Дом моих родителей — Суженая — от Всевышнего

Дата: | Автор материала: Рабанит Рут Цивьён

1534
суженая

Взгляд на жизнь моей матери рабанит Батшевы Эстер Каневски (благословенной памяти), жены одного из руководителей нашего поколения гаона рава Хаима Каневского (да продлит Всевышний его годы!), на фоне истории предыдущих поколений.

Дом моих родителей

Суженая – от Всевышнего 

Иерусалим, 5711 (1951) год.

Здравствуй, дорогой Хаим!

Как у тебя дела?

Рада была получить твое письмо, мне очень понравилось твое толкование, я прочитала его с большим интересом и надеюсь, что скоро я смогу понимать все намеки, содержащиеся в книге Берешит. Буду очень рада, если ты продолжишь посылать мне свои объяснения…

Ты пишешь, что твой кузен Меир Грейнеман женится на следующей неделе. Я очень рада, что мы сможем увидеться, надеюсь, что вы приедете всей семьей…

К сожалению, я пока не могу сообщить тебе дату нашей свадьбы, но мама наверняка напишет вам в ближайшее время. Дата свадьбы моего дяди Симхи Шломо тоже еще не назначена.

…Я задержалась с ответом, потому что моя бабушка (мамина мама) серьезно больна, она лежит в больнице, ее состояние вызывает тревогу. Мы очень просим вас упомянуть ее имя в ваших молитвах.

…А теперь у меня к тебе вопрос по делу: пожалуйста, ответь мне, как следует вести себя в отношении выборов? Пойдешь ли ты голосовать? И за кого? Жду твоего ответа…

И еще. Можешь ли ты выяснить для меня, кашерен ли сыр, который производят в Бней-Браке?

Передавай всем горячий привет.

Всего хорошего.

Батшева.

 

Пятница, 2 тамуза 5711 (1951) года. Петах-Тиква.

Уважаемая Батшева.

Я получил твое письмо и не ответил сразу же, так как ждал, когда моя мама вернется из Иерусалима, а потом немного замешкался с ответом.

Как у тебя дела? Как поживает твоя семья? У нас все спокойно, новостей пока нет. Подробности по поводу квартиры ты, наверное, уже слышала. Комната не маленькая, находится недалеко от нашего дома. Надеюсь, ты будешь ею довольна, хоть это всего лишь одна комната.

Ты спрашиваешь по поводу сыра. У нас его не употребляют. Я слышал, что по поводу этого сыра есть нехорошая молва, и есть его не стоит. Гаон Хазон Иш, да продлит Всевышний его годы, тоже не разрешает его тем, кто спрашивает, но ничего более конкретного мне не известно.

Я вынужден заканчивать, так как тороплюсь. Тебе привет от всей моей семьи, передавай привет от меня своей семье.

Хаим.

Сватовство

Идея сватовства моих родителей принадлежала маминому дяде, раву Элиэзеру Плачинскому, который был на тот момент главой ешивы Слободка в Бней-Браке. Когда Стайплер с семьей жил в Гиват Рокеах, папа иногда заходил в ешиву Слободка. Дядя рав Лейзер обратил внимание на усердного юношу и подолгу беседовал с ним на темы Торы. Молодой человек произвел на него глубокое впечатление, и рав Лейзер предложил его в качестве жениха для дочери рава Эльяшива, который приходился ему свояком (они оба были женаты на дочерях рава Арье Левина – прим. пер.).

Непосредственно сватовством занимался его зять – рав Элиэзер Гольдшмидт.

Спустя десятки лет его сын, рав Авраам Гольдшмидт, стал близким учеником моего папы. Он гостил у нас на субботних трапезах и учился с папой в хевруте. Когда его отец перенес инсульт, рав Авраам пришел к папе и сказал: «Мой отец не получил вознаграждения за Ваше сватовство»… Папа очень перепугался: «Ой, я сейчас же заплачу ему!», на что рав Авраам сказал: «Вместо денег я хочу получить для него благословение на полное выздоровление»… Папа дал свое благословение, и рав Лейзер практически полностью поправился и прожил еще несколько хороших и приятных лет…

В этом сватовстве принимал участие и рав Бенцион Брук, который, как и Стайплер, был «новардокером». Рав Бенцион близко знал моего прадедушку рава Арье Левина и какое-то время был соседом моего дедушки рава Эльяшива. Были еще люди, причастные к сватовству моих родителей, среди них – рав Шимон Южок, который учился в ешиве у Стайплера и был близок к Хазон Ишу, рабанит Эстер Браверман (бабушка мужа моей сестры, рава Зелига Бравермана) и другие…

При поддержке Хазон Иша

Говорят, что когда сватовство было предложено, ни одна из сторон не спешила ответить согласием…

Как я уже рассказывала, для дедушки Стайплера серьезным препятствием был тот факт, что мама работала в не очень ортодоксальном месте. Он успокоился, лишь когда как следует навел справки и узнал, что она одевается чрезвычайно скромно, что свидетельствовало о том, что место работы не оказало на нее дурного влияния. Да и бабушке мама очень понравилась.

Последние сомнения отмел Хазон Иш, он поддержал идею сватовства, сказав: «Хорошие качества передаются по наследству, а этой девушки есть, у кого наследовать!»

Позже, когда Стайплер поведал раву Эльяшиву о своих сомнениях, тот рассказал ему, что мама каждое утро перед выходом на работу горячо молилась о том, чтобы работа не повредила ее духовности.

У семьи Эльяшивых тоже были сомнения, но иного рода: семья Каневских в то время жила в страшной бедности, и, чтобы сватовство состоялось, семья невесты должна была дать большое приданое, а такой возможности у них не было.

Рассказывают, что рав Арье Левин беседовал на эту тему с Хазон Ишем, после чего послал к нему за советом рава Эльяшива.

Экзамен и костюм

Чтобы проверить папу, дедушка рав Эльяшив приехал в ешиву Ломжа поговорить с ним на темы Торы, в связи с чем произошла интересная история.

Глава ешивы, рав Реувен Кац, передал папе, чтобы он подготовился к встрече, надев субботний костюм. Поскольку папин субботний костюм хранился дома, ему пришлось съездить в Бней-Брак и обратно, а рав Эльяшив тем временем беседовал о Торе с равом Кацем.

Впоследствии папа рассказывал: «Я съездил домой, вернулся в ешиву – все для того, чтобы явиться на встречу в субботнем костюме. В итоге мой тесть беседовал со мной на темы Торы, а на костюм даже не посмотрел…»

После этой встречи рав Эльяшив отправился в Бней-Брак, чтобы посоветоваться с Хазон Ишем.

Хазон Иш расхваливал папу, заметив, что уровень его осведомленности во всех разделах Торы сравним с уровнем Рогачовера (гаона рава Йосефа Розина – прим. пер.), про которого говорили, что вся Тора у него – как на ладони. При случае рав Эльяшив рассказал об этом, добавив, что Хазон Иш имел в виду как эрудицию в Торе, так и глубокое ее понимание. Еще раньше Хазон Иш в одном из писем назвал папу «знающим весь Талмуд». Когда об этом рассказали папе, он объяснил это так: «Когда говорят о ком-то в связи со сватовством, принято преувеличивать…»

Пользуясь случаем, Хазон Иш и рав Эльяшив побеседовали на темы Торы, беседа эта была недолгой, но после нее Хазон Иш сказал своей сестре, рабанит Каневски, что он очень хотел бы, чтобы этот необыкновенный мудрец Торы стал тестем ее сына.

Бабушка говорила, что Хазон Иш сказал про рава Эльяшива: «Эр из фун ди шайнэ рабоним» («Это один из [самых] приятных раввинов»), имея в виду, что, кроме величия в Торе, рава Эльяшива отличают благородство и приятная манера общения.

Помолвка

В ночь праздника Лаг ба-Омер 5711 (1951) года состоялась помолвка. Папа рассказывал, что на следующий день Стайплер начал его стричь, и посреди стрижки зашло солнце. Лаг ба-Омер кончился… Дедушка сомневался, может ли он закончить стрижку, или же на Шаббат папа поедет в гости к невесте, стриженный наполовину… Он спросил Хазон Иша, и тот постановил, что, поскольку стрижку уже начали, можно ее завершить.

Во время помолвки возник вопрос, надо ли писать папино тройное имя – Шмарьяу Йосеф Хаим – полностью, ведь имя отца невесты – Йосеф Шалом – тоже содержит имя Йосеф. Услышав обсуждение этой проблемы, Хазон Иш отреагировал так: «Кто сказал, что нужно всем рассказывать о том, что у жениха есть еще имена?». Он опасался, что рав Эльяшив будет недоволен тем, что они оба носят имя Йосеф, ведь это противоречит завещанию раби Йеуды а-Хасида (который считал недопустимой ситуацию, когда тестя и зятя зовут одинаково, из-за возможности сглаза, когда люди будут говорить: «Вот, два Берла породнились…»). Сам Хазон Иш считал, что в данном случае нет никакой проблемы, ведь и у тестя, и у зятя есть другие имена, которыми их называют.

Рассказывают, что во время помолвки дедушка рав Арье показал Стайплеру то место, где мама каждое утро молилась перед выходом на работу.

Беседы на темы Торы

После помолвки все были довольны и счастливы. Бабушка рабанит Эльяшив говорила, что на лице жениха видно присутствие Всевышнего. Мама была чрезвычайно взволнована, с горящими глазами и с волнением в голосе она говорила, что удостоилась жениха, который знает весь Талмуд.

С этого момента она поняла, что ее главная задача в жизни – позволить папе без помех заниматься Торой.

На самом деле она и раньше это понимала, еще во время встреч перед помолвкой, когда папа рассказывал ей комментарии на недельную главу… Между помолвкой и свадьбой папа посылал маме комментарии на недельную главу в своих письмах:

10 сивана, Петах-Тиква.

Здравствуй, Батшева.

Как ты поживаешь? Как доехала до дома? Надеюсь, на тебя не сердились дома за то, что ты слегка задержалась.

У нас, благодарение Всевышнему, все хорошо, новостей никаких нет. Тебе привет от моей мамы, от сестер и от всей семьи.

Хочу написать тебе одно толкование, которое пришло мне в голову, мне кажется, что оно верное.

В главе Микец описывается сон Фараона: «И вот, семь других коров выходят за ними из реки, невзрачных и тощих, и стали возле тех коров на берегу реки. И съели коровы невзрачные и тощие семь коров тучных и холеных» (Берешит, 41:3-4). А после этого, когда Фараон рассказывает свой сон Йосефу, написано: «И вот, семь других коров выходят за ними, изможденных, очень невзрачных и худых…» (Берешит, 41:19). Далее, когда Йосеф трактует сон, снова сказано: «И семь коров, тощих и невзрачных, вышедших после них, – это семь лет…» (Берешит, 41:27). И надо разобраться, почему сначала сказано «невзрачных и тощих», потом добавлено «изможденных» («тощие» и «худые» – это одно и то же), а потом – снова написано только «тощих и невзрачных», и не написано «изможденных». И можно считать, что на самом деле Фараон видел во сне только «невзрачных и тощих» коров, но не «изможденных», однако, желая испытать Йосефа, чтобы понять, верно ли он толкует сны, добавил, что они были «изможденными», хотя этого не было во сне. Если Йосеф истолкует это, будет ясно, что его толкование неверно. Но Йосеф знал истину благодаря духу святого постижения, знал, что Фараон не видел во сне «изможденных» коров, поэтому не упомянул этого в своем толковании, говоря лишь о «тощих и невзрачных» коровах. Таким образом приведенные отрывки согласуются друг с другом.

Желаю всего хорошего тебе, твоему великому отцу, да продлятся его годы, и всей семье.

Хаим. Надеюсь, ты не сердишься, что я не сразу написал тебе.

Когда об этих комментариях узнал дедушка рав Арье, он пришел в большой восторг и очень расхваливал маму, которая удостоилась такого жениха.

Папины «долги»

На один из Шаббатов между помолвкой и свадьбой мама, как принято, приехала в Бней-Брак в гости к семье жениха. Было условлено, что она будет ночевать у Гольдшмидтов (родственников ее дяди и тети – Плачинских).

В пятницу папа поехал на центральную автобусную станцию в Тель-Авиве, чтобы встретить маму. В доме Каневских ждали жениха с невестой, но неожиданно мама появилась одна, без папы. Ее спросили, где же жених, но ей нечего было ответить. Мама успела сходить к Гольдшмидтам, немного отдохнуть, подготовиться к Шаббату и вернуться к Каневским, а папы все не было… Все удивлялись: «Где же Хаим?»

Но дедушка Стайплер сразу догадался, что произошло. Он вызвал такси и поехал на центральную автобусную станцию. Там, как он и предполагал, сидел папа с Гемарой в руках, погруженный в учебу…

Недавно я спросила у папы, помнит ли он эту историю, и он сказал, что прекрасно помнит – он сидел на станции и «возвращал» свои «долги» в трактате Ктубот, в десятой главе, которая называется «Тот, кто был женат…».

«Долгами» папа называет постоянные учебные рамки, в том числе, изучение всего Талмуда в течение года (эти рамки он установил себе еще в юности). Поскольку папа упомянул, что учил тогда главу «Тот, кто был женат…», которую он каждый год учит в один и тот же день, я могу точно вычислить день, в который произошла вышеупомянутая история…

Каким образом? Папа заканчивает трактат Йевамот накануне Девятого ава. После трактата Йевамот идет трактат Ктубот, который папа учит в течение примерно двух недель. Глава «Тот, кто был женат…» начинается на 90-м листе. Сопоставив эти данные с календарем 5711 года, мы приходим к выводу, что эта история произошла в пятницу, 22 ава, накануне Шаббата, в который читали главу Экев, последнего Шаббата перед началом месяца Элуль.

По поводу «долгов» мама рассказывала следующую историю.

Однажды во время трапезы «Семи благословений» после свадьбы одного из детей папа тяжело вздохнул и сказал свату: «Не знаю, как я смогу выплатить все долги!», тот, испугавшись, решил посоветоваться с равом Берлом Вайнтройбом, как можно помочь папе… Рав Берл улыбнулся и объяснил, что речь идет об установленных рамках учебы, которые из-за свадьбы были нарушены, и теперь папа не знает, когда он сможет восполнить их…

Свадьба

Свадьба состоялась 7 кислева 5712 (1951) года в зале «а-Цви» в Петах-Тикве и была очень веселой. Хупу ставил глава ешивы и рав города – рав Реувен Кац. Многие великие мудрецы, в их числе Хазон Иш, почтили это событие своим присутствием. Среди гостей был рав из Поневежа, который пришел с большим опозданием – извинившись, он объяснил, что выполнял сказанное в Коэлет (7:2): «Лучше пойти в дом скорби, чем пойти в дом пиршества», и только что вернулся из Иерусалима с похорон рава Яакова Моше Харлапа.

Одна из трапез «Семи благословений» тоже была устроена в Петах-Тикве. Молодожены вышли из автобуса и пошли по главной улице города. Мама рассказывала: «И о чем папе было говорить со мной, пока мы шли? Он повторял наизусть мишнайот, объясняя их мне очень красивым и понятным языком…»

Шаббат «Семи благословений» проводили в Бней-Браке, семья Эльяшивых не приехала – дедушка не хотел пропускать свои постоянные уроки, которые он давал в синагоге «Тиферет Бахурим», к тому же в доме была малышка (будущая рабанит Риммер), с которой тяжело было выезжать из дома. Только мой дядя, рав Моше Эльяшив, остался в Бней-Браке на Шаббат и ночевал у Хазон Иша. Он вспоминал, что это был очень веселый Шаббат с огромным количеством гостей. Рав Арье Шехтер, которому тогда было лет четырнадцать, рассказывал, как Хазон Иш обратился к нему во время трапезы: «Ну, ты же хасид… Запевай!»

Закончились праздничные события, и молодожены вернулись к своим привычным занятиям.

Папа вернулся на учебу в Петах-Тикву, теперь уже в качестве авреха.

И мама вернулась к тому, чем занималась до свадьбы, только раньше она тратила свой пыл, энергию и смекалку на то, чтобы помочь родителям и позволить своему папе, раву Эльяшиву, спокойно учиться, теперь же ее старания были направлены в сторону ее собственного дома, мужа и его учебы.

С того момента и далее, вплоть до смерти, в течение почти шестидесяти лет, все ее действия были направлены на реализацию главной цели в ее жизни: дать папе возможность заниматься Торой в любое время и в любой ситуации, в трудные периоды жизни – так же, как в более спокойные, во время каникул и накануне Шаббатов и праздников – так же, как в будни…

Именно тогда она начала нести свою службу Всевышнему, которая включала в себя преодоление трудностей с добыванием пропитания и решение вопросов, связанных с воспитанием детей и со здоровьем. И эту службу мама несла героически и с радостью.

Продолжение следует

Перевод: г-жа Хана Берман


http://www.beerot.ru/?p=64476