ради возвышения души Галя Хая Браха бат Мордехай
Недельная глава Ваикра
Современному человеку непонятно и чуждо, все, что связано с жертвоприношениями. Слово-то какое! О такое слово мудрено не споткнуться. Поэтому, как правило, книга Ваикра не слишком популярна в большинстве аудиторий. К счастью для тех, кто должен говорить двар Тора в синагоге, в эти недели есть другие темы: «Четыре главы», Пурим, Песах близко… А служба в Храме, приношения – это ведь неактуально.
Мидраш («Ваикра Раба», 7:3) опровергает такие суждения. Пусть не говорят евреи: раньше мы приносили жертвы и изучали их законы; сейчас нет жертв, к чему их изучать? Всевышний сказал: занимайтесь этими законами, и Я засчитаю вам учебу за приношение.
Мидраш далее приводит два высказывания. Первое: возвращение изгнанников Израиля происходит именно в заслугу изучения Мишны. Второе: «Ибо от восхода солнца до захода велико Имя Мое среди народов, и во всяком месте воскуряют и приносят во Имя Мое и [приносят] дар чистый…» (Малахи, 1:11). А разве есть в Вавилоне чистый дар, кмица («сжигаемая часть» хлебного приношения) или воскурение?! Нет, здесь имеется в виду Мишна: ее изучение [Израилем, рассеянным среди народов] Всевышний засчитывает за принесение жертв.
Кстати, в завершение мидраш объясняет один интересный обычай. Когда дети приступают к изучению Хумаша, с ними начинают не Берешит, а Ваикра. Сказал раби Аси: придут чистые (безгрешные! незамутненные!) и будут заниматься вопросами чистоты (приношений, которые, обычно, возможны лишь в условиях чистоты).
Почему Мидраш говорит об изучении Мишны? У нас в Талмуде есть несколько трактатов, посвященных храмовой службе! Возможно, дело вот в чем. Мудрецы (Кидушин, 30а) предписывают распределять время учебы между Писанием, Мишной и Талмудом. И под Мишной здесь подразумевается вся Устная Тора, полученная нами в окончательном виде, все, что не оспаривается: собственно Мишна, Талмуд, Рамбам, «Шулхан Арух»… Талмуд («изучение») – это плод наших личный усилий понять взаимосвязи и смыслы всего сказанного в Мишне.
Во всем, что касается храмовой службы, нам очень нелегко добраться до Талмуда – где мы, а где «чистый дар»! Но Мидраш требует от нас заниматься Мишной, приобрести истинные знания.
В отрывке (Ваикра, 2:1) «А если человек принесет хлебный дар Б-гу…» приносящий дар назван словом нефеш, душа. Раши поясняет: обычно хлебный дар приносит малоимущий. Всевышний засчитывает ему, как будто он пожертвовал свою душу. Но в определенном смысле это верно в отношении всех жертв: всегда мы приносим в дар Творцу часть себя. Ведь имущество человека дорого и близко ему – недаром слово дамим (множественное от дам, кровь) означает деньги. Но этим дело не ограничивается. В сидурах в конце молитвы Минха приведена вставка, которую говорят на исходе постов. «…во времена Храма согрешивший приносит жертву, и от нее на жертвенник идут кровь и жир, и Ты по великому Твоему милосердию стираешь грех. А сейчас нашими грехами разрушен Храм… так пусть будет угодно Тебе, чтобы были та кровь и тот жир, которые убавились во мне из-за поста, как жир, вознесенный на жертвенник…»
Кстати, в этой молитве явно подразумевается хатат (грехоочистительная жертва). О ней также говорится в нашей главе (Ваикра, 4:27): «И если человек согрешит по ошибке, преступив запрет Б-га…». Здесь человек опять называется нефеш. Это слово используется мудрецами в многоступенчатом толковании, и вывод таков: хатат приносят за неумышленный грех в тех запретах, где за намеренное преступление полагается карет (отсечение души). Полный список приведен в первой мишне трактата Критот.
Отдельно перечисляются еще три прегрешения, и оговаривается порядок их искупления. Эти жертвы тоже называются хатат, но тут Тора предусматривает различные варианты в зависимости от материального положения согрешившего. Богатый приносит овцу или козу, бедный – двух птиц, неимущий – муку. Поэтому эта жертва называется оле ве-йоред («поднимается и спускается») – «повышается в стоимости для богатого и понижается для бедного». Какие же грехи искупает эта жертва? Два из них указаны более явно: это ложная клятва свидетеля (данная в качестве отказа свидетельствовать) и нарушение клятвы, данной человеком по собственному почину. Третий грех – нечистота. Но ведь нет запрета быть нечистым (кроме как коэну, и только в определенных видах нечистоты)? Грех заключается в посещении Храма или употреблении в пищу частей жертв в состоянии нечистоты. Мудрецы приходят к такому выводу, так как в целом законы ритуальной чистоты даны в отношении Храма и жертв. Возможно, здесь применяется принцип «выучим неясное из разъясненного».
Почему именно здесь Тора дала послабление согрешившему, у которого нет денег на целую овцу? Допустим, ложные клятвы – меньший грех, чем поедание квасного в Песах (и обязанность принести хатат за клятву – вовсе не послабление). Но умышленное посещение Храма в состоянии нечистоты – один из грехов, за которые полагается карет! Рамбан поясняет: посещение Храма и употребление в пищу жертвенного мяса в состоянии чистоты – это заповедь. Поэтому ненамеренное нарушение запрета здесь сопровождается намерением выполнить заповедь, и в этом случае Тора предоставила больше возможностей для искупления.
Если посмотреть с другой стороны, запрет ложной клятвы – третье из Десяти речений. А все, что связано с Храмом и жертвами, требует особой осторожности. И нарушение этих запретов редко бывает по-настоящему непреднамеренным, как объясняет рав Шимшон-Рафаэль Гирш. И расширенные возможности искупления указывают именно на тяжесть греха. Даже неимущий пусть не ждет, пока удастся накопить на овечку, пусть принесет десятину муки. И без масла и благовоний – «чтобы не было его приношение изысканным», как пишет Раши. Видимо, изысканность приношения мешает искуплению греха, недостает того «нефеш ки такрив» (букв. «душу свою преподнесет»), о чем говорилось выше…
Подготовил: рав Шимон Скаржинский, ради возвышения души Галя Хая Браха бат Мордехай