Предисловие к книге «Ховат а-Талмидим» (продолжение)
Как было сказано ранее, душа еврейского ребенка – сокровищница святости, надо лишь знать, как раскрыть ее. И хотя его личность, следуя поветрию глупости, распространяющемуся сейчас среди всех детей в мире, формируется и прорастает раньше времени, но тем не менее, какая личность прорастает? Еврейская! И поэтому мы должны как можно быстрее обратиться к ребенку, понять его и раскрыть святость, заложенную в нем, прежде чем станет он нашим врагом. Ведь наш учитель Моше и все пророки и праведники, находившиеся на невероятно высоком уровне святости, обращались к нам, чтобы помочь и направить как в духовном, так и в материальном. Не будем ли мы называться преступниками, если оставим своих детей и не обратимся к ним, чтобы воспитать каждого в соответствии с его дорогой, пока он еще стоит перед выбором: быть верным слугой Всевышнего или, не дай Б-г, злодеем?!
Поэтому мы должны обратиться к ребенку и говорить на его языке, буквально самому превратившись при этом в ребенка, так, чтобы общаться с ним в рамках его понимания и уровня. При этом недостаточно лишь внушать воспитаннику, что он обязан слушаться наставника, поскольку это само по себе не только не будет эффективно, но и, как было сказано выше, приведет к тому, что тот начнет воспринимать своего учителя как противостоящего ему, пытающегося захватить власть над ним.
Идея же состоит в том, чтобы подросток осознал, что не кто-то другой, а он и есть главный воспитатель самого себя. Он не просто ребенок, а саженец Всевышнего в саду Израиля. И на него же возложена обязанность вырастить этот саженец – самого себя – чтобы он расцвел и стал большим деревом, Деревом Жизни, верным слугой Всевышнего, праведником и великим в Торе. Но поскольку его разум и понимание еще не развиты длительным изучением Торы, дурное начало бурлит в нем. Поэтому, если сын трепещет перед Творцом и боится согрешить и разрушить сад Израиля, нет у него другого выхода, кроме как учиться идти путем Торы у наставника и отца. Тора неоднократно подчеркивает важность слушаться отца и учителя: «Спроси отца твоего, и скажет тебе…» (Дварим, 32:7), «… и остерегайся, чтобы сделать, как скажут тебе… не уклоняйся от сказанного тебе влево или вправо» (Дварим, 17:10-11), «Слушай, сын мой, наставление отца твоего…» (Мишлей, 1:8). А насколько показателен в этом смысле закон, сказанный (Дварим, 21:18) относительно «сына непослушного и восстающего [против родителей]»! Ведь он не совершил какого-либо преступления, наказываемого смертной казнью, тем не менее, его убивают по решению суда, поскольку отец и мать этого ребенка сказали: (Дварим, 21:20) «сын наш… не слушается нашего голоса». Да и сам преступник не называется «сын, укравший у родителей мясо и вино», а именно «сын непослушный и восстающий [против родителей]», потому что именно в этом его преступление. Можно привести множество подобных примеров из разных мест в Торе. Поэтому, насколько возможно, пусть умножит отец и наставник объяснения, чтобы ребенок понял ответственность, которую несет за самого себя, вырастить и воспитать еврея – дерево в саду Всевышнего. А отец и воспитатель – лишь помощники, обучающие его воспитывать самого себя и передающие ему то, что сказал Всевышний. Это подобно обращению к раввину с вопросом. Еврей хочет узнать о чем-то, разрешено оно или запрещено – и раввин лишь отвечает, каков закон в данном случае. Но кто решает, как поступить в жизни? Тот, кто спросил! Он и только он отвечает за то, чтобы взять кошерное и отбросить трефное.
Мы многократно выиграем, если поможем нашим детям усвоить это! Во-первых, даже повзрослев, он не будет воспринимать отца и учителя как диктатора, пытающегося подчинить его себе, поскольку с детства усвоит, что обязанность воспитания лежит только на нем самом. И даже когда начнет осознавать себя самостоятельной личностью [что у детей в наше время происходит раньше, чем в прошлых поколениях], тем не менее, не будет ощущать, что кто-то отнимает у него свободу управлять собой. Ведь речь идет о его личной обязанности, а отцу и воспитателю он будет только благодарен за помощь. Во-вторых, даже те подростки, которые не отдаляются от нас слишком и не становятся нашими врагами, а только забрасывают святое Служение из-за лени и халатности, очнутся от спячки и постараются начать делать работу, возложенную на них. Ведь такова природа человека: когда он знает, что есть тот, кто может сделать работу вместо него, то не чувствует обязанности что-либо делать и перекладывает все на другого. Говорит об этом Гемара в трактате Эрувин (3а): «Кастрюля, находящаяся в совместном владении, не горячая и не холодная». Также и подросток: даже если не уходит от Торы, но, поскольку считает, что отец и наставник все сделают за него, забрасывает работу совершенно. Но, если он будет знать, что обязанность лежит только на нем и только он – воспитатель и наставник самого себя, то не будет расхолаживаться и постарается выполнять свои обязанности.
Но не надо думать, что, сделав только это, мы сделали все, что должны. Даже если мы добьемся осознания ребенком, что на нем лежит ответственность за себя самого, и он по собственному желанию решит пойти путем Торы, – кто знает, получится ли у него это сделать? Как уже было сказано выше, не только разум, но весь комплекс личности подростка – его чувства, эмоции и реакции развиваются и раскрываются раньше, чем в прежних поколениях. Так что он начинает воспринимать себя как взрослого, самостоятельного человека с независимыми взглядами и суждениями. И тогда начинает он эмоционально воспринимать и восхищаться надуманной красотой бессодержательных глупостей этого мира. И если еще до того, как это произошло, мы не разбудим душу ребенка, чтобы он научился эмоционально воспринимать каждую мицвуи приходить в восхищение от духовности Торы, мы, не дай Б-г, не добьемся ничего! Ведь даже если разумом подросток будет понимать, что он обязан воспитывать себя идти путем Торы, тем не менее, его чувства, эмоции и вожделения будут толкать его на ту дорогу, которая, как он и сам понимает, неправильна и плоха. Ибо, на самом деле, большинство злодеев вначале сами понимают, что поступают плохо, но чувства и вожделения подавляют разум и сталкивают их в пропасть.
В этом основная суть хасидского подхода – не останавливаться только на постижении разумом. [Примечание рава Игаля Полищука. На этом также основывается «Игерет Мусар» рава Исраэля Салантера и все движение Мусар в целом. То, о чем пишет адмор из Пясчены, не является уделом только хасидского движения. Это в полной мере касается всего народа Израиля, хотя наиболее ярко проявилось именно в хасидизме.] Связь со Всевышним через разум не прочна, ведь человек может разумом понимать, что только Ему должен служить каждой мыслью, словом и поступком, но при этом его сердце и тело далеки от этого. Поэтому не только разум, а всю свою душу должен еврей привязать ко Всевышнему. Для этого надо проникнуть вглубь своей души, разбудить ее и возвысить так, чтобы восторгалась она от каждой мицвы, от учебы Торы и от молитвы, получая при этом необычайное духовное удовольствие. И если человек сможет достичь этого, тогда не только все его служение станет более святым и возвышенным, но и можно быть уверенным, что он в состоянии противостоять своему дурному побуждению и не оторваться от Источника Жизни, следуя за сиюминутным вожделением, которое сбрасывает его в колодец смерти.
Вообще говоря, нужно было бы подождать с началом этой работы – воспитания чувств и эмоций у подростка – до того, как он повзрослеет, поскольку трудно в таком возрасте по-настоящему загореться огнем хасидута. Поэтому везде, где упоминает Тора хуким[законы, не понимаемые в рамках простой логики] и мишпатим [законы, определенные аспекты которых постижимы], сначала говорит о хуким, а потом о мишпатим. Смыслмишпатим может быть понят, причем не только разумом, но и на уровне внутреннего осознания. Например, маленький ребенок, разум которого еще не развит, хочет поцеловать отца, хотя логический смысл поцелуя ему недоступен, но, тем не менее, внутренне он осознает, что это такое, и это осознание гораздо более достоверно для него, чем все интеллектуальные постижения в мире. Так и еврей: в том, что касается любой мицвы – неважно, выполняется она с интеллектуальным осознанием или без него – если сердце его восторгается и зажигается, выполняя ее, и наполняется сильной и неоспоримой верой, такая мицва воспринимается им как мишпат. А та мицва, при выполнении которой не воспламеняется человек ни умом, ни сердцем, воспринимается им как хок.
Cначала еврей должен просто стараться делать много мицвот, погрузиться в Тору и в cлужение, сознательно подчинить свои помыслы и всю свою душу Всевышнему. Чем больше будет он погружаться в святость, тем чаще будет чувствовать, как душа его рвется и приближается к святости и Высшему Свету, как прилепляется она к Всевышнему, и даже тело его трепещет и ликует. Сначала мицвот – это хуким, когда человек делает их без осознания и без эмоций, а потом – мишпатим, со смыслом и чувством. Подростку, конечно, надо было бы сначала выполнять мицвот на уровнехуким, чтобы погрузиться в них еще без эмоций и восторгов. Но что можно сделать с нашим поколением, в котором личность и эмоции созревают столь рано? Ведь если мы не поспешим и не научим подростка ощущать восхищение и восторг от святости, будет он направлять свои чувства и эмоции на восторги от глупости, грязи и непристойности внешнего мира. Современного подростка, чувства и эмоции которого уже созрели, тяжело удержать «сухими» законами, которые он выполняет без искры чувств. Поэтому мы обязаны разбудить и воспламенить его душу, чтобы смог ребенок почувствовать хотя бы чуть-чуть отблеск наслаждения Бжественным светом и возжаждать Его.
Если мы хотим направить ребенка на путь, с которого он не сойдет даже в старости, и будет идти по нему не только потому, что так наставляют его, а потому что это является истинной потребностью его души, – то нельзя ждать. Уже с детства мы обязаны воспитывать ребенка в духе настоящего хасидизма – сердечного и чувственного. И хотя подросток не может еще достичь совершенного духовного пробуждения, тем не менее, пусть хоть немного прикоснется к нему. А чем больше будет взрослеть и душевно развиваться, тем скорее удостоится стать настоящим хасидом.
Сказано в книге «Пардес Римоним» (Врата десятые, 1): «Тот или иной цвет способен пробудить то или иное состояние в духовных мирах. Поэтому, если нужно, скажем, пробудить меру милосердия, одевают белые одежды, а если меру суда – красные. И этот принцип воздействия касается не только духовных миров, но и человека. Так, например, если смотреть на текущую воду реки, душа наполняется спокойствием. И если понаблюдает человек, сможет найти много подтверждений тому, что видимое глазами или представляемое в воображении инициирует те или иные духовные состояния. Поэтому тело, реагируя на внешнее раздражение, включает эмоции, эмоции включают разум и душу, а душа начинает подниматься от ступеньки к ступеньке, пока не доходит до своего Источника». И в этом основа хасидута – научить человека воодушевляться и гореть. Чтобы, начав с вещей простых и приземленных, смог бы он разбудить эмоции, а они, в свою очередь, разбудили бы душу и подняли ее, направляя к святости. И, несмотря на то, что все начинается с простого физического возбуждения, тем не менее, пробудившиеся при этом эмоции будят душу. Но вот в чем разница между настоящим хасидом и ребенком. Настоящий хасид, даже если начинает духовное пробуждение и подъем с вещей простых и обыденных, даже если совершает при этом какое-либо физическое действие, например, выпивает немного водки, как это принято ухасидов, или же пробуждает себя размышлениями <…>, не остается только на уровне телесного возбуждения, но вместе с этим будит также свои эмоции, разум и душу. Так что душа его просыпается и раскрывается – у каждого в зависимости от его состояния и ситуации, в которой он находится. Подобно этому и менору [светильник в Храме] зажигали от обычного огня, но коэн не отводил руки до тех пор, пока пламя свечейменоры не начинало разгораться само, без посторонней помощи.
Ребенок же может так и остаться на уровне лишь физического возбуждения и воодушевления. Но и в этом есть отблеск святости, падающий на его душу и освещающий ее, и это хорошо, поскольку тем самым он возвышается духовно и эмоционально. Так, если на ребенка в ночь Песаха производит впечатление чистота убранного дома, множество горящих свечей, красиво накрытый стол, – это тоже хорошо. Поскольку, хотя это и волнение на уровне тела, но душа внутри него бурлит и волнуется во время рассказа о выходе из Египта, так что он читает Агаду с чуть большим духовным подъемом, хотя сам даже не понимает, что это и почему. Поэтому, если мы хотим направить молодое поколение по дороге хасидута, необходим именно такой подход, и невозможно по-другому, поскольку дети взрослеют раньше времени, и чувства их пробуждаются раньше. И даже если не привяжутся они всей сутью их душ к святости и не загорятся настоящим душевным огнем, а останутся лишь на уровне физического воодушевления, даже и это хорошо. Поскольку источник этого воодушевления – вещи, связанные со святостью, и через это подростки будут связаны с ней. А когда повзрослеют, им будет легче стать настоящим хасидами. Ведь когда подросток начинает учить Гемару и Тосафот, разве понимает он их, как понимает взрослый человек? И, тем не менее, такая учеба хороша и правильна, поскольку через нее он привязывается к Торе.
Продолжение следует
