Глава третья. Ученик Хафец Хаима
Близость к Хафец Хаиму
После того, как рав Эльханан отучился два года у великого мудреца Торы гаона рава Хаима из Бриска, он присоединился к Колелю Кодшим Хафец Хаима в Радине (см. Биографию). С тех пор наш учитель был чрезвычайно близок к Хафец Хаиму и пребывал под его влиянием в полном смысле слова. Все высказанные им мнения и все его слова основывались на подходе его учителя – и, действительно, они воспринимались как слова самого Хафец Хаима.
Письмо, которое написал Хафец Хаим нашему учителю гаону раву Ицхаку Зееву из Бриска (в первый день слихот [молитв о прощении накануне и после Новолетия] 5683 [1923] года), говорит само за себя.
Высокочтимому великому и прославленному гаону, истинно Б-гобоязненному и совершенному на путях своих и т. д., нашему учителю раву Ицхаку Зееву; пусть сияет светильник его и пребудет имя его вовеки.
После приветствий (о сути дела). Гаон, великий в Торе, истинно Б-гобоязненный, праведный в делах своих и т. д., наш учитель рав Эльханан Буним Вассерман из святой общины Барановичей многое сделал для Торы. Есть у него там ешива гдола (для взрослых) и также ешива ктана (для подростков), и в них ведутся дела под его руководством самым достойным образом. Известно мне о нем, помимо величия его в Торе, о его высочайших душевных качествах, и также все дела его – во имя Небес. Он болен, и болезнь его по-настоящему опасна для жизни, как расскажет Вам об этом подробно гаон рав Шалом. И я прошу гаона (Ицхака Зеева), чтобы он обдумал в связи с этим, как найти хороших врачей; и от излечения будет большая польза для ешивы и для всей семьи (больного). Это большая мицва (заповедь), так как речь идет об опасности для жизни и ущербе для изучения Торы многими людьми. И я надеюсь, что Всевышний сделает это доброе дело посредством человека с заслугами, как Вы. В действительности это не в моих обычаях – утруждать чем-либо других, особенно великих людей Израиля, но когда я увидел важность дела, связанного с опасностью для жизни, а также с ущербом для изучения Торы сотнями людей, я сказал себе: быть может, Всевышний смилостивится, и исцелится больной от страданий его, и все мы будем в мире и благополучии. И нет сомнений, что у высокочтимого рава гаона (Ицхака Зеева) не будет ко мне претензий.
Ценящий и уважающий (р. Соловейчика) по великим достоинствам его, благословляющий его благословением жизни и мира, и пожеланием доброй печати, как того он сам желает и как желает ему младший из священнослужителей
Исроэль Меир а-Коэн
[Примеч. ред. Письмо это само по себе удивительно, если вспомнить, что Хафец Хаиму, когда он писал его, уже было за 80 лет, он был признанным главой поколения, а раву из Бриска было тогда меньше 40 лет].
Однажды к Хафец Хаиму пришел еврей из Барановичей попросить благословения. Сказал ему Хафец Хаим: «Почему Вы пришли просить у меня благословения? Ведь у вас там есть раби Эльханан!» (По словам рава Гершона Романова, «Ор Эльханан»).
Когда в доме у Хафец Хаима был больной, он послал посыльного к нашему учителю, чтобы тот попросил для больного милосердия с Небес. (По словам гаона раби Давида Баарана). И когда святой гаон Хафец Хаим намеревался отправиться в Землю Израиля [этому не суждено было осуществиться], спросили ученики его: «Что же будет с нами? Как же оставляет нас учитель?», он ответил им: «Но ведь с вами остается раби Эльханан Вассерман!»
Нет причины ехать на брит-милу!
Рав Эльханан учился в Колеле Кодшим в хевруте (в паре) с гаоном равом Йосефом Шломо Каанеманом (который со временем стал главой суда Торы и главой ешивы Поневеж) по восемнадцать часов в день. Рав Йосеф рассказывает о таком эпизоде из их учебы. Когда наш учитель получил телеграмму, сообщавшую, что у него родился сын-первенец, он поднялся, произнес благословение «…А-тов ве-а-мейтив»(«Благословен Ты… Благой и благотворящий») – и тут же продолжил учебу, как будто ничего не случилось. По окончании учебного времени он пошел спросить у Хафец Хаима, следует ли ему ехать на церемонию брит-милы (обрезания) сына.
Хафец Хаим спросил его: «Вы умеете делать обрезание?» Наш раби ответил – нет. Хафец Хаим сказал: «Если так, то Вам придется удостоить моэля быть Вашим посланником, который исполнит эту заповедь вместо Вас. Назначить же посланника Вы можете и отсюда»… И действительно, рав Эльханан сделал так, как сказал ему Хафец Хаим, и вернулся к учебе со своим хеврутой.
Ощутимая вера
Также и в вопросах веры наш раби проявлял себя как ученик Хафец Хаима. Вера была у него явственно ощутимой реальностью – более ощутимой, чем то, что человек видит собственными глазами.
В статье «Ступени веры» («Ковец маамарим», стр. 35) пишет рав Эльханан: «Люди удивляются, видя человека, чья вера – ощутима. Казалось бы, если человек достиг в своей вере ступени, когда она ощутима, и он верит буквально так, будто видит собственными глазами, то он уже достиг такой ступени, что большее просто невозможно». Однако наш учитель считал, что это не так: «Вера в слово Всевышнего должна быть более крепкой, чем чувственное видение, ведь в чувствах возможна ошибка – обман зрения и т. п. Но слово Всевышнего осуществится всегда, и не может быть в нем изъяна».
И действительно, рав Эльханан был из тех, которые «красиво говорят – и красиво осуществляют сказанное».
Когда он плыл на корабле из Франции в Англию, на том же корабле плыл р. Аарон Годман, глава Всемирного исполнительного комитета организации «Агудат Исраэль» по Европе. Они не видели друг друга и не знали, что находятся на одном корабле.
Вскоре после отплытия началась сильная буря. Пассажиры страдали от морской болезни. Когда уже пристали к английскому берегу, р. Аарон Годман узнал нашего учителя. Он подошел к нему, радуясь встрече, и спросил, как тот перенес путешествие, страдал ли от этой бури?
Наш учитель взглянул на него с удивлением и сказал: «Странно! Я вообще не страдал от плохого самочувствия! Всю дорогу ощущал покой и уверенность, как мне кажется…» И добавил: «Вы не сказали дорожную молитву с должным настроем?»
Великая скромность
Рав Эльханан знал о любви, которую питал к нему Хафец Хаим, но держался чрезвычайно скромно. Тем, которые обращались к нему с просьбой о благословении, он говорил: «Если бы вы, прося благословения, знали меня, как я себя знаю, то не просили бы». И только после долгих уговоров он говорил: «Соблюдайте Тору и заповеди, и благословение вам будет обеспечено».
Рав Моше Блой пишет в своей книге «Аль хомотайх Йерушалайм» («На стенах твоих, Иерусалим»): «На большом съезде организации “Агудат Исраэль” в Мариенбаде в 5697 (1937) году, на заседании Совета Великих мудрецов Торы гаон рав Моше Хаим Лау объявил: “После того, как мы уже выслушали сообщения представителей с мест, мы желаем посовещаться между собой. Поэтому я прошу всех, кто не рав и не адмор, покинуть зал”.
Выйдя из зала (по окончании заседания), я с удивлением увидел гаона рава Эльханана Вассермана, стоящего в коридоре. На мой вопрос, почему он не участвовал в заседании Совета Великих мудрецов Торы, на котором шло обсуждение по самым принципиальным и важным темам, он ответил: “Рав Моше, разве Вы не слышали, что все, кто не рав или адмор, должны были покинуть зал?”»
Перевод – рав П. Перлов.
