Сефер а-Хинух, заповедь 263.
Чтобы не осквернялся [коэн] мертвым, кроме родственников, упомянутых Писанием, как сказано: «Душой [умершего] не осквернится в народе своем…»
Любому из коаним запрещено оскверняться «душой» умершей. И хотя святая душа не умирает, Писание называет здесь тело «душой», ибо душа – главное в нем.
Из основ заповеди. Поскольку коаним избраны для служения Всевышнему, благословен Он, как сказано: «Святы пусть будут они для Б-га своего», поэтому им надлежит отдалиться от мертвого. И, как я писал уже, нечистота (тума) отвратительна и мерзка. Тело же мертвого, как говорят мудрецы, является источником (ав авот) нечистоты. То есть присущая ему тума весьма значительна, выше всех других видов нечистоты.
Смысл этого в том, что, когда тело покидает душа, придававшая ему очертания добра и разума, тело пустеет. И, мало того, что само по себе оно – низменная и грубая плоть, жаждущая зла, в своем великом зле оно погрузило в грех и святую душу, пребывавшую в нем. Поэтому неудивительно, что оскверняет оно все вокруг, когда вся краса его – душа – покинет его, оставив лишь грубую материю.
Поэтому следует служителям Б-га отдалиться от него. За исключением родственников, к которым разрешено им приближаться, ибо брат человека – плоть от плоти его. И все пути Торы – «дороги мира». Не желала Тора доставлять им боль, запретив приближаться даже к родственникам, запретив входить в шатер мертвого, чтоб излить душу свою и утешиться плачем по нему.
И усмотрел я намек на сказанное о нечистоте мертвого. Ведь сказали мудрецы наши, благословенной памяти, что праведники не оскверняют, когда умирают. И это, думается, потому, что тело праведника чисто и не погрузило в грех душу его, а, напротив, способствовало ее чистоте. И поэтому душа его беспрепятственно покинет тело, а плоть озарится скрытым предвечным светом.
Перевод – рав М. Гафт.
