Недельная глава Ки Теце
«Помни, что сделал тебе Амалек, когда вы шли по дороге из Египта! Он подстерег тебя по дороге…»
Раши комментирует: «»Подстерег» означает: «охладил» (слово «карха» можно перевести и «подстерег» и «охладил» – прим. пер.). Охладил тебя от твоего горения. Поскольку вначале народы боялись воевать с вами, а этот пришел и показал пример другим. Это похоже на ванну с кипятком, в которую никто не может залезть. Пришел один хулиган, прыгнул в нее, обварился, но зато остудил ее для других».
Комментарий известный, и у меня есть на него вопрос. Представьте себе жерло горящего вулкана, изрыгающее потоки лавы, искры огня брызжут во все стороны… Один сумасшедший поднялся на гору и прыгнул внутрь. Его вытащили всего обваренного, сожженного до костей. Ну, сколько человек захотят последовать его примеру? Так для кого Амалек остудил кипящую ванну? Для таких же сумасшедших, как он сам? Для этого он пожертвовал собой, для этого отдал свою жизнь?
И я понял: Амалек был таким злостным врагом, таким ненавистником, что он работает по процентам: даже если кто-то один пойдет за ним – этого достаточно! А если два – он уже будет счастлив!
«Каждый день дурное начало одолевает человека и желает убить его» (Кидушин, 30б). Сказано это в самом прямом смысле – каждый день, каждого человека, а уж знатоков Торы – больше всех (Сукка, 52а).
Факт, что не удается ему нас убить. Мы живы, слава Б-гу.
Но если оно тоже работает по процентам, то нельзя сказать, что так уж безуспешно. И нельзя относиться к этим процентам пренебрежительно!
Кроме опасности, что «грех тянет за собой грех», и «Таков путь дурного начала: сегодня говорит человеку – «сделай так», а завтра – «сделай этак», пока не говорит ему: «Иди, поклоняйся идолам!», и тот идет и поклоняется» (Шаббат, 105б). Как пишет автор «Ховот а-левавот»: «Он не пренебрегает даже самым малым, в чем может победить тебя, чтобы зацепиться за ступеньку, а потом сможет победить тебя и на следующей ступени». Но и сам по себе грех, даже самый крошечный!
Я ведь уже рассказывал, что как-то раз посетил рава Хаима Крайзвирта, главного раввина Антверпена, и он рассказал мне: «Послушайте, рав Яаков, какой суд Торы мне пришлось вести. Посреднику удалось заключить сделку, и он потребовал от торговца – слушайте внимательно! – 0,008 процента от сделки. А торговец был согласен дать ему – слышите – только 0,006 процентов! Ну, что вы скажете об этом?»
Я подумал: какие мелочные люди, о чем они спорят? Не стыдно ли?
Рав Крайзвирт продолжил: «Но если я скажу вам, что речь шла о десятках миллионов долларов, вы посмотрите на это по-другому, верно?»
Еще бы!
Дурное начало прекрасно знает, какова ценность заповеди, даже самой-самой легкой. Ему не жалко трудиться, прикладывать любые усилия, чтобы испортить нам даже самую мелочь, ноль-ноль-ноль… процента! Чтобы хоть чуть-чуть к заповеди примешались эгоистические намерения.
А по поводу самого греха – известно высказывание рава Хаима Шмулевича по поводу сказанного в Мидраше Раба (Берешит, 22:6): «Сказал рабби Танхум бен Марион: «Есть римские собаки, которые умеют исхитряться. Они сидят перед пекарней и делают вид, что дремлют. В какой-то момент пекарь зазевался – и они опрокидывают целый поднос с хлебами. Пока пекарь наклоняется и собирает их, собака хватает одну буханку и убегает»». В чем тут особая хитрость? Очень просто: если бы собака захотела схватить одну буханку хлеба, пекарь тут же прогнал бы ее палкой. А так что он делает? Роняет целый поднос, и пекарю приходится собирать хлеба и отряхивать их. А когда собака успевает схватить одну буханку, он утешается: по крайней мере, целый поднос остался, что уж там одна буханка… И не понимает, что именно ее-то собака и хотела! Ради нее перевернула весь противень!
В чем идея этой истории? Именно так действует дурное начало. Скажем, соблазняет нас разговаривать во время учебы – о чем угодно, только не о Торе! А мы с ним воюем, не позволяем себе более пяти минут болтовни. А ведь их-то оно и желало. Мы ведь и представления не имеем, что такое пять минут учебы!
Давайте, я вам расскажу, что такое пять минут учебы.
Сказано в трактате «Хагига» (12б), что того, кто прерывает учебу, кормят горящими углями дерева ротам. Почему именно такими углями? Сказано в Мидраш раба (Берешит, 98:19), что все угли – если они горят внутри, то и снаружи видно, что они горят. А угли этого дерева снаружи выглядят потухшими, даже если внутри горят. Так, тому, кто прерывается на пару минут беседы, кажется, что это грех «погасший», что уж он такого сделал, что уж дурное начало «заработало»? А ведь ой-ой-ой, как этот уголь горит внутри!
Так происходит с процентами, которые оно крадет у нас в учебе Торы, так и с процентами, украденными у молитвы: дурное начало все время подстрекает нас «мечтать» все время молитвы, а мы боремся с ним и стараемся сосредоточиться на смысле слов и просьб. Увы, мы не ангелы, и мысли-таки разбегаются. Мы бежим за ними и «привязываем» их – до следующего раза. Ну, что делать, не так уж это и страшно, мысль несколько раз выпорхнула из гнезда, а потом вернулась. (Не будем уточнять, что обычно она выпархивает на первых строках молитвы Амида, а возвращается на самых последних). И мы не понимаем – именно это дурное начало и празднует!
«У моих врагов обрету мудрость ради (соблюдения) Твоих заповедей» (Теилим, 119)
Если ему так важно потянуть меня совершить даже самый маленький грешок, подставить мне подножку даже в крошечной части заповеди, как же нужно укрепиться в ней: «Не пренебрегай никаким хорошим делом, которое ты можешь сделать ради Его Имени, даже одним взглядом или словом. Ведь то, что для тебя мало, для Него – много! То же самое и в отношении грехов» («Обязанности сердец», врата «Самоанализ», гл.5)
Великий знаток Торы, рав Зелиг Реувен Бенгис, глава раввинского суда в Иерусалиме, учился с невероятным усердием и большой скоростью и закончил ШаС более ста раз за свою жизнь. Однажды он устроил торжественную трапезу по поводу очередного завершения Талмуда. Все удивились, почему вдруг он решил отпраздновать это завершение – ведь обычно он не придавал этому особого значения. На трапезе он рассказал своим друзьям, что это завершение – особенное. «Я много раз заканчивал ШаС. Но однажды я обратил внимание, что каждый день у меня есть «мертвые» минуты. Например, когда ждешь начала молитвы. На свадьбах, бритах или других торжествах, тоже обычно приходится ждать начала церемонии. А меня ведь нередко приглашают на такие празднества. Я решил еще раз пройти ШаС именно в эти минуты. Начал с начала, с трактата «Брахот», и вот сейчас закончил. Я решил сделать торжественное завершение ШаСа, чтобы показать, что можно успеть за несколько минут!»
Перевод: г-жа Л. Шухман
