Иссахара о том, что представители колена Иссахара, наделенные особыми способностями к постижению Торы и ее законов, полностью посвящают себя учебе, а представители колена Звулуна, находясь в постоянных деловых разъездах, будут создавать материальную базу для первых. При этом величайшей заслуги изучающих Тору удостаиваются оба колена в равной степени. Кроме того, такой человек может обеспечить своим сыновьям и дочерям более высокий уровень жизни с тем, чтобы сыновья могли как положено заниматься Торой, а дочери получили достойное воспитание, как это будет объясняться в «Законах о пожертвованиях».
В случае, когда вдруг возникают некоторые затруднения на работе, и у человека не получается учиться в установленные для изучения Торы дневные и вечерние часы, он может исполнить заповедь «И трудись над ней днем и ночью», даже если поучится совсем немного – одну главу днем и одну вечером (Менахот, 99б).
Таков же закон и в отношении достаточно одаренных людей, которые могут учить объяснения законов из Талмуда, и, соответственно, обязаны основное время уделять изучению Торы, а ремесло сделать для себя второстепенным занятием. Если в один из дней случилось так, что он должен посвятить добыванию заработка много времени, и он никак не может без ущерба освободить время для учебы, в такой день он исполнит заповедь «И трудись над ней днем и ночью» тем, что изучит одну главу утром и одну вечером.
Люди, претерпевающие физические страдания, и люди преклонных лет, которые уже не в состоянии постоянно заниматься Торой вследствие физической слабости, тоже обязаны установить днем и вечером постоянные часы для изучения Торы, по мере того, насколько это им позволяют силы. И если они не могут установить для учебы значительное количество времени, пусть они исполнят заповедь «И трудись над ней днем и ночью», изучая одну главу днем и одну вечером (Рамбам, «Законы изучения Торы», 1:8).
До сих пор речь шла о человеке, который трудится сам. Если же человек нанимает работников, и у него есть свободное время, а также те, кто живут на пожертвования и сами не работают, обязаны заниматься Торой днем и ночью по всем правилам. Для того чтобы исполнить заповедь Торы «И трудись над ней днем и ночью», такому человеку недостаточно установить какое-то определенное время для учебы, даже если его способности весьма ограничены, и он не в состоянии учить объяснения законов. Ибо Тора равно обращается ко всему народу Израиля (Дварим, 6:7): «И говори ими, когда будешь сидеть в доме своем, и когда будешь идти по дороге». Объясняют мудрецы, что Тора этими словами учит нас, что ее изучение должно быть основным занятием жизни, а ремесло, когда в нем есть необходимость, – второстепенным. Но занятие пустыми вещами не позволено ни в коем случае. Человек, который ведет пустые беседы, нарушает повелительную заповедь: «И говори ими» – но не веди пустых бесед (Йома, 19б). А тот, кто определяет для изучения Торы некоторое время, и не учит Тору постоянно (когда у него есть такая возможность), согласно толкованию мудрецов (начало Мидраша «Шохар Тов» на книгу Шмуэля) нарушает Тору, как написано (Тэилим, 119:126): «Время делать для Г-спода, нарушили Тору Твою» – тот, кто не занимается изучением Торы помимо установленных для этого часов, совершает нарушение.
Даже бедняк, который собирает подаяние, все свое свободное время, и днем, и вечером, должен посвятить занятию Торой (Рамбам, «Законы изучения Торы», 1:8; «Арбаа Турим» и «Шулхан Арух», раздел «Орах Хаим», 246:1).
Человек, который зарабатывает на жизнь своим трудом и устанавливает определенные часы для изучения Торы, имеет право отвлекаться от изучения Торы для того, чтобы заняться вопросами пропитания и заработка. Это выводят из слов Торы (Дварим, 11:14): «И соберешь урожай свой». Но тратить время на пустые разговоры – как на то, чтобы говорить, так и на то, чтобы слушать, – не позволено никому. Если человек не занят вопросами пропитания, он обязан в любое свободное от забот о пропитании время заниматься Торой (Ктубот, 5б), и даже находясь в пути, как сказано (Дварим, 6:7): «И когда будешь идти по дороге».
О том, кто может заниматься Торой и не делает этого, говорит Писание (Бемидбар, 15:31): «Ибо слово Б-жье он призрел». То есть слово Б-га не дорого ему, чтобы заниматься им, и будто он насмехается над словами Торы. Поэтому, если два человека рядом, и они не ведут беседы на темы Торы, их общение называется «обществом насмешников», как об этом говорит Писание (Теилим, 1:1-2): «И в обществе насмешников не находился, ибо только к Торе Б-га желание его» («Пиркей Авот», 3:2).
Всякий раз, когда в словах мудрецов фигурирует выражение йошвей кранот – праздношатающиеся (например, в Брахот, 28б) – имеются в виду невежды, которые абсолютно не имеют понятия о том, что такое учеба Торы. Поэтому сказали мудрецы («Пиркей Авот», 3:10): «Поведение невежд в синагоге [которые занимаются в этом святом месте пустословием] выводит их из мира, т.е. лишает их жизни в этом мире и надела в будущем мире».
Заповедь «И говори ими», то есть обязанность вести беседы исключительно на темы Торы, не примешивая в них ничего постороннего, распространяется не только на пустые речи, но и на занятия различными науками (Мидраш «Сифри», глава «Ваэтханан», 34; «Сборник вопросов и ответов Рашба», 1:414, «Сборник вопросов и ответов Рива», 45; «Шулхан Арух», 246:4). И даже после того, как человек изучит всю Тору, ему не следует заниматься мудростью других народов, ибо сказано (Ваикра, 18:4): «И законы Мои храните, чтобы следовать им» – у вас ни в коем случае нет права оставить занятие ими (Мидраш «Сифри», там же).
В отношении мудреца Торы приведенное выше само собой разумеется, ведь он должен исполнять заповедь «И трудись над ней и днем и ночью» в полной мере. И каков тот час, который и не день и не ночь, когда нет обязанности заниматься Торой, и можно посвятить себя другим наукам (Менахот, 99б)?! Все же изредка, по случаю, мудрецу Торы разрешено знакомиться с другими науками для того, чтобы с их помощью лучше понять слова Торы, Б-гобоязненность, правила поведения. Но тем, кто не является истинным мудрецом Торы, это запрещено (поскольку они будут изучать мудрость народов мира, чтобы постичь ее саму, а не для того, чтобы обогатить с ее помощью знания Торы, усилить Б-боязненность или научиться правилам приличия). Однако книги, составленные атеистами и философами, которые отрицают постоянное влияние Всевышнего на наш мир и факт пророчества, запрещено читать в любом случае всем без исключения, даже изредка, и даже с целью почерпнуть из них мораль и Б-гобоязненность. И даже если эти книги будут упомянуты в еврейских источниках, необходимо быть очень осторожными с ними («Сборник вопросов и ответов Рамо», 7). Именно об этом сказали мудрецы, что у тех, кто читает постороннюю литературу (сфарим хицоним), нет удела в будущем мире (Санедрин, 90а и 100б).
А то, что некоторые мудрецы прошлых поколений занимались чуждой философией, они были вынуждены это делать исключительно для того, чтобы они смогли на должном уровне дать опровержение заявлениям своих оппонентов и усилить уверенность в истинности мировоззрения иудаизма. Они прибегали к этому только потому, что в те времена была необходимость отвечать на различные заявления представителей других народов, отрицающих истинность Торы, которые вели постоянные споры с представителями Торы, что в наши дни практически не актуально («Сборник вопросов и ответов Риваша», 45; «Даркей Моше», 246:9).
Мудрецу Торы запрещено задерживаться в нечистых местах, так его мысли постоянно в Торе (Брахот, 24б; «Шулхан Арух», 246:8). Вместе с этим он может зайти в уборную или в ванную, даже если непосредственно перед этим он занимался каким-либо исследованием в области законов Торы и еще не пришел к окончательному решению вопроса. В данном случае не опасаются, что он продолжит обдумывание данного вопроса в этих местах, где занятия Торой запрещены, как этого опасаются в случае, когда мудрец Торы собирается начать молитву, не решив до конца какой-либо вопрос. И даже если случится, что его поневоле посетят мысли о Торе, это произойдет против его воли, и, соответственно, нарушения не происходит (Кидушин, 33а). Более того, это верно, даже если он забудется и произнесет слова Торы в уборной или в ванной из-за того, что он говорит ими постоянно, как это было с раби Элазаром, сыном раби Шимона (Звахим, 102б).
Подготовил рав Л. Н. Злотник
[7] ЕВРЕЙСКИЙ ДОМ
(Памяти рабанит Гиты Леи Зильбер)
[7-1] Разочарование
По материалам уроков рава Баруха Фрухтера
В нескольких недельных главах обсуждаются язвы цараат, и, в частности, цараат, которые появляются на стенах дома. Написано, например, что если угол дома поражен цараат, то есть случаи, когда дом сносят и строят заново из новых камней, не используя при этом камни старого дома. Комментируя это, Нецив из Воложина говорит: «Случившееся показывает, что дом не был построен на правильной основе, и поэтому нужно построить его заново».
В жизни бывает так, что человек приходит к раввину и говорит: мне не нравится моя жена (муж), не нравится наша семейная жизнь. Что можно ответить такому человеку? Посоветовать, по аналогии с перестройкой дома, поменять супруга? Если уже мы начали проводить подобное сравнение, следует вспомнить о том, что в случае с цараат есть множество нюансов и этапов проверки до самой последней меры – сноса дома.
Среди семейных пар встречаются сочетания разных супругов. Рассмотрим два из них: когда жена более успешна, чем муж, и когда менее успешна. Можно ли считать такие союзы гармоничными, или нет? Изначально стоит отметить: было бы ошибкой считать, что подходящая пара – это «близнец», похожий во всем. Двое супругов очень редко совпадают по всем пунктам. Секрет построения успешного дома – в том, чтобы супруги дополняли друг друга. У каждого из двоих есть свои сильные и слабые стороны, и только по-настоящему дополняя друг друга, можно удостоиться иметь гармоничную семью.
Муж и жена нередко испытывают разочарование друг в друге. Причем это разочарование не в 100% случаев бывает высказанным с помощью слов, но становится не менее обидным, будучи выраженным невербально. Никто не берется утверждать, что разочарованию нет места в семейной жизни, однако его демонстрация, сама возможность дать понять любимому человеку, что в нем разочарованы, – губительна для семьи. Замечания по поводу уровня образования, формы воспитания, положения на работе и т.п. создают впечатление – иногда ложное – о том, что супруг разочарован.
Разберем пример семьи, в которой жена более успешна, чем муж. Возможные последствия: зависть мужа по отношению к жене, бесконечное терзание себя вопросом «чем она лучше меня» и вытекающее из этого желание – даже неосознанное – постоянно унижать жену. Другой подход – и единственно правильный – когда человек гордится успехами жены и искренне рад за нее.
Другой пример: когда жена менее успешна, чем хотелось бы мужу. На самом деле, неуспешных женщин не бывает, каждая женщина обладает навыками и умениями в определенной области, – однако именно там, где это важно мужу, она не «дотягивает» до нужного ему уровня. При этом она может быть профессионалом в десятке других вещей, но именно в двух-трех особенно важных мужу аспектах он видит ее полное фиаско.
Например, жена не справляется с воспитанием детей. Дома царит анархия, дети ходят куда и когда хотят, занимаются тем, что им придет в голову, не имеют четкого распорядка дня и определенных обязанностей по дому. У такой матери не всегда понятно, выучили дети уроки или нет, да и были ли они вообще в школе (хедере), молились ли, обедали ли и когда они собираются привести в порядок свою комнату. Дети сами по себе отличные, здоровые, веселые и смышленые, и лишь с дисциплиной у них есть определенные проблемы, что не беспокоит, по большому счету, ни их самих, ни маму. Если папа в таком доме, наоборот, очень большое значение придает дисциплине, то мама будет все время выгораживать детей, спасая их от отцовского гнева. Так, например, если в Шаббат папа встает на молитву в 7 утра и уходит на ранний миньян, он рассчитывает, что сын-подросток встанет лишь чуть позже. Сын же спит по привычке до 10, потом быстренько вбегает в синагогу и возвращается домой вместе с папой – в 10:15. Это означает, что он вообще не молился, но мама в этом случае думает лишь о том, как бы не разгневать папу, и ничего ему не говорит. Она думает, что спасает ребенка, но на самом деле она его портит: приучает к лени, вранью и пренебрежению к молитве. Однако такие случаи повторяются довольно часто, правда становится известна ее мужу – и это неотвратимо влечет за собой разочарование, критику, ссоры и упреки.
Есть еще множество подобных примеров. Мы привели здесь пример с детьми именно потому, что он – наиболее болезненный для родителей: если недостатки жены (мужа) мы еще готовы как-то терпеть, то детей все стараются вырастить достойными людьми, и особенно обидно, когда плоды нашего воспитания портит близкий человек.
Нет патента, когда и сколько строгости применять в воспитании, когда закрыть глаза на детские шалости, а когда серьезно наказать за неприемлемый поступок. Ни на каких курсах по воспитанию детей, ни на каких частных консультациях вам не дадут универсального совета, применимого ко всем детям в любой ситуации. Возможно, в этом – один из смыслов того, что ребенка, в идеале, воспитывают двое родителей: когда у одного нет решения, на помощь приходит второй, и вместе им удается воспитать ребенка цельным человеком.
Кроме того, нет ни одного качества, которое можно однозначно назвать плохим или хорошим, поскольку во всем есть свои плюсы и минусы. Секрет семейного счастья в том, чтобы научиться смотреть на своего супруга с хорошей стороны и во всем видеть пользу и положительный эффект. Если же супруг умудряется смотреть на второго супруга, как на человека, полного недостатков, и общение приносит сплошные разочарования, то такое положение вещей разрушительно влияет на всю семейную жизнь. И не только на семейную жизнь: подобный негатив, исходящий от человека, который должен быть самым близким, влияет не только на связь между мужем и женой, не только на шлом байт, а точнее, на его отсутствие. Ежедневные придирки, выражение разочарования вербально и невербально опустошают душу, снижают самооценку и могут изменить саму суть человека – к сожалению, только к худшему. Даже если объективно не получается найти никаких достоинств: ни в образовании, ни в воспитании, ни в особых умениях, важно помнить, что такой человек, скорее всего, наделен большой «житейской мудростью», которая зачастую очень важна.
Вывод из всего вышесказанного можно сделать такой: очень важно то, какими глазами вы будете смотреть на супруга. Иногда это требует времени и умственных усилий: сесть и подумать, что хорошего есть в муже (жене), почему вы решили связать с этим человеком судьбу, чего он (она) достиг за время семейной жизни, в чем его преимущества и как можно эффективно использовать его сильные качества (даже если вам лично эти качества не нравятся). Научившись смотреть на супруга с позиции заинтересованного человека, можно не бояться любых проблем. А вот проявляя свое разочарование ежедневно, не только не получится решить существующие проблемы, но и можно с легкостью заработать новые.
История из жизни. Молодая пара поженилась, и жена горела желанием сделать так, чтобы ее муж все время учился. Она светилась от счастья, когда видела мужа дома с открытой Гемарой – настолько, что в те редкие минуты, когда он занимался «земными» вещами (говорил по телефону, просматривал газету, не спеша пил чай) она начинала спрашивать в нетерпении: ну что? Когда ты вернешься к учебе? Где твоя книга? Почему ты не учишься? Дошло до того, что аврех пришел к раввину за советом: что делать? Я просто физически не могу заставить себя дома открыть Гемару! Да и не дома, в колеле, все то время, пока я учусь, я чувствую, что у моей жены нет в этом особой заслуги, потому что я начал рассматривать свою учебу как повинность! Мы видим из этой истории, как просто поощрение перерастает в претензию и критику, и какие негативные последствия это имеет.
Интересно, что известная многим фраза из Пиркей Авот (1:5): «не умножай разговоры с женой» имеет много трактовок. Одно из объяснений в том, чтобы не говорить слишком много критических слов в адрес жены! Не умножай разговоры с женой – по этому объяснению – не критикуй понапрасну!
Многие черты и привычки муж и жена приносят из мест, в которых росли. Было бы странно ожидать, что они выбросят это из головы по дороге к хупе. Постарайтесь с уважением относиться к чувствам и привычкам супруга и не выказывать это не только на словах, но и в интонациях, и во взгляде. Будьте дружелюбными!
После свадьбы один человек узнал от жены – с немалым удивлением – о том, что в Песах запрещено есть чеснок, и внести в дом головку чеснока – это как внести буханку хлеба. Жена стояла на своем и была уверена в своей правоте – лишь потому, что таков обычай, принятый в доме ее родителей. Муж, со своей стороны, мог привести много аргументов: он учился в ешиве и в колеле, консультировался со своим раввином и точно знает, что никакой объективной проблемы с чесноком в Песах нет! Однако жена стояла на своем, и муж выбрал мудрую позицию – не спорить с ней. Нет чеснока в Песах – значит, нет. Мир в семье и уважение жены намного дороже вкуса!
Другая ситуация. Мужу совершенно не важно, на чем сидеть – на самом простом пластиковом стуле или на стуле из красного дерева, обтянутом кожей. Главное назначение – возможность на него присесть – пластиковый стул выполняет, и это главное. Непонятно, зачем платить за стул больше, чем 30 шекелей. Жена же считает, что салон в доме должен выглядеть как салон: приличные деревянные стулья, большой красивый стол, удобный диван для гостей… 3десь, с одной стороны, прав муж, поскольку для него важен сам факт наличия стула, а, с другой стороны, «строит дом» все же женщина, и ее потребности – это не что-то выходящее за рамки общепринятого. Таким образом, даже если муж считает по-другому, с его стороны самым правильным будет положиться на знания жены об устройстве дома и приобрести необходимую мебель.
Подобных примеров из жизни – множество, и они разнообразны. Даже если бы мы привели в этой статье сто примеров, у читателей обязательно найдется еще тысяча.
В семейной жизни очень просто столкнуться с тем, что точка зрения супруга, его знания, привычки, вынесенные из его семьи сильно отличаются от наших собственных. Это неизбежно вызывает протест, разочарование. Если научиться подавлять это чувство и не выказывать его сразу же, то вторая реакция – это, в идеале, принятие человека со всеми его привычками. Понимание того, что все люди разные, и все имеют право на свое мнение – важный принцип счастливой жизни в семье. Это касается отношений не только между супругами, но и между родителями и детьми. Понимание не означает полное аннулирование себя и своей личности, ведь если долго сгибать палку, она неизбежно сломается. Понимание – это первый шаг к принятию и попытке диалога. Согласитесь, намного эффективнее убедить в чем-то человека логически или договориться о третьем варианте, чем сломать его, заставить подчиниться и тем самым разрушить еще один кирпичик еврейского дома.
Принятие не означает полного смирения. Люди меняются, и часто они сами рады таким переменам, тем более, если этим они могут порадовать супруга. Можно и нужно просить и предлагать супругу изменить что-то, что нам кажется важным. В большинстве случаев простой просьбы и разговора достаточно для того, чтобы супруг согласился и разделил нашу точку зрения. А вот что делать, если супруга не удается ни убедить, ни уговорить, ни каким-либо другим образом сдвинуть с места? В такой ситуации есть несколько нюансов, самый важный из них – насколько вопрос принципиальный: можно ли пойти на уступки, или нет? Где больше вреда, а где больше пользы?
Когда человек принимает решение, о чем именно договариваться с супругом в вопросах тонкостей ведения домашнего хозяйства или обычаев, принятых в той или иной семье, то обязательно перед тем, как спровоцировать ссору и доказать свою правоту, стоит задуматься: а насколько это принципиально? Что страшного случится, если я дам супругу право и возможность сохранить обычаи своей семьи или дам ему (ей) некоторую свободу действий, согласно его природе? Как правило, вред, реальный вред от такого «попустительства» – минимальный, и не стоит доводить дело до ссоры и выяснения отношений. Возможно, со временем ваши домашние изменят свою точку зрения по своему собственному пониманию, а не по принуждению. И даже если ничего не поменяется, то мудрая позиция уступок поможет избежать разочарований в том, что супруг не столь идеален, как нам хотелось бы.
Дай нам Б-г всем удостоиться такой мудрости, принимать всегда правильные решения, и чтобы в нашей жизни было как можно меньше разочарований!
Подготовила А. Швальб
[7-2] Дети есть дети
Зисси Скаржинская
Дети, они и есть дети. Ломают, но не хотят за это отвечать. И по еврейскому закону не обязаны. Ничего удивительного, природа у них такая, они исследуют, делают ошибки. И чтобы не ругаться с ними постоянно, нужно вспоминать свое детство. Мы тоже ломали, мы тоже играли, исследовали и пытались. И еще мы рассуждали. Мы все хотели кем-то стать, вырасти в кого-то важного.
Помню, в детстве мне очень нравилась книга Джеймса Барри «Питер Пен», где дети улетают от родителей в детскую страну. Но меня смущало, что для того чтобы улететь, дети должны быть «веселыми, непонимающими и бессердечными». Весело улетая, они причинят родителям боль, поэтому непонимание этого, с одной стороны, и бессердечие – с другой, просто необходимы. Для меня было неприемлемым стать «непонимающей и бессердечной» по отношению к родителям, ведь они меня так любят, и я не хочу их ранить.
Герой вышеупомянутой книги сбежал от мамы, как только понял, что ему предстоит вырасти. А он категорически не хотел расти и становиться кем-то. Это было еще одним спорным пунктом для меня. Я-то хотела быть врачом или учителем и приносить людям пользу. Но для этого нужно было вырасти, выучиться, подготовиться морально, научиться принимать ответственные решения. Именно ее – ответственности – боятся в большинстве случаев. А брать на себя ответственность учатся в подростковом возрасте, когда кажется, что все по плечу.
На этой неделе я ходила на первый урок из курса лекций рабанит Ципоры Харитан про подростков. Лекция, как всегда у данного преподавателя, содержательная и интересная, однако я выделила для себя один интересный факт: действительно, Тора не говорит ни про каких «подростков». Ребенок, достигший 12-13 лет, становился взрослым, зарабатывал на жизнь, строил семью. Так было раньше.
А сейчас, в наше время, все очень резко изменилось. Как будто Питер Пен победил, желание быстрее вырасти сегодня стало не доминирующим, как в начале 1990-х, а подчиненным чувством; на первое место вышло переживание детского счастья. В наши дни все, от психологов и социологов до маркетологов, придумывают название для феномена «поколения Питера Пена». Одно из таких слов – kidult – «взрослый ребенок» (от kid — ребенок и adult — взрослый, впервые использовано Эндрю Калькуттом в его работе «Задержка развития: поп-культура и эрозия взросления» в 1998 году). Это взрослые люди, которые покупают себе игрушки, аксессуары, увлекаются мультфильмами и сказками – в общем, не желают взрослеть. Целый пласт таких людей выявили современные «исследователи потребительского рынка», и на них работает индустрия всяческих гаджетов-безделушек, а точнее, они работают на нее, они управляемы ею. Для них делаются компьютерные игры и виртуальные сообщества, где люди остаются вечными одноклассниками. Ностальгия помолодела, вспоминать молодость можно все время, обмениваясь игрушками, теперь уже компьютерными. Создавать семью не нужно, это можно сделать без последствий – «он-лайн», и даже можно завести совместную собачку, которая будет есть нарисованную еду, и, соответственно, за ней не нужно убирать, и ее не надо выгуливать. Никакой ответственности.
Продление детства и молодости становится общемировым трендом (направлением развития). С одной стороны, страх старения и, как следствие, стремление к вечной молодости были всегда, поскольку юность – это наслаждение этим миром в полную силу, и это – мировоззрение Эсава, вкупе с присущими Эсаву же отрицанием будущего мира и безнаказанностью. С другой стороны, видимо, инфантилизм еще никогда не был так доступен – есть время, и есть средства. В наш век прогресса, действия, которые требовали больших усилий, выполняются нажатием на кнопку. Например, стирка: вместо многократного таскания из колодца и нагревания воды, кипячения белья и оттирания на доске, а потом полоскания его на речке, нужна максимум сортировка, засыпали порошок и другую «химию», нажали на кнопку – и оно само крутится. А все остальное время свободно.
Кроме того, наши дни – время относительного благоденствия, то есть потребительства. Вся мировая экономика рассчитана на постоянное потребление. Вещи изначально сделаны так, чтобы они не продержались долго, максимум 5 лет, а потом сломались, чтобы вы купили новую, усовершенствованную модель того же самого и обеспечили работой производителей данного агрегата.
Следовательно, есть свободное время, работа и, соответственно, деньги. И современное общество растит потребителей. У них завышенные потребности, которые им формирует окружающая медиа-среда (буквально, они хотят то, что им навязывают). «Как же я могу чувствовать себя счастливым человеком, если у меня еще нет рекламируемого продукта?». Ведь ощущение детского счастья – главное. Но часто они не ориентируются в элементарных вещах из реальной жизни. И такими они очень выгодны, потому что легки в манипулировании.
Потребители склонны к эгоизму, поскольку каждого оценивают с позиции «что он мне даст». И это также мешает поступать по-взрослому, то есть создавать семью. Кроме того, семья ограничит свободное время, возможности получать удовольствия. И поэтому большая часть современного общества не создает семью, или делает это, когда вырастет, то есть далеко за тридцать – наигравшись.
Кроме того, инфантилизм, «впадение в детство» позволяет уйти от реальности – ведь от ребенка ничего не зависит. Известно, что различные психологические зависимости (например, игромания) могут быть проявлением отсутствия ответственности за свою жизнь и здоровье. Любая из них дает возможность уйти от действительности, почти не прикладывая усилий – просто найти занятие, которое поглотит человека, не оставит ни времени, ни возможностей обратить внимание на реальные проблемы. В компьютерном мире он построит целую страну, зато в реальной жизни не создаст и не построит ничего, поскольку выдохнется, столкнувшись с первыми же трудностями. В реальной жизни есть стрессы, в «зазеркалье» экрана их нет – уйдем же от стрессов!
Современные психотерапевты учат взрослых находить контакт со своим внутренним ребенком, а психологи убеждают, что зрелость наступает лишь после 35 лет… В принципе, быть ребенком – тайная мечта любого взрослого, но тем и отличается взрослый, что умеет оценивать ситуацию и знает, когда может позволить себе «играть в детство».
Мы как родители хотели бы «подложить соломки» детям, если бы только знали, где они могут упасть. Мы бы охраняли и ограждали их от взрослого мира, сколько получится, чтобы они не поранились раньше времени. Но разве нам нужны проблемы «недорослей» современного мира? Нужно дать детям вырасти, повзрослеть, стать ответственными. Значит, давайте по возможности оградим их от медиа-источников, чтобы они не стали объектами грязной манипуляции, от гаджетов, чтобы они не управлялись индустрией развлечений, от компьютерных игр, чтобы они не ушли от нас в «зазеркалье». Пусть среди их настоящих, реальных переживаний будет больше часов, наполненных общением с нами и с хорошими друзьями. И, да, дети должны быть заняты: занятиями Торой («ее свет переориентирует человека к лучшему») сверх учебной программы – только не из-под палки (как легко им получить то, чего мы были начисто лишены в их возрасте! – прим. ред.); помощью по дому, кружками и дополнительными занятиями. «Безделье приводит к скуке, скука – к прегрешению» (Ктубот 59б), не дай Б-г.