Охраняющий двери Израиля — Я теперь тоже знаю, Кто бережет…

Дата: | Автор материала: Зисси Скаржинская

1162

Моисей Аронович (Михал Антонович – для сослуживцев) обувался в прихожей.

Разогнувшись, он постоял немного, восстанавливая давление. Все-таки возраст берет свое. Взгляд его скользнул по деревянной обшивке двери, перешел на косяк и остановился на продолговатой металлической коробочке, прибитой там. Как же это называется? А! Мезуза. Точно. Слово такое лязгающее, как дверной замок. Так по созвучию и запомнилось.

Это дочка привезла год назад от религиозных родственников из Израиля. Точнее, приехала эта мезуза в виде свертка пергамента, заклеенного в пластиковый пакетик, и отдельно – металлический «домик» для нее. Красивый, с тремя еврейскими буквами сверху вниз. Буквы Моисей Аронович когда-то пытался учить, но запомнил только «шин», потому что похожа на русскую Ш, и «йуд», потому что – запятая. Обе эти буквы присутствовали на металлической коробочке.

Дочка отпечатала текст благословения в транслитерации, и ему пришлось мало того что прибивать эту мезузу к косяку, так еще и произносить весь текст. О-хо-хо… Единственное что, прикреплять это снаружи он наотрез отказался. Соседи не все благожелательно отнесутся. Или вовсе – снимут какие-нибудь нехорошие люди, и поминай, как звали. Потом за новой коробочкой ехать. Правда, как раз сейчас они – жена с дочкой – опять «там». Приедут только через две недели.

Легкое головокружение после наклона прошло. Моисей Аронович надел куртку, взял сумку и вышел за дверь. Закрывая ее, он подумал, что дверь старая, деревянная, обшитая дерматином с внешней стороны, из двух замков положиться можно только на один. Надо бы стальную дверь или железную решетку поставить – время неспокойное. Но эти мысли были отложены до возвращения жены.

На ликероводочном заводе, где он работал слесарем в разливочном цехе, время от времени случалась переналадка линии. То разливали вино, то коньяк, то водку. Вот и в тот день случилась переналадка. Всех задержали на лишние полсмены, как обычно, не предупредив заранее. Люди старались поскорее закончить работу. Поскольку голодными остались все, то обычно вежливые люди огрызались друг на друга. Моисей Аронович был в цехе уважаемым человеком, поскольку, во-первых, не пил на рабочем месте «не отходя от кассы», чем занимались многие, благодаря специфике завода, а во-вторых, был человеком неконфликтным, вежливым, всегда готовым помочь. Но в конце переналадки и до него докатилась волна всеобщего раздражения. Он несколько раз поймал себя на том, что отвечает на просьбы помочь довольно грубо.

А тут еще появилось где-то под ложечкой смутное чувство тревоги. Мысленно воссоздав утро, Моисей Аронович вспоминал, может быть, он оставил включенными газ или свет? Нет, он помнил, что выключал их. Может быть, не закрыл входную дверь? Вроде закрывал. Он пытался логическими доводами успокоить себя, но ничего не помогало. Тревога росла, а уйти с работы не было никакой возможности.

Наконец, все было доделано, проверено, и можно было идти домой. Путь предстоял не короткий: полчаса на троллейбусе, час на метро – в другой конец города. На всем протяжении дороги он шепотом торопил транспорт, про себя подгонял водителя.

Выйдя из метро, Моисей Аронович устало брел домой. На последних метрах он почувствовал спокойствие обреченности – сколько можно нервничать, волноваться, не находить себе места. Будь что будет. С Б-жьей помощью.

Поднявшись на седьмой этаж, он вышел из лифта и подошел к своей двери, на ходу доставая связку ключей. И остановился как вкопанный.

Дверь стояла черная, обгоревшая, страшная. Дерматин выгорел весь. Запах горелой пластмассы, который он вначале не почувствовал, погруженный в свои мысли, ударил в ноздри. Вместо замка был прибит наискось гвоздик, и висела веревочка с пломбой ЖК. Моисей Аронович сорвал пломбу, но заходить в дом повременил. Он стоял, позвякивая ключами.

Дверь справа отворилась. Вышел сосед Дима – приятный и вежливый молодой человек.

– Моисей Аронович? Добрый вечер. Наконец-то Вы вернулись.

– Добрый вечер, Дима.

– Моисей Аронович. По поводу Вашей двери. Сегодня поздним утром, когда я еще был дома, услышал с лестничной клетки странные звуки, голоса. Потом потянуло вонючим дымом из-под двери. Я посмотрел в глазок. Это была компания подростков. Я открыл дверь, хотел наорать на них, но они вмиг убежали вниз по лестнице – испугались. А дверь уже вовсю горела. Я вызвал пожарных, они потушили, но дверь пришлось выломать, чтобы проверить, не горит ли квартира изнутри. Я даже понятым был вместе с соседом напротив. Потом они на гвоздик закрыли и пломбу свою с печатью привесили. Да вы заходите, проверьте, ничего ли не пропало, все-таки квартира почти весь день стояла практически открытая! Я вам клещи сейчас дам – гвоздь вытащить.

Моисей Аронович достал гвоздь и открыл дверь, прикоснувшись к сгоревшей обивке. Замки были выдраны «с мясом» – дверь явно выбили ногой. Внутри квартира выглядела так, словно ничего не произошло, хотя деревянная обшивка с внутренней стороны двери сильно обгорела. Он обошел все комнаты. Компьютеры (его и рабочий – жены), принтер и другая домашняя техника, хрустальная посуда – все было на месте! Ничего (!) не вынесли. Квартира стояла пустая и практически открытая большую часть суток. Что удержало нехороших людей в это неспокойное время от того, чтобы просто войти и вынести все это?!

Моисей Аронович обернулся на дверь. Вот она, коробочка. Блестит всеми тремя буквами. Как будто говорит: «А я знаю, Кто». «Я теперь тоже знаю, Кто бережет двери Израиля», – подумал Моисей Аронович.


http://www.beerot.ru/?p=9313