В каждом поколении, когда возникает опасность духовного уничтожения, наш народ подвергается физическому истреблению…
Бейт а-Микдаш – живой организм
«Песнь Асафа. Всевышний, пришли чужаки в Твое владение». Нужно было назвать это «плач Асафа» или «горе Асафа», почему сказано – «песнь»? Это подобно тому, что один царь построил красивую хупу для своего сына, ее покрасили и расписали красивыми рисунками. А сын ступил на дурную дорожку. Царь тут же пришел, порвал в гневе занавеси и сломал столбы. А воспитатель сына взял тростниковую дудочку, стал играть на ней и распевать песни. Ему сказали: «Царь разрушил хупу своего сына, а ты сидишь и распеваешь?» Он ответил: «Я распеваю, потому что царь разрушил хупу сына, а не излил свой гнев на него самого!» Точно так же сказали Асафу: «Всевышний разрушил Бейт а-Микдаш, а ты сидишь и распеваешь?» Он ответил: «Я распеваю, потому что Всевышний излил Свой гнев на дерево и камни, а не на народ Израиля» («Эйха Раба», гл. 4)
Слова мудрецов, что Бейт а-Микдаш (Храм) был только «деревом и камнями», несколько непонятны. Мы находим в «Ялкут Шимони» («Эйха», 247:1009), что, когда народы мира пожелали разрушить Бейт а-Микдаш, он поднялся и повис в воздухе, пока Всевышний не опустил его, как сказано: «(Как виноград) в давильне растоптал Г-сподь невинную дочь Йеуды» (Эйха, 1:15). У Храма была как бы душа, подобно душе еврея! Ведь сказано, что Всевышний – это душа народа Израиля, и Он же – душа Бейт-а-Микдаша.
Следует также внимательно изучить всю ту систему законов и обычаев, которые мы обязаны выполнять в качестве памяти о разрушении Бейт а-Микдаша. Траур начинается с 17 Тамуза – дня, когда была пробита стена Иерусалима. Далее мы спускаемся на все более глубокие уровни траура: первый день месяца Ав, неделя, на которую выпадает Девятое Ава, канун Девятого Ава и сеуда мафсекет (последняя трапеза перед постом), которая уже определяется как уровень анинут (состояние горечи человека, у которого умер близкий родственник, и он еще не похоронен – прим. пер.), и утро Девятого Ава, когда мы погружены в траур в самом прямом смысле слова – мы сидим на земле, не надеваем тфиллин, и даже снимаем занавесь с арон а-кодеш. Все это – до того страшного момента сожжения Дома Б-га нашего. И вдруг, к великому удивлению, когда приходит полдень, то самое ужасающее мгновение, когда загорелся огонь в Бейт а-Микдаше, в этот момент траур начинает уменьшаться, и мы как будто утешаемся: встаем с пола, накладываем тфиллин и возвращаем занавесь арон а-кодеш на место. Это очень-очень странно: Девятое Ава еще не закончилось, а уже есть некое уменьшение тяжести траура?
Есть и еще один вопрос: действительно ли Всевышний излил Свой гнев только на «дерево и камни»? Ведь в продолжении той же «Песни Асафа» (Теилим, 79) приводится жуткое описание происходившего во время разрушения Храма: «Пришли чужаки в Твое владение, осквернили чертог Твоей святости, превратили Иерусалим в горы камней, отдали трупы рабов Твоих на съедение птицам, плоть тех, кто был предан Тебе – земному зверью, пролили их кровь, как воду, в окрестностях Иерусалима, – и некому хоронить». Мы видим, что и сами люди тоже невероятно страдали от разрушения Бейт а-Микдаша (по описаниям наших источников, это была не меньшая трагедия, чем Катастрофа европейского еврейства).
Отнять причину катастрофы
Нужно понять, что означает «излил Свой гнев на дерево и камни». Конечно же, не имеется в виду, что шла речь о приговоре полного уничтожения еврейского народа. Всевышний как бы предпочел оставить их в живых, но, чтобы успокоить Свой гнев, разрушил Бейт а-Микдаш. Так же как порой, когда маленький ребенок сильно выводит из себя отца, тот вместо того, чтобы размозжить сыну голову, берет камень и разбивает окно – и таким образом успокаивается. Не дай Б-г нам так понимать это дело!
Приведем замечательный пример, который, как видится, сможет представить нам все происходящее в другом свете.
Был один художник, талантливый человек искусства, который, как и многие его коллеги, решил однажды нарисовать картину, в которую бы он вложил весь свой талант и все свои силы. Он поднялся на высокую гору, с которой открывался потрясающий вид, сидел там днями и ночами, рисовал прекраснейший пейзаж. Всего себя он вложил в эту картину, ее смело можно было назвать «трудом жизни». И вот, когда он находился на пике горы вместе со своим другом, пришел час, когда работа была завершена. Художник решил посмотреть, насколько картина удалась, насколько верно она отражает реальность. Поскольку вблизи невозможно было рассмотреть ее как следует, художник поставил картину на мольберт, и стал, пятясь, отходить назад, полностью сосредоточившись на своем чудесном произведении. Друг же стоял рядом с картиной. Так художник сделал шаг, еще шаг, еще шаг, совершенно не обращая внимания, что сзади – пропасть. Друг его закричал: «Остановись! Пропасть сзади!» Но он был настолько поглощен своей картиной, что вообще не слышал отчаянные крики друга. Когда тот понял, что не в состоянии вывести художника из «транса», (и добежать до него уже не успеет), ему не осталось другого выхода, как только броситься к картине и порвать ее на части!
Увидев это, художник бросился к нему с душераздирающим криком: «Что ты наделал! Ты испортил труд всей моей жизни!»
Ответил ему друг: «Ну, посмотри, что я наделал, обернись: еще один шаг в полном сосредоточении на картине, и ты упал бы в пропасть!»
Видится, что это и есть самое простое и истинное значение понятия «излил Свой гнев на дерево и камни». Когда существовал Бейт а-Микдаш, народ Израиля погрузился в грехи (во время Первого Храма – идолопоклонство, кровопролитие и разврат; во время Второго – беспричинная ненависть). Одной из причин этому и, возможно, самой главной и страшной причиной, было само существование Бейт а-Микдаша! У народа Израиля был дом, где как бы жил с ними в величайшей близости Г-сподь, Б-г Израиля, наш Небесный Отец, Отец милостивый. Он даровал им безграничное изобилие добра и милосердия: в Йом-Кипур все их грехи искупались посредством козла отпущения, как приводит Рамбам («Законы раскаяния», гл. 1, закон 2): «Козел отпущения искупает все грехи, упомянутые в Торе, как легкие, так и тяжелые, совершенные как нарочно, так и нечаянно, как известные человеку, так и неизвестные – все искупается козлом отпущения». И из Йом-Кипура весь народ выходил чистым и незапятнанным.
Кроме того, в течение всего года еврей, который совершил грех (например, нарушил Шаббат), приносил жертву и получал искупление греха: «Почему Храм назывался леванон (от слова лаван, белый)? Потому что “отбеливал” грехи Израиля» (Йома, 39б) Когда еврей сталкивался с каким-либо испытанием, препятствием и т.п. – он знал, что в самом худшем случае его проступок будет «стоить» ему жертвы в Храм.
Более того, сказано в Мишлей (25:17): «Сделай (так, чтобы) ценили (посещения) твоих ног в доме ближнего твоего». Гемара (Хагига) объясняет, что имеются в виду жертвы хатат и ашам, и Раши комментирует: «Чтобы ты не грешил, и не приходилось тебе приносить жертвы хатат и ашам». То есть нежелательно приумножать принесение жертв в Дом Творца, ведь, когда человек приносит жертву, он не может знать, принесет ли ему это пользу или, наоборот, не дай Б‑г.
Чтобы понять, в чем недостаток подобных жертв, представим себе еврея, который забыл, что сегодня Шаббат. Он звонит своему брокеру на бирже и просит его купить для него такие-то акции за пятьдесят тысяч долларов. Как только он заканчивает разговор, он тут же вспоминает, что Шаббат, и хлопает себя по лбу. Тем временем брокер уже купил для него акции, и в итоге еврей заработал на этой сделке полмиллиона долларов. Он идет к раввину, и спрашивает, что делать. «Тебе следует купить быка и принести в жертву в Бейт а-Микдаш!» – постановляет рав. Наш богатый еврей, ни секунды не колеблясь, бежит на рынок и покупает самого жирного быка, которого только смог достать. За десять тысяч долларов. Он приносит его в жертву и еще, раз уж такое дело, дает пять тысяч на расходы – работы в Бейт а-Микдаше. Когда он возвращается домой и подводит баланс – полмиллиона доходов против пятнадцати тысяч расходов, он решает, что этот грех – не такой уж убыточный бизнес! Получается, что сама возможность принести жертву на самом деле может быть для него очень вредна!
Бейт а-Микдаш был причиной катастрофы, постигшей еврейский народ, и, если бы он не был сожжен, то от евреев не осталось бы ни следа, Б-же упаси! Они были с головой погружены в грехи, даже не чувствуя этого! Как тот художник, который был целиком сосредоточен на своем произведении, так и взгляд евреев был целиком сосредоточен на святости и близости к Творцу, которой они удостаивались в Храме, так что они даже не обращали внимания на происходящее, и жили с ощущением, что можно делать все, что вздумается, а Храм искупит. (Теперь, после разрушения это совсем не так – сейчас каждый еврей знает, что, если он нарушит Шаббат, этот грех будет тянуться за ним до конца дней. Есть грехи, которые искупает тшува, а другие – только страдания. И все это очень и очень непросто!) Так народ Израиля отдалялся от Творца шаг за шагом, и Тот кричал: «Остановитесь! Стойте!», но все это было бесполезно.
В такой ситуации Всевышнему не осталось другого выхода, кроме как «излить Свой гнев на дерево и камни» – разрушить сам Бейт а-Микдаш. На что это похоже? Порой отец видит своего маленького сына, когда тот едет на велосипеде по проезжей части, между машинами, и явно подвергает свою жизнь опасности. Отец страшно сердится на него и ощущает желание избить его как следует, чтобы больше не делал таких глупостей, но вместо этого он просто ломает сыну велосипед, и таким образом у ребенка нет больше возможности повторить свои бессовестные выходки. В этом и есть смысл «излил Свой гнев на дерево и камни» – не разбить окно, чтобы уменьшить гнев, а сломать инструмент, являвшийся причиной катастрофы, вместо того, чтобы уничтожить весь народ Израиля. Так проблема была решена наилучшим образом.
То есть суть дела такова: Бейт а-Микдаш был разрушен тогда, когда он сам превратился в причину более страшного разрушения, как сказано у пророка Ирмияу (7:11): «Логовом разбойников стал этот дом»
Поэтому-то и сказано «песнь Асафа», а не «плач Асафа»: несмотря на то, что это была великая трагедия, и из года в год мы оплакиваем ее, но, с другой стороны – именно в разрушении Храма было заложено спасение народа Израиля.
Намеки Свыше перед разрушением Бейт а-Микдаша
Стоит добавить еще один момент. Нам следует знать, что Всевышний не сжег Бейт а-Микдаш сразу же. В книгах пророков подробно описывается, как Всевышний с утра до вечера посылал своих пророков предостеречь народ Израиля: вы приближаетесь к пропасти!
Одним из этих пророков был Ирмияу, который упрекал евреев и предостерегал, что их ждет беда: «Вот, вы полагаетесь на слова лжи, которые не могут помочь, постоянно воруете, убиваете, развратничаете и даете ложные клятвы… и приходите, и встаете передо Мной в этом Доме, который назван Именем Моим, и говорите: “Мы спасены!”, намереваясь продолжать совершать все эти мерзости! Что, логовом разбойников стал этот Дом, который назван Именем Моим, в глазах ваших? (Но) и Я тоже (все это) вижу – слово Б-га! Ибо пойдите-ка к месту Моего (Храма), который (был) в Шило, где Имя Мое водворил Я первоначально, и посмотрите, что сделал Я с ним из-за злодеяний Моего народа, Израиля! А теперь, раз вы творите все эти дела, — слово Б-га, — и Я говорю вам, (каждый день) с раннего утра говорю, но не слышите вы, и звал Я вас, но вы не ответили, (теперь) сделаю Я с Храмом, который назван Моим Именем, на который вы (так) полагаетесь, и с местом, которое отдал Я вам и вашим отцам, то, что я сделал с Шило!» (7:8-14)
Однако народ Израиля как будто не боялся. Источником их ощущения защищенности был факт присутствия Бейт а-Микдаша.
Перед страшной Катастрофой европейского еврейства народ Израиля тоже предостерегали с утра до вечера. Кроме предупреждений глав поколения, великих людей Израиля того периода, народ удостоился получать и намеки Свыше, чей смысл заключался в следующем: «Если вы не сделаете тшуву – придется разрушить все!»
На эту тему добавил рав Авигдор Миллер, что это были просто невероятные чудеса: Всевышний как бы посылал нам «голос с Неба» через злодея Гитлера, да сотрется имя его!
Для внимательно изучающего историю очевидно, что система законов, которые вводили немцы до Катастрофы, была будто предназначена только для того, чтобы вернуть еврейский народ на истинный путь.
Вышел закон, запрещавший евреям жить в доме, совместном с неевреями. Евреи должны были жить только с евреями. Разумеется, законники в то время, несомненно, преследовали антисемитские цели, но на самом деле в этом законе звучал громкий призыв с Небес: «отдалитесь от своих нееврейских соседей!» Следующий закон, который выпустили те злодеи: «Еврею запрещено учиться в нееврейском университете». Можно подумать, что это слова нашего учителя Хафец Хаима… Потом вышел закон, что еврею запрещено жениться на нееврейке! Просто сама святая Шехина говорила устами этого негодяя! Еще одно исправление, которые как бы сделали злодеи: в то время сильнейшего духовного упадка евреи ходили развлекаться в нееврейские театры и кино, и поэтому был вынесен закон, что евреям запрещено собираться в этих местах. Как будто эти слова вышли из бейт-мидрашей глав Израиля…
Однако, несмотря ни на что, народ Израиля не обратил свое сердце, чтобы услышать и прислушаться ко всем предупреждениям. Так что у Всевышнего не осталось никакого выхода, кроме как разрушить все прежнее и построить народ заново.
От Тебя к Тебе убегу
Как говорилось выше, во время разрушения Бейт а-Микдаша у нас были забраны лишь «дерево и камни», но сам он остался живым и невредимым. Где же он находится сегодня?
Есть замечательный стих в Торе, в котором заложено точное определение всем катастрофам, которые пережил народ Израиля. Вот как сказали наши мудрецы («Берешит Раба», 42): «Нет более тяжелого часа, чем тот, в который было написано: “А Я скрою, укрою Лик Свой” (Дварим, 31:18), и с того часа я надеялся на Того, Кто сказал мне: “не забудется (Тора) из уст потомства его”».
Что такое «сокрытие Лика (Творца)»? Есть предмет, который называется «перегородка». Поверхностное, широко распространенное «в народе» понимание, что суть перегородки – это разделение и отдаление. Однако, если глубоко задуматься, можно увидеть, что реальность часто не такова, а как раз наоборот: перегородка вызывает некое особое отдаление, такое, что именно благодаря ему становится возможной близость.
Например, перегородка в синагоге между мужской и женской частью – ее суть не отдалить женщин, не дай Б-г, а, наоборот – дать женщинам возможность войти в синагогу, молиться и слушать чтение Торы. Ведь если бы не было перегородки, им пришлось бы остаться дома. Вот пример перегородки, которая создает не разделение и отдаление, а близость и место для женщин в синагоге.
Еще один пример: когда в ТаНаХе говорится о спуске Шехины в наш мир, это всегда происходит посредством «перегородок». О даровании Торы сказано: «И было в третий день наутро…. густое облако на горе… вся гора Синай была окутана дымом, потому что Г-сподь сошел на нее в огне. Дым поднимался от горы, как от раскаленной печи». (Шмот, 19:18) Мы видим, что там была тьма, облако и туман. Подобно этому, когда был построен Бейт а-Микдаш, и пришло время, когда Всевышний должен был опустить на него Шехину, сказал царь Шломо: «Г-сподь сказал пребывать в тумане» (Млахим 1, 8:12)
Смысл этого очень прост. Ведь как это возможно, чтобы Всевышний как бы спустился на гору Синай, или пребывал в Бейт а-Микдаше? Даже солнце, которое является всего лишь одним из инструментов Всевышнего, если бы Он опустил его на гору Синай, она бы в то же мгновение сгорела, ведь солнце в 370 раз больше, чем земной шар, и жар, который исходит от него, велик и страшен, его невозможно выдержать. И уж тем более – когда Сам Всевышний, о Котором сказано «Он – пожирающий огонь», спускается на гору Синай, очевидно, что гора не может этого выдержать. Поэтому Всевышнему пришлось поставить перегородки в виде «тьмы, облака и тумана» не для того, чтобы отделить, не дай Б-г, нас от сияния живого Лика Царя, а для того, чтобы стал возможным Его спуск и раскрытие на горе Синай.
Бейт а-Микдаш был местом пребывания Святого, благословен Он, местом, где Всевышний находился с нами вместе. Когда дошло до состояния, в котором у нас уже не было возможности находиться с Ним вместе, не сказано, что Всевышний сообщил о том, что уходит оттуда, а только «а Я скрою, укрою Лик Свой», как бы «надену покров (перегородку) внутри покрова, и там сможете найти Меня!»
То же самое имеет в виду и пророк Ирмияу, называя Всевышнего «Он для меня – медведь, подстерегающий (добычу)» (Эйха, 3:10). Это очень странно, ведь в книге «Бейт Элоким» Мабита говорится, что, приводя примеры или притчи о Всевышнем, Ему следует всегда давать лишь почетные, уважительные «названия».
Однако эту строку тоже следует объяснить посредством примера. Несколько лет назад я оказался в Пурим в одной семье. Отец вышел из дома, а через пару минут вернулся в костюме медведя. Ребенок, не узнав отца, от страха закричал и начал убегать. Но когда мама рассказала ему, что это на самом деле – папа, он поверил ей, бросился к переодетому отцу и попросил: «Папа, спаси меня от медведя!»
Всевышний как будто надел на Себя костюм «медведя» (к огромному сожалению, это не был просто костюм. Речь шла о страшной, ужасающей реальности: «Проливали кровь их, как воду, вокруг Иерусалима, и некому было хоронить» — Теилим, 70:3). А что делает еврей в такой ситуации? Хватается за Самого Владыку мира! Это – другой Бейт а-Микдаш. Бейт а-Микдаш, приводящий нас к Самому Всевышнему!
Об этом, собственно, и говорит чудесный пиют раби Шломо ибн Гвироля: «Если Ты вспомнишь мои грехи» – если ты, Всевышний, откроешь Книгу Памяти и обнаружишь там мои грехи, то куда я смогу убежать? – «К Тебе» – у меня есть куда бежать, я бегу к Тебе, — «и укроюсь от гнева Твоего» – если, не дай Б-г, Всевышний решил излить Свой гнев на меня, у меня есть возможность укрыться. Где? «В тени Твоей» – в тени Всевышнего.
Поэтому, с одной стороны, мы плачем, а с другой – радуемся. Если бы мы удостоились, у нас был бы Бейт а-Микдаш «из дерева и камней». Но и сегодня у нас остался другой Бейт а-Микдаш – подобный «медведю, подстерегающему (добычу)» – все беды и катастрофы, происходящие в каждом поколении – именно они приводят нас прямо в объятия Владыки мира, нашего Милосердного Отца.
Поэтому-то Девятое Ава и названо моэд, особое время (обычно этим словом называют праздники – прим. пер.). Девятое Ава дарует нам страх, который желателен во все дни года. Знание, что ничего нельзя воспринимать как само собой разумеющееся: ни ешиву, ни друзей, и даже не семью. Ничего! Мера Суда может ударить каждого, Б-же упаси. Поэтому каждому следует дрожать, опасаться – и из этого страха обращаться к Владыке мира. Плакать прежде, чем что-то произошло, как сказано в трактате Шаббат (32а): «Человеку следует всегда просить у Всевышнего милости, чтобы не заболеть, ведь если он заболеет – ему говорят: «Принеси заслуги, и избавишься от суда»».
Ведь это и есть настоящая и единственная форма молитвы: причастность и связь с Творцом, что выражается и в алахе, как мы увидим ниже.
«Шульхан Арух» (98:3) постановляет: «Следует молиться, умоляя (Всевышнего), как бедняк, просящий милостыню на пороге дома, и молиться спокойно, чтобы это не выглядело, как груз, от которого он хочет избавиться». Пишет там «Мишна Брура» (п. 9): «Как груз – даже если человек произносит умоляющие слова, но при этом не видит себя тем, кто нуждается в чем-то и пришел просить у царя, а молится, потому что это обязанность, и ее надо выполнить, это неправильно, и в этом нужно быть очень осторожным».
См. там, в «Биур алаха», что постфактум человек выполнил заповедь даже таким образом (кроме первого благословения в Амиде), но «в любом случае, изначально нужно быть очень осторожным в этом»!
Настоящая суть молитвы – это ощущать свою полную, абсолютную зависимость от Него. Например: поскольку у меня есть семья, которую я должен обеспечивать, или я – знаток Торы, старающийся понять определенную вещь в своей учебе, мне следует обратиться к Всевышнему в молитве и попросить то, что мне необходимо. Это единственная цель, для которой я пришел в синагогу помолиться Минху!
Молитва, которую произносят только потому, что это – обязанность и заповедь, даже если все слова произносятся с должным настроем, не является молитвой изначально и, по некоторым мнениям, даже постфактум! Ведь молитва – это время близости. Мы должны отключиться от этого мира и соединиться с Всевышним, как сказано: «Укрой меня в тени Своих крыльев» (Теилим, 17:8)
Это единственное, чего Всевышний требует от нас: достичь того, чтобы держаться за Него, в форме «от Тебя к Тебе убегу»! Именно об этом взывал пророк Ирмияу еще до разрушения Храма: «а обладающие Торой Меня не знали!» (2:8) «Знали Меня» здесь означает связь и соединение, как в сказанном «Адам познал Хаву».
Когда мы удостоимся ощутить настоящее потрясение от всех бед, постигающих нас, и из-за этого побежать к Творцу, тогда мы удостоимся вскоре, в наше время, полного и окончательного Избавления. Амен.
Перевод — г-ж Лея Шухман
