Законы лашон а-ра: Правило 8 (продолжение)
(8) Знай, что хотя по некоторым мнениям и разрешается злословие о людях, участвующих в распре – это лишь при условии, что рассказчик видит: после того, как он раскроет перед всеми великую лживость тех людей в данном деле и все поймут, что закон не на их стороне, распря прекратится. Без этого запрет злоязычия остается в силе. Нужны также еще три условия, объясняемые ниже:
1. Вещи, на основании которых рассказчик считает тех людей участниками распри, известны ему лично, а не услышаны от других. В последнем случае нельзя рассказывать, пока не будет выяснено, что услышанное от других – правда.
2. Рассказывать нужно только ради пользы, о которой шла речь выше, а не из ненависти.
3. Если рассказчик имеет возможность уладить распрю иным образом, без того, чтобы рассказывать о тех людях, например, порицанием, назиданием и т. п., то ему нельзя говорить о них дурное. Разрешается это, только если он боится порицать и наставлять их: вдруг они, узнав, что он не на их стороне, разрушат его замысел, и он уже ничего не сможет больше сделать для улаживания распри. Но в делах такого рода необходимо все очень хорошо продумывать и не торопиться выносить решение, возлагая вину на одну из сторон. Надо внимательно рассмотреть все с точки зрения Торы, чтобы решить, кто же в данном случае является участником распри. И если не можешь прийти к выводу о том, кто прав, то самое лучшее – не делать ничего.
(9) Знай также, что позорить и проклинать запрещено даже мертвых, и писали законоучители, что есть постановление, запрещающее говорить плохое о мертвых и оговаривать их, и херем [проклятие и бойкот] за нарушение его, введенные в прежних поколениях. Все это – даже если умерший был несведущим в Торе, и тем более – если он был мудрецом Торы. Тогда нет сомнения, что позорящий его совершает тяжкий грех, и ему положен нидуй [бойкот], как это установлено в Йоре Дэа (243:7). Запрет позорить мудреца Торы означает: даже лично его самого, и тем более – слова его Торы. [Примечание «Беер маим хаим», 23. И если мы находим иногда у больших мудрецов прежних поколений резкую критику слов своих соратников, – только в их дискуссиях на темы Торы, дискуссиях во имя Небес, в вещах, которые, как они видели, не приняты повсеместно в качестве закона. А цель была в том, чтобы люди не полагались полностью на те слова, и это не стало причиной ошибок].
(10) А теперь поясним, перед кем запрещено заниматься злоязычием. Знай, что нет никакого различия в этом запрете между разными людьми, будь то далекие или близкие, или жена. И запрета нет только тогда, когда нужно сообщить о чем-то ради будущей пользы – например, когда жена продает в долг нечестным людям, с которых тяжело будет потом получить деньги, и потому муж рассказывает ей об их дурных качествах и предупреждает ее [чтобы не продавала им в долг]. И то же самое – когда один компаньон рассказывает другому о людях, которым, по его мнению, нельзя доверять, и т. п. (Подобно тому, как находим в трактате Кидушин, 52б: «После кончины раби Меира сказал раби Йеуда своим ученикам: пусть не приходят сюда ученики раби Меира, потому что задиристы они, и приходят не изучать Тору, а показывать передо мной свою силу и превосходство в спорах о законе»). И даже если муж не знаком лично с дурными качествами тех людей, а только слышал, – все равно он может рассказать жене о том, что слышал, и предупредить ее на будущее, ведь хоть он и не имеет права полностью верить услышанному, – все же должен опасаться.
Жене он должен рассказывать так, чтобы из его слов не следовало, что он полностью принимает услышанное. Он может сказать ей: «Я слышал о таком-то человеке то-то и то-то, так что ты остерегайся и не давай ему в долг». Но без этого – нет никаких различий в отношении запрета, и многие оступаются здесь, рассказывая своим женам все, что происходило у них с такими-то и такими-то людьми в Доме учения и в городе. А ведь кроме нарушения запрета злоязычия при этом умножаются распри, так как жена наверняка будет хранить в душе ненависть и будет ссориться с тем человеком или его домашними, да и мужа будет подстрекать к дальнейшим ссорам с ним. Кончится тем, что она сама станет презирать его из-за этого дела. Потому всякий, кто хранит себя от греха, должен очень остерегаться и не открывать жене такого рода вещей.
(11) Также запрет не зависит от того, кому рассказывают – чужие они тому, о ком рассказывают, или родственники. И даже когда один брат рассказывает о другом перед их отцом, – это злоязычие в полном смысле слова. И даже рассказывать родным с тем, чтобы они порицали и наставляли обсуждаемого – тоже запрещено, поскольку следует вначале самому порицать и наставлять его наедине и не идти сразу позорить его. И только если рассказчик полагает, что его упреки и наставления будут бесполезны, – он может рассказывать с указанной целью.
[Комментарий «Беер маим хаим», 25. Сказано в Торе о Йосефе (Берешит, 37:2): «И доводил Йосеф худые слухи о них [своих братьях] до отца их [Яакова]», – он делал это, чтобы отец порицал и наставлял их, как пишут об этом комментаторы. Тем не менее, он был наказан по принципу «мера за меру», как говорит мидраш (Берешит Раба, 84:7).]
Перевод – рав П. Перлов
