Законы лашон а-ра: Правило 7 (начало)
Это правило разъясняет запрет принимать злоязычие, сказанное перед тремя слушающими или перед обсуждаемым, а также закон для слышавшего рассказ от многих, или когда слух распространяется в городе, или когда рассказчик говорит по простоте душевной [не в качестве основной темы, а среди прочего, и без намерения очернить того, о ком говорит плохое], или рассказанное человеком, которому доверяют как двум свидетелям. В правиле этом четырнадцать пунктов.
(1) Запрет принимать злоязычие действует даже тогда, когда рассказчик разглашает его широко, перед несколькими людьми. Тем не менее, нельзя принимать на основании этого решение, что рассказываемое – правда. Слушающие должны лишь отнестись осторожно и расследовать дело. И если им станет ясно, что это правда, – должны высказать порицание обсуждаемому.
(2) Нет никакого разрешения верить злоязычию, даже если рассказчик высказал его перед обсуждаемым, поскольку слушающие не слышали признания правдивости рассказа из уст самого обсуждаемого. И тем более запрещено верить, если рассказчик говорит сейчас не перед обсуждаемым, а лишь утверждает, будто говорил это перед ним раньше. Но из-за многих наших грехов люди часто оступаются в этом. И даже если обсуждаемый молчит в то время, как о нем говорят плохое в его присутствии, нельзя принимать это как доказательство, решая, является ли сказанное истиной. И даже если он по натуре своей такой, что не молчит, когда ему говорят что-то, что ему не нравится, а на этот раз молчит, – все равно нельзя верить. Возможно, он преодолел свою натуру и решил молчать во избежание ссоры. Или ему очевидно, что рассказчику будут верить больше, чем ему, согласно распространенному дурному обычаю – даже если обсуждаемый будет сто раз отрицать сказанное перед ним, ему уже не поверят. И он решил, что ему лучше молчать и остаться в положении обиженного и молчащего [в наших святых книгах во многих местах говорится о великих достоинствах такого человека]. Потому нельзя принимать молчание его как доказательство истинности сказанного о нем.
(3) Так же, как запрещено принимать злословие, услышанное от одного человека, запрещено принимать его, даже если слышал от двоих или более. Излишне даже говорить, что тогда рассказывающие становятся преступниками вследствие своего рассказа. Им наверняка нельзя верить, так как даже если их слова о том, что обсуждаемый совершил такой-то недостойный поступок, правдивы, – они нарушили запрет Торы (Ваикра, 19:16): «Не ходи как рахиль [то есть не злословь] в народе твоем». Этот запрет имеет силу, даже когда говорят правду, и из-за этого нарушения рассказывающие становятся преступниками. Как мы можем после этого им верить, ведь они говорят о еврее, который в данный момент считается в полной мере кашерным [порядочным и достойным]? Ведь подозреваемый в нарушении запрета злословия – а он его совершенно точно нарушил – подозреваем и во лжи, в искажении истины и прибавлении того, чего не было! И чем помогает рассказчикам то, что их было двое или даже намного больше, ведь «число злодеев не прибавляет доверия к ним» (по Санедрин, 26а)? Но и в случае, когда рассказывающие не сделались злодеями вследствие своего рассказа и правда на их стороне, – даже тогда запрещено принимать сказанное ими и полностью им верить. Рассказ может иметь статус «свидетельства», даже когда рассказчиков двое и более, только в суде, а вне суда – нет. Даже если они будут говорить ложь, они не называются эдей шекер – лжесвидетелями. Каждый из них называется просто моци шем ра – клеветник (как говорится в «Сефер мицвот катан», «Ло таасе», 235). Запрещено, однако, только верить полностью, но опасаться разрешается, даже если слышал только от одного.
(4) Закон остается тем же, если прошел слух об одном человеке, который совершил поступок или сказал нечто недопустимое с точки зрения Торы, независимо от того, был ли нарушенный им запрет тяжелым или легким. В любом случае запрещено принимать это и полностью доверяться этому, и можно только опасаться, пока не разъяснится это дело. И тем более человек, который хочет рассказать услышанное другим, должен чрезвычайно остерегаться в том, чтобы у него не было намерения распространять и открывать это дело сильнее, как мы это объясняли выше, в правиле 2, см. там.
(5) Все, о чем мы говорили выше, относится к ситуации, когда злоязычие относилось к обычному человеку из народа Израиля. Но если это был тот, у кого еще до нынешнего рассказа и независимо от него была среди людей репутация злодея (поскольку уже несколько раз распространились о нем сведения, что он с пренебрежением преступил запреты, известные всему Израилю, например, на разврат и т.п.), то разрешается принимать злоязычие о таком человеке.
(6) Если кто-то пришел и рассказывает о своих делах, и среди прочего рассказал что-то плохое о себе и о ближнем своем, то разрешается верить только тому, что относится к нему, но не к ближнему.
Перевод – рав П. Перлов
