Шмират а-Лашон — Часть 2
Глава 24. Тот, кто не оберегал как должно свои уста значительную часть жизни, – должен, тем не менее, укрепиться в оставшиеся ему дни
[В квадратных скобках: прямым шрифтом – примечания автора, курсивом – примечания переводчика и редактора]
Знай также, что даже если человек не оберегал уста и язык свой долгое время, он должен укрепить себя по крайней мере на будущее, на дни, которые Всевышний даст еще ему прожить, чтобы не были они испорчены тем грехом. Чему это можно уподобить? Человек нанял сторожа, чтобы тот охранял его виноградник весь летний сезон. Сторож пренебрегал своими обязанностями, не охранял виноградник в какие-то месяцы, и поэтому был причинен ему большой ущерб: грабители проломили ограду и разворовали его. Возможно ли, чтобы из-за этого хозяин забросил его теперь совершенно, чтобы хозяйничали в нем звери полевые? Наоборот – он будет охранять его с удвоенной силой, восстановит ограду и будет бдительно следить, чтобы не пропало ни ягоды! Так это в действительности, как сказано в Мишлей (24:30-31): «Проходил я мимо поля мужа ленивого и мимо виноградника человека бездумного; и вот, зарос он весь крапивою, покрылся лик (поверхность) его бурьяном, и каменная ограда его обрушилась». И что же ему теперь делать с виноградником? Починить ограду, выполоть в нем крапиву и бурьян, следить, чтобы он не зарастал впредь бурьяном.
Так и у нас с человеком, о котором шла выше речь: пусть исправит себя на дальнейшее, сделав себе ограды; отдалится от дурных компаний и не будет обсуждать никого. И умиротворит тех, кому причинил вред языком своим, кого бранил и поносил. И в остаток дней своих пусть бережет свои уста, говоря лишь о делах святости и Торы [примеч. автора: помимо самого необходимого и связанного с пропитанием]. И тогда он сможет сказать о себе: как хорош удел мой – после того, как старость моя искупила [грехи] молодости!
Глава 25: Чистота мысли
До сих пор мы говорили об исправлении речи нашей — первой основы самого бытия нашего в звании «человека», а не «животного». Также и Писание упоминает ее первой в стихе (Дварим, 30:14): «Ибо весьма близко к тебе это речение [заповедь; по силам] устам твоим и сердцу твоему исполнять его». А теперь поговорим немного о второй части – о мысли, связанной с сердцем, о которой сказало там Писание: «и сердцу твоему исполнять его». О ней упоминает Писание (Теилим, 24:3-4): «Кто взойдет на гору Г-спода, и кто устоит на месте святом? Тот, чьи руки чисты [примеч. автора: то, что зависит от дел человека, – быть чистым от присвоения чужого] и непорочно сердце [выверено, очищено]». Из этого следует, что сердце человека должно быть очищено от примеси пустого и ничтожного. Ведь мы говорим каждый день: «И освяти наши сердца для любви и трепета пред именем Твоим… и не устыдимся мы вовеки». И объясняется это по прямому смыслу сказанного: известно, что в сердце у человека из народа Израиля постоянно пребывает вера во Всевышнего, Б-га небес, и в Тору Его, и это – сама святость. [Примеч. автора. И на это намекает Писание (Бемидбар, 35:34): «Я, Г-сподь, обитаю среди сынов Израиля»]. И об этом мы просим у Всевышнего: чтобы Он освятил наши сердца для любви и трепета пред именем Его, и чтобы не примешалась к той любви другая.
Ибо если в сердце человека, которое – вместилище мысли его, найдет себе прибежище также и любовь к ничтожным вещам этого мира, то это в конечном счете причинит ему великий стыд навеки.
Известно, что все дела человека, как поступки его, так и мысли, – все они будут приведены наверх и предстанут перед Всевышним, как мы говорим об этом в молитве («Мусаф») на Рош а-Шана: «Ибо память о каждом создании перед Тобой предстанет – дела человека и т. д., мысли человека и ухищрения его».
И все это представят глазам человека, как сказано (Теилим, 50:21): «Укорять буду тебя и представлю [грехи твои] пред глазами твоими», – и стыдно будет человеку чрезвычайно.
Чему же это можно уподобить? Один богач, торговец драгоценными камнями, отправляясь из дома в поездку, попросил кого-то из приближенных к нему надзирать над его добром и разрешил ему поглядеть на свои прекрасные драгоценные камни. Тот открыл шкатулку, увидел прекрасные камни, а рядом с ними в той же шкатулке – много праха и тлена; и сказал он в сердце своем: «Этот богач – глупец; зачем он хранит прах и тлен вместе с драгоценными камнями?»
Уподобление здесь понятно само по себе. Ведь разве не ясно, что все желанные вещи этого мира с годами превратятся в прах, будь то он сам или то, к чему он вожделел при жизни, как сказано (Коэлет, 3:20): «Все возникло из праха, и все возвращается в прах». И изумляться сам себе будет вовеки: как держал он вместе в шкатулке своей, то есть в сердце, две любви разом: любовь к Всевышнему и Торе Его, которые действительно – драгоценные камни, желанные более, чем золото червонное, – и любовь к праху? И разве не знал он, пока был жив, что наступит конец и все возвратится в прах? И потому человек должен чрезвычайно остерегаться и изгонять из помыслов своих вожделение к пустому. И это – то, о чем мы говорим: «И освяти наши сердца… и не устыдимся мы вовеки». И об этом же мы говорим при чтении «Шма, Исраэль» (Дварим, 6:5): «И возлюби Г-спода, Б-га твоего всем сердцем твоим и т. д.».
Перевод — рав Пинхас Перлов
