Из завещания рава Клонимуса Калмиша Шапиро из Пясечны, написанного в Варшавском гетто:
С Б-жьей помощью, 26 тевета 5703 года [3 января 1943 года]
…так же постарайся распространить ее [книгу «Ховат а-Талмидим»] в Якове и рассеять в Израиле. И пожалуйста, напечатайте на каждом экземпляре, что я прошу и умоляю каждого из народа Израиля, чтобы учил мою книгу, и, конечно же, заслуги моих святых предков, благословенна память праведников, зачтутся ему в этом мире и в Будущем. И [пусть] Всевышний сжалится над нами… Больше не могу писать. Всевышний сжалится и оставит в живых остаток народа Израиля, тогда и я удостоюсь приложить усилия, чтобы напечатать ее [книгу «Ховат а-Талмидим»].
Слова любящего вас брата и друга, страдающего от разлуки с вами, разбитого и подавленного своими горестями и горестями Израиля, глубокими, как бездна и бескрайними, как небеса, ждущий спасения от Всевышнего [приходящего так же быстро], как моргает глаз.
Келонимус
Предисловие к книге «Ховат а-Талмидим». Беседа с учителями и отцами учеников
Царь Шломо сказал в книге Мишлей: «Воспитывай подростка в соответствии с его путем (т.е. его характером), и тогда даже в старости он не оставит его». И в этом состоит основная идея воспитания – чтобы не только когда подросток еще мал и находится во власти отца, он слушался его и поступал, как ему говорят, но, даже когда вырастет и станет самостоятельным, и даже когда состарится, – не откажется от того, чему учили его наставники. Поскольку воспитание – это не только указания сыну или ученику: делай так и так, и не только внедрение в него привычки совершать правильные поступки. Воспитание – это нечто большее, а две эти вещи – указания и привычка к правильным поступкам – лишь инструменты, при помощи которых наставник обучает ребенка идти путями Всевышнего.
Раши, комментируя стих (Дварим, 20:5): «… построил дом и [если переводить буквально] не воспитал его…», говорит: «хинух означает начало». [Слово хинух означает не только воспитание, но и начало (например, использования).] И естественно, что не каждое начало называется «воспитание», например, Талмуд (Псахим, 116а), объясняя последовательность рассказа о выходе из Египта, говорит: «начинает с постыдного и заканчивает достойным похвалы» и не называет это начало хинух, т. е. «воспитывает с постыдного». И также в трактате Санедрин (32а) говорится: «когда хотят приговорить человека к смерти, обсуждение начинают со стороны [то есть сначала выслушивают мнение самого младшего из судей – прим. перев.]», и там не используется слово хинух.
Но в главе Лех Леха (Берешит, 14:14) Раши объясняет более подробно: «его ханихим (воспитанники; от слова хинух), которых он [Авраам] воспитал для мицвот. Этим термином [хинух] называется начало введения человека [или инструмента] в ту должность [или функцию], которую впоследствии он будет занимать [или выполнять]. И аналогично этому: «хинух подростка», «хинух жертвенника», «хинух дома». Так объясняет Раши. Но при этом в отношении мастера, начинающего работать в новом месте по профессии, которой он уже владеет, не используется термин «хинух». Так же и в отношении дома, который начинают строить, не говорят «хинух дома». Только в отношении того, кто начинает учить ремесло, или уже построенного дома, в котором начинают жить, используется слово хинух. Это следует из сказанного Раши: «…начало введения человека или инструмента в ту должность [или функцию], которую впоследствии он будет занимать [или выполнять]». Другими словами, когда речь идет о человеке, начинающем изучать ремесло, понятие «хинух» означает реализацию потенциала овладеть тем или иным ремеслом, который заложен в самом человеке. А если говорится о доме или инструменте, имеется в виду приспособление их для той функции, которую они должны выполнять. Само же слово хинух имеет смысл реализации потенциала, заложенного в человеке или в предмете. И если этот потенциал не раскроется, то он так и останется невостребованным. Наша же задача – его раскрыть, и воспитать человека так, чтобы стал он специалистом в своем ремесле, а хинух дома или инструмента состоит в том, чтобы каждая комната дома или инструмент использовались для той цели, для которой они больше всего подходят.
Когда же это слово (хинух) используется в контексте воспитания детей, смысл его – раскрыть, взрастить и развить природу и предрасположенности ребенка, которые еще малоразвиты, или находятся только в потенциале и скрыты. И поскольку в еврее, даже когда он еще ребенок, скрыта Б-жественная душа, необходимо воспитать и вырастить его так, чтобы она раскрылась и расцвела, чтобы стал он верным евреем, слугой Всевышнего. Так, чтобы сам стремился к Б-жественной Торе и с этой дороги не сошел даже в старости. А тот, кто лишь наставляет и приучает, не может быть уверен в том, что сын или ученик будет делать то, что ему говорят, и к чему его приучают, даже когда вырастет и станет самостоятельным. Поэтому и сказал царь Шломо: «Воспитывай подростка …». Воспитай, проникни в его душу, и святость Израиля, которая в нем скрыта, раскрой. Только тогда «даже в старости он не оставит ее».
Но царь Шломо поведал нам не только о конечной цели воспитания, которая сводится к «даже в старости он не оставит ее», но также способ и средства, как ее достичь, объяснил в словах: «воспитывай подростка в соответствии с его путем» – и в этом суть. Поскольку, если наставник только указывает и приучает, он не считает нужным понимать ребенка или ученика сердцем, чтобы постичь его естество, интеллект и т.п. Ему достаточно только повелевать: «делай так и так». При этом он не видит необходимости искать индивидуальный подход к каждому ученику. С его точки зрения, можно взять нескольких воспитанников одного возраста и скомандовать им: «делайте так-то и так-то», поскольку все зависит не от ученика и сына, а только от него – воспитателя, он приказывает, и все.
Воспитатель, который хочет раскрыть душу своего ученика, скрытую и спрятанную в нем, взрастить ее и зажечь, чтобы она горела огнем Свыше, величественным и святым, чтобы весь он, и также силы его тела взросли в святости и устремились к Б-жественной Торе, – обязан склониться к ученику, воспитываемому им, проникнуть в его малость и низкий уровень до тех пор, пока не достигнет искры его души, спрятанной и скрытой, и выведет ее, и взрастит.
Поэтому воспитание не одинаково для всех детей и подростков, а варьируется от ребенка к ребенку, в соответствии с его природой, пониманием, характером и т.д. Все это воспитатель обязан распознать. И недостаточно, если он знает и понимает только себя, поскольку и от воспитанника зависит многое. Не только своим интеллектом и силой души должен пользоваться воспитатель, чтобы задействовать, наставлять и направлять, но также должен обратить внимание на интеллект и душевные силы ученика. Ими он должен пользоваться и их задействовать. И то, что сказал одному воспитаннику, не скажет другому, отличному от первого природой, желаниями, характером и прочим. Это и говорит нам царь Шломо: «Воспитывай подростка в соответствии с его путем» – в соответствии с путем каждого.
