Предлагаем Вам переводы избранных историй, рассказанных известным равом Шаломом Швадроном. В каком-то смысле рава Швадрона можно назвать наставником прошлого поколения. Его уроки приобрели широкую известность не только благодаря блестящим разъяснениям Талмуда, но и благодаря мусару – наставлениям, которые затронули душу многих тысяч учеников. Кроме того, рав Швадрон известен своими поучительными рассказами, через призму которых мы можем окунуться в атмосферу ушедшего века, увидеть, как жили и думали праведники и «простые» евреи, которые жили совсем недавно, а где-то найти наставление и для себя…
Рав Бецалель-молочник выполняет заповедь возвращения потери
Лет сто назад жил в Иерусалиме, в районе Шаарей Хесед, еврей-молочник, по имени Бецалель Гольдштейн. Однажды один из иерусалимских талмидей хахамим встретил его на улице. Р. Бецалель держал в руке мешочек с большой суммой денег и о чем-то размышлял. Талмид хахам спросил, чем тот озабочен, и р. Бецалель ответил, что только что нашел этот мешочек с деньгами. Присмотревшись, собеседник заметил и сказал ему, что сумма действительно огромна, таких денег р. Бецалель, несомненно, никогда в жизни даже не видел. Но реакция молочника его поразила: он тут же начал рассуждать, засчитывается ли отдельная заповедь возвращения потери за каждый грош (пруту), или же все это – одна заповедь, поскольку весь мешок – одна потеря. И чтобы оценить, скольких заповедей он удостоится, попросил талмид хахама помочь ему оценить содержимое мешочка. Вдвоем они начали пересчитывать деньги, но тут собеседник спросил, почему р. Бецалель считает, что он обязан возвращать эту потерю, ведь, возможно, она не имеет особых признаков, по которым хозяин мог бы ее опознать.
Р. Бецалель вдруг задрожал всем телом. Встревоженный собеседник спросил, что с ним случилось, и молочник ответил: ведь мы подсчитали, что здесь есть много тысяч грошей, а если по закону я не обязан возвращать эти деньги, значит, я не смогу удостоиться многих тысяч заповедей! Ведь деньги я все равно верну, потому что не смогу спокойно пользоваться богатством, из-за потери которого так переживают другие евреи! И получится, что за их возвращение мне не будет полагаться никакой награды?
– Что вы говорите, р. Бецалель? – воскликнул талмид хахам, – ведь вы так бедны, и, возможно, Б-г послал вам богатство, благодаря которому вы сможете избавиться от проблем с парнасой (пропитанием)!
– А вы что говорите? – возмутился молочник, – какой же я бедняк? Ведь у меня, слава Б-гу, есть дом, и каждый день я могу себе позволить съедать кусочек хлеба утром и кусочек – вечером, и соль, и вода есть у меня, чтобы было, куда его макать…
– А чем плохо, если вам будет хватать не на один, а на два куска хлеба, да еще и с маслом? – спросил собеседник.
– А что будет с Торой? – парировал р. Бецалель. – Ведь сказали наши мудрецы: тот, кто хочет, чтобы в него вошла Тора, должен сначала позаботиться о том, чтобы в него не входили деликатесы…
– Масло в наше время не считается деликатесом, – заспорил талмид хахам.
– А даже если и так, почему я должен кормить червей в могиле хлебом с маслом, неужели они не обойдутся хлебом с солью? И даже если здесь нет заповеди возвращения потерянного, какой вкус будет у хлеба и масла, купленного за счет страдания других евреев?
Увидев, что молочника не переубедить, талмид-хахам снова принялся искать на мешочке с деньгами отличительные признаки, и только тогда р. Бецалель успокоился.
Наглецу место в геиноме!
(От редакции: в этом рассказе пойдет речь о раве Дове-Бейрише Вайденфельде, Гаоне из Чебина (5641–5726/1881–1965), одном из знаменитых законоучителей нашего времени. Пережив изгнание в СССР, где рав не прекращал свою деятельность как алахический авторитет, он приехал в Израиль в 5706/1946 году. Основал ешиву «Кохав ми-Яаков» и оставил после себя множество учеников и книгу респонс «Довев Мейшарим». Известно, что Хазон Иш считал его одним из виднейших мудрецов своего поколения.)
В молодости рав из Чебина не хотел принимать раввинскую должность, поскольку не желал использовать Тору для заработка, а чтобы прокормить семью, занимался торговлей. Но через какое-то время обстоятельства вынудили его оставить работу и принять на себя обязанности главы раввинского суда г. Чебина.
В самом начале пути на этой должности ему пришлось разбирать конфликт между двумя жителями города, один из которых был очень состоятельным и уважаемым членом общины. После всестороннего рассмотрения дела рав вынес решение в пользу его противника – простого еврея. Богач очень возмутился и, когда пришел в синагогу, во всеуслышание заявил, что новый раввин – простой купец, и вообще не имеет права судить других евреев, да еще и решать дело не в пользу таких важных людей. Рав выслушал все оскорбления, не говоря ни слова, но совсем не отреагировать он не мог – ведь в его лице принижали авторитет раввина, а значит, и Торы. Он спокойно сказал тому человеку: «Наглецу место в Геиноме, и ему суждено умереть без раскаяния».
Богач не принял упрека и (вместо того, чтобы сразу раскаяться, пока не стало поздно – прим. пер.) с еще большей наглостью заявил, что рабби Элимелех из Лиженска (автор «Ноам Элимелех») обещал, что тот, кто посетит его могилу, обязательно удостоится раскаяния. И поэтому на исходе той же Субботы он поедет на могилу праведника, и сказанное равом из Чебина не сбудется – ведь понятно, что рабби Элимелех более велик, чем какой-то судья из Чебина…
Сказано – сделано: в тот же Моцэй Шабат богач велел своему вознице снарядить коляску и отвезти его на могилу рабби Элимелеха. Но едва они выехали за пределы города богача выбросило из коляски, и он погиб…
Рассказывая об этом происшествии, рав из Чебина, с присущей ему скромностью, приписывал все праведности рабби Элимелеха: тот хранит свое обещание, однако недостойный человек не смог добраться до его могилы!
Рассказы взяты из книги «Спроси отца своего, и расскажет тебе…», составитель р. Исраэль Шпигель.
Перевод М. Климовской
