Тайна жертвоприношений — Из комментариев Рамбана к недельной главе Ваикра

Дата: | Автор материала: Рамбан

2056

Недельная глава Ваикра

«…и воскурит коэн все на жертвеннике (во) всесожжение, в огне, благоухание – удовлетворение Господу» (Ваикра, 1:9).

«В жертву всесожжения – он должен воскурить это в качестве жертвы всесожжения. В огне – когда режут жертвенное животное, то должны зарезать его для огня, и слово אִשֵּׁה образовано от אֵשׁ (эш – огонь). Чтобы доставить удовлетворение Б-гу – ведь Творец получает удовлетворение от того, что исполняется Его воля». Так комментирует Раши. Но он не объясняет, что значит «для огня». А в Талмуде разъяснено, что жертвенное животное должны зарезать с намерением положить его на огонь, пылающий на жертвеннике, – чтобы не подумали, что можно положить на догорающие, еле тлеющие угли. А я считаю, что при принесении этой жертвы следует иметь в виду, чтобы огонь сжег ее полностью, а не просто немного поджарил.

И вот, в этой строке Торы указывается, что жертвоприношения сжигаются в огне для того, чтобы доставить удовлетворение Б-гу. А раби Моше бен Маймон (Рамбам) в книге «Морэ невухим» («Путеводитель заблудших») пишет, что смысл жертвоприношений связан с тем, что египтяне и вавилоняне, в странах которых издревле жили евреи, поклонялись крупному и мелкому скоту. Египтяне поклонялись овнам, а вавилоняне – демонам, которых они почитали в облике козлов. Да и жители Индии до сегодняшнего дня не убивают коров. Поэтому-то Тора повелевает резать эти три вида животных в жертву Б-гу, чтобы стало ясно: приношением этих видов в жертву Всевышнему будут искуплены грехи – несмотря на то, что подобный поступок идолопоклонники считают величайшим грехом. Так излечиваются от ложных верований, которые, в сущности, являются душевными болезнями, а от всякой болезни и всякого недуга излечиваются с помощью противоположного воздействия. Такова точка зрения Рамбама, и он ее там подробно развивает.

[См. «Морэ невухим» 3:46. И подобно этому сказано в мидраше: «В Египте сыны Израиля были страстно увлечены идолопоклонством и приносили жертвы «козлам», как написано: «И чтобы не резали более жертв козлам» (Ваикра 17:7) – а в облике козлов они служили демонам (шедим), как сказано: «Жертвы приносили демонам» (Дварим 32:17). …Они приносили запрещенные жертвы на возвышениях – и на них обрушивались несчастья. Поэтому сказал им Святой, благословен Он: «Приносите передо Мной постоянные жертвы в Шатре Откровения» – чтобы вы отдалились от идолослужения и были спасены» (Ваикра раба 22:8). – Здесь и далее – комментарии переводчика.]

Но это явное преувеличение. Такое «объяснение» создает больше проблем, чем разрешает,и «оскверняет стол Б-га» (Малахи 1:12) – ведь, согласно подобной точке зрения, жертвенник существует только для того, чтобы избавлять от ложных воззрений нечестивцев и глупцов из народов мира. А ведь Тора говорит, что жертвы – это «огненный хлеб», приносимый, чтобы доставить удовлетворение Б-гу!

Да и болезнь египтян невозможно было бы излечить таким способом – но она бы лишь усугубилась. Ведь, согласно безумным воззрениям упомянутых нечестивцев, поклоняющихся созвездиям Овна и Быка, сила этих созвездий воплощается в соответствующих животных – и, преклоняясь перед этой силой, они не едят баранов или быков. Но если этих животных принести в жертву Б-гу, то, возможно, идолопоклонники воспримут это как уважение и почет, оказываемый их кумирам, ведь они и сами приносят жертвы, как написано: «и чтобы не резали более жертв демонам, за которыми они блудно ходят» (Ваикра 17:7). И поклонявшиеся золотому тельцу тоже приносили ему жертвы! И сам Рамбам упоминает, что идолопоклонники приносили жертвы луне в начале каждого месяца, а также солнцу в дни, когда поднимаются определенные созвездия, как указывается в их книгах. А разве не разумней было бы излечить их болезнь, просто поедая их священный скот в свое удовольствие, – ведь это им строго запрещено, вызывает отвращение и абсолютно неприемлемо в их глазах!

Да ведь и Ноах, вышедший из ковчега со своими тремя сыновьями, когда в мире не было еще никаких вавилонян или египтян, принес жертвы Б-гу и они были приняты, и об этом сказано: «И обонял Б-г приятное благоухание» (Берешит 8:21). А в ответ на эти жертвы «сказал Б-г Себе: Никогда больше Я не прокляну землю из-за человека» (там же). И Эвель тоже «принес от перворожденных своего стада, из самых тучных», а «Б-г благоволил к Эвелю и его жертве» (там же 4:4) – а ведь тогда в мире еще не было и намека на идолопоклонство!

[См. Рамбам, Авода зара 1:1, где разъяснено, что заблуждение, впоследствии приведшее к идолопоклонству, началось лишь в поколении Эноша, родившегося через много лет после смерти Эвеля. К тому же, сам Рамбам указывает, что, когда в будущем царь-Машиах вновь отстроит Храм, то в нем «будут приносить жертвы» (Мелахим 11:1), так как заповеди Торы вечны и неизменны, – а ведь в те дни идолопоклонство будет совершенно искоренено (Михтав ме-Элияу 4, с. 173).]

И прорицатель Билам сказал: «Я приготовил семь жертвенников и вознес быков и баранов на жертвенник в жертву всесожжения» (Бемидбар 23:4) – а у него уж и подавно не было на уме излечивать идолопоклонников от их ложных воззрений! И ему не было заповедано приносить жертвы, но он совершил это, желая приблизиться к Всевышнему, – чтобы на него снизошел дух пророчества.

А Всевышний говорит о жертвах, приносимых в Святилище: «Жертвоприношение Мне, хлеб Мой, огненные жертвы Мне, в благоухание, приятное Мне» (там же 28:2) – так не дай Б-г подумать, будто в жертвах не было никакой иной пользы и смысла, кроме стремления искоренить идолопоклонство из сознания безумцев!

Гораздо более достойно внимания иное объяснение смысла жертвоприношений. Поскольку поступки человека складываются из замысла, речи и непосредственно практических действий, Всевышний повелел, чтобы согрешивший человек приносил жертву: возлагал руки на ее голову, искупая практическое действие, исповедовался в совершенном грехе, искупая свои греховные речи, и сжигал на огне внутренности и почки, связанные с дурными замыслами и вожделениями. А сжигаемые голени соответствовали бы рукам и ногам человека, с помощью которых он совершил грех. И он окропляет жертвенник кровью, ведь душа человека – в его крови. И выполняя всё это, он должен осознавать, что согрешил перед Б-гом своим телом и своею душой, и заслуживал бы того, чтобы была пролита его кровь и сожжено его тело, – если бы не милосердие Всевышнего, который принимает от него замену и искупает его этим жертвоприношением. Принимает кровь за кровь, жизнь за жизнь и части тела жертвенного животного взамен органов его собственного тела. И он дает дары коэнам, наставникам Торы, чтобы они молились за него. А постоянные жертвы (корбан а-тамид) приносятся потому, что большинству людей не удается уберечься от постоянных грехов. Такое объяснение можно принять, и оно увлекает сердце, как слова древнего предания.

[И в этом духовный «корень» всех жертвоприношений. В Торе рассказывается, что когда наш праотец Авраам вознес на жертвенник своего сына Ицхака, ангел Б-га повелел ему: «Не протягивай своей руки к отроку, и не делай ему ничего» – и «тогда Авраам поднял глаза, и увидел барана, который запутался в чаще рогами, …и принес его в жертву всесожжения вместо своего сына» (Берешит 22:12-13). Почему же Тора подчеркивает, что баран был принесен «вместо сына»? Ведь достаточно бы было просто написать «в жертву всесожжения» – и всё было бы этим сказано! Но Тора намеком указывает на то, что при каждом действии, совершаемом с бараном, Авраам молился: «Да будет угодно Тебе, чтобы это действие было засчитано, как будто совершено над моим сыном – как будто мой сын зарезан, как будто его кровь пролита на жертвенник, как будто с него снята кожа, как будто он сожжен на жертвеннике и стал пеплом».

И не только Авраам был готов принести сына в жертву, но и сам Ицхак стремился принести себя в жертву всесожжения Всевышнему. Узнав, что он избран в качестве жертвы ола, Ицхак сказал: «Отец, все, что повелел тебе Б-г, выполни с радостью и со спокойным сердцем». На горе Мория они вместе восстановили древний жертвенник: Ицхак подавал камни, а отец их укладывал. А когда Авраам собрался возложить его на жертвенник, поверх дров, Ицхак попросил: «Пожалуйста, отец, свяжи меня как можно крепче. Ведь я еще молод, и, возможно, от страха перед ножом мое тело содрогнется – как бы из-за меня совершенная тобой шхита не стала бы непригодной, и тогда твоя жертва не будет принята». В момент, когда лезвие ножа коснулось горла Ицхака, душа покинула его тело – и она возвратилась в это безжизненное тело лишь когда ангел передал Аврааму повеление Всевышнего: «Не протягивай своей руки к отроку…». А после того, как Авраам развязал веревки, Ицхак вновь поднялся на ноги и произнес браху: «Благословен Ты, Б-г, воскрешающий мертвых» (Берешит раба 65:8-10, Сефер а-яшар).

Поэтому-то Маараль из Праги с полным основанием указывал, что Ицхак, действительно, «принес себя в жертву Б-гу» (Дерех хаим 1:2).

И в этом заключен секрет подлинного жертвоприношения. Так, рабейну Йона указывает, что человек, приносящий жертву в Шатре Откровения или Храме «должен был возложить руки на голову жертвенного животного и молиться перед Б-гом с предельной искренностью, говоря: «Владыка миров! Открыто перед Тобой и известно, что я хочу выполнить Твою волю, и я желал бы принести Тебе в жертву самого себя, отдать за Тебя свою жизнь, которая для меня дороже всего, – чтобы мне сделали шхиту перед Б-гом, как жертвенному ягненку, и сожгли на жертвеннике во всесожжение и чтобы это было принято Тобой. Но по Своему великому милосердию и милости Ты не желаешь смерти людей – но хочешь, чтобы они жили перед Тобой и служили Тебе искренне, с чистым сердцем. И Ты принимаешь от них дух – чистое намерение, верное и совершенное, – вместо их жизни. …И да будет Тебе угодно, мой Б-г, чтобы это жертвенное животное было принесено на жертвенник вместо меня, а его кровь – вместо моей крови». …И в минуту, когда жертвенному животному делали шхиту, приносящий жертву должен был ощущать, будто режут его самого, – он должен был бы скорбеть о своей утраченной жизни и с полным раскаяния сердцем рыдать, воздавая благодарность Творцу за свое спасение: «Если бы не Твое великое милосердие и милость, я бы уже был зарезан, как зарезано это жертвенное животное!» (Шаарей а-авода).

И поэтому-то в самом начале книги Ваикра сказано: «Когда кто-нибудь из вас захочет принести жертву» (Ваикра 1:2) – а буквальный перевод: «Человека если принесут из вас в жертву…». Т.е. в сущности, в жертву должен бы быть принесен сам согрешивший человек, но по милосердию Всевышнего, взамен грешника принимается принесенное им жертвенное животное. И когда «приносящий жертву мысленно связывает свою жизнь с жизнью жертвенного животного, то ему засчитывается, будто он принес в жертву самого себя» (р. М. Риканати, Ноах 39:4).

Почему же в искупление за грех, совершенный человеком принимается жертвенное животное? Потому что любой грех совершается посредством «животной души», с которой связан «нижний этаж» сознания человека – его плотские стремления и вожделения (Шаарей а-Лэшем 2, 13:1). 

Таким образом, главным при принесении жертв является намерение (кавана) жертвователя: он должен «возносить жертву с намерением принести самого себя в жертву Б-гу» – и лишь тогда Творец делает так, что животное принимается в искупление «вместо человека». И так было с праотцем Ицхаком, вознесенным на жертвенник, – он принес в жертву себя, а Святой, благословен Он, принял вместо него замену. А значит, основная жертва– сам человек. И с этим связана заповедь «возложения рук», когда человек, со всей силой опираясь на голову жертвенного животного, исповедуется в совершенном грехе перед Б-гом, ведающим сердца, – с искренним намерением принести себя в жертву. И только по воле Б-га практические действия – шхита, свежевание и сжигание на жертвеннике – производятся над жертвенным животным, а не над ним (Сфат эмет, Ваикра год 5643).

Отказываясь от своей жизни во имя Б-га, человек «возвращает» Ему «себя», отказываясь от всех своих частных желаний и надежд, – и только такая жертва принимается (р. Э. Деслер, Михтав ме-Элияу 4, с. 345). А раз так, то для того, чтобы жертва была принята, необходима духовная подготовка, направленная на глубинную перестройку сознания, избавление от эгоистических вожделений и обретение верного душевного настроя. Ведь каждый совершенный грех указывает на наличие у человека страстей и желаний, противоречащих воле Б-га. И принося жертву, он сжигает без остатка на огне жертвенника свои самые глубинные влечения, идущие вразрез с волей Творца, полностью отказываясь от них, – и в этом основной смысл жертвоприношения, как написано: «(Подлинное) жертвоприношение Всесильному – сокрушенный дух» (Теилим 51:19). И в этом основа подлинного раскаяния (тшувы) – искоренить само желание совершать грех, а искоренение запретного желания приводит и к искоренению проступков (Ми-маамаким, Ваикра 8 с. 50-51, 9 с. 56). Такое искреннее и полное раскаяние не только избавляет человека от будущих прегрешений, но и выкорчевывает уже совершенные. «Отмена запрещенного желания засчитывается человеку как искоренение самого проступка, – поясняет р. М.-Х. Луцатто (Рамхаль). – Это значит, что когда раскаивающийся осознает преступление и признается в нем, понимая заключающееся в нем зло и …желая, чтобы этого никогда не было, …а также принимает твердое решение не грешить в будущем и избегать повторения былого, – …ему прощается. И об этом сказано: «И снят твой грех, и твоя вина прощена» (Йешая 6:7) – т.е. преступление на самом деле изымается из действительности и полностью выкорчевывается благодаря тому, что грешник страдает из-за совершенного и раскаивается в этом» (Месилат йешарим, гл. 4). 

И более того, человек приносит в жертву Творцу не только свои плотские, материальные, желания – он возносит на жертвенник также и наиболее высокую и важную часть своего «я», свой «разум», ведь он выполняет волю Творца без полного понимания сокровенного смысла происходящего. Именно поэтому заповеди о жертвоприношениях даются в Торе как хуким (т.е. заповеди, подлинный смысл которых нам недоступен) – чтобы человек отказался от идеи о «всемогуществе своего разума», способного всё понять и объяснить. И в этом отказе также заключено высшее, возможное для человека, самопожертвование, ведь сказано (Шмуэль 1, 15:22): «Разве всесожжения и жертвы столь же желанны Б-гу, как повиновение Его голосу?! Но послушание лучше жертвы и повиновение лучше туков овнов!» (Ми-маамаким, Ваикра 10 с. 58-60).

Наш учитель р. И. Зильбер комментировал эти слова Рамбана так: «Еврей «срывается», грешит достаточно часто (разгневался, например, «вскипела кровь», увлекся излишествами – их символизирует сало у животного), и вот у него на глазах режут жертву, окропляют кровью жертвенник, кладут на огонь сало (хелев – нутряной жир) и полностью сжигают. Вольно или невольно человек проводит аналогию между собой и жертвенным животным. Смерть последнего заставляет еврея глубже ощутить, что его жизнь – в руках Б-га. А не заслужил ли он своим проступком сокращения дней своей жизни? Надо отказаться, решает он, от запретных удовольствий – «сжечь сало!», удержаться от гнева – «кипения крови». Такие переживания запоминаются надолго. Прийти в Храм, исповедаться, выбрать и купить жертвенное животное – это требует и усилий, и денег, а значит – тоже помогает закрепить впечатление» («Беседы о Торе», гл. Ваикра).]…

И всякое жертвоприношение (קָרְבָּן – корбан) подразумевает «близость» (קריבה – крива) и «единение» (אחדות – ахдут)…

[В книге Зоар утверждается, что любой грех, совершаемый человеком на земле, оставляет разрушительный след в высших мирах, разрывая связь между ними и нижним миром, – а «жертвоприношение (קָרְבָּן) приближает (קריב) высший мир к нижнему миру, и они обретают единство» (Зоар, Ваикра 8а, Маток ми-дваш).

Существует и еще один важный аспект того, что в комментарии Рамбана названо «единством» (ахдут). Знаменитый знаток сокровенного учения Маараль из Праги пишет: «Весь смысл жертвоприношений заключается в том, чтобы показать, что по отношению к реальности существования Всевышнего ничего из сотворенного Им мира не существует. Ведь Б-г, да будет Он благословен, не обладает никакой материальностью – а значит, на Его уровне бытия и в Его реальности не существует никаких материальных тел» (Маараль ми-Праг, Гвурот Ашем гл. 40). «Творец повелел приносить жертвы ради того, – продолжает Маараль, – …чтобы проявить Свое абсолютное единство и показать, …что всё сотворенное существует только по Его милосердию, но на истинном уровне существования всё воссоединяется с Ним и вообще не существует ничего сотворенного – …как всё возникло от Первопричины, так и возвращается к Ней. …Однако, не желая полного возвращения (человеческой души к состоянию до сотворения), Всевышний не захотел, чтобы человек приносил в жертву самого себя, – но Он лишь пожелал показать, что всё сотворенное возвращается к Нему и всё зависит от Того, Кто дарит существование» (там же гл. 69).

По мысли Маараля, «человек, приносящий жертву Б-гу, подтверждает, что всё принадлежит Ему, а поскольку всё – Его, то не существует ничего вне Б-га, но только Он один, да будет Он благословлен. …И хотя, совершая жертвоприношение, человек приносит в жертву не самого себя, а лишь свое имущество, это тоже является самопожертвованием. …И поэтому храмовое служение называется עבודה (авода): как עבד (эвед – раб) полностью принадлежит своему господину, так и каждый человек, и все его имущество являются собственностью хозяина» (Нетивот олам, Натив а-Авода гл. 1).

При принесении жертв, совершаемых ради того, чтобы доставить удовлетворение Б-гу, все уровни сотворенной материи – минералы и прах земли (домем), растения (цомеах), животные (хай) и человек (медабер) – возносятся из нижнего мира в высшие миры (р. Х. Воложинер, Руах хаим 1:2, «Аль а-Тора»). Ведь неподвижная материя давала жизненные силы растениям, а растения – жертвенному животному, которое питалось травами. И когда «огненный лев» на жертвеннике пожирает принесенный дар, все природные уровни бытия, объединенные самоуничижением и аннулированием перед Б-гом, поднимаются ввысь, к своей Первопричине, к Корню и Источнику всего сущего. И благодаря этому сотворенный мир обретает необходимое исправление (Бейт Яаков, Ваикра 5). А такое проявление абсолютного единства Б-га, о котором сказано: «אֵין עוֹד מִלְּבַדּוֹ – Нет ничего, кроме Него» (Дварим 4:35), связано с Его Особым Именем י-ה-ו-ה (Авая – Г-дь), выражающем Его абсолютное единство, по отношению к которому невозможна никакая иная реальность. И поэтому в повелении о жертвоприношениях упоминается только Имя Авая (Г-дь), как и объясняет это Рамбан в своем комментарии (р. Э. Деслер, Михтав ме-Элияу т. 1, с. 195).

Этот аспект находит свое выражение и на уровне психики человека. Ведь каждый в глубине души ощущает свое «я» как некую обособленную реальность, существующую отдельно от всего остального мира. А поскольку такое мироощущение совершенно естественно, он этого не осознает – но на уровне подсознания это, безусловно, так. И его «я» постоянно направлено на удовлетворение эгоистических потребностей и желаний. А когда они удовлетворяются, то его «эго» – «я» – в результате этого становится лишь сильнее. И именно такое самоощущение приводит человека к гордыне, погоне за почестями и к другим низменным свойствам, связанным с эгоизмом. Такое эгоцентрическое самоощущение скрывает от человека Творца и затмевает восприятие Его единства, ведь человек не готов отказаться от «себя» ради Него: он ощущает себя и свои желания как нечто независимое от Б-га, а это и есть идолопоклонство, гнездящееся в человеческом сердце. И понятно, что избавление от такого «стихийного идолопоклонства» требует духовного переворота – полного изменения естественного и привычного восприятия себя и мира. И храмовое служение, связанное с жертвоприношениями, позволяло человеку пережить отказ от всякой иной реальности (в том числе, и он своего «я»), кроме реальности существования Творца – единственного и единого, как и объясняет Маараль из Праги (см. Михтав ме-Элияу т. 4, с. 32-33). И это объяснение имеет отношение не только к тем жертвам, которые приносятся для искупления греха, но и ко всем другим: благодарственным (корбан тода), мирным (корбан шламим), а также к жертвам, которые будут приноситься после воцарения Машиаха, когда вообще не будет греха (Ми-маамаким, Ваикра 3, с. 19; см. также Рамбам, Мелахим 11:1).

Ведь, в сущности, корень любого идолопоклонства заключается в том, что человек ставит свою жизнь в зависимость от каких-либо сил и влияний, помимо Б-га, и из-за этого ощущает, что не нуждается в Святом, благословен Он, и не зависит от Него, не дай Б-г. Поэтому одним из видов идолопоклонства и является то мировоззрение, которое наши мудрецы определили словами «сделал из себя Б-га» (Шмот раба 8:2), – т.е. человеку кажется, будто он сам и есть источник и основа своего бытия (Ми-маамаким, Ваикра 4, с. 28). 

И, действительно, сотворенная Вселенная выглядит как отделенная от Создателя, самостоятельно существующая реальность, ведь не случайно корень ברא (творить) имеет также значение «отрубать», «отсекать от корня», как например в строке: «И гора будет твоей, а лес на ней – выруби (בראתו – барато)» (Йеошуа 17:18). А преодоление своего «я» возвращает человека к его Источнику (Ми-маамаким, Ваикра 6, с. 37). И хотя Вселенная сотворена так, что выглядит самостоятельно существующей, предназначение сотворенного мира заключается именно в том, чтобы человек своим служением возвратился к Первопричине, – и эта цель находит свое выражение в храмовых жертвоприношениях (там же с. 45). А поскольку человек, раздувающий собственное «я», не способен осознать свою полную зависимость от Творца и подчиниться Ему, в Талмуде образно говорится, что, тому, кто, преодолев эгоизм, обрел подлинное смирение, «засчитывается, будто он принес все установленные жертвы, как сказано (Теилим 51:19): «Жертвоприношение Всесильному – сокрушенный дух» (Сота 5б)]

Редакция «Беерот Ицхак» выражает глубокую признательность переводчику раву Александру Кацу, редактору раву Цви Патласу и издательству «Пардес» за право пользоваться их переводом комментария Рамбана на русский язык.

http://www.beerot.ru/?p=53400